В Кыргызстане Жогорку Кенеш принял закон о реабилитации жертв политических репрессий. В данное время документ находится у президента на подписи. «ВЭС 24» обратился к руководителю аналитического центра «Стратегия Восток-Запад» (Кыргызстан) Дмитрию Орлову с просьбой прокомментировать законопроект.
– Бенефициары нового закона о реабилитации хорошо известны — спикер ЖК Шакиев и еще 5 депутатов парламента Кыргызстана. Чем они, по-Вашему, руководствовались?
– Шакиев и остальные инициаторы этого закона его бенефициарами являются чисто формально. Фактический же бенефициар особо и не скрывается. Когда подобный закон пытались провести в парламенте 5 лет назад, в пояснительной записке так и говорилось (я процитирую): «В ноябре 2017 года Кыргызская Республика была официально принята в число 75 стран-участниц международного Партнерства «Открытое правительство» (Open Government Partnership, OGP), и в рамках утвержденного Правительством Национального плана действий «Ачык Өкмөт» (РП от 16 октября 2018 года № 360-р, меры № 15-16) Кыргызская Республика взяла на себя обязательство реализовать ряд инициатив, в том числе по открытию архивной информации, касающейся политических репрессий периода 1918–1953 годов, и совершенствованию законодательства о реабилитации репрессированных». То есть формально парламент Кыргызстана все делает по давно утвержденным планам. Другое дело, что в первый раз не получилось. Но, видимо, «международные партнеры» наседают.
– Есть ли реакция на данный законопроект со стороны огромной массы русских организаций в республике? Очевидно, что закон вызовет недовольство — впереди важная дата для всех нас — 80-летие Победы.
– Отсутствие реакции так называемых русских организаций можно предположить — как их нежелание лезть в политику. Куда больше недоумения вызывает другое: почему молчат простые граждане всех национальностей? По большому счету, жертвами этого закона в итоге станут все кыргызстанцы, включая грудных детей.
Ну а поскольку никакого недовольства, если не считать некоторые посты и комментарии в социальных сетях, нет, то вряд ли оно возможно в дальнейшем. Что касается будущего юбилея Великой Победы, то если в Кыргызстане стала возможной реабилитация бойцов «Туркестанского легиона», то это говорит только о том, что как минимум на уровне нынешней законодательной власти республики вполне допускают пересмотр итогов Второй мировой и Великой Отечественной. Простые кыргызстанцы с этим не согласятся, конечно. Но когда у них кто-нибудь спрашивал согласия?
– Вы упомянули, что за последние пять лет это уже вторая попытка протащить этот закон. Чего на самом деле добиваются инициаторы указанного закона и как планируют его использовать?
– Для всех инициаторов этого закона сейчас самое лучшее — говорить, будто они не понимали, что натворили. Потому что если они это понимали — дело плохо. Для них самих, в первую очередь. Но этот закон почему-то кому-то очень оказался нужен, и именно сейчас. Иначе накануне принятия этого закона его инициаторы и сторонники не проводили бы мощную и системную пиар-кампанию, в которой не обошлось и без искажения исторических фактов. Например, нынешний председатель Союза писателей Кыргызстана и один из авторов законопроекта 2019 года (он тогда был депутатом парламента) Каныбек Иманалиев заявил: «Из 15 стран, входивших в состав бывшего СССР, 14 реабилитировали своих граждан. Только мы остались». Однако известно, что репрессированных основоположников Советской Киргизии (а именно их имеют в виду в первую очередь) реабилитировали и в 1956–1958 годах, и позже.
Что же до того, как они планируют использовать этот закон, пока неясно. Дело в том, что реабилитация сама по себе — весьма кропотливый процесс. Если, конечно, дело касается не геополитической конъюнктуры, а установления истины. Необходимо тщательное изучение каждой детали уголовных дел кандидатов на реабилитацию. Эксперты призывали к этому и 5 лет назад, и призывают сейчас. Сами сторонники принятия этого закона настаивают на тщательности в изучении дел репрессированных. Однако есть подозрение, что, если президент Кыргызстана Садыр Жапаров этот закон подпишет, реабилитировать будут всех подряд. Оговорюсь сразу: среди тех, кто с 1918 по 1953 годы был репрессирован, были не только невиновные — хватало и виноватых.
Пресловутая OGP призывает власти Кыргызстана раскрыть архивы. Но ведь полного раскрытия архивов нет даже в тех странах, которые у нас по старой перестроечной привычке называют «мировым сообществом». Перечислить их все нетрудно — это США, Британия, Германия и Франция. В Германии, например, есть институт так называемых информационных комиссаров. Если вы захотите добыть какие-то данные, но их в открытом доступе нет, вы можете сделать запрос такому комиссару. А потом он сам решает: раскрыть вам эту информацию или же отказать в этом. Отказ могут сформулировать примерно так: «Несмотря на то что эти данные не являются государственной тайной, их раскрытие может навредить обществу».
– Можно ли подобное перенести на реалии Кыргызстана?
– Нет ничего проще. В процессе, называемом репрессиями, участвовало сразу несколько сторон. Во-первых, сами репрессированные — расстрелянные и посаженные по тюрьмам и лагерям. Во-вторых, те, кто писал на них доносы: ложные, верные ли — неважно. Третья сторона — прокуроры, которые давали санкции на аресты. Четвертая — чекисты, которые производили эти самые аресты. Пятая — судьи, выносившие по этим делам приговоры. Наконец, шестая — те, кто приводил расстрельные приговоры в исполнение. Возникает вопрос: право чьих потомков на раскрытие информации имеет первостепенную важность? Если раскрыть информацию обо всех, кто тут перечислен, последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Можно только представить себе, что будет, если потомки репрессированных и тех, кто на них доносил и их сажал, кинутся сводить между собой счеты. Вот именно этого варианта развития событий очень хочется избежать.
Кстати, если немного отвлечься от современности, то почти все члены пресловутых «троек» НКВД в Киргизской ССР, которые выносили приговоры в 1937 году, были расстреляны через год. «Почти» — потому что третий член обеих «троек» — заместитель прокурора Киргизской ССР Юстин Гуцев — по состоянию на 14 апреля 1940 года был еще жив. Арестовали его по статье 109 тогдашнего Уголовного Кодекса: «Злоупотребление служебным положением в корыстных целях». Из национальных же кадров в первую «тройку» входил Хасан Джиенбаев, во вторую — Абдукадыр Абдраимов. Оба один за другим занимали пост 2-го секретаря ЦК КП(б) Киргизии. Поэтому никто сейчас не даст однозначного ответа на вопрос: кем были те же Джиенбаев и Абдраимов — палачами или жертвами?
– Известный политолог и историк Павел Дятленко считает, что необходимости в принятии этого законопроекта нет, так как большинство осужденных по политическим мотивам уже давно реабилитировано по действующему закону о реабилитации. Когда обнаруживаются документы о новых подпадающих под реабилитацию гражданах, то она проводится правоохранительными ведомствами республики по действующему закону. Тогда непонятно, о какой реабилитации и реабилитации кого идет речь? В чем новизна данного документа?
– Новизна этого документа в том, что из него впервые торчат, скажем так, «уши» его заказчика. Имеются в виду те, кто стоит за OGP. Можно даже предположить, что кому-то из тех в самом Кыргызстане, кто стоит за этим законопроектом, захотелось реабилитировать своего предка. В любом случае, если принятие закона о реабилитации — дело решенное, мы обязательно узнаем, кто за этим стоит. В Кыргызстане никогда не было ничего такого, что можно было бы скрывать долго.
Правила комментирования
comments powered by Disqus