Перед странами, которые борются с экстремистами из группировки "Исламское государство", неизменно встает не совсем очевидная, но серьезная угроза.
Опасность, которую представляет деятельность боевиков, не ограничивается лишь нападениями на столицы западных государств, взрывами самолетов и убийством мирных граждан.
Вдобавок ко всему этому, противодействуя подобным радикальным группировкам, правительства могут, намеренно или нет, укреплять авторитаризм и подрывать демократические ценности.
Яркий пример этому - Узбекистан. В этой стране, как считается, один из самых репрессивных режимов в мире.
Независимая правозащитная организация Freedom House в сфере политических прав и гражданских свобод зачисляет Узбекистан в одну категорию с Северной Кореей.
Президент Узбекистана Ислам Каримов предупредил, что ИГ подбирается к границам страны, повышая в регионе угрозу "воинствующего экстремизма и религиозного радикализма".
По оценке Международного центра изучения радикализации и политического насилия, около 500 граждан Узбекистана, страны с населением менее 30 млн человек, примкнули к боевикам в Сирии и Ираке.
Однако, за исключением некоторых отдельных нападений, угроза Узбекистану со стороны ИГ и других джихадистских группировок выглядит весьма ограниченной.
Их идеология неприемлема для подавляющего большинства населения Центральной Азии, где после десятилетий проповедовавшей атеизм советской власти ислам носит секулярный характер.
Многие здесь не имеют представления о расколе между шиитами и суннитами, и какие-либо конфессиональные конфликты здесь практически отсутствуют.
Однако рост числа мечетей и все более тщательное следование исламским ритуалам часто принимаются за признаки радикализации общества.
Кампания против ИГ
Но, как подчеркивают в опубликованном Королевским институтом международных отношений исследовании профессор Университета Эксетера Джон Хизершоу и исследователь Питтсбургского университета Дэвид Монтгомери, исламизация еще не означает радикализацию.
В Центральной Азии "мало или вообще нет признаков значительного уровня исламского экстремизма и политического насилия", пишут исследователи.
Тем не менее, в Узбекистане развернута целая кампания по борьбе с ИГ, явно с разрешения, а может быть и по прямому указанию администрации президента.
Мусульманские священники и госчиновники обсуждают в телевизионных ток-шоу угрозу терроризма и религиозного экстремизма.
Фильмы и пьесы призваны демонстрировать зло джихадизма.
Лидеры местных общин призывают молодежь не вступать в ряды группировок, подобных ИГ.
Все это выглядит довольно странно, учитывая то, что Узбекистан никогда не признавал каких-либо стоящих перед страной проблем.
"Узбекистан - государство со светлым будущим", - таков главный лозунг в стране. Поэтому обсуждение социальных проблем здесь не приветствуется.
Здесь не показывают фильмы или театральные пьесы, рассказывающие о бедности и нищете в стране.
Здесь нет ток-шоу, посвященных коррупции в институтах власти. Здесь нет лидеров общин, открыто говорящих об эксплуатации детского труда.
Альтернатива
Почему же тогда правительство развернуло целую кампанию против ИГ?
Все просто. Правительство создает в умах своих граждан образ единственной альтернативы существующему режиму.
Один узбек, посмотрев видео, посвященное боевикам ИГ, сказал мне: "Если наш президент уйдет, эти сумасшедшие исламисты придут к власти в Узбекистане".
Угроза со стороны ИГ оправдывает усиление мер безопасности. Это позволяет властям следить за гражданами, проводить незаконные аресты и использовать пытки для подавления любого недовольства.
Это также препятствует выступлениям населения против каких-либо действий властей.
Узбекская полиция все чаще устраивает облавы, вторгаясь в дома и допрашивая их жителей. Правозащитники в Узбекистане сообщают о том, что более 200 человек были арестованы по подозрению в принадлежности к ИГ.
Эти аресты не являются чем-то новым, говорит сотрудник Human Rights Watch Стив Свердлов.
"Существует хорошо задокументированная практика правоохранительных органов Узбекистана, арестовывающих в основном мирных независимых мусульман и приговаривающих их к невероятно долгим срокам тюремного заключения без каких либо свидетельств того, что они совершили что-либо противозаконное", - говорит он.
Новым, как говорит Свердлов, является только название организации, в принадлежности к которой их обвиняют – "Исламское государство".
Атмосфера страха
Фраза "исламский экстремизм" действительно часто использовалась в узбекской пропаганде и раньше. Но ни одна из экстремистских группировок, появлявшихся в новостях, не была столько кровожадной как ИГ.
И чем опаснее угроза в глазах населения, тем легче его контролировать.
Угроза со стороны радикальных группировок не является полностью вымышленной, и возможно, что некоторые из арестованных действительно были связаны с ИГ.
Но поскольку Узбекистан является закрытой страной, он не позволяет независимым СМИ или правозащитным организациям оценить ситуацию, и нам остается лишь делать выводы, основываясь на прошлых убедительных свидетельствах, говорит Свердлов.
Однако зачем государству арестовывать столько людей по липовым обвинениям? Маловероятно, что все эти люди находятся в оппозиции правительству, поэтому они вряд ли могут представлять какую-либо опасность для режима.
Массовые аресты способствуют поддержанию атмосферы страха. Правительство пытается убедить людей в том, что джихадисты представляют собой непосредственную опасность, что они приближаются к границам и даже проникли в общество.
Люди могут быть недовольны бедностью и репрессивным государством, но когда они верят в то, что альтернатива этому - ИГ, они смиряются с существующим порядком.
В результате они не протестуют против незаконных арестов, крайней нищеты и повседневных проблем, таких как отсутствие отопления.
И это именно то, чего хотят авторитарные режимы. Но важно понять, что страх коррумпирует не только авторитарные режимы, но и устоявшиеся демократии.
Страх создает атмосферу, в которой кажется логичным отказаться от некоторых демократических принципов ради национальной безопасности. Но, как свидетельствует история, такой подход порождает больше проблем, чем решений.
Правила комментирования
comments powered by Disqus