Так получилось, что я работаю сейчас в Сызрани, по убийству семьи полковника Гошта.
Убили его гастарбайтеры, убили страшно и жестоко. И снова заставили общество до хрипоты спорить: а нужны ли нам эти приезжие из азиатских республик? Может, гнать их поганой метлой, раз они люмпенствуют, не могут оформить документы, найти нормальную работу, дать образование детям?
Примерно с такими мыслями я ехала на следственный эксперимент с одним из убийц. Сидела, уткнувшись в телефон, отвечала на комментарий какого-то наиболее обозленного читателя.
Негромкий скрежет по правому борту, непечатный вопль: «…ля…!!!».
Машинально оборачиваюсь: фура на светофоре впечаталась в зад другой фуре. Кабина смята, шофер зажат. Водитель передней фуры уже бегает тут же и пытается качать права, чтобы тот сдал назад. А тот – всмятку.
- Отъедь вперед!!! - орем мы переднему вдвоем с водителем. – Он не может двинуться!
Тот, наконец, соображает, бежит к своей кабине.
- Скорую!!! – ору я водителю. Тот достает телефон, набирает «112», диктует место: трасса М5, Ульяновский перекресток, марки машин… Долго диктует.
А водитель уже серый. Пьет воду из бутылки мелкими глоточками. На асфальте лужа крови пополам с бензином, бензин струйкой льется из-под раздавленного капота. В луже на асфальте лежит слетевшая с зеркала георгиевская ленточка.
И сделать я не могу ничего. Ничегошеньки.
Только молиться: «Господи! Помоги, чтобы он не умер от болевого шока! Сделай так, чтобы дожил!»
И тут появляются гастарбайтеры. Хрупкие парни в майках с надписью «Кыргыстан» и в мусульманских шапочках, пожилые азербайджанцы, и еще кто-то, все: «Быр-быр-быр-быр», - по-своему, - и лезут в кабину, ногами вышибают стекло, пытаются изнутри выдавить дверь. Цепляют трос, тянут другой машиной, трос рвется, они останавливают грузовик «Роснефти», водитель в фирменной кепке бежит к ним с железным канатом…
Пятнадцать минут нерусские бьются, чтобы спасти русского. Я не знаю, как он пережил бы эти минуты, если бы рядом никого не было.
Потом, наконец, начинают выть сирены, и подъезжают спасатели с гигантскими ножницами по металлу, и какие-то приспособления «надувают» сплюснутую кабину, и фельдшера кладут переломанного на носилки…
И я уезжаю на следственный эксперимент, а в голове все крутится, крутится…
Пятнадцать минут нерусские бились, чтобы спасти русского. Потому что они – люди.
Будем же и мы людьми.
Правила комментирования
comments powered by Disqus