Несмотря на принятие Закона, Туркменистану при нынешнем политическом режиме в рейтингах свободы СМИ еще долгое время придется оставаться в кампании Северной Кореи, Бирмы и Эритреи.
Не сочтите кощунством над исторической значимостью пролетарского вождя, но первое, что пришло в голову после прочтения сообщения о вступлении в силу Закона Туркменистана «О средствах массовой информации», это знаменитые слова Ленина: «Революция, о необходимости которой всё время говорили большевики, свершилась!»
Во-первых, мы, хоть и не большевики, но о необходимости принятия данного закона на самом деле говорили уже давно. А во-вторых, его нельзя не назвать «революционным», как и все то, что исходит от президента Бердымухаммедова, (ну, скажем, как приглашение представителей оппозиции прибыть в Туркменистан для участия в президентских выборах или инициатива о создании «альтернативных» партий). Революционный дух так и прет из каждой строки этого юридического акта! Отныне на любой упрек в отсутствии свободы СМИ туркменские чиновники с полным основанием могут заявить: «Средства массовой информации в Туркменистане свободны. Государство гарантирует свободу средств массовой информации в выражении мнения». (Закон Туркменистана «О средствах массовой информации», глава 2, статья 4, пункт 1. Далее — просто «Закон»).
Однако, как справедливо отметили «Репортеры без границ» — международная организация, выступающая за свободу СМИ и защищающая права журналистов, новый закон Туркменистана о СМИ хотя и провозглашает свободу слова и запрет цензуры, но далек от того, чтобы сократить пропасть между заявлениями на официальном уровне и существующей действительностью «в одной из самых закрытых и репрессивных стран мира».
«До сих пор в области средств массовой информации [Туркменистана] преобладает режим произвола, поэтому принятие закона — всего лишь небольшой шаг вперед, — отметил генеральный секретарь организации Кристоф Делуар. — Предется очень многое изменить, прежде чем его нормы станут реальностью».
Только после того, как практика будет приведена в соответствие с законодательством, можно будет говорить о реальном значении этого закона. А насколько сложно (или даже просто невозможно!) будет это сделать в обозримом будущем, понятно уже сегодня. Без осуществления на практике целого комплекса реальных демократических реформ он может остаться всего-навсего фикцией, очередным пустым документом, не имеющим никакого значения для общества, несмотря на то, что в нем провозглашено, что граждане Туркменистана «имеют право использования любых форм средств массовой информации для выражения мнений и убеждений, поиска, получения и распространения информации», а также гарантирован «беспрепятственный доступ к сообщениям и материалам иностранных средств массовой информации» (Закон, статья 4).
Примечательно, что наряду с утверждением норм свободы СМИ, в Законе также названы поводы для ее ограничения. И если для соблюдения реальной свободы условия в стране еще не созданы, то для ее ограничения все уже давно готово. Следует помнить: государство по-прежнему начеку. Оно обладает целым набором инструментов, чтобы не допустить граждан к свободным источникам информации, равно как и не позволить журналистам стать этими источниками. И самые действенные из этих инструментов — ссылки на защиту конституционного строя и охрану государственной тайны, а также недопустимость критики правительства и президента.
Что подразумевается под тем и другим и кто будет решать, нарушена ли «государственная тайна» журналистом, к примеру, правдиво рассказавшем о катастрофически низком уровне жизни и безработице сельского населения? Или: пострадает ли «честь и достоинство» высокопоставленного чиновника от публикации сведений о крупных «откатах», полученных им от зарубежных строителей очередного беломраморного дворца в Ашхабаде? Однозначного ответа на эти вопросы у меня нет. По справедливости, решение должно быть вынесено в ходе открытого судебного разбирательства, но кто же на это пойдет?! Скорее всего, в назидание остальным любителям «свободы», журналиста уволят или даже «закроют», несмотря ни на какие законы о свободе СМИ, конституцию и международные обязательства.
Вспомним, например, какие меры были приняты на государственном уровне в отношении средств массовой информации в июле 2011 года в связи со взрывами на складе боеприпасов в Абадане. Вице-премьеру-куратору СМИ президент, отметив «некомпетентность и непрофессионализм авторов, берущихся за написание статей на темы, о которых имеют весьма поверхностное представление», высказал ряд серьезных нареканий и критических замечаний. Председателю Комитета по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации при Кабинете министров Туркменистана был объявлен выговор, а редакторам газет и журналов было рекомендовано «осуществлять действенный контроль за качеством публикаций, их профессиональным уровнем и достоверностью».
Довлетмурада Язкулиева за серию репортажей о взрывах в Абадане для Радио Свобода, содержащих критику правительства и президента за бездействие и неспособность оказать помощь пострадавшим, приговорили к лишению свободы по сфабрикованному обвинению. Был также подвергнут хакерской атаке интернет-сайт правозащитной организации «Туркменская инициатива по правам человека» (ТИПЧ)«Хроника Туркменистана», который одним из первых передал информацию о последствиях взрывов, о числе жертв и попытках властей замолчать масштаб трагедии. В условиях, когда туркменские власти не давали об этом никакой информации, зарубежные издания публиковали свои материалы, ссылаясь на данные «Хроники Туркменистана».
«Свобода собирать, получать и распространять информацию не может быть ограничена иначе как в соответствии с законом, если это необходимо для защиты конституционного строя, здоровья, чести и достоинства, частной жизни граждан, общественного порядка». (Закон, глава 2, статья 4, пункт 4).
«Использование свободы информации может ограничиваться требованиями и условиями, которые устанавливаются законом и необходимы для защиты безопасности Туркменистана, соблюдения гарантий беспристрастности судей при осуществлении правосудия, защиты от разглашения конфиденциальной информации, охраны здоровья и нравственности граждан, а также их частной жизни, личного достоинства и других аспектов». (Закон, глава 7, статья 42 «Особые случаи неразглашения информации», пункт 1).
Юридическая расплывчатость понятий «нравственность», «личное достоинство», «общественный порядок», «общественный интерес» позволяет варьировать толкование статей Закона, и можно с уверенностью сказать, делаться это будет отнюдь не в пользу истинных поборников свободы слова. Между тем, эти понятия широко представлены в новом Законе.
Разумеется, мы ничего не имеем против нравственности, личного достоинства и общественного порядка, однако наполнить их правовым содержанием и дать четкое юридическое определение практически невозможно: сколько комментаторов — столько мнений. А поэтому, как отметил Кристоф Делуар, некоторые положения Закона, хотя и очень правильные на бумаге, выглядят нелепо, когда на деле сталкиваются с журналистской практикой.
«Никто не может запретить или препятствовать средствам массовой информации распространять информацию, представляющую общественный интерес, иначе как в соответствии с законом». (Закон, глава 2, статья 4, пункт 1).
Каким образом будет решаться вопрос о том, представляет или не представляет «общественный интерес» та или иная информация? Выборочным опросом читателей, всенародным референдумом или как-либо еще?
Руководство СМИ в Туркменистане рассредоточено между несколькими государственными органами, и найти здравый смысл в этой сложной системе непросто.
Раньше, при Сапармураде Ниязове, в Туркменистане существовали Министерство культуры и информации, с одной стороны, и Государственный комитет по телевидению и радиовещанию, с другой. Затем, в 2004 году Ниязов объединил два эти ведомства и превратил их в Министерство культуры и телерадиовещания. В последствии, в октябре 2011 года Курбанкули Бердымухаммедов вновь разделил их, в результате чего сегодня в Туркменистане имеются и Министерство культуры (возглавляет Гунча Мамедова), и Государственный комитет по телевидению, радио и кинематографии (11 января 2013 года президент уволил с должности председателя Шадурды Аловова и назначил на его место Максата Алтаева). Единственным поставщиком информации является Государственное информационное агентство Туркменистана «Туркмендовлетхабарлары» (ТДХ), руководит которым Бекдурды Амансарыев, контроль за содержанием (цензуру) осуществляет Комитет по охране государственных тайн в печати и других средствах массовой информации при Кабинете министров Туркменистана (председатель Язмухаммед Язлыев).
Печать бумажных СМИ, а их, по официальной статистике, в Туркменистане насчитывается около 50 наименований, находится в ведении Государственной издательской службы (председатель Гызылгуль Нургельдыева). Распространяются печатные СМИ в основном по подписке, которая зачастую носит принудительный характер, либо через сеть специализированных киосков.
Интернетом в Туркменистане, по данным ООН, охвачено 5 процентов населения (по другим источникам — не более 1,6 процента). Единственным провайдером является государственная компания «Туркментелеком», находящаяся в подчинении Министерства связи.
Каким образом в этой системе, насквозь пронизанной государственным надзором и запретительными мерами, будут осуществляться принципы «недопустимости цензуры и вмешательства в деятельность средств массовой информации», непонятно. Тем не менее, новый Закон провозглашает запрет: а) цензуры средств массовой информации; б) создания органов или должностей для предварительного контроля информации, подлежащей распространению средствами массовой информации; в) оказания влияния на субъекты, осуществляющие подготовку и распространение массовой информации; г) воспрепятствования со стороны должностных лиц государственных органов и общественных объединений законной профессиональной деятельности журналистов, принуждения журналистов к распространению либо отказу от распространения информации; и т.д. и т.п.
Вчитаемся в новый Закон более внимательно. К примеру, в нем говорится не просто о запрете цензуры, но поясняется, что под цензурой понимается «необоснованное искажение руководством средства массовой информации журналистского материала». Значит ли это, что «обоснованное» искажение допускается и кто будет определять степень этой обоснованности? К тому же данный параграф статьи 4 Закона также сопровождается оговоркой «за исключением случаев, установленных законодательством Туркменистана». В соответствии с новым Законом, компетенция Комитета по охране гостайн либо должна быть значительно сужена, либо к разряду гостайн следует отнести целый ряд новых сведений, чтобы иметь «законное» основание нарушать свободу слова.
Из той же статьи 4 «Принципы государственной политики в отношении СМИ»: Закон допускает контроль со стороны государственных органов и органов общественных объединений в целях обеспечения плюрализма и честной конкуренции в области массовой информации, предотвращения злоупотреблений доминирующим положением среди субъектов, осуществляющих подготовку и распространение массовой информации. В этой связи очевидно, что грубейшим нарушением принятого Закона является деятельность ТДХ. Но других-то источников информации пока что нет, скажите вы. Так что же, будем нарушать?!
Также обращает на себя внимание статья 7 «Саморегулиролвание» (другими словами, самоцензура), в которой идет речь о том, что «в целях повышения профессионального уровня журналистов, обеспечения достоверности и беспристрастности предоставляемой обществу информации журналисты могут осуществлять систему саморегулирования в сфере средств массовой информации, предусматривающую принятие на добровольной основе профессиональных этических стандартов».
Этот пункт можно было бы и не включать в новый Закон. Что такое «саморегулирование», в Туркменистане знает каждый журналист, всем хорошо известно, чем грозит ему и его близким любая попытка выйти за рамки официальной точки зрения. Но чтобы (на всякий случай!) журналисты не забывались, Законом предусматривается «ответственность за злоупотребление свободой массовой информации» (Закон, статья 52).
Разумеется, под злоупотреблением подразумеваются разглашение гостайны, призывы к насильственному изменению конституционного строя, пропаганда войны, расовой ненависти, религиозной вражды и прочие уголовно наказуемые антигосударственные деяния, а также вмешательство в личную жизнь граждан и посягательство на их честь и достоинство. Тогда снова возникает вопрос: является ли таким посягательством критика в адрес президента и не будет ли рассматриваться как попытка изменения конституционного строя негативные высказывания о политике правительства?
Основанием для обвинения в злоупотреблении свободой СМИ, по Закону, является также «злоупотребление свободой слова, распространение не соответствующих действительности сведений, унижающих честь и достоинство физического лица или наносящих вред деловой репутации юридического лица, воздействие журналистов на суд». То есть получается, если журналист Н.Н. (представим невозможное!) сообщит в СМИ, что родственники высокопоставленного чиновника (назовем его Г.Б.) совершили рейдерский захват помещения фирмы рядового предпринимателя, но не докажет свою правоту в судебном порядке, его публикация будет трактоваться как унижение чести и достоинства и самого чиновника, и его родственников.
Вновь представим невозможное: дело дошло до суда, но судья получив взятку, рейдеров оправдал, а журналист написал новый материал о коррупции в судебной системе. Его вновь обвинили — на этот раз в «воздействие на суд»… И так далее — до тех пор, пока журналист не плюнет на все это и не начнет прославлять эпоху могущества и счастья. А нет, так пусть пеняет на себя… Ведь предупреждали его, что: а) не допускается использование установленных настоящим Законом прав журналиста в целях сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений, сбора информации в пользу постороннего лица или организации, не являющейся средством массовой информации; б) запрещается использовать право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями. (Закон, статья 33).
Обращает на себя внимание статья 42 «Особые случаи неразглашения информации». Пункт 1 гласит:
«Использование свободы информации может ограничиваться требованиями и условиями, которые устанавливаются законом и необходимы для защиты безопасности Туркменистана, соблюдения гарантий беспристрастности судей при осуществлении правосудия, защиты от разглашения конфиденциальной информации, охраны здоровья и нравственности граждан, а также их частной жизни, личного достоинства и других аспектов».
В пунктах 3-4 отмечается:
«Запрещается распространение дезинформации и информации, порочащей, оскорбляющей гражданина, унижающей его честь и достоинство. Запрещается распространение информации, противоречащей принципу презумпции невиновности, а также препятствующей осуществлению правосудия».
К сожалению, целый ряд сотрудников средств массовой информации, которые изрядно «потрудились» 10 лет назад, проклиная, обливая грязью и унижая людей, выступивших против диктатуры Ниязова, призывали казнить их, издеваясь над их близкими, и сегодня занимают ответственные посты в журналистике или являются наставниками молодого поколения. И на них, в том числе, возлагается задача претворения в жизнь Закона, положения которого они так цинично нарушали.
Таким образом, вряд ли принятие Закона о СМИ способно в ближайшее время в корне изменить ситуацию и дать возможность гражданам свободно получать и передавать информацию, в полной мере используя свои конституционные права. Несмотря на то, что отныне в Туркменистане учреждать СМИ могут даже 18-летние граждане (статья 8, пункт 1), что гарантируются плюрализм и независимость средств массовой информации (статья 5), что журналист имеет право «излагать свои личные суждения и оценки в сообщениях и материалах, предназначенных для распространения за его подписью» (статья 30), а также что ему «в связи с осуществлением им профессиональной деятельности» гарантируется защита чести, достоинства, здоровья, жизни и имущества «как лицу, выполняющему общественный долг» (статья 31, пункт 3), Туркменистану при нынешнем политическом режиме еще долгое время в рейтингах свободы СМИ придется оставаться в кампании Северной Кореи, Бирмы и Эритреи.
Автор: Нургозель Байрамова
Источник: http://www.gundogar.org
Правила комментирования
comments powered by Disqus