Энергетика — не только самая капиталоёмкая отрасль экономики, но и наиболее сложная для экспертизы и понимания. Она не существует в рамках одного государства, обязательно предполагает интеграционные проекты, динамично развивается и плохо подчиняется политическому регулированию. Эдакая экономика в экономике, кровеносная система сложного организма. Поговорим сейчас об электроэнергетических проектах в «слабом звене» будущего Союза — Киргизии.

Выжить или выжать?

Объять необъятное и вместить в обзор всю правду об электроэнергетике Киргизии не стоит даже пытаться. Но можно посмотреть на тенденции.

Потенциал у Киргизии есть, он основан на географическом положении. Внушительная часть водных ресурсов Центральной Азии — здесь, жива и инфраструктура. Однако отрасль практически целиком держится на созданных в советский период материальных ресурсах. Конечно, они устарели, и их, в связи с приростом населения и концептуальным изменением условий использования электроэнергии, недостаточно. Потребитель, в том числе в Бишкеке, ощущает кризис на себе. Посидишь то без света, то на критически малом напряжении — оптимизм улетучивается со скоростью курьерского поезда. Отключения и аварии для киргизстанцев — дело привычное. Аналитик Роза Алмакунова говорит, что за 20 лет в этот сектор международными организациями и компаниями было инвестировано более 400 миллионов долларов. Однако эти средства пошли не на ремонт и замену оборудования или распредсетей, а были вложены в строительство подстанций в ряде регионов республики. На первичное восстановление технической части необходимо ещё 400 миллионов долларов. На полный вывод отрасли из кризиса и её развитие — более 9 миллиардов долларов.

Цифры в выкладках экспертов заметно разнятся. Некоторые считают, что в электрических сетях пропало без вести не меньше миллиарда долларов, а на восстановление нужно 3–5 миллиардов. Это ещё одна особенность киргизской энергетики — отсутствие какого-то сбалансированного учёта и отчётности. На любом совещании, где собирается больше трёх аналитиков и ответственных за сектор специалистов, обилие несовпадающих друг с другом цифр, аргументов и параметров наводит на мысль, что реальной калькуляции не существует в природе и полной картиной не владеет никто. В любом случае, подобных средств в бюджете Киргизии нет и не предвидится. А проблема износа и нехватки мощностей есть. Следовательно, её можно решить только в рамках различных интеграционных проектов. Каких?

Инвестиции с «начинкой» или проект проекту — рознь

Система электрообеспечения настолько чувствительна и нежна, что разрушить её можно в одночасье. Выходы (и возвращения) соседей по Центральной Азии из единого энергетического кольца, веерные отключения ради варварских планов Максима Бакиева, сына печально известного экс-президента Курманбека Бакиева, виражи и смены политических курсов, бессистемное инвестирование уже пробили брешь в системе.

Рассматривать энергетику Киргизии бессмысленно в отрыве от ситуации в регионе в целом, а она сильно запутана и усложнена различными «местными особенностями». Член совета директоров Института энергетической стратегии РФ Алексей Громов считает, что «в электроэнергетике частными, но важными задачами интеграции являются разрешение гидроэнергетических противоречий Киргизии, Таджикистана и Узбекистана и организация поставок гидроэнергии Памира в Индию и Китай; оптимизация размещения генерирующих мощностей (между Россией, Казахстаном и Китаем)».

В ЦА в сфере электроэнергетики работает ряд слабо или никак не согласованных между собой проектов, основанных на западном, китайском или российском капитале.

Эксперт по вопросам энергетики из Киргизии Зульфия Марат пишет в прессе: «Киргизия и Таджикистан вовлечены в ряд энергетических проектов, которые ясно свидетельствуют, насколько могут быть последовательны шаги западных структур по обеспечению рынка сбыта оборудования и услуг своих бизнес-компаний. Их продвижение происходило по линии международных финансовых институтов — АБР, взявшего под свою опеку флагманы региональной гидроэнергетики — Нурекскую и Токтогульскую ГЭС; ЕБРР, взявшего на себя, совместно со Швейцарией, кредиторские заботы по средним ГЭС, построенных на двух основных водных артериях региона — на реках Амударья и Сырдарья. Подключился и немецкий банк развития KfW. Хотелось бы также заметить следующую особенность проектов АБР и ВБ, в отличие от российских и китайских. Эти проекты могут иметь неожиданные «начинки», к примеру, за довесок в 3 миллиона долларов в проекте по реабилитации Токтогульской ГЭС запланировано создание некоего Центра энергорасчётов, который на два года окажется под управлением иностранной компании. В связи с этим уже обозначена озабоченность вопросами безопасности и необходимость согласовать эту инициативу с соседями по региональному энергокольцу. ВБ уменьшил на 5 миллионов долларов объём бюджетной поддержки для Киргизии, и поэтому многие впервые обратили внимание на существующую связь поддержки с другими вопросами. Дело в том, что ВБ, АБР, МВФ оказывают республике помощь, а взамен этого они могут согласовывать с правительством ряд мер по политике развития страны (в основном, это касается национальных и отраслевых стратегий развития)».

Другими словами, интересы региона учитываются не в первую очередь. Таджикистан, сильнее увязший в инвестициях упомянутых структур, уже дал обещание развивать около десятка проектов (старых и новых) «с гарантией». Речь о «начинках», условиях, выходящих за рамки самих проектов. То есть, при участии западных финансовых институтов будет формироваться значительная часть глобальных стратегий развития этого государства.

Китайские инвесторы в Киргизии тоже очень активны. За пять лет общая доля китайских инвестиций в экономику выросла в десять раз, в электроэнергетику — в семь. Недавно, под конец минувшего года, Китай получил возможность участия в модернизации стратегического объекта — столичной ТЭЦ. Подрядчиком выбрана компания Tebian Electric Apparatus Stock Co. Ltd. (ТВЕА). Кредит предоставлен сроком на 20 лет под 2% годовых, льготный период — 11 лет. Чем это закончится? Неизвестно, но можно попытаться провести аналогии.

Наиболее показательна в новейшей истории сущность китайского сотрудничества с Монголией. Предысторию опустим, несмотря на то, что «разошлись» на мировой политической карте эти государства только в 1921 году. Сейчас монгольская экономика настолько тесно завязана с китайской, насколько это вообще возможно. Сюжет последних десятилетий — экспорт излишка китайской рабочей силы в Монголию, поставка дешёвых и некачественных товаров потребления, обнищание собственно монгольского населения, резкое падение уровня жизни в стране в целом, никакой индустриализации. А виноваты, к слову (согласно монгольскому общественному мнению), русские. Почему? Потому что, якобы, «бросили». Не видно никаких экономических или социальных причин, по которым сближение с Киргизией у Китая пойдёт по другому сценарию. Угадайте, кто будет виноватым?

А что Россия?

Россия участвует в двух крупных киргизских энергопроектах. Строительство Верхне-Нарынского каскада ГЭС уже началось, оно осуществляется местным ОАО «Электрические станции» и ОАО «РусГидро» на паритетных началах. Финансы частично вкладывает российская сторона, она же обеспечивает привлечение заёмных средств в размере 50 процентов стоимости строительства. Проектируемая мощность каскада — 237,7 МВт, выработка электроэнергии — 942,4 миллиона кВт·ч в год.

Другой объект, Камбаратинская ГЭС-1, возводят те же «Электрические станции» и ОАО «Интер РАО ЕЭС». Мощность станции — 1,6 тысяч МВт, среднегодовая выработка превышает 5 миллиардов кВт·ч. Условия — те же. Ждёте дополнительных, кабальных для Киргизии оговорок и триггеров? А всё, их как раз нет.

Последний раз, несколько десятков лет назад, когда Россия вкладывалась в электроэнергетику Киргизии, в сухом остатке у республики по факту оказались мощности и оборудование, на котором «независимое киргизское государство» существует весь период постсоветского суверенитета. И никаких «начинок с сюрпризом» — сначала окончательные условия сотрудничества, потом реализация. С рабочей силой тоже был антипод китайского сценария — как раз киргизское население было трудоустроено в Киргизии все 70 лет, наблюдался резкий подъём уровня жизни именно коренного этноса во время существования СССР. Не лишним будет напомнить, что и наследником общего внешнего долга Советского Союза осталась Россия, его почти не взяли на себя отселившиеся суверенитеты. Энергетический потенциал Киргизии в СНГ (третье место), уступает лишь возможностям России и Таджикистана. Это сильная позиция. Надо её только правильно использовать.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram