Сокращение численности русского населения – главный вызов национальной безопасности России в XXI веке. Следствие демографического кризиса – хроническая недокомплектация и ограничение мобилизационных возможностей ВС РФ. Одновременно с этим нарастают масштабы миграционных потоков на юге России из сопредельных исламских стран, а также на Дальнем Востоке со стороны Китая. Существуют ли пути решения этих проблем или ситуация уже необратима?
27 ноября 2012 года аналитический журнал, посвященный проблемам демографии, «Демоскоп Weekly» опубликовал данные о динамике демографических процессов в России. Эксперты пришли к выводу, что в стране наиболее интенсивно увеличивается численность мусульманских этносов. Русское население при этом стремительно уменьшается. В 1989 году русских насчитывалось 119 миллионов 866 тысяч человек, в 2002-м – 115 миллионов 891 тысяча, а в 2010-м – уже 111 миллионов 17 тысяч человек.
Одним из самых опасных следствий демографического кризиса является непрерывное сокращение мобилизационных ресурсов российских Вооруженных Сил. По состоянию на 2009 год потенциальный мобилизационный резерв составлял 20 миллионов человек (для сравнения: в США – 56 млн, в Китае – 208 млн). Еще в 2007 году заместитель начальника Генштаба ВС РФ генерал-полковник Василий Смирнов официально заявил, что призывной контингент в России ежегодно уменьшается более чем на 100 тысяч человек.
Русских будет 46,5 процента
В докладе «Анализ демографической ситуации: тенденции и последствия», подготовленном экспертами-демографами Анатолием Вишневским и Евгением Андреевым, приводятся следующие данные: «До 2025 года 85–90 процентов убыли населения в России будет приходиться на русских. При сохранении таких темпов сокращения русского населения к 2050 году доля русских в России будет составлять только 46,5 процента, что приведет к абсолютному изменению этно-конфессионального состава населения страны. Когда число мигрантов превысит 20 процентов, неизбежно возникнут замкнутые этнические анклавы, ассимиляция прекратится и произойдет резкое обострение межнациональных конфликтов».
В ряде регионов России численность мигрантов из исламских стран превышает этот критический двадцатипроцентный уровень уже сегодня.
Абсурд ситуации заключается в том, что острейшую миграционную проблему, напрямую угрожающую территориальной целостности России, создали российские власти. В июле 2001 года Министерством по делам федерации, национальной и миграционной политики была принята концепция так называемой замещающей миграции. Некие «эксперты» рассчитали, что для поддержания численности населения России на отметке 140 миллионов необходимо ежегодно допускать в страну от 700 тысяч до миллиона мигрантов. Понятно, что столько русских взять было негде и чиновники начали завозить в страну кого попало, решив проблему за счет количественной, а не качественной миграции. То министерство быстро разогнали, но концепция замещающей миграции оказалась удивительно живучей.
В 2011 году Госдума внесла поправки в закон РФ «О гражданстве Российской Федерации», существенно расширив тем самым смысл термина «соотечественник»: «Соотечественниками также признаются лица и их потомки, состоявшие в гражданстве СССР, проживающие в государствах, входивших в состав СССР, получившие гражданство этих государств или ставшие лицами без гражданства». В течение 2012 года неоднократно предпринимались попытки протащить закон о миграционной амнистии. Президент России Владимир Путин точно охарактеризовал сложившееся положение в прошлогоднем Послании Федеральному собранию: «Процесс получения гражданства для наших соотечественников, для тех, кто культурно и духовно близок России, затруднен и до безобразия забюрократизирован. А вот завозить неквалифицированную рабочую силу, в том числе и нелегально, достаточно просто». При этом ни ФМС, ни ФСБ, ни МВД не в состоянии дать четкого ответа на вопрос: сколько среди 15 миллионов нелегальных мигрантов, находящихся на территории России (и еще 10 миллионов, которые прибудут в Россию до 2020 года), членов исламских террористических организаций, эмиссаров наркомафии, участников этнических ОПГ?
Агрессия с юга
1 ноября 2012 года председатель Независимой избирательной комиссии Афганистана (НИК) Фазль Ахмад Манави официально обратился к Исламской партии Афганистана и движению «Талибан», предложив им выдвинуть свои кандидатуры на президентских и парламентских выборах 2014 года. В ходе выступления на пресс-конференции в Кабуле председатель НИК призвал группировки вооруженной оппозиции оставить насилие и попытаться прийти к власти законным путем. Есть все основания полагать, что исламские фундаменталисты не преминут воспользоваться этим любезным предложением сразу после вывода войск НАТО из страны.
Исламский фундаментализм в его современном виде по существу представляет собой идеологию перманентной революции. Радикальные исламисты формируют сеть транснациональных террористических организаций, стремящихся различными методами – от террора до информационной войны – провоцировать кризисы в любом регионе мира, где есть возможность создать новый плацдарм великого халифата. Успешный исламский мятеж в Мали – наглядный пример демонстрации их возможностей. Очевидно, что Центральная Азия и ряд регионов Российской Федерации представляют собой оптимальное поле для такого рода деятельности. При этом одним из главных инструментов продвижения идей радикального ислама, создания опорных пунктов исламских террористических организаций, экспорта исламских консервативных революций выступают миграционные потоки. Миллионные массы мусульман в буквальном смысле слова затопляют сегодня Западную и Центральную Европу, а также территорию России. Повсеместно возникают замкнутые, де-факто находящиеся вне юрисдикции действующего законодательства этнические анклавы, немедленно втягивающиеся в конфликты с местным населением. И если смотреть на складывающуюся обстановку глазами лидеров «Талибана» и прочих террористических организаций, то массированная миграция становится весьма действенным, эффективным оружием, выполняющим задачу подготовки почвы для будущей войны.Через 14 месяцев исламские бандформирования «демократическим» путем придут к власти в Афганистане. С этого момента они перестанут представлять собой хаотическое сборище иррегулярных, вооруженных легким стрелковым оружием подпольных отрядов. В виде бесплатного приза исламским фундаменталистам достанется отмобилизованная, обученная американскими военными советниками армия численностью 180 тысяч штыков. Дополнительным «бонусом» станут горы оружия, которые США поставляли предыдущие десять лет в Афганистан (в августе 2012 года руководство Агентства по оборонному сотрудничеству и безопасности Пентагона обнародовало отчет, согласно которому афганские войска получили оружия на общую сумму 5,4 млрд долларов). В итоге на южных рубежах России появится огромная армия радикальных исламистов, имеющая на вооружении авиацию, танки, артиллерию, реактивные системы залпового огня.
Сценарий боевых действий
Подготовка к войне начинается с проведения глубинной разведки, создания сети подпольных баз и боевых ячеек на территории противника. Эту функцию выполняют внедренные в потоки мигрантов боевики, завербованные в радикальные исламские движения члены этнических ОПГ и хорошо организованные и законспирированные группировки наркомафии. Они имеют налаженную связь с лидерами диаспор, снабжают их деньгами и занимаются распространением радикальной исламской пропаганды в массах. Торговля наркотиками при этом преследует двоякую цель: позволяет получать огромные финансовые средства для ведения войны и одновременно ослаблять армию противника путем уничтожения молодежи призывного возраста (только по официальным данным ФСКН, в России 8 миллионов героиновых наркоманов, из них 75 процентов – молодые люди от 16 до 25 лет).
Уровень конфликтности между диаспорами и местным населением повышается параллельно увеличению числа мигрантов. Террористические акты и атаки играют роль катализатора конфликтов и дополнительно усиливают позиции исламских экстремистов. Первой оперативно-стратегической задачей является провоцирование крупномасштабного межнационального конфликта и его переведение в стадию вооруженного. Выполнение этого важнейшего условия открывает возможность для проведения крупномасштабных боевых операций на территории противника с перспективой отторжения одного или нескольких регионов с преимущественно мусульманским населением и создания там независимых исламских государств.
В качестве обоснования этого сценария можно привести ряд подлинных фактов.
31 октября 2012 года духовный лидер транснационального экстремистского движения «Братья-мусульмане» Юсуф Кардави назвал Россию врагом ислама и призвал всех правоверных мусульман бороться против нее с оружием в руках.
9 января 2013 года в Татарстане боевики-исламисты объявили, что готовят убийство президента России.
22 февраля 2013 года состоялась презентация доклада российского политолога Сергея Маркедонова «Рост радикальных исламских групп в Приволжском федеральном округе». В документе подчеркивается, что влияние исламского радикализма в России не ограничилось Северным Кавказом и распространилось на ряд субъектов Федерации Приволжского федерального округа, который является местом проживания 40 процентов российских мусульман.
26 февраля 2013 года директор ФСБ России Александр Бортников заявил, что идеи радикального ислама распространяются не только на Северном Кавказе, но и на Урале и в Сибири. Заявление сделано на заседании Национального антитеррористического комитета (НАК) в Пятигорске.
Локальные конфликты между мусульманскими мигрантами и местным русским населением становятся повсеместной тенденцией. Кондопога, Сагра, Ремонтное, другие подобные эпизоды являются исчерпывающим доказательством роста напряженности в стране, напрямую связанного с неконтролируемыми миграционными потоками. Крупный очаг напряженности формируется в Ставропольском крае.
Начиная с 2014 года за спиной все более усиливающих позиции радикальных исламистов встанет вооруженная до зубов террористическая армия, способная с территории Афганистана осуществить боевые действия высокой интенсивности в Центральной Азии. В этом случае интересы талибов и сепаратистов, действующих в перечисленных выше регионах России, совпадут полностью.
Политика продолжения крупномасштабной миграции из исламских стран в потенциально взрывоопасные российские регионы является самоубийственной. А времени на перекрытие миграционных потоков уже практически не осталось.
На Дальнем Востоке
26 апреля 2006 года Владимир Путин выступил с заявлением о сложившейся в восточных регионах страны критической обстановке: «Дальнейшее сокращение населения Сибири и Дальнего Востока может привести на первом этапе к сужению государственного экономического пространства, на втором – к более активной этнической экспансии, а на третьем – к значительной угрозе целостности государства».
Согласно данным упомянутого выше доклада «Анализ демографической ситуации: тенденции и последствия» общая численность русского населения Дальнего Востока упала с 8 миллионов человек в 1990 году до 6,7 миллиона в 2002-м. При этом в трех провинциях на севере Китая, граничащих с Россией (Хэйлунцзян, Гирин и Внутренняя Монголия), общая численность населения превышает 100 миллионов человек. Перманентно увеличивающийся разрыв в плотности населения между Россией и Китаем, как и на юге России, заполняется неконтролируемыми потоками китайских мигрантов. Российские эксперты делают все более тревожные прогнозы. Как считает руководитель лаборатории миграции населения Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Жанна Зайончковская, к 2050 году в восточных российских регионах будут проживать до 7–10 миллионов китайцев и китайская диаспора станет второй крупнейшей по численности этнической группой в России после этнических русских.
8 сентября 2012 года Федеральная служба безопасности РФ обнародовала факт «демографической экспансии» Китая, направленной на Россию. По данным ФСБ РФ, китайцы массово подделывают российские водительские права. Происходит это при попустительстве властей КНР, из чего российские спецслужбы сделали вывод, что Китай потворствует переселению собственных граждан в Россию.
В китайской геополитической доктрине есть термин «естественное жизненное пространство», который расшифровывается следующим образом: «Эффективный контроль над районами, лежащими за пределами страны, осуществляемый нацией в течение длительного времени, в итоге ведет к переносу географических границ». В истории уже имел место подобный прецедент: в 1846–1847 годах США, используя миграционные потоки, аннексировали у Мексики огромные территории – от Калифорнии до Техаса. Поэтому лучшим способом избежать конфликта между Россией и КНР является установление жесткого контроля за миграцией и достижение четкой межгосударственной договоренности о том, что численность китайских мигрантов не должна превышать 10–15 процентов от численности местного населения.
Крепить оборону
27 марта заместитель председателя правительства РФ Дмитрий Рогозин в интервью изданию «Регионы России» заявил: «Российская «оборонка» призвана стать локомотивом новой индустриализации страны». Укрепление обороноспособности страны, наращивание мощи ВС РФ – эффективное средство возрождения отдаленных регионов либо стабилизации обстановки в регионах проблемных. По мнению экспертов-демографов, результатом сокращения российских Вооруженных Сил стало усиление тенденций внутренней миграции, то есть оттока русского населения в европейскую часть России. Во многих регионах присутствие крупных воинских подразделений дает мощный стимул развитию инфраструктуры, «притягивает» бизнес, создает новые рабочие места в сфере производства. Хороший пример – Дальний Восток, где сокращение подразделений армии и флота было наиболее масштабным и способствовало существенному снижению численности населения и возможности трудоустройства в военном секторе. Между 1989 и 1997-м численность сухопутных войск в Дальневосточном военном округе снизилась с 24 до 10 бронетанковых и моторизованных дивизий, со 120 до 43 подводных лодок и с 77 до 45 надводных кораблей. Многие эксперты высказывали опасения, что дальнейшее сокращение воинских частей приведет к внутренней миграции в приграничных регионах России до уровня, несовместимого с возможностью поддержания минимально необходимой численности населения. Таким образом, наращивание группировок российских войск на Дальнем Востоке и на южных рубежах является наиболее действенным противовесом неконтролируемым миграционным потокам и всем связанным с ними угрозам как демографического, так и военного плана.
Правила комментирования
comments powered by Disqus