Попыткой отвлечь население от грустных мыслей о стремительном падении тенге и росте цен в магазинах назвал политолог Андрей Грозин объявленные в Казахстане досрочные выборы в Мажилис. Однако выборная кампания не способна будет выполнить эту задачу - в ней нет никакой интриги.

Если с хлебом проблема, народу дают зрелищ, — это стандартная практика любой политической системы, сказал в интервью порталу «Республика» заведующий отделом стран Средней Азии и Казахстана российского Института стран СНГ Андрей Грозин. Но смогут ли выборы в марте стать зрелищем, которое отвлечет народ от растущих цен на мясо и картошку? Об этом и многом другом был наш разговор с политологом.

Выборы не конкурент холодильнику

- Андрей Валентинович, почему, на ваш взгляд, выборы парламента в Казахстане опять досрочные?

- На мой взгляд, все достаточно просто: выборы лучше провести сейчас, чем  осенью, исходя из экономических реалий и возможного их влияния на социальную ситуацию. Сейчас менее рискованно, и результат еще могут гарантировать. Осенью, скорее всего, играли бы с 80-процентной вероятностью прохождения людей, которые должны пройти, а сейчас, можно сказать, она 100-процентная.

- Даже несмотря на сложную экономическую ситуацию?

- Ситуация, конечно, сложная. Что с тенге творится, все прекрасно знают. В Казахстане сейчас, я так понимаю, это — основная тема, а не Сирия, Турция, Евразийский союз или китайская экономическая экспансия. То есть не какие-то внешние события волнуют людей, а падение тенге, которое никак не может остановиться.

Люди ходят в магазины, на рынки, и не могут до сих пор привыкнуть к тому, что они видят. Я застал начало этого безобразия, когда был в ноябре в Астане. Впечатлило, когда в течение недели тенге на 10—20 пунктов упал. Это посильнее было, чем падение российского рубля.

Ясно, что людей беспокоит именно эта ситуация. И для того, чтобы отвлечь население от нее, объявили выборы. Это стандартная практика любой политической системы, неважно, демократическая она или авторитарная: если с хлебом проблема, народу дают зрелищ.

- Полагаете, это зрелище может отвлечь население от наблюдения за катастрофическим падением национальной валюты?

- Насколько оно способно выполнить функцию отвлечения? Это большой вопрос. Многие аналитики здесь, в Москве, без особого энтузиазма и интереса на эту тему говорит, потому что итоги понятны. Будет ли у народных коммунистов семь или восемь процентов голосов  или наоборот прибавит или потеряет один голос «Акжол» — никому не интересно, потому что это ни на что не влияет: ни на внутреннюю политику страны, ни на экономическую ситуацию, ни на внешнеполитические позиции Казахстана.

- Звучит грустно все-таки...

- Знаете, когда впервые прозвучал тезис со стороны казахстанских парламентариев о том, что они хотят досрочно распуститься, наши ведущие политические СМИ попытались найти хоть что-то интересное в этой новости, но никаких комментариев, которые бы запомнились, которые критиковали бы или наоборот хвалили депутатов за исключительную прозорливость, не было. Всем было понятно, что сохранится прежняя конфигурация.

И те же казахстанские эксперты, начиная от Сатпаева и заканчивая Шибутовым, то есть люди с разными политическими пристрастиями дают примерно один и тот же прогноз: принципиальных изменений не случится.

Вряд ли мы увидим появление каких-то новых партий в парламенте — до 20 марта не так много времени осталось, и раскрутить серьезную политическую кампанию нельзя. А в силу того, что на каждом углу казахстанская власть говорит о том, что надо жить по средствам, то, понятно, что и бюджеты, которые выделят на эти выборы, будут небольшие. Поэтому и интереса ехать нет. Организацией выборной кампании, скорее всего, займутся только казахстанские пиарщики. Но при всем уважении к ним, я не думаю, что они способны создать захватывающую интригу, за которой будут следить люди, забыв о том, что они видят каждый день в магазине и слышат от Нацбанка.

- То есть выборами, как и телевизором, холодильник не перебьют?

- Да, интриги нет. Но, может быть, такая сверхзадача и не ставилась, а было сугубо технологическое решение быстрее свалить эту головную боль в виде выборов с себя, и дальше жить так, как будто все планы уже выполнены. Это чисто технические вещи, которые решает администрация президента.

Кстати, в Таджикистане тоже объявили о досрочных выборах, они будут в апреле. В России тоже некоторые горячие головы заявили, что надо отменить выборы в президенты в такой сложный период. Поветрие такое, мол, нам на постсоветском пространстве надо пока жить в соответствии с условиями, которые нам навязал гнилой Запад, одно из них — выборы, ну раз надо их провести — ладно, давайте проведем быстрее, чтобы потом не заморачиваться. То есть все стараются оптимизировать электоральный процесс.

Кстати, в Кыргызстане сейчас идет подготовка к выборам в местные органы власти. Пока еще не прозвучало, и кыргызы вряд ли одобрят его, но я не исключаю возможности, что может появиться предложение совместить эти выборы с избранием нового президента. Алмазбек Атамбаев сидит пока прочно, уходить раньше времени не собирается, но кто его знает...

Бодался теленок с дубом

- Зачем, на Ваш взгляд, понадобилась в Казахстане очередная зачистка информационного поля, все эти покаяния оппозиционеров в стиле 37-годов? Это перед выборам сделали на всякий случай или такой спецсценарий, чтобы никто не верил оппозиции?

- Я так понимаю, что власть заинтересована в том, чтобы еще раз продемонстрировать: и в интернете все под контролем, никто не спрячется. Сейчас взялись за людей, которые не прячутся за анонимными никами. Но это, я думаю, месседж всем: если позволяешь себе в интернете слишком много критики или ради красного словца что-то высказывать, то правоохранительные органы возьмут тебя в оборот. Такая вот демонстрация гражданскому обществу того, что бывает, если не следишь за «базаром», в том числе, и в социальных сетях.

Что касается покаяния Мамбеталина, Блялова, то людей просто поставили перед выбором: или садишься в тюрьму, или извиняешься. Они выбрали последнее, и я не склонен их ругать за это или морализировать по этому поводу. У них семьи, родственники... Людей понять можно. Всякие бывают в жизни обстоятельства, кто-то прогибается, а кто-то остается на прежних позициях, как Владимир Козлов.

Относительно этих двух товарищей, изначально, видимо, был разыгран такой вариант, то есть наказание со всей строгостью с возможностью в соответствии с просьбами о прощении отыграть назад. Вот и отыграли.

- Как Вы думаете, почему для показательной порки выбрали именно этих людей?

- Я не думаю, что здесь имела место какая-то особенная избирательность к национал-патриотам. Вы же знаете, в Казахстане периодически сажают за болтовню в сети, за, так называемое, разжигание, сепаратизм, который выражался, например, в инициировании опроса.

Власть, мне кажется, скорее демонстрирует отсутствие избирательности. То есть досталось и сепаратистам, и национал-патриотам. Это месседж всему обществу, чтобы все понимали, что начинается серьезная игра, и надо бы поумерить разговоры в сети. Я думаю, именно для этого все и затевалось. Потому что само по себе обвинение выглядит очень уж несерьезно и тем более не сопоставимо со сроками, которые реально грозят людям.

Покаяния, как говорили уже некоторые эксперты в Казахстане, — это сценарий, который изначально прописывался, ставился и был полностью реализован, чтобы дать понять и гражданскому обществу, и людям, которые просто любят сидеть и писать в сети, лайкать разные новости, что это раньше можно было заменить политическую активность на виртуальную, а сейчас и с этим проблемы. Это такой маячок, который подвесили для людей, чтобы они менее активно стучали по клавиатуре, а когда стучат, то задумывались о том, что с ними может случиться то же самое, что случилось с этими двумя.

Что касается Нарымбаева, то человек старается отстоять свою гражданскую позицию, несмотря на то, что ему это может обойтись очень дорого. Но я думаю, что если его всерьез возьмутся «переубеждать», то, скорее всего, переубедят. Воевать с подобного рода системой — дело достойное уважения, но бесперспективное. Это из серии, о чем писал Солженицын: «Бодался теленок с дубом».

Семья готовится к транзиту

- Между тем, в Казахстане члены правящей семьи заняли ключевые позиции в высших эшелонах власти и в бизнесе. Семья настроена править Казахстаном очень долго. Получится?

- Знаете, здесь мы сталкиваемся не с какой-то сугубо казахстанской тематикой, а с общерегиональной, как минимум. Посмотрите на тот же Таджикистан — это самая яркая и наглядная картина того, как одна таджикская семья во главе с отцом-основателем и заодно президентом страны расселась практически на всех ветвях власти в республике и продолжает их активно под себя подгибать и подстраивать. Казахстан все-таки еще не Таджикистан, слава Богу, и до переписывания Конституции под будущий возраст старшего сына, надеюсь, не дойдет.

С другой стороны, в Узбекистане родня президента удалена от власти. У Ислама Каримова пару месяцев назад умер брат, так не было даже официального некролога.

В Туркменистане ситуация почти как в Таджикистане или Казахстане, но со своей спецификой, поскольку родня президента, по большей части, занята не на госслужбе, а более серьезными делами — деньги зарабатывает.

- И тем не менее, ранее у главной казахстанской семьи такой активности во власти не наблюдалось...

- В Казахстане назначение племянника елбасы в КНБ со среднесрочной, а может быть даже краткосрочной перспективой занять главный пост в Комитете, движение вокруг старшей дочери президента, а также в нефтянке, указывают на то, что семья, очевидно, всерьез обеспокоена тем, что необходимо упрочить позиции накануне транзита власти. Это совершенно понятная человеческая реакция.

- Почему?

- Почти весь постсоветский опыт того, что происходит с семьями после того, как их главы перестают быть президентами, заставляет идти по этому пути. Посмотрите на родню Акаева, Бакиева, попробуйте где-нибудь найти семью Ниязова, не говоря уже о людях калибром поменьше, которые при благоприятном стечении обстоятельств могли бы стать президентами того же Таджикистана, Узбекистана. Эксперты знают этих людей и что с ними стало.

То есть совсем не обязательно, чтобы правление закончилось трагедией в стиле Каддафи. Но для человека, который имел крутой бизнес, прекрасные административно-аппаратные возможности, а в итоге оказался мелким бизнесменом в Москве, это почти то же самое, что случилось с родственниками того же ливийского лидера по трагизму и по накалу страстей. Это ведь тоже крушение всего, только  без физического насилия,  судов, тюрьмы и т.д. Поэтому родня Назарбаева сейчас стремится упрочить свои позиции.

- Есть мнение, что кого-то из Семьи готовят в преемники  Назарбаеву. А вы как полагаете?

- Я не думаю, что Абиш или Дарига Нурсултановна станут следующим президентами, хотя все, конечно, может быть. Тот же племянник производит впечатление человека, у которого карьера идет «пучком», и если он сохранит этот темп в течение ближайших пяти и более лет,  то вполне возможно, что он будет следующим президентом. Однако в этом нет никакой заданности, просто его позиции сейчас смотрятся предпочтительнее, чем позиции людей, которые не связаны с президентом кровным родством, но традиционно обзываются экспертами преемниками.

За исключением Таджикистана на пространстве Центральной Азии сегодня не просматриваются реальные варианты династийного правления, как в Азербайджане. Это анахронизм в современном мире. Хотя мы и живем в зоне, где транзит власти носит определенные элементы архаики, но не настолько все запущено. Люди, по-моему, просто борются за свое место под солнцем.

Помните, как герой Невинного в фильме  «Гараж» говорил: «Мы все здесь боремся за место под солнцем в виде гаража». А они все борются за место под солнцем в виде банков и другого бизнеса, административного влияния и властных позиций. Политические же составляющие этого процесса уже вторичны, на мой взгляд. Хотя, повторюсь, исключать возможность того, что кто-то из родственников Назарбаева наследует президентство, не следует.

- Откуда такая неопределенность анализа?

- Мы абсолютно лишены каких бы то ни было возможностей для того, чтобы четко манкировать, анализировать этот процесс. Когда он будет, как он пойдет — тут остается строить только предположения. Это  то, чем занимались мы и пять, и даже десять лет назад и в Москве, и в Казахстане. Мы не можем опираться на четкие, логически обоснованные методики, как будет происходить транзит власти. Есть большая вероятность того, что власть унаследует тот, кто окажется в самой выигрышной позиции в час Х.

- А как вам видится такая позиция?

- Она зависит от того, как этот человек реализует свои возможности в союзе с партнерами против оппонентов и конкурентов, насколько удачно у него будет прописан этот сценарий.

Внешних игроков устраивает нынешний Казахстан

- Андрей Валентинович, буквально на днях прозвучало мнение казахстанского политолога Дастана Кадырджанова о том, что в Казахстане устойчивость режима Назарбаева зависит от поддержки Кремля, и прекращение этой поддержки может пошатнуть политический строй в стране. Вы с этим согласны?

- Я, пожалуй, соглашусь, но не со всем. И Китаю, и России, действительно, по большому счету наплевать на то, какая политическая система существует в Казахстане, как будет проходить процесс передачи власти, кто конкретно власть возьмет, будут там сажать блогеров за болтовню в сети или нет. Это не те вопросы, на которые обращают внимание самые большие соседи Казахстана.

Вопрос с преемником занимает, но  исключительно с утилитарной  точки зрения: будет этот человек придерживаться прежних подходов во внешней политике, либо попытается что-то поменять. И в Москве, и  в Пекине смотрят на этот вопрос именно таким образом. Если все будет по-старому — предсказуемо и без сюрпризов, то любая внутриполитическая ситуация в Казахстане будет рассматриваться достаточно равнодушно или отстраненно, то есть без попыток вмешаться.

Вмешиваться сейчас Кремлю куда-то серьезно не очень хотелось бы.  У России есть две горячие точки, и ей этого вполне достаточно: они уже потребляют множество ресурсов — дипломатических, административных, военных, экономических, интеллектуальных, экспертных. Я даже полагаю, что отказ от строительства гидроэлектростанций в Кыргызстане продиктован подобного рода соображениями. Я считаю, что если бы Россия начала всерьез строить Камбарату, то тогда, я не скажу, что в регионе дошло бы до войны, до локального конфликта, но отношения с Ташкентом и Астаной очень серьезно бы обострились. А это никому не нужно.

- То есть  дело не в деньгах, как полагают многие?

-  Два-три миллиарда долларов Россия могла бы найти и списать их, как упущенную прибыль, потому что кыргызам давать деньги — все равно, что выбрасывать их на ветер. Дело в нежелании обострения обстановки. И китайцы не будут строить эти ГЭС — не нужны они им настолько, чтобы провоцировать конфликт. Я скорее поверю, что деньги на строительство ГЭС пообещают кыргызам оппоненты Москвы и Пекина как раз для того, чтобы раскачать несколько ситуацию. Такие версии сейчас активно обсуждаются в самом Кыргызстане.

- Получается, что в российско-казахстанских отношениях сейчас нет никаких острых моментов?

- Да, всех, в общем-то, устраивает тот Казахстан, который есть. Я имею в виду  внешних пользователей. В российско-казахстанских отношениях, сейчас серьезных моментов, которые бы их обостряли, нет, как бы их ни пытались найти, в том числе, и здесь, в Москве.

- А пытались?

- Когда в Казахстане задерживали, условно говоря, пророссийских блогеров и судили их, наши патриоты возбуждались и говорили, что, мол, посмотрите, сколько волка не корми, а он все равно в лес смотрит. Но это все несерьезно. Люди, которые сидят в Кремле или Акорде, мыслят другими масштабами и личными связями. Это банальность, но с кем чаще всего Путин встречается из иностранных лидеров? С Назарбаевым. Значит, я так понимаю, никаких взаимных неудовлетворенностей нет. Так какой смысл вмешиваться в то, что не касается прямо интересов России?

Более того, я вам даже такую контрреволюционную вещь скажу: думаю, что такой же позиции, но выраженной несколько другими словесными формулами, придерживается и Запад — и брюссельская демократия, и американцы. Хотя в России некоторые эксперты, особенно национально озабоченные, говорят, что американцы замыслили раскачать Казахстан, но я не думаю, что это вообще имеет место быть. Казахстан США раскачивать бессмысленно.

Если рассуждать, как многие нынче думают в России, то версия одна — создать некую проблему русским и китайцам. Но это уж как-то сильно конспирологией отдает. Более того, в Совете национальной безопасности не идиоты же сидят, они разные сценарии рассматривают и понимают, что можно на выходе получить  результат гораздо худший.

- Например?

- Ну, раскачивали Казахстан, чтобы создать проблему русским, а в итоге русские присоединят Казахстан к России. Или, наоборот, станет новым регионом Поднебесной. Я, конечно, здесь утрирую. Но в Совете национальной безопасности США, полагаю, прекрасно знают, что незачем играть на столь непредсказуемом поле. Всех устраивает и Нурсултан Абишевич, и люди, которые вокруг него, и семья его, и даже его политическая и экономическая системы.

- А что не устроило бы Запад?

- Вариант с закрытием казахстанского рынка, попытка построить очередную Северную Корею или государство типа Ирака или Ливана на казахстанской территории. Но я не думаю, что это какая-то реальная перспектива.

- Однако многие в Центральной Азии опасаются расползания конфликта из Афганистана.

- Казахстан отделен от Афганистана среднеазиатскими соседями, и если огонь начнет распространяться  с юга, по дороге у него будет немало другого горючего материала, поэтому есть надежда, что он выдохнется где-то в царстве основателя стабильности и согласия — как теперь принято называть Эмомали Шариповича. Вот кому надо всерьез беспокоиться — Таджикистану, Туркменистану, Узбекистану, в меньшей мере Кыргызстану.

Казахстан все-таки дальше. И за Казахстан,  в отличие от Таджикистана,  и русские, и китайцы будут воевать серьезно, и приложат все усилия, чтобы у них под боком не образовалась черная дыра неподконтрольных территорий, занятых непонятными бородатыми товарищами. Поэтому в этом плане казахстанцы могут жить достаточно спокойно по сравнению с южными соседями. Да, могут быть точечная дестабилизация, террористические акты, попытки спровоцировать недовольство, сепаратистские выступления, но это вопросы, которые технически решаются силовыми, поэтому, я думаю, здесь все как-то образуется.

- А какие угрозы видите вы для стабильности Казахстана?

- Самый главный вопрос, который волнует население, это то, что будет с казахстанской экономикой. Насколько быстро и глубоко восстановятся, если смогут, мировые сырьевые рынки, — эта главная тема для Казахстана. Ни Сирия, ни Афганистан, ни Турция, ни Украина, ни выборы никому не нужных парламентариев, ни перестановки в правительстве, ни смена руководства КНБ или даже, страшно сказать, смена премьера, не столь важны для рядового казахстанца, как цены на картошку и мясо.

По мере расширения экономического кризиса люди гораздо меньше обращают внимание на какие-то внутриполитические процессы, межэлитные столкновения, кадровые перестановки и прочие красивости. Эти вещи интересуют людей в стабильные годы, когда не возникает вопроса, где взять денег, чтобы поесть. Тогда все слушают экспертов, рассуждают о том, кто стоит за чьей спиной.

Сегодня другие времена на дворе, и с каждым месяцем интересы населения сужаются. Если сейчас провести честный социологический замер интереса людей к политике в наших странах, то мы получим, полагаю, приблизительно одинаковые тенденции, которые покажут, что интерес к тому, что прямо человека, как ему кажется, не касается, снижается везде.

Я даже думаю, что скоро мы увидим изменения в сетке российского телевещания. Период, когда у нас самыми главными программами были политические шоу, где стояли друг против друга дежурный бандеровец и прокремлевский деятель, дежурный проамериканец и дежурный государственник, и на камеру орали друг на друга, а потом дружно шли и расписывались в зарплатой ведомости, скорее всего, уходит.

- А что придет на смену? Шоу о проблемах экономики?

- Думаю, больше будут показывать про жизнь животных, про страшную и вредную еду, а передачи и контент, которые бьют по нервам и эмоциям граждан, сократят. Посмотрите, уже сейчас меньше показывают победных сюжетов с сирийского фронта, хотя там идет наступление, и есть достаточно неплохие успехи по сравнению с тем, что было несколько месяцев назад.  Это уже первый звоночек, я думаю.

У нефти золотые времена прошли

- Возвращаясь к вопросу об экономике и нефти, есть у Вас прогноз по мировому рынку энергоресурсов?

- Когда мы с вами в прошлом году разговаривали о нефти, я говорил, что цена будет $60 за баррель, и мы долго будем топтаться на этой отметке. И что? Какая сейчас цена? Но в свою защиту могу сказать, что ошибались все, потому что год назад эта цена казалась вполне реальной.

Что будет сейчас с нефтью?... Есть объективные факторы, которые мы можем оценивать, но делать выводы каждый может сам, исходя из собственного профессионализма и знаний, о том, как функционирует мировая сырьевая система.  Сейчас меньше вкладывается ресурсов в разведку, в новые трубопроводы, мощности, везде идет спад вложений в инфраструктуру. Да, сейчас добывают дешевую нефть, но она кончится, а новых объектов добычи не вводится, значит, по логике, нефть опять подорожает. Но когда это случится? И не найдется ли за это время какой-нибудь заменитель нефти? Не  появится ли более эффективно работающей зеленой экономики?

- Кстати, недавно даже глава Сбербанка Герман Греф очень серьезно предупредил о том, что зеленая экономика наступает на пятки энергоресурсам.

-  И даже Китай провозгласил переход к зеленой экономики, и теперь в стране повсеместно начинают перестраивать свои энергетические сети. Но и там в обществе есть пока скепсис по поводу реальных возможностей зеленой экономики. Ведь та же кремниевая солнечная батарея за годы своей работы не отрабатывает то, что было потрачено на ее производство. То есть  соображения цены, качества, рентабельности, логистики и разных других скучных вещей действуют разнонаправлено.

- Выходит,  у нефти все еще шанс вырасти в цене?

- Говорить, потерпите полгода, и нефть снова станет по 60, а через два года — по 100, теоретически можно, но оправдан ли такой прогноз? В евразийской экономической комиссии насчитали, что средняя  цена нефти в течение 2016 года будет колебаться в пределах $40—50 за баррель. Причем  обещают, что с середины года будет постепенное повышение до 60. Но не факт, что этот прогноз реален.

Я думаю, исходя из той мысли, которую озвучил в начале по поводу снижения инфраструктурных инвестиций, нефть, конечно, подорожает, но тех золотых времен, которые мы переживали три-четыре года назад, когда нефть была за сто, уже не случится, потому что энергосберегающая технология не стоит на месте.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram