Как и тема домашнего насилия, тема гомосексуализма остается практически закрытой в СМИ и общественных дискуссиях в Узбекистане. Более того, эта республика остается одной из немногих стран мира, в которых вступление в однополую связь влечет суровое уголовное наказание. Выяснить, как это законодательство реализуется на практике, удалось нашему ташкентскому корреспонденту, сумевшему разговорить гомосексуалистов, знакомых с ситуацией не понаслышке.
Когда Искандер вспоминает свидание с изящным, стройным брюнетом по имени Джахонгир, обернувшееся унизительным кошмаром и вымогательством, его до сих пор передергивает от страха и отвращения.
С самого начала знакомства с Джахонгиром он подозревал, что дело нечисто. Лысеющий, горбоносый и сутулый, в свои 39 лет Искандер не испытывает иллюзий по поводу своей внешности, и внимание юного и знойного красавчика было неожиданным и приятным.
Они познакомились на популярном сайте знакомств mamba.ru, и после обмена несколькими фривольными сообщениями Джахонгир согласился встретиться с Икандером в одном из ташкентских кафе. Искандер был обрадован тому, что внешность Джахонгира совпала с размещенными на сайте фото, потому что «слишком часто геи скрываются за чужими фото», говорит он.
Едва допив кофе, Джахонгир объявил, что готов ехать к Искандеру домой, в двухкомнатную квартиру на массиве Юнусабад, где Искандер вырос — и всю жизнь скрывал свою сексуальную ориентацию от соседей, одноклассников и знакомых. Готовность эта притупила обычную осторожность, которая стала для Искандера инстинктом.
«Мне просто снесло крышу», — оправдывается он.
Но подозрения Искандера усугубились после того, как Джахонгир шепотом сказал что-то в телефон, пока надевал куртку и расплачивался за кофе. Он решил, что с бурным изъявлением чувств надо подождать, и когда через полчаса после их прихода на квартиру в дверь забарабанили милиционеры, парочка была одета и не занималась ничем предосудительным.
«Предосудительным» - с точки зрения узбекского законодательства, согласно которому секс между мужчинами все еще уголовно наказуем. Статья 120 осталась в Уголовном кодексе республики с советских времен и карает мужеложство тремя годами тюрьмы. Тринадцать постсоветских стран отменили эту статью, и Узбекистан с Туркменистаном остаются единственными, где мужской гомосексуализм — до сих пор преступление.
Впрочем, на фоне международного шума по поводу анти-гейского законодательства в России, избиения и разгона гей-прайдов на Украине и в Грузии узбекские гомосексуалисты не привлекают внимания и не мелькают на первых страницах западных газет по одной простой причине.
Статья эта применяется крайне редко, потому что в противном случае тысячи узбекистанских геев, или лиц, себя за них выдающих, хлынули бы на Запад в поисках политического убежища, утверждают источники «Ферганы» в правоохранительных органах и представители ташкентского «голубого» сообщества.
Тем не менее, сам факт присутствия этой статьи в УК является источником заработка для узбекских ментов — и головной боли для узбекских геев. «Если кого-то надо подставить или на кого-то надавить, тогда её используют», — сказал «Фергане» бывший узбекский следователь, сейчас работающий адвокатом. — «Еще, конечно, пидоров доят. На деньги наказывают, угрожают экспертизой».
Именно с такой угрозой и столкнулся Искандер после того, как открыл дверь трем милиционерам. Они были заметно разочарованы, увидев Искандера и Джахонгира одетыми и мирно попивающими коньячок. Джахонгир пытался разыграть смущение и страх, но Искандер мгновенно догадался, что смазливый юноша с ментами заодно.
Экспертиза, которая заключается в исследовании анального отверстия на предмет полового сношения, проводится медиками, но для составления протокола-направления милиции нужно присутствие свидетелей — если не полового акта, то хотя бы факта нахождения двух мужчин в одной квартире.
С юридической точки зрения таким свидетелям грош цена даже в Узбекистане, где Фемида слепа и продажна, но с точки зрения узбекского гея это - социальное самоубийство. И у ментов был решающий аргумент — распечатка веб-чата Искандера и Джахонгира, где первый откровенно писал второму, что и как он мечтает с ним сделать.
Именно по этой причине Искандер предложил милиционерам «договориться». Менты назвали цену в три тысячи долларов, но Искандер развел руки, сказав, что таких денег он достать не сможет никак. Через десять минут торга, угроз и мольбы менты и Джахонгир ушли, забрав 1100 долларов и несколько сотен тысяч сум.
«Друзья сказали, что я еще дешево отделался», — говорит Искандер. — «Кто-то отдавал ключи от машины, золото и ценные вещи из дома. Потому что у людей на кону семьи, работа, положение в обществе».
Со слов знакомых Искандер узнал, что Джахонгир был печально известным «засланным казачком», который неоднократно помогал ташкентским ментам подставлять геев. Его фотографии неоднократно всплывали на сайтах знакомств – уже под другими именами в новых анкетах.
Случай с Искандером — далеко не первый. Несколько ташкентских геев и уже упомянутый нами бывший следователь сказали «Фергане», что «охота» на гомосексуалистов — давний и прибыльный приработок узбекских ментов, которые либо выслеживают их на «плешках» — местах знакомств, либо вот уже не первый год ловят «на живца» через сайты знакомств.
За двадцать с лишним лет после распада СССР отношение властей бывших советских республик к гомосексуалистам остается лакмусовой бумажкой эффективности демократических реформ и обеспечения личных свобод — нравится это гомофобам, правым и религиозным фундаменталистам или нет.
Поэтому уголовная наказуемость за гомосексуализм в Узбекистане и Туркмении, двух самых авторитарных республиках бывшего Союза, удивляет мало. Остальные три среднеазиатских «стана» избавились от уголовного наказания за гомосексуализм к концу 90-х.
Но в Таджикистане милиция также вымогает деньги у гомосексуалистов, в противном случае угрожая разоблачением, и только в Казахстане и Киргизии есть островки «голубой свободы» в виде гей-клубов в крупных городах.
Как это было
Но самое удивительное то, что ровно сто лет назад произошедшее с Искандером вряд ли было возможно. Не потому, что тогда не было «мамбы.ру» или сотовой связи, а потому, что гомосексуализм был неотъемлемой — и часто вынужденной — частью жизни туркестанских мужчин.
Когда в позапрошлом феврале узбекские власти запретили неформальные празднования Дня святого Валентина, слишком «западный» праздник был официально заменен на чтения стихов Бабура — потомка Тамерлана и Чингиз-хана и самого знаменитого уроженца Андижана, который проиграл несколько войн узбекам-шейбанидам и после многочисленных и многолетних приключений завоевал часть Индии, положив начало династии Великих Моголов.
Помимо славы полководца и правителя, Бабур остался в истории как значительный поэт и автор первой автобиографии в истории мусульманских литератур. В «Бабур-намэ» он описывает свое первое любовное чувство — которое он испытал по отношению к юноше по имени Бабури:
«В это время в обозе находился один человек, у которого был сын по имени Бабури. Его имя оказалось очень подходящим. Я почувствовал к нему необыкновенную склонность, больше того, стал из-за него горестным и безумным. До этого я ни к кому не чувствовал склонности и даже не слушал и не говорил о любви и страсти. Иногда Бабури приходил ко мне, но от стыда и смущения я не мог даже взглянуть в его сторону; где уже мне было общаться или разговаривать с ним!» («Бабур-намэ», Ташкент. Главная редакция энциклопедий. 1992).
Откровения Бабура не воспринимались как эпатажное высказывание декадента-аристократа, эдакого маркиза де Сада в чалме, а были частью «голубой» культуры мусульманского Туркестана и Ирана.
Гомоэротика ощутима в классической мусульманской поэзии на фарси, арабском и тюркских языках – начиная от Саади и заканчивая записанной в начале XX века в Ташкенте песней, посвященной «человеку с длинным носом», которую исполняли мальчики-бачи:
«На вас облав уж много совершено; Кинжалом горя сердце ваше поражено; А сердце их!? увы, растерзано оно! А что за нос у них! Лишь восхищение одно! Теперь попавши носом в мой силок, Они запутались в него! И нежность иная, И поза другая!» (Источник — «Востлит»).
Хотя Коран и хадисы однозначно осуждают однополый секс, а арабское слово «лути» («педераст») восходит к имени библейского Лота и притче о разрушении Содома и Гоморры, гомосексуализм веками был частью жизни мужчин-мусульман. Дороговизна женитьбы, невозможность добрачных связей, «закрытость» женщин толкали малоимущих мужчин в объятия друг друга, тогда как аристократы и богачи пользовались покупными услугами «безбородых» бачей.
Танцы бачей - традиционный в Центральной Азии, в частности, на территории современного Узбекистана вид развлечения. Практиковался до 20-х годов XX века, был запрещен при большевиках. Фото - С.М.Прокудин-Горский (между 1905 и 1915 гг.).
Бачи (известные в османской Турции как «кучек» и в Египте как «хавал») были фактически малолетними проститутками, которых покупали у бедных родителей и с малых лет обучали танцам и пению для выступления на пирах («базм»). Пиры эти часто служили прелюдией к разврату или превращались в аукцион, где «гвоздь программы» доставался самому щедрому зрителю.
Русские и европейские путешественники, побывавшие в Бухарском эмирате, Кокандском и Хивинском ханствах, описывают местные нравы, в том числе пиры с участием бачей или просто прием гостей в домах состоятельных мусульман, зачастую содержавших юношей-любовников, которых также называли «бача».
Юноши служили символом высокого социального положения и выполняли роль «хозяйки салона», развлекая приглашенных разговорами и даже заигрывая с наиболее важными гостями по приказу хозяина.
Среднеазиатский историк Ахмад Дониш писал о том, как бухарский эмир Насрулла (правил в 1826-1860 гг.), большой любитель секса с любовниками обоих полов, предпочтительно малолетними, заставил мусульманских улемов при своем дворе признать «безгрешность» гомосексуализма:
«Насрулло-узбек по фетве таких улемов, как господин Муфтий Намангани, разрешил содомитство и назвал это документом, освобождающим от греха за мужеложство».
При описании же похода войска сына Насруллы, Музаффара (правил в 1860-1885 гг.), Дониш вообще говорит о массовости гомосексуализма среди воинского сословия эмирата:
«И эти десять тысяч воинов вместе с обслуживающими их людьми, составляя двадцать тысяч человек, возбужденных [видом] женщин и детей той области, предавались мужеложству и содомитству».
Картины мирной жизни немногим отличались от тягот похода:
«А тут в полном разгаре был базар разврата, азартных игр, бесед блуда и содомитства. За каждой стеной и в каждой канаве влюбленные, желающий и желаемый, достигают своих желаний. И сам раис по надзору за базаром наблюдает и поощряет картежников и занимающихся педерастией».
Причем тон зачастую задавали религиозные деятели, потому что в религиозной практике некоторых суфийских братств образ прекрасного юноши служит предметом молитвенной медитации, целью которой является достижение религиозного транса и слияние с Богом.
Неудивительно, что русским наблюдателям такие нравы были незнакомы и непривычны. Вот как их описывает один из них:
И хотя царские власти предпринимали шаги по запрету «базмов» и танцев бачей – в Ташкенте они были запрещены в 1886 году после эпидемии холеры, вызванной, по словам мусульманских улемов, развратом горожан – искоренить гомосексуализм как культурное явление удалось только коммунистам. Печально известная статья сталинского УК была принята в 1934 – и использовалась для борьбы с педерастией в рядах туркестанских коммунистов.
В послесоветскую эпоху о субкультуре гомосексуализма в Туркестане предпочли не вспоминать. Исключением была постановка «Белый белый черный аист» в ташкентском театре «Ильхом», основанная на автобиографической прозе Абдуллы Кадыри.
ЛЕГКО ЛИ БЫТЬ ГОЛУБЫМ, ИЛИ МОНОЛОГ ТАШКЕНТСКОГО ГЕЯ
Как знакомятся
Раньше знакомились через знакомых. На домашних мероприятиях. На «плешке» возле памятника Амиру Тимуру или на аллейке рядом с ЦУМом можно было кого-то снять или познакомиться.
Сейчас, в век интернет-технологий и с дешевым интернет трафиком на мобильниках знакомятся в сети. Большинство геев сидят на (сайте знакомств) мамбе или в одноклассниках.
Статья 120 УК РУз за мужеложество
У милиции есть неофициальная директива, чтобы никого не привлекали по этой статье. Так как это может вызвать миграцию среди населения.
Если они начнут сажать людей по этой статье, все геи и негеи сбегут в Европу в поисках политического убежища на основе сексуальной ориентации.
Статья - это просто основа к действию, а действуют они с целью взять деньги. А пугают, в основном, всеобщим срамом перед соседями и на работе.
За 24 года независимости было только одно дело некого журналиста, там дело было в другом, но смогли инкриминировать только эту статью.
Облав не бывает на плешке. Да и плешки как таковой уже нет. Так как все в сети и в квартирах. И на плешках милиция пасет в кустах. Чтобы разоблачить вас и вашего парня в романтике при лунном свете.
Как подставляют менты
Милиция знакомится на сайте знакомств и делает подставы. Это происходит по наводке. Если они уверены что с вас можно взять деньги.
Обычно дело не доходит до участка. Забирают все, что есть при вас. Но если они еще и засняли на камеру, то могут еще повымогать...
Я всем моим знакомым, кто боялся подстав, говорил, что само правильное - это сказать, чтобы оформили твое дело официально.
Хотя они могут инкриминировать изнасилование... Но пусть в этом суд разбирается.
Любовь за деньги
Борделей нет. Но мальчики, которые занимаются сексом за деньги, есть. Опять-таки это все в сети.
Отношение окружающих
Думаю, что в Ташкенте к геям относятся весьма толерантно. Геи особо ничего не выставляют напоказ, и нет элемента раздражения.
Это не часть менталитета народа. То есть, заниматься сексом с ребенком или подростком никогда не было нормой в узбекском обществе.
Но богатые люди себе это позволяли и люди на это закрывали глаза, так как это кормило многие семьи.
Лицемерие
Это есть и сейчас. Если я - подросток из области, и приехал в Ташкент учиться, и меня обеспечивает мой богатый ташкентский «брат», то мои родители сделают вид, что это нормально.
Они, конечно, подумают, почему мой этот самый ака на 20 лет меня старше... Но прямой вопрос никто не задаст...
Так как я могу быть кем угодно, но геем в их понимании быть не могу.
На фото: фрагмент из спектакля ташкентского театра «Ильхом» «Белый белый черный аист»
Правила комментирования
comments powered by Disqus