Самая закрытая из стран бывшего Союза – Туркмения – это объект сумасшедшего мифотворчества. Тоталитарная – да. Развитая (по своему) – тоже да. Довольно далеко оставившая позади прежних братьев по СССР, выбравшая свой путь, весьма своеобразный и непростой – тоже да.

По сути дела, получить представление о том, что это за уголок такой и как там люди живут, не побывав в этом пустынном оазисе, невозможно. Чего только не прочтешь о Туркмении, какие только мнения не бытуют. Вот и мы внесем свою лепту, поделимся впечатлениями, которые, как водится, к истине в последней инстанции приравнивать не надо… Попробуем обрисовать общие черты.

О городе

Ашхабад производит ошеломляющее впечатление. Город-амбиция, город-сказка, город-музей, город новых домов и неумолимого солнца. Летом тут нестерпимо жарко (поэтому кондиционеры есть везде, даже остановки общественного транспорта оборудованы помещениями с кондиционерами). В ноябре – прохладное лето, хотя ночами очень чувствительны пустынные перепады температур. В феврале – лютый холодный ветер. Снег не лежит в этих широтах, вместо снега – ослепительно белые здания. Сравнить это пустынное великолепие не с чем, он ни на что не похож, разве что на психоделический бред. Таким его облик стал в последние лет семь, до этого величие было скромнее.

Под ярким солнцем, распределяясь с размахом по горной впадине, не покушаясь на личное пространство друг друга, взмывают в небо белые дворцы. Почти весь город в этих дворцах. Несмотря на белый цвет, который должен был бы определить некое однообразие, архитектура очень неодинакова. Корабли, шпили, лепестки огня, мечети, башни, намеки на ампир, готику и барокко, восточные сказки, картины художников-футуристов, средневековые замки, современные небоскребы и обители падишахов – у каждого здания свой неповторимый облик в этом белом безмолвии.

Все это вместе вызывает оцепенение, заставляет сомневаться в реальности пейзажа. Особенно если учесть безлюдность ашхабадских дворцовых площадей. Будто чья-то детская мечта, тайная, затерянная в самой глубине сознания, сложенная из белых кубиков, была воссоздана в мраморе и других материалах в масштабах целой планеты. Будто кто-то, кто должен был жить в этой сказке, уже никогда не придет в белый город, а город ждет и будет ждать вечно. Будто сейчас изображение заструится, задрожит и растает, как мираж. Но Ашхабад не тает. Он медленно плывет в тишине, этот бред среди пустыни, завораживая, отключая сравнительный анализ, переливаясь фонтанами, оттененный зеленью деревьев и огромными красными розами.

Пятнадцать минут понадобилось нашей группе журналистов на прогулке, чтобы понять, что мы гуляем не по административному кварталу, а путешествуем по «спальному району», а подсвеченные яркими прожекторами высотные элитки с помпезными входами – это жилые дома. Как тут говорят, «повышенной комфортности». Чтобы получить там квартиру, гражданину Туркмении необходима столичная прописка и работа на госпредприятии (коих, к слову, подавляющее большинство). Тогда, внеся от 10 до 30 процентов первого взноса (в зависимости от своих заслуг и статуса), ашхабадец сможет получить шикарные хоромы в рассрочку на 30 лет. А некоторые категории бюджетников еще и скидку в 50 % имеют. Цена на элитную недвижимость немалая, где-то от 100 тысяч долларов. Заселены они пока не густо, вечером светится не больше трети окошек. Есть люди, которые отказываются от шикарного жилья не потому, что им не по карману выплаты, а потому, что привыкли к прежним своим квартиркам в «советских» кварталах или домам в частном секторе. Эти старые районы города тоже причесаны, отмыты и украшены белой облицовкой. Общий облик города можно вполне назвать единым.

Никакой деловитости мегаполиса, суеты, шумливости или неопрятности азиатского стиля, высокомерия европейской роскоши Ашхабад в себя не впускает. Вечерняя иллюминация, обильная и изощренная, с тысячами разноцветных прожекторов и сотнями тысяч фонарей, еще усиливает ощущение нереальности города-в-пустыне. Единственное, что вернуло нашу группу журналистов к реальности  – утренняпробка на одном из перекрестков. Все как-то облегченно выдохнули: уфффф, что-то родное и понятное…

О лидере

Фигура Гурбангулы Бердымухамедова – еще одна загадка постсоветского Востока. Сын учителя, внук учителя, единственный продолжатель рода (в семье, кроме будущего туркменского президента, было 5 сестер). Долгое время в Туркмении ходила сплетня о том, что Бердымухамедов – внебрачный сын Сапармурата Ниязова, первого президента Туркмении. Внешне они действительно похожи, и мавзолей Туременбаши отгрохан неслабый, однако за подобное предположение о происхождении Гурбангулы Бердымухамедова, высказанное вслух, можно поплатиться карьерой.

Президент образован, хотя на первый взгляд создает впечатление простака. Доктор медицинских наук, между прочим, профессор по специальности «социальная гигиена и организация здравоохранения». Поговорка «сапожник без сапог» тут неуместна, выглядит почти 60-летний президент нереально бодро и молодо, лет на 15 моложе своего возраста. Не курит, спортом занимается, хороший наездник. Рассказывают одну историю – на большом празднике с участием международных гостей под президентом споткнулся и упал конь. На скорости, которая имела место быть, исход такого инцидента обычно печален: неопытный наездник ломает шею себе, опытный – ломает спину лошади, с помощью профессионального приема спасая свою жизнь. А Бердымухамедов проявил чудеса акробатики – упал, как каскадер, сохранив здоровье себе и жизнь лошади. Коней тут вообще ценят, понимают и любят. Конные соревнования в Туркмении на первом месте по части симпатий руководства и населения страны. Но вернусь к фигуре второго туркменского президента…

Довелось стоять в двух шагах на официальной церемонии, в этот момент было очень заметно, что незнакомых людей с их жадным любопытством Бердымухамедов чувствует в радиусе 5 метров. Но не похоже, что чего-то боится, уверенности не занимать, хотя не доверяет, судя по «дворцовым сплетням», никому. На публике изображает простака, некоего «парня из соседнего села». Может запросто заговорить с журналистами через голову охраны, с эдакой простецкой, незатейливой хитрецой. В лицо знает, как шутят «при дворе», половину Туркмении. По-русски говорит с акцентом, который, как нам показалось, тоже имитирует. Услугами имиджмейкеров не пользуется, сам справляется. Мусульманин, однако крайние формы ислама не приемлет.

На самом деле цепок, жесток и прагматичен. Говорят, что еще и безжалостен. Взгляд действительно мгновениями жутковатый, ничего не скажешь. В теме на все сто, местные журналисты лидера уважают вполне искренне, репутации дилетанта у него никогда не было. Ориентируется Гурбангулы Бердымухамедов на Арабские Эмираты, туда совершил первый визит в качестве президента, оттуда черпает опыт бизнес-идей и государственных проектов. Самый амбициозный проект – курорты Каспия. Роскошные отели, потрясающий размах, ожидание богатых туристов – это бизнес-приоритет нынче в Туркмении (не считая, конечно, кормилицы, газовой отрасли). Свою закрытость тут собираются преодолевать элегантно – по подтверждению приобретения дорогостоящей путевки виза будет даваться автоматически (сейчас получить визу в Туркмению оч-чень нелегко, в частном порядке без веского основания почти невозможно). Пусть, мол, если хотят потратить деньги в Туркмении

Есть одна странная особенность в этом человеке, его поведении, мимике, манере себя держать. Кажется, что в любой момент он может встать и сказать: «Да идите вы все к черту». И… исчезнуть. Чувствуется некая очень глубокая степень внутренней свободы – и в то же время скованности. Будто вождю мешает роскошь. И раздражает чинопочитание, несмотря на то, что часто Бердымухамедов ведет себя, как средневековый хан. Говорят, если он не сказал чиновнику на совещании, что тот может присесть, никто не двигается с места, стоят до разрешения.

Как-то в одном интервью (еще не маячила тогда перспектива президентства) нынешний туркменский лидер обмолвился, что любит Антуана де Сент-Экзюпери. «Маленький принц» отгрохал таки в своей пустыне «другую планету» - нереальный и завораживающий облик сегодняшнего Ашхабада, говорят, на своем нынешнем этапе имеет одного автора, Гурбангулы Бердымухамедова, который лично рассматривает каждый проект, вникая в мельчайшие детали.

О людях

Как живут «простые туркмены»? В целом, неплохо живут.  Безработица в стране присутствует, но в небольших масштабах. Пенсионеры вполне обеспечены, могут даже помогать детям. Овощи, хлеб, мясо, местные продукты весьма дешевы, привозное – дорого неимоверно, особенно сигареты. Курить, кстати, запрещено почти везде, штрафуют безжалостно, штраф эквивалентен сумме в 20 долларов. Бедность имеется, но нищета изжита. Бомжей и побирушек нет. Коммунальные платежи не высокие, многое для граждан страны – бесплатно. Уровень социальной защиты довольно приличный. Роскошь, конечно, скорее присутствует в городских пейзажах и дворцовых покоях, чем в жизни граждан страны. Но и бедствующие, задыхающиеся от рабского труда туркмены – чистой воды миф, причем, бездарный и глупый, от того и живучий.

СМИ действительно в строгой узде, свобода слова отсутствует напрочь, но что-то не заметно в речах обывателей сожалений по этому поводу. Боятся они не контроля, они боятся беспорядков и падения нравов, которые могут принести извне экстремисты или «радетели за свободу», так что политику контроля за въезжающими и выезжающими население скорее поддерживает. Революционными настроениями не пахнет. Одежда – чаще традиционная, для многих категорий работающих и учащихся предусмотрена униформа в национальном стиле. Но и современной молодежной одежды хватает. На джинсы и мини-юбки аксакалы смотрят примерно так, как взрослые наблюдают за годовалым ребенком, натянувшим ползунки себе на голову. С раздраженным умилением. То есть, за мини-юбку туркменку не поколотят, но посмеяться могут вполне. Мы долго пытались понять, почему ашхабадцы не гуляют в парках и по площадям. Бывалые дипломаты ответили: «Менталитет. Никто не запрещает». Загадочное слово «менталитет» оставило большое количество вопросов, но для ответов на них краткосрочной поездки маловато. Говорят, туркмены массово прогуливаются там, где выстроено что-то новое, необычное, красивое, и из-за обилия парков и площадей некоторые места отдыха остаются невостребованными. Как бы надоедают. Много красот в Ашхабаде, горожане ими уже пресытились, вот и смотрят дома телевизор. Но некоторые рассказывают о том, что вечерами по городу ходить не рекомендуется, как и собираться большими группами. Не знаю, насколько истинна каждая из версий, но вот то, что спутниковыми антеннами испещрены любые жилые кварталы – это точно. Так что информационная изоляция – еще один миф о Туркмении. Спутниковое телевидение есть даже в кишлаках. Интернет тоже есть, особенно в Ашхабаде, но многие соцсети под запретом. Одноклассники, Вконтакте работают, а Фэйсбук и Твиттер – заблокированы. Это – правда.

Аулы в Туркмении по уровню жизни – примерно как пригороды Бишкека. Только там у них чисто. И почти круглый год солнечно, может, поэтому местные такие неторопливые и величавые.

Русский язык в Ашхабаде знают, можно свободно обращаться почти в любом магазине или кафе. Чиновники говорят почти все, причем, грамотно, правильно и гладко.

Слишком напуганных, скованных или зажатых туркменистанцев среди гостей и обслуживающего персонала в гостиницах и кафе обнаружить не удалось. В одном заведении быстрого питания нашу праздношатающуюся компанию из 15 человек (что в Ашхабаде редкость, больше 3 редко собираются) накормили бесплатно, за счет управляющего заведением. Из гостеприимства, узнав, что мы – из Кыргызстана. А другие гости кафе заглядывали нам в глаза и спрашивали: «Ну как, беспорядки у вас прекратились?». Будто опасались, что мы, как вирус, перетащим в Туркмению политическую и социальную нестабильность. Нет, дорогие наши братья-туркмены. Социальные взрывы по планете, как заразу, разносим не мы. Так что спасибо за гостеприимство, мы к вам с чистыми руками…

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram