В Таджикистане на страницах СМИ и в социальных сетях не стихает бурное и эмоциональное обсуждение последних действий и заявлений российских высокопоставленных чиновников и политиков в отношении таджикского пассажирского поезда Куляб-Москва и вообще в отношении таджикских мигрантов. Заявления главы Роспотребнадзора Геннадия Онищенко, вице-премьера Дмитрия Рогозина и вице-спикера Государственной думы лидера ЛДПР Владимира Жириновск ого восприняты, мягко говоря, как оскорбительные и недружественные.
МИД Таджикистана в своей ноте, врученной послу России, назвал эти действия и заявления «провокационной шумихой», «широкомасштабной информационной кампанией, начатой против Таджикистана», и отметил, что она «определенно преследует другие политические цели».
Таджикское внешнеполитическое ведомство не оставило без внимания выпад Владимира Жириновского в адрес президента Рахмона. Жириновский заявил, что Рахмон будет повешен афганскими исламистами в центре Душанбе, как Наджибулла. В ноте МИД РТ это заявление названо оскорбительным и недостойным: «Также, 18 апреля текущего года со стороны Руководителя фракции ЛДПР Государственной Думы России в телепередаче «Поединок» на канале «Россия» прозвучали оскорбительные и недостойные высказывания в адрес Президента Республики Таджикистан и таджикского народа. Необходимо отметить, что такого рода негативные высказывания известных политических деятелей России не отвечают духу дружественных отношений и стратегического партнерства двух стран». И наконец, МИД РТ отмечает, что «осуждает начатую информационную кампанию против Таджикистана некоторыми российскими СМИ и политическими деятелями и отмечает, что подобные недружественные акции могут нанести урон двусторонним отношениям и сотрудничеству наших стран».
Конечно, можно удовлетвориться ответом МИД РФ о том, что «Заявление заместителя Председателя Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, руководителя фракции ЛДПР В.В. Жириновского в эфире телевизионной программы В. Соловьёва “Поединок” было сделано в рамках телевизионного ток-шоу в присущей этому политику эмоциональной форме», Можно принять на веру заявление МИД России: «Данные высказывания не имеют ничего общего с официальной позицией России, которая рассматривает Республику Таджикистан в качестве союзника и стратегического партнёра и стремится к дальнейшему развитию двустороннего сотрудничества во всех сферах».
Однако в Таджикистане отмечают, что МИД России словно не заметил, что речь идет о словах и действиях и других высокопоставленных чиновников, Онищенко и Рогозина.
Как бы то ни было, эти случайные и спонтанно совпавшие по времени и месту действия (выезд Онищенко и Рогозина в сопровождении тележурналистов в Астраханскую область встречать таджикский поезд), и заявления российских чиновников, и широкое освещение по главным телеканалам страны неожиданно остро вставшей проблемы таджикских мигрантов — вызвали в Таджикистане реакцию, о которой в Москве не могли не догадываться заранее. Если это так, то Москва сознательно в очередной раз навредила себе в Республике Таджикистан и своим позициям во всем регионе Центральной Азии. Результат — очередной взрыв возмущения по поводу методов и средств, используемых Москвой для давления на руководство Таджикистана. Многие обозреватели отмечают, что удар нанесен по национальному самолюбию граждан Таджикистана, а не только по престижу президента Эмомали Рахмона. Примечательно, что лидер Партии исламского возрождения Таджикистана Мухиддин Кабири, главной оппозиционной силы в республике, тут же заявил, что Эмомали Рахмон — и его президент и оскорблять его недопустимо.
Унижая и мигрантов, и Эмомали Рахмона, российские политики только усиливают консолидацию вокруг фигуры президента Таджикистана. Потому что все в Таджикистане понимают, что неожиданное обострение в России проблемы именно таджикских мигрантов связано с пробуксовкой вопроса о 201-й российской военной базе, с вопросами о том, кому, России или США, будет предоставлен аэродром Айни, о том, какой внешнеполитический вектор в Душанбе будет преобладать: северный, западный или восточный. Если цель действий Москвы укрепить и без того прочные позиции Эмомали Рахмона и помочь ему переизбраться на новый срок в ноябре 2013 года, то эта цель достигнута. Еще более ценную роль, если брать политтехнологический ракурс проблемы, сыграла бы утечка в таджикские СМИ ряда историй об унижениях, которые пришлось испытать таджикскому лидеру со стороны российских чиновников во время поездок, визитов, встреч, саммитов. Тогда подавляющее число таджикских избирателей непременно пойдет и проголосует за президента в ноябре.
Вы спросите, при чем тут таджикские мигранты, которые на протяжении вот уже 20 лет работают в России, строят города и убирают дворы и улицы? Разве они не на общих основаниях, наряду с узбекскими и киргизскими мигрантами, въезжают в Россию по установленному для них безвизовому режиму? К чему этот миф в российских СМИ о нелегалах из Центральной Азии, когда подавляющее большинство граждан стран этого региона имеет отметки в паспортах о легальном пересечении границы с Россией, согласно договоренности о безвизовом въезде? И у этих въездных штампов нет срока давности. А институт регистрации в России имеет уведомительный характер. Ответ на вопрос, зачем ужесточать полицейские меры в отношении мигрантов из Таджикистана, уже звучал из уст российских экспертов. Мол, если Россия перекроет таджикским мигрантам кислород, выдворит их или затруднит им дорогу в Россию, то возмущенные толпы безработных сметут свою власть. Мне представляется, что это еще один плохо просчитанный аргумент.
Большинство сезонных мигрантов в апреле-мае уже находится в России. Их депортация потребует серьезных затрат и вызовет огромный внешнеполитический резонанс. Даже если представить, что всех или большинство таджикских мигрантов депортируют из России или запретят им въезд, социальных последствий в Таджикистане можно ждать не раньше, чем через год. Кроме того, если будет введен визовый режим с Таджикистаном, мигрантов и проблем, связанных с этим, внутри России не убавится. Их место займут киргизы, узбеки, китайцы. Однако Россия при этом может потерять значительно больше. Ареал распространения русского языка сузится, у рабочего из Таджикистана появится выбор, в какую страну поехать работать по визе. Не исключено, что такие возможности будут предоставлены другими партнерами Таджикистана. Дополнительно один миллион рабочих — небольшая цифра для остального мира. Впрочем, не исключено, что таджикские мигранты, какая-то часть, будут правдами и неправдами оказываться в России, но уже на нелегальном положении. Однако и Таджикистан приобретет инструмент регулирования въезда в страну российских военнослужащих, к примеру. В таких условиях говорить о продлении срока пребывания российской военной базы в Таджикистане на границе с Афганистаном не приходится.
Следующим шагом может стать выход Таджикистана из СНГ и вслед за Узбекистаном — из ОДКБ. Едва ли США, Евросоюз и даже партнер России по ШОС Китай будут огорчены таким поворотом событий и, скорее всего, постараются выжать для себя максимум военно-политической и экономической пользы из этой ситуации, вступая в противоборство за контроль над регионом уже без России. России в этом случае придется оставить также центр космического слежения «Окно» в таджикском Нуреке, который благодаря удачному расположению, высокогорью и круглогодичной солнечной погоде способен отслеживать в широком диапазоне околоземные объекты, а также запуски ракет с земли, воды и воздуха.
Сегодня, кстати, «разрешение на работу» и пребывание в Таджикистане для российской военной базы и центра космического слежения стоит символический 1 рубль. Никаких преференций от этого Таджикистан в целом и таджикские мигранты в России не имеют. Пока Россия продолжает присутствовать в Таджикистане как военно-политический союзник, как центр общего культурного и языкового пространства, как экономический партнер, две другие силы, Запад и Китай, не вступают в открытое противостояние в регионе. Однако, похоже, Россия сама делает все, чтобы быть выдавленной из региона и сдать свои ослабевающие позиции. Если в Москве считают, что установка в Таджикистане, а вслед за этим севернее, американских ПРО — дурной сон, то этот сон Россия сама может сделать реальностью. Какие-то 20 лет назад размещение в душанбинском аэропорту военной авиации НАТО тоже трудно было представить. Так же как и то, что Таджикистан начнет уступать Китаю приграничные территории на Восточном Памире, где с конца XIX века стояли русские пограничные заставы.
Охлаждение и разочарование друг другом между Москвой и Душанбе началось не сегодня и не вчера. Еще в середине 90-х Эмомали Рахмон сетовал в российском журнале «Огонек» на то, что важность развития экономического партнерства с Таджикистаном Россией недооценивается, что Таджикистан жизненно нуждается в эффективных совместных проектах и инвестициях. Все эти годы модернизация Таджикистана шла весьма туго и то во многом благодаря другим партнерам: ЕС, США, Китаю, Ирану. Безусловно, доля вины в отсутствии необходимого уровня доверия и партнерства с Россией лежит и на руководстве Таджикистана, которое выдвигает нереалистичные условия. Тем не менее, развитие и модернизацию страны с политической точки зрения тормозят не только малоэффективный менеджмент, дефицит профессионалов, клановость, непотизм, коррупция и т.п., но и невнятная, аморфная и пассивная роль России в регионе.
Не менее, если не более важной проблемой для Таджикистана остается дефицит энергетических мощностей. Каждый год с окончанием лета страна погружается во тьму без света и тепла. При дефиците электроэнергии и энергоносителей сложно обогреть дома и приготовить пищу, не говоря о создании рабочих мест и развитии экономики. Главной причиной долговременного кризиса и охлаждения в отношениях Душанбе и Москвы стало разочарование, которое испытало таджикское руководство после отказа Москвы участвовать в строительстве Рогунской ГЭС. Тогда президент Дмитрий Медведев и премьер Владимир Путин решили уступить протестам по поводу строительства этой таджикской ГЭС со стороны Ташкента. Сегодня США и ЕС поступательно работают на сближение позиций Душанбе и Ташкента, и может наступить момент, когда мнения России по этому поводу уже никто не спросит. Важность же строительства Рогуна, которое планировал и начинал еще советский Госплан, для развития всего региона Центральной Азии трудно переоценить.
Разве не могла бы Россия вместо прессинга и унижения мигрантов предпринять какие-то разумные шаги, например. взимать с них налоги и на выгодных для себя условиях инвестировать эти средства в тот же Рогун? Разве не более продуктивным был бы такой подход для усиления влияния России на экономику и политику Таджикистана? Но вместо системного и продуманного подхода к сохранению и укреплению своих позиций в чувствительном регионе мы видим смешной налет вице-премьера по ВПК на таджикский пассажирский поезд в астраханской степи. Мы видим главного санитарного врача РФ, который проснулся и, словно булгаковский персонаж, с нескрываемым раздражением обнаружил себя за тысячи километров от теплой кровати и уютного кабинета, но не на берегу моря, а на границе с Казахстаном в вагоне-ресторане таджикского поезда.
И наконец, разве можно на таком высоком уровне — вице-премьерском, вице-спикерском, главного санитарного врача страны — всерьез и в здравом уме всю вину за распространение наркотиков в России возлагать на мигрантов? Когда один только вопрос — кто заказывает, крышует и контролирует сбыт героина в России и переправляет его дальше в Европу — много лет не находит ответа. Неужели эти господа считают, что таджикским мигрантам кто-то позволит ворочать десятками миллиардов долларов от дохода этого рынка, сопоставимого с рынком оружия и других видов крупного теневого бизнеса? И если мы все же допустим, что весь этот цирк с антимигрантской волной можно в одночасье развернуть в конъюнктурных целях, а потом отыграть назад и свернуть, то осадок и стыд за это все, господа, остаются.
laquo;Огонек
Правила комментирования
comments powered by Disqus