Казахстанские эксперты обсуждают грядущее подписание Таможенного Кодекса ЕАЭС. Данный шаг станет одним из элементов сближение экономик стран-участниц союза. Как и любое серьезное предложение, непосредственно затрагивающее интересы большого количества финансово-промышленных групп, документ вызывает ожесточенные дискуссии.
Таможенный Кодекс ЕАЭС должен был вступить в силу через месяц - с начала 2016 года. Однако планы сталкиваются с реальностью - ряд вопросов до сих пор не согласован. Существует вероятность - либо сам документ будет принят позже, либо часть его положений будут запущены с отсрочкой.
Участники заседания экспертного клуба «Мир Евразии», прошедшего недавно в Казахстане, обсудили плюсы и минусы данной идеи.
StanRadar.com публикует вторую часть состоявшегося обсуждения. первая часть беседы доступна по ссылке.
(текст дискуссии любезно предоставлен организаторами мероприятия)
Андрей Хан, главный научный сотрудник Центра военно-стратегических исследований: Начнем с того, что авторы нового Таможенного кодекса презентовали его как революционный. То есть предполагается, что он привнесет существенное отличие от того, что было в Таможенном кодексе ТС в реальную практику.
Можно выделить техническую часть и идеологическую. Основная идея нового кодекса в инновациях, тех изменениях, которые помогут двигаться товарам существенно быстрее, проходить границу в считанные часы. Разрешительные органы обяжут быстро и качественно, главное, прозрачно оформлять документы. Осуществление некоторых процедур будет возможно уже после прохода товара через границу. Об этом можно говорить в деталях и пытаться оценить их полезность, но эти «изобретения» давно в мире существуют и естественным образом их надо внедрять на пространстве ЕАЭС. Сделать это непросто, создание единой базы данных в рамках ЕАЭС – не легкое дело.
То, что кодекс в 2016 году заработает, абсолютно не означает, что все инновации, которые в нем будут провозглашены, начнут работать. Я думаю, сроки внедрения некоторых из них будут отсрочены. Тут больших разногласий нет, есть только технические вещи. Почему, например, если бизнесмен заполняет электронную декларацию, то количество граф в ней увеличивается? Насколько это сократит таможенные процедуры или наоборот? При этом то, что важно для реальной практики, в принципе, наиболее решаемо.
Казахстан свои позиции лоббировал в том плане, чтобы по некоторым позициям принимались специальные решения на уровне национальных законодательств. Это бы позволяло сопротивляться возможному ущемлению интересов со стороны партнеров по ЕАЭС. Судья суда ЕАЭС Константин Чайка настаивал на том, чтобы Таможенный кодекс был законом прямого действия, наднациональным законом. Если мы на самом деле единый союз, то наднациональное законодательство должно способствовать становлению единых правил и уменьшению возможности возникновения таможенных войн. На самом деле, если мы будем акцентировать внимание на национальных законодательствах, то эти войны не исчезнут, они будут создавать проблемы внутри ЕАЭС. С другой стороны, если мы будем быстро двигаться в сторону так называемого закона прямого действия, то в некоторых случаях мы будем получать ситуации, невыгодные и вредные для нашего бизнеса. Отсюда напрашивается вывод: торопиться надо, но мы к этому не готовы.
По Таможенному кодексу ЕАЭС будет принято, как и в первом случае 2010 г., волевое политическое решение. Впрочем, по сути, оно уже принято. Хотите или не хотите, он наверняка будет принят в конце этого года и вступит в действие с начала 2016 года. У нас есть такая законодательная практика – изменения и дополнения. Таможенный кодекс в том виде, в котором он сегодня есть, конечно, не досогласован. Представители стран Союза еще «пободаются» за свои интересы, но в конце концов примут общее согласованное решение. Поможет ли наличие нового Таможенного кодекса развитию ЕАЭС? Мне кажется, что здесь все понятно. Мы создаем Союз, в котором экономика работает пока не совсем в условиях свободного рынка, свободной конкуренции. В классическом понимании. Во многом экономика наших стран жестко монополизирована. Малый и средний бизнес не всегда может вырваться из тисков и находится так сказать на обслуживающих ролях крупных компаний. А экономическая составляющая в Союзе должна быть по смыслу определяющей, движущей силой. Поэтому потенциал развития ЕАЭС зависит от способности похожих экономических моделей наших стран к развитию.
По поводу защиты внешних границ. Для этого есть таможенные тарифы. Думаю, их обсуждать нет необходимости. Тарифы и есть защита наших внешних границ от дешевых китайских товаров, контрабанды и т.д. Что касается интеллектуальной собственности, то ее можно продавать, не пересекая границ. Точнее, границы в данном случае виртуальные.
Как уже было сказано, есть интересы трех сторон – государства, бизнеса и потребителя. Остановлюсь на позиции потребителя. Переговоры и обсуждения ведутся под эгидой защиты бизнеса, а общество в них не участвует. СМИ должны этим заниматься, они выражают интересы гражданского общества. Принято считать, что если будет хорошо бизнесу, то будет хорошо и населению. Эта великая формула глубоко сидит в головах наших чиновников. Ее пытаются внедрить в умы населения: бизнес вам даст рабочие места, отечественный продукт, дешевые цены. Но эта точка зрения не всегда справедливо отражает интересы потребителя, который всегда готов покупать импортные товары, если они качественней, престижней и дешевле.
Хотел бы сделать ремарку по поводу того, что в Таможенный кодекс имплементировано 22 договора. Они написаны по западным стандартам, на другом языке и вот сейчас они все переведены. И когда я читал некоторые документы, мне казалось, что их писал сам дьявол, потому что понять их и адекватно воспринять, нужно продать душу. Думаю, что бизнесу нужно по каждой главе, пошагово, нормальным простым языком объяснять, а также потребителям и чиновникам, которые кодекс будут применять. Нужно искать пути во избежание казуистики, чтобы правоприменительную практику нельзя было использовать то в одну, то в другую сторону.
Айдархан Кусаинов, генеральный директор консалтинговой компании «Алмагест»: Я бы рассмотрел данный вопрос в нескольких плоскостях. Таможенный кодекс - это неизбежное следствие создания ЕАЭС.
Те нововведения, которые в кодексе есть, по сути эффективные, в целом они улучшают внутренние экономики стран-участниц. Очень важно, что одна из трудностей экономической интеграции, в частности для Казахстана в ЕАЭС заключается в том, что у стран-участниц есть принципиальные отличия в экономических политиках. Причем Казахстан стоит здесь особняком. Беларусь и Россия уже давным-давно применяют довольно четкие протекционистские политики и выстраивают соответствующие экономики. У них всегда были высокие пошлины, а у Беларуси большие проблемы со свободной торговлей. То есть эти страны развивали условно не рыночные экономики. В Казахстане же все время занимались условно рыночной экономикой. При этом совершая серьезные перекосы – открывая границы, снижая пошлины, завозя дешевые вещи, мы оказались зависимы от импорта. Казахстан экспортировал природные ресурсы в обмен на товары, в том числе и на продовольствие. И теперь мы пытаемся жить в союзе со странами, которые такую политику не ведут. У белорусов нет нефти и они изначально защищали своего производителя, делали недоступным дешевый импорт, для того, чтобы развивалось внутреннее производство. У россиян разные периоды были. Но в последние годы явно прослеживается тенденция поддержку внутреннего производства.
Что происходит в результате? Соединяются экономика импорта и экономики, ориентированные на внутреннее производство. И когда происходит гармонизация, есть ощущение некоторой, прошу прощения, экономической шизофрении. С одной стороны, в Казахстане говорят о конкурентоспособности отечественного производителя, и его поддерживают, ведя разговоры об импортозамещении, с другой стороны, фактически поддерживается импорт. Как только заходит речь о повышении таможенных тарифов и пошлин, мы сразу говорим – нет, как можно, население ведь перестанет получать дешевый продукт. Самая яркая часть такой политики была видна, когда Национальный банк РК «сжигал» деньги для того, чтобы удержать сильный тенге, который стимулировал импорт. Из другого кармана шли деньги на поддержку местных производителей. Это странная позиция – давать деньги отечественному производителю заведомо зная, что он в неконкурентной ситуации. Когда мы интегрируемся, понятное дело, что по поводу ЕАЭС, как и по поводу принятия Таможенного кодекса существует недовольство, поскольку новая интеграция ведется в ущерб импортерам и в пользу отечественного производителя. Например, в Беларуси экспортеры имеют большую роль, а импортеры – это маргинальные бизнесы, которые заполняют только некоторые свободные ниши. А в Казахстане производители являются маргинальным бизнесом и заполняют то, что недоимпортировали. Хочу подчеркнуть, что этот конфликт происходит не от злобной воли наших партнеров или от слабой переговорной позиции Казахстана. Это концептуальный вопрос, системный. И конфликты по поводу интеграции будут, пока мы не переформатируем экономику, не изменим соотношение двух взаимоисключающих экономических политик.
Немаловажным аспектом я считаю, что участие в ЕАЭС – это исправление экономической политики внешними силами. То есть власть, допустим, не хочет поднимать пошлины на автомобили, но зато в формате ЕАЭС делает это. Мол, это не мы такие плохие. Зато, благодаря непопулярным мерам, в Казахстане появилась автомобильная промышленность. Когда вступит в действие Таможенный кодекс, начнется улучшение и выправление экономической политики. Да, порой казахстанский бизнес в ЕАЭС имеет краткосрочные потери. Но эти потери понятные. Их можно было бы сократить, если бы были четче разъяснены цели задачи, идеи и тренды Союза.
Будет такое восприятие, что новый Таможенный кодекс принесет определенный ущерб казахстанскому бизнесу. Появятся нарекания, недовольные потребители, скорее всего. Но если смотреть на уровень выше, то нужно пройти через этот негатив, стремясь к лучшему, потому что не меняться сейчас нельзя.
Участие Казахстана в ЕАЭС некоторые будут интерпретировать с точки зрения того, что страна стала в фарватер России. Но самое забавное в том, что в странах ЕАЭС часто используется экономическая политика Китая. То есть, как и в Китае, в Союзе ставят такие правила игры, которые выгодны в первую очередь отечественным производителям. Богатеть населению в Китае позволили только в последние несколько лет, когда реально разбогатели сами бизнесы. Точно такая же позиция у некоторых стран Союза – в них дадут богатеть населению только после того как разовьют промышленность и т.д. И это верно, так как не стоит дарить богатства людям, не развивая собственный бизнес. Раздавать стоит удочки, а не рыбу.
Сергей Домнин, главный редактор делового журнала «Эксперт-Казахстан»: Я хотел бы вернуться к теме таможенного законодательства. Оно условно состоит из двух частей – ставок и процедур. Ставки унифицировали еще в 2010 году, а процедуры - только теперь.
Разработка и принятие единого Таможенного кодекса ЕАЭС - шаг довольно решительный, поскольку с точки зрения бизнеса вся эта таможенная граница должна быть объединена не только тем, что, пересекая ее, мы платим какие-то тарифы. Необходимо, чтобы была возможность на любом участке границы ЕАЭС воспользоваться едиными процедурами. Стоит сказать, что, к сожалению, экономические реалии и неспособность наших регулирующих органов пока не могут обеспечить полную свободу действий. Но безусловно, нынешний кодекс прогрессивный, даже несмотря на все изъятия. Достаточно сказать, что нормы, которые были приняты в Европейском союзе, применялись и в нем. 22 проекта международных договоров были имплементированы. Прекрасно, что появляется электронное таможенное декларирование, что могут совершаться таможенные операции без участия таможенного инспектора (в данном случае это подача и выпуск таможенной декларации). Все это сокращает время для предпринимателя, бережет нервы, снижает коррупцию на таможне - а ведь это один из самых коррупциогенных регуляторов, как в Кыргызстане, так и в Казахстане или России, как и в любой другой стране, где есть границы и таможня. Хорошо, что будет единое окно для совершения всех таможенных операций. На последней конференции налогоплательщиков выступал председатель таможенного комитета Госман Амрин. Он выделил одну из главных проблем таможенной службы – у нас в стране рядовые таможенники получают 80 тысяч тенге в месяц. Конечно, представители бизнеса, которые присутствовали на мероприятии, улыбнулись, но по факту это действительно так. И, возможно, сокращение процедур, переход к единому окну высвободит дополнительные трудовые ресурсы для экономики - причем весьма предприимчивые ресурсы - и позволит, не увеличивая существенно бюджет государства, увеличить зарплаты оставшейся части государевых людей.
Замечательно, что в новом Таможенном кодексе есть норма о выпуске товаров в течение четырех часов после регистрации таможенной декларации. Сейчас по предлагаемому кодексу предусматривается система управления рисками, и если она в какой-то момент не сработает, допустим, декларация была принята, но не в определенный момент на нарушение не обратили внимания, то таможня обязана товар пропустить. Самое главное, чтобы вся эта система была отлажена. Правда, плохо, что количество документов, предоставляемых для таможенного оформления, пока не сокращается. Видимо нет еще подходящей готовности. И еще к чему не готовы, так это к отмене принципа резидентства. Согласно ему, растаможивать товар можно только там, где фирма или индивидуальный предприниматель зарегистрированы. У казахстанской стороны большое опасение связано с кыргызской стороной, потому что появляется большая возможность осуществлять серый импорт. Много говорит об этом председатель Комитета государственных доходов Министерства финансов РК Даулет Ергожин. Сейчас значительная часть китайского импорта в страны ЕАЭС идет из Кыргызстана. Потому что там таможенные органы допускают серый импорт. Вместе с тем, общественная организация с кыргызского рынка «Дордой» озаботилась проблемой и озвучила информацию о том, что не столько тариф влияет, сколько издержки по пересечению границы, время растаможки и т.д. С учетом того, какой в Казахстане реализован проект свободной экономической зоны «Хоргос - Восточные ворота», получается, что ввозить товар через Кыргызстан становится все менее и менее выгодно. Вот о чем надо больше задумываться - о трансакционных издержках бизнеса, инфраструктуре, а не о том, где какие тарифы и какие нормы.
И несколько ремарок. В идеале от контрабанды могут спасти лишь сводные мотоманевренные группы из таможенников и пограничников всех стран, которые будут стоять на кыргызской границе. Ведь не секрет, что когда Казахстан в полной мере присоединился к Таможенному союзу, таможенная граница ЕАЭС была перенесена на казахстанско-китайскую границу, сюда приезжали российские таможенники и проверяли качество работы наших. И им удалось какой-то порядок, по их мнению, навести.
Интересный вопрос – где будет база данных общеевразийской таможни. Стоит упомянуть, что у нас в Казахстане сейчас самая дешевая электроэнергия в ЕАЭС – и будет еще дешевле – в Павлодаре. И в этом же городе находится новейший крупный дата-центр «Казахтелекома». Поэтому, я думаю, если место для этой базы не найдено, лучше хостинга, пожалуй, не найти.
Сегодня понимался вопрос, как в новых условиях бороться за рынок, производителя. Полагаю, что Казахстану не нужно втягиваться в торговые конфликты, но создавать такие условия, такой бизнес-климат, которые бы позволяли через страну транспортировать товары, их здесь производить, платить на месте налоги, в целом необходимо, чтобы администрирование было дешевле и проще. Это единственный нормальный путь, когда мы не нарвемся на серьезную конфронтацию ни с кем, но при этом добьемся своих целей.
И реплика к выступлению Айдархана. Отечественную экономику сложно назвать вполне рыночной. Скорее, это экономика, которая в какой-то момент создавалась рыночными методами, и некоторое короткое время по-рыночному функционировала. Но по факту - это казенная экономика, где большая часть механизмов донельзя бюрократичные, а бизнес-процессы сводятся к освоению бюджета. И даже представители того частного бизнеса, который сейчас есть, ориентируется на государственный сектор. Повсеместно работают через административный ресурс. И это, конечно, печально.
Айдархан Кусаинов: Я говорил о рыночной экономике с определенным сарказмом.
Олег Сидоров: Хотел сделать ремарку по поводу того, что в Таможенный кодекс имплементировано 22 договора. Они написаны по западным стандартам, на другом языке и вот сейчас они все переведены. И когда я читал некоторые документы, мне не понятно было – кто их писал, потому что понять их и адекватно воспринять практически невозможно. Думаю, что бизнесу нужно по каждой главе пошагово, все нормальным простым языком объяснять, а также потребителям и чиновникам, которые кодекс будут применять. Нужно искать пути во избежание казуистики, чтобы правоприменительную практику нельзя было использовать то в одну, то в другую сторону в угоду чьим-то интересам.
Эдуард Полетаев: Я добавлю по оценке тех моментов, которые проявились в ходе дискуссии. О том, какие выгоды и преимущества получит бизнес мы уже говорили. Но проблема, кстати, еще и в том, что законодательства каждой из стран ЕАЭС очень сильно отличаются. В частности, почему сейчас обсуждение Таможенного кодекса идет так горячо? Дело в том, что в Казахстане сейчас проходит реформа налогового и таможенного законодательства, их хотят объединить, условно говоря, в один кулак. А другие страны такие реформы осуществлять не намерены. Как столь разные законодательства будут сопрягаться друг с другом, пока не очень понятно. Отсюда и возникает большое количество предложений с казахстанской стороны. Это серьезная проблема. Другая состоит в вопросе сохранения принципа резидентства. Данную идею как раз-таки Казахстан выдвинул. Возможно, имеются опасения передачи властных полномочий от национальных к наднациональным органам, а любой союз, будь он политический, или экономический, предполагает делиться частью полномочий. То есть, может быть наступает какой-то временный предел желания суверенных стран отдавать часть полномочий в управление наднациональным органам.
Мы много говорили об интересах бизнеса. Но насколько реализация совместных экономических проектов с третьими странами облегчит новый Таможенный кодекс? В будущем предполагается создание транзитной, безопасной международной цепи поставки товаров через всю Евразию. Если рассуждать о сопряжении ЕАЭС с китайским проектом «Великого Шелкового пути», то с внедрением нового кодекса будет гораздо легче пройти товарам от Шанхая до Калининграда или Санкт-Петербурга. Теоретически каждая страна, которая начнет взаимодействовать с ЕАЭС в формате зоны свободной торговли, поймет, что новый таможенный кодекс несет много полезных вещей для представителей ее бизнеса. Ведь важный плюс Таможенного кодекса в том, что он предусматривает оформление одной таможенной декларации. Что удобно особенно при мультимодальных перевозках. На Евразийском пространстве не везде долетишь и доедешь, с дорогами есть проблемы, если честно. Особенно на Дальнем Востоке, в Забайкалье. Без такого рода перевозок на таких больших территориях не обойтись. В Казахстане, например, 14 аэропортов из 18 отдали в управление железнодорожной компании «Казахстан темир жолы». Незнакомый с реальностью человек не может понять, как железные дороги могут управлять аэропортами. Хотя это сделано для того, чтобы мультимодальные перевозки упростить в стране. Но на этом пути есть много сложностей не только управленческих, но и даже климатических, и об этом нужно говорить.
Кстати говоря, в отличие от предыдущего, новый Таможенный кодекс рассматривается в формате 3+2. Все-таки не всегда понятно, насколько предыдущий кодекс будет сопряжен с кодексом ЕАЭС. Не понятно, сколько в основу нового взято старого? Имеется ли хороший системный анализ тех ошибок, противоречий и сложностей, которые были в предыдущем Таможенном кодексе и были ли эти недостатки? Ведь новый Таможенный кодекс может сильно повлиять на жизнь простых граждан. Мы часто говорим о том, как деятельность ЕАЭС повлияет на жизнь простого человека. Но в связи с ведением кодекса пока говорится только о плюсах для бизнеса.
Правила комментирования
comments powered by Disqus