Насколько велика зависимость курса национальных валют от стоимости нефти, могут ли страны во взаимной торговле ограничить операции с долларом, подешевеет ли бензин? Эти и другие актуальные вопросы обсуждали участники экспертного клуба «Мир Евразии», в ходе заседания, посвященного внешнему влиянию на экономические реалии стран ЕАЭС.
Минус на минус – не всегда плюс
Падение мировых цен на нефть уже оказало негативное влияние на экономику стран-экспортеров. Казахстан, учитывая, что его доля ненефтяного экспорта довольно незначительна, оказался в весьма непростой ситуации.
Как пояснил генеральный директор консалтинговой компании «Алмагест», экономист Айдархан Кусаинов, в Казахстане внутреннее потребление нефти составляет 10% от общего объема, все остальное идет экспорт. Для сравнения, в России внутреннее потребление нефти составляет 80%, потому снижение мировых цен на углеводороды там означает снижение издержек производства. Впрочем, для того чтобы воспринимать удешевление энергоресурсов как плюс для промышленности, необходимо еще и снижение стоимости нефтепродуктов. Хотя на постсоветском пространстве и не только – например, в странах Западной Европы – есть тенденция: цена на бензин снижается в гораздо меньших пропорциях по сравнению с ценой на нефть.
Что касается Казахстана, то, по словам экономиста Сергея Смирнова, отечественные поставщики топлива равняются вовсе не на нефтяные котировки, а на стоимость российского бензина:
- В России в цене на бензин всего лишь 6% – это сырая нефть, более 50% – это налоги: акцизы, НДС и прочее. У нас 60% в цене бензина – это сырая нефть, 15% – налоги, где-то около 20%, так же как и в России, – расходы на переработку и транспортировку. По логике, в Казахстане цена на бензин должна следовать за нефтяными котировками. Но по факту, она четко следует за российской ценой на бензин, потому что до 40% внутреннего потребления бензина обеспечивается поставками из России.
Айдархан Кусаинов добавил, что на цену бензина оказывает влияние и механизм поставки нефти на внутренний рынок. Так, если у россиян вопрос «Поставить на экспорт или на местный НПЗ?» регулируется высокой экспортной пошлиной, то в Казахстане, при очень маленькой экспортной пошлине, есть обязательство поставлять определенный объем сырья на внутренний рынок.
- В 2012 году на одной из встреч мне рассказали, что внутренней казахстанской цены за нефть выше 300 долларов за тонну не было. Пока цена на нефть падает от 100 до 30 долларов за баррель, на внутреннем рынке эта цена не меняется, потому что тут больше 25 долларов за баррель и не было никогда, – утверждает Кусаинов.
По мнению экономистов, цена автомоторного топлива, произведенного в Казахстане, искусственно завышается, поскольку местные производители могут обеспечить немногим более половины внутренней потребности. Получается, что существенно снизить цену на бензин при дешевеющей нефти можно только двумя способами: значительно увеличить внутреннее производство топлива либо… дождаться пока россияне снизят налоги, которые составляют половину стоимости готовой продукции. Однако на второй вариант, притом, что в России также пытаются пополнить бюджет всеми возможными способами, надеяться пока не стоит.
Отказаться от доллара не получится
Цена на нефть, говорят экономисты, также оказывает огромное влияние на курс национальных валют стран-экспортеров. Главный редактор делового журнала «Эксперт-Казахстан» Сергей Домнин продемонстрировал графики, которые показывают, насколько высока зависимость казахстанского тенге и российского рубля от стоимости нефти марки Brent. Например, рубль, по его словам, падает практически синхронно вместе с ценой на черное золото.
- У тенге тоже довольно высокая корреляция, если смотреть с того момента, как Казахстан перешел на плавающий курс – с августа 2015 года. И такая зависимость прослеживается во всех остальных странах ЕАЭС, где-то меньше, где-то больше, – сказал Сергей Домнин. – Также давление на мягкие валюты оказывает укрепление американского доллара после повышения ставки Федеральной резервной системы США и урезания политики количественного смягчения.
Однако девальвации в постсоветских государствах имеют и другие причины. Одна из них – желание стран обеспечить конкурентоспособность своих товаров, заведомо удешевив их. Так, например, казахстанцы помнят, что часть предпринимателей ратовали за девальвацию в тот период, когда российские товары вдруг оказались для наших потребителей более дешевыми, чем это было раньше, и казахстанцы отправились за крупными покупками, в том числе и автомобилями, в Россию.
Согласно данным Сергея Смирнова, с 2014 года рубль девальвирован на 118%, за прошедший год – на 26%. В Казахстане на 64% и 85% соответственно. В результате был восстановлен прежний паритет рубля и тенге – 4,7. Однако Айдархан Кусаинов считает, что такое соотношение национальных валют Казахстана и России уже давно неактуально, и тенге должен уступить еще несколько позиций:
- Для нормальной, здоровой казахстанской экономики, я считаю, нужно, чтобы паритет составлял 6-7 тенге за рубль. Тенге должен быть заведомо слабее рубля.
В то же время эксперт уверен, что гонки девальваций больше не будет, по крайней мере, в ближайшем будущем. Он объяснил это тем, что у любой девальвации есть предел – переступив черту, можно нанести серьезный урон экономике. Казахстану, где зависимость от импорта по многим товарам составляет 40-60% и более, в этом отношении надо проявлять особую осторожность.
Участники экспертного клуба «Мир Евразии» затронули также еще одну тему, волнующую казахстанцев, – дедолларизацию. В рамках взаиморасчетов в ЕАЭС, считает Сергей Домнин, страны-союзницы теоретически могут отказаться от доллара.
- Уже значительный процент торговли Казахстана с Россией идет в рублях. Но большой вопрос, насколько данная возможность реализуется, поскольку рубль – такая же мягкая валюта, как и тенге, сейчас они обе зависят от нефти в равной степени. И колебания рубля вызваны не политикой Центрального банка РФ, а изменением цены на нефть марки Brent. Кроме того, особенный эффект торговля в рублях для экономик может дать только в будущем, потому что взаимная торговля внутри ЕАЭС, включая все пять стран, составляет чуть больше 7% от всей их торговли, – подчеркнул эксперт.
И добавил, что директивных ограничений для населения на использование доллара, скорее всего, не будет.
- Валюта сейчас – единственный эффективный инструмент сбережения. Если вы забираете одно средство сбережения, то должны предложить другое. И не только населению, но и компаниям. Если вы его не предлагаете, то подходите к очень неприятному моменту, когда люди и компании окончательно потеряют доверие к регуляторам и могут пойти на резкие шаги, – уверен Сергей Домнин.
В то же время определенные действия в направлении дедолларизации казахстанские власти уже приняли. Так, с февраля этого года ставки по депозитам в валюте сократились на процент – с 3% до 2%, увеличилась разница между курсами покупки и продажи иностранной валюты, кроме того, в определенных сферах запрещено указывать цену в долларах.
В свою очередь политолог Эдуард Полетаев отметил, что сейчас все страны ищут новые рецепты от кризиса, помимо уже известных.
- Необходимость снижения зависимости от сырьевого экспорта признается на самом высоком уровне – это якорная необходимость. В результате приходится активизировать торгово-экономические отношения с Китаем, вести системную работу с разными странами о создании зон свободной торговли с ЕАЭС, требовать наведения жесткого порядка в эффективном использовании бюджетных средств, проявлять интерес к участию в консультациях со странами-производителями нефти. Кроме того, увеличиваются налоги, пытаются пустить в дело пенсионные накопления граждан, намечена распродажа госсобственности, идет легализация имущества, в том числе и денег, ранее выведенных из легального экономического оборота, – рассказал он.
По мнению Эдуарда Полетаева, участникам ЕАЭС – странам со схожими экономиками – стоит объединить усилия для решения общих экономических проблем, тем более, что интеграционное объединение предоставляет дополнительные возможности для преодоления кризиса.
Правила комментирования
comments powered by Disqus