В фокусе исследовательского внимания наших коллег из проекта «Рыбарь» оказались религиозные и околорелигиозные (сектантские) течения региона, получаемые всемерную поддержку со стороны США и Европы. «ВЭС 24» решил разобраться – что означает эта религиозная «толерантность» в странах Центральной Азии.

Меньшинства – инструмент управления

Понятно, что никакого отношения к толерантности, веротерпимости, плюрализму мнений и прочим благородным, но глупым штукам рвение западников не имеет. Меньшинства – это всегда элемент (и очень важный) архитектуры социального и политического управления. Экономического, впрочем, тоже.

Структура механизма выглядит следующим образом – меньшинство (этническое, сексуальное, религиозное) выделяется и субъективируется в системе социальных и политических отношений. Пример: педерасты были всегда, но педерасты как политическая сила, в которой педерастия – это фундирующая основа и sine qua non указанной социально-политической группы, появляются только после того, как эта группа субъективирована (то есть наделена онтологическим статусом) управляющим центром. Для чего? Об этом чуть позже.

Религиозные и этнические меньшинства включаются в систему политических отношений по такому же принципу. Цветет и пахнет, например, в лоне какой-нибудь конфессии некая ересь, подчас даже опасная. Казалось бы, запретить и выжечь каленым железом, как это было в старые добрые времена. Однако нет. Теперь ее статус определяется нормативным центром (в данном случае Западом). Эта ересь может быть деструктивной, а может быть безобидной – не имеет никакого значения. Главное, чтобы она стала эффективной частью социального и политического управления. В таком случае она будет назначена отдельной и уважаемой религией. «Рыбарь» рассматривает в своем исследовании такие околопротестантские деноминации, как Свидетели Иеговы, Союз баптистов-евангелистов, церковь «Новая жизнь». Рассматриваются также отношения регулирующего западного центра с суфизмом, тенгрианством и – скажем так – уйгурским фактором в регионе.

Меньшинства удобны в использовании

Почему именно малые религиозные течения и секты становятся инструментом западного влияния и управления? Ответ очевиден – большие традиционные конфессии (ислам, христианство, иудаизм, буддизм) плохо поддаются контролю и манипулированию. Догматическая часть старых вероисповедальных комплексов создавалась тогда, когда никаких национальных государств современного типа и в помине не было. То есть, иначе говоря, это старые конфессии, скорее, могут влиять на государства или «дипстейт», а не наоборот. Не будем забывать, что в основе практически всех укорененных религиозных систем лежит священный текст – Библия, Коран, Тора. Некоторым из этих текстов тысячи лет, манипулировать ими можно, но сложно из-за многосотлетней традиции их толкования. Секты же - совсем другое дело. Они не просто удобно встраиваются в системы управления и контроля, но в некоторых случаях специально для этого и создаются. Несомненно, ряд религиозных и псевдорелигиозных течений – это лабораторный продукт. Например, неоязычество или тенгрианство, как в случае с регионом. И то, и другое – прекрасный инструмент манипулирования. К слову, именно неоязычество, искусственно сконструированное в интеллектуальных лабораториях Запада, расцвело пышным цветом и принесло ужасающие плоды на бывшей Украине. Тенгрианство как апелляция к тюркским псевдодревностям при определенной раскрутке может сыграть похожую роль. 

СМИ и секты

Почему абсолютно мертворожденные квазирелигии зачастую набирают такую огромную популярность? Все дело в его величестве маркетинге. Об одобренных Западом сектах с похвалой говорят спонсируемые им СМИ и НПО, их заворачивают в привлекательные (прежде всего, для молодежи) обертки, подводят под них смысловую базу. Теперь вернемся к вопросу, для чего это делают. Обратимся к указанному исследованию – цитата:

«НКО из США и ЕС через международные институты, подконтрольные медиаструктуры в стране и лояльных Западу политиков во власти активно занимаются продвижением и «защитой» национальных и религиозных меньшинств в Казахстане. Разумеется, с далеко идущими целями: еще в 2008 году Центр европейских политических исследований (The Centre for European Policy Studies) выпустил доклад «Вовлечение Центральной Азии», в котором наметил цели в регионе и способы их достижения. Особое внимание доклад уделяет созданию новых, ориентированных на местного потребителя, медиа, а также призывает организовывать пассионарные группы в политической системе. Все под видом борьбы за права человека, разумеется».

Почему так важно иметь на территории государства подконтрольные пассионарные группы, представленные прежде всего, конечно, молодежью? Это очевидно. Речь идет о своеобразном бунте на продажу. Если молодежный нонконформизм не контролировать, он может вылиться в опасный вызов элите или контролирующим центрам. В конце концов, молодежь может даже начать работать на благо своей страны. Так не годится… Пассионарные группы должны использоваться указанным центром для своих целей. Так, как это было, например, во время кровавых январских событий в Казахстане, так пытаются делать (в целом безуспешно) в России – в Дагестане. В сущности, и западные СМИ, и НПО, и религиозные и псевдорелигиозные течения, контролируемые Западом, реализуют старый добрый принцип – хочешь поработить государство, воспитай его молодежь.

Из стран региона наиболее активно и эффективно этот принцип внедряется именно в Казахстане. Что и понятно, Казахстан сегодня – западный троянский конь в центральноазиатском сегменте Глобального Юга. Например, министр иностранных дел республики Нуртлеу в беседах с Кэмероном (по словам Кэмерона) уверяет последнего в своей убежденности, что украинцы погибают за казахстанцев. Трогательное единодушие... Примерно такое же единодушие высказывают американские НПО и СМИ Казахстана (именно так – американские СМИ или НПО Казахстана) относительно уйгурской темы, и здесь уже могут возникнуть вопросы у китайцев. Впрочем, самые главные враги американских и европейских агентов в Казахстане, как ни странно, не русские и не китайцы, а эффективная казахстанская государственность.

Впрочем, они могут не беспокоиться – на проходном дворе, в который давно превратился Казахстан, эффективной государственности не может вырасти по определению.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram