В СМИ публикуются аналитические статьи по поводу выхода геополитической борьбы крупных держав мира на новый уровень. Отмечается, что наибольшую активность они проявляют в центрально-азиатском направлении. Но США, Россия и Китай предлагают разные модели сотрудничества. Пока трудно точно сказать, какая из них будет эффективной. А борьба приобретает все более напряженный характер.

Три модели интеграции

Во французском издании "Le Huffington Post" Дидье Шоде отмечал, что европейскому политическому мышлению трудно признать существование актуальных геополитических проблем в том числе и за пределами Ближнего Востока. Это – серьезная ошибка. Опыт показывает, что крупные державы проводят политический курс, направленный на удовлетворение собственных интересов. И Центральная Азия занимает в этом ряду одно из особых мест. Эти слова французского эксперта неслучайны. Он пришел к этому выводу на основе анализа последних шагов США, России и Китая в указанном регионе (см.: Дидье Шоде. Китайская политика в Средней Азии: как реагируют Запад и Москва? / "İnosmi.ru", 29 сентября 2013 г.).

В действительности геополитическая борьба крупных держав в Центральной Азии сочетает в себе сложные дипломатические ходы и разнонаправленную политику. Их деятельность на деле охватывает гораздо большее пространство. Конкретнее, США, Россия и Китай оценивают центрально-азиатский регион в геополитическом аспекте в контексте трансатлантического пространства. В его составе геополитическая специфика Евразии занимает особое место. Наконец, Центральная Азия рассматривается как важная часть постсоветского пространства (см., напр.: Пламен Димитров. Средняя Азия и Кавказ: Между Россией и США / "Центр Политических Экспертиз", 12 июня 2003 г.).

По мнению аналитиков, сейчас в данном регионе вопросы интеграции имеют более важное значение. Так, Америка, Россия и Китай пытаются реализовать свои модели. При этом привлекает внимание то, что все три державы преследуют цель не расколоть Центральную Азию, а привести ее в состояние единого социально-экономического, культурного и геополитического пространства.

Это – само по себе уже позитивное явление. Но беспокоит то, что они реализуют отличающиеся друг от друга интеграционные модели. Иногда разногласия по этому поводу достигают такого уровня, что возникает даже угроза раздоров.

В этом контексте вызывает интерес обсуждение экспертами в Вашингтоне и Стамбуле перспектив интеграции в Центральной Азии (см.: Майлз Смит. США: Политики и стратеги обсуждают перспективы интеграции в Центральной Азии / "EurasiaNet", 4 ноября 2013 г.). Примечательно, что участники форума пришли к выводу, что в этом вопросе между ведущей частью политических кругов Америки и практикующими функционерами из средних слоев имеются расхождения в позициях.

Так, американские дипломаты, функционирующие в Центральной Азии, и работающие здесь деловые круги с сомнением относятся к эффективности действий Вашингтона в регионе. А специалисты, формулирующие внешнюю политику, говорили о стратегически интегрирующих планах вроде "Великого Шелкового Пути". Одно сообщение представителя Пентагона Джеймса Буллиона на форуме в Вашингтоне удивило участников. Он сказал, что в 2014 году истекает мандат Оперативной группы по вопросам бизнеса и стабильности в регионе. Эксперты оценили это как отсутствие ясной стратегии США по региону.

Дело в том, что именно в 2014 году солдаты НАТО должны покинуть Афганистан. Следовательно, после этого Вашингтон не намерен активизироваться в Центральной Азии. Неслучайно на форуме Центра Холлингса, организованном в Стамбуле, было выражено сомнение в отношении широких перспектив сотрудничества в Центральной Азии. Один из участников дискуссии отметил, что "каждая из трех крупных держав – Россия, США и Китай предлагают конкурентные региональные интеграционные модели, но во многих случаях их интересы и намерения коренным образом расходятся" (см.: предыдущий источник).

Борьба за влияние: конкуренция усиливается

Подобная позиция Америки на фоне еще более усилившейся активизации России и Китая в регионе заставляет задуматься. Китай делает более крупные финансовые вложения в Центральной Азии. Например, к 2015 году Пекин намерен увеличить товарооборот с Казахстаном до 40 миллиардов долларов. Если учесть, что в настоящее время этот показатель составляет 25 миллиардов долларов, то нахождение за короткий срок дополнительных 14 миллиардов эксперты оценивают как "самопожертвование" (см.: Китайские цели в Центральной Азии / "CentrAsia.ru", 12 ноября 2013 г.).

Чтобы достичь своих стратегических целей, китайское руководство готово пойти на крупные финансовые затраты. С обострением в последнее время уйгурского вопроса официальный Пекин пытается реализовать более конкретные планы. Он, с одной стороны, расширяет связи с государствами региона, с другой, – принимает меры против возможного террора (см.: Владислав Гулевич. Уйгурский вопрос для Китая / "Международная Жизнь", 6 ноября 2013 г.). В этом плане не исключается, что за выводом Америкой своих войск из Афганистана стоят скрытые моменты.

Но для Пекина вопрос не исчерпывается только "стратегическими ловушками" США. СМИ пишут о некоторых геополитических планах России, которые она осуществляет, не раздражая Китай.

Свою статью, опубликованную в японском журнале "The Diplomat", Закари Кек озаглавил следующим образом: "Блокируя Китай, Россия страхует себя" (см.: Zachary Keck. To Hedge Its Bets, Russia Is Encircling China / "The Diplomat", 5 ноября 2013 г.).

Кремль делает серьезные шаги для того, чтобы поднять отношения с Японией, Вьетнамом, Северной Кореей, Южной Кореей и Индией на новый уровень, развивая с каждой из этих стран сотрудничество в экономической, энергетической и военной сферах. В ходе визитов В.Путина и Д.Медведева в страны Дальнего Востока подписано много соглашений. Переговоры в Токио между Россией и Японией в формате "2+2" оцениваются как историческое событие. Во Вьетнаме Путину удалось подписать несколько договоров о сотрудничестве. Кроме того, Москва простила большую часть миллиардного долга Северной Кореи, оставшегося с эпохи СССР. Остальные миллиард долларов Пхеньян может выплатить в течение 20 лет. Стороны достигли договоренности о прокладке железнодорожной линии между двумя странами.

Россия расширяет связи и с Южной Кореей и Индией. Товарооборот с Сеулом составляет 25 миллиардов долларов США. Достигнута договоренность об увеличении его на 3% (см.: предыдущий источник). В направлении российско-индийского сотрудничества делаются новые шаги. Здесь обсуждается в основном вопрос о сотрудничестве в области военной техники и судостроительства.

Отметим, что все это не мешает Москве развивать сотрудничество с Пекином. Товарооборот между двумя странами в настоящее время составляет около 90 млрд. долларов США, а к 2015 году эту цифру намерены довести до 100 млрд. долларов.

Шаги, предпринимаемые Россией, сами по себе означают укрепление позиции Москвы в странах, расположенных вокруг Китая. В определенном смысле это есть ответ на активизацию Пекина в Центральной Азии. Очевидно, что, если Китай укрепляет свое геополитическое влияние вблизи границ России за счет финансово-экономических факторов, то Кремль создает в странах, расположенных вокруг китайских границ, в основном военно-транспортную инфраструктуру. Время покажет, какой из этих способов наиболее эффективный.

Таким образом, борьба США, России и Китая за геополитическое влияние поднялась на содержательно новый уровень. Здесь приходится учитывать многие факторы. На данном этапе наиболее активны в регионе Москва и Пекин. Но пока рискованно делать поспешный вывод о том, какая страна имеет больше шансов в долгосрочной перспективе. Вашингтон как супердержава может преподнести сюрпризы.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram