Почему казахстанцы уезжают в Россию и заговорит ли казахстанская власть по-казахски?
У русского историка и литератора Николая Карамзина в стихотворении «Опытная Соломонова мудрость, или Выбранные мысли из Экклезиаста» есть такая строчка — «ничто не вечно под луной». Это очень правильные слова, но к Казахстану они не применимы. Складывается ощущение, что страна, а вместе с ней и народ, движется по строго заданной траектории, имеющей форму круга.
Про президента, депутатов и экстремистов
Неделя началась с обсуждения конституционных поправок в Казахстане. Напомним, 10 марта президент Казахстана Нурсултан Назарбаев подписал закон «О внесении изменений и дополнений в Конституцию Республики Казахстан». Документ закрепил поправки, перераспределяющие полномочия между ветвями власти.
Казалось бы, что тут обсуждать? Закон принят, поправки обнародованы, и они довольно сильно отличаются от тех, что были изначально представлены обществу. И повлиять на что-либо никто не в силах.
Но тем не менее обсуждение поправок продолжается. Вот и Forbes. kz в непривычно резкой манере высказался на тему.
«Некоторые поправки носят откровенно редакционный характер. Например, замена Службы охраны президента на Службу государственной охраны. Что это меняет? Или поправка о том, что президент перепоручает правительству утверждать систему оплаты труда государственных служащих. Выйдите сейчас на улицу и спросите любого прохожего, даже самих госслужащих, волнует ли их, кто именно утверждает систему оплаты труда? Содержание — да, но не порядок утверждения. Здесь никакого перераспределения полномочий я не вижу. Что-то меняется по полномочиям президента в отношении роспуска маслихатов (местных выборных органов — ИА REGNUM ), но, как резонно заметил один специалист по конституционному праву, обсуждать это уже совсем несерьезно. В предложенных поправках очень много рядовых вещей, в том числе излишне зарегулированных, которые можно было спокойно и безболезненно перенести на уровень законов, пусть даже конституционных», — приводит издание мнение известного казахстанского адвоката Джохара Утебекова.
«Начинается то, что в политологии называется олигархическим плюрализмом. Игроков стало много, а ресурсы резко сократились в связи с ухудшением макроэкономической ситуации. Раньше были четкие правила: если ты не идешь против системы и «делишься», тебя не трогают. Теперь эти негласные правила, судя по всему, не работают. Гарантий больше нет. И это несколько снижает лояльность части действующего аппарата и элиты к власти», — говорит в свою очередь политолог Досым Сатпаев.
При этом эксперты уверены, что самая большая проблема в Казахстане — это то, что общество до сих пор делает ставку на «хорошего человека», а не на хорошие институты.
«Формально они есть, но свою роль не играют. Это называется опережающей институционализацией, поясняет Сатпаев: «Есть партии, но это не партии, есть профсоюзы, но это не профсоюзы, есть парламент, но в нем нет парламентской борьбы». Нужна политическая конкуренция, но она невозможна, пока в ней участвует президент как глава партии», — говорится в статье.
Между тем между ветвями власти настолько все натянуто, что, пожалуй, ни одна реформа не поможет. Вот и на прошлой неделе депутаты Мажилиса (нижняя палата) парламента выдвинули претензии (в который раз) членам правительства.
«В последнее время все чаще проявляется неудовлетворенность со стороны депутатов обеих палат парламента качеством и своевременностью ответов на их запросы. Есть случаи возврата подобных документов исполнителям с требованием повторного ответа. Входят в норму гиперлаконичные ответы из канцелярии, обещающие представить информацию позднее после дополнительной проработки вопроса и экспертиз. Официальные ответы, а также комментарии в СМИ, менторские по тону и не конкретные по содержанию, соответствующих профильных структур, свидетельствуют, на наш взгляд, о кадровых проблемах в их ведомствах. Эти проблемы не позволяют им прогнозировать последствия своих новаций, работать на опережение, оперативно реагировать на вредные для общества материалы, тиражируемые в средствах массовой информации и интернет-ресурсах. Не это ли одна из причин далеко не почетной позиции нашей страны в мире по суицидам среди несовершеннолетних и других негативных явлений, происходящих в молодежной среде?» — обратился с запросом к премьер-министру Бакытжану Сагинтаеву депутат от Коммунистической Народной партии Казахстана Тургун Сыздыков.
А в молодежной среде, помимо суицида, есть и другие немаловажные проблемы. В первую очередь — религиозный экстремизм. Что скрывается под этим словосочетанием, казахстанцы испытали на себе в 2016 году. Были теракты в Актюбинске и в Алма-Ате, где погибли люди.
Тема экстремизма и салафизма, несмотря на бравурные отчеты властей о том, что вопрос уже решен, все еще остается болезненной для казахстанского общества.
31 марта на сайте «Информбюро» опубликовали интервью с человеком, который был осужден за экстремизм.
Аблайхану Чалимбаеву вынесли приговор в 2011 году по четырём статьям: «Пропаганда терроризма», «Разжигание межрелигиозной розни», «Антиконституционные призывы», «Хранение боеприпасов». Он освободился в 2016 году.
«Тех, кто салафизм первыми принесли в нашу страну, не сажают. Они до сих пор ходят на свободе. А сажают простых незнающих людей. Я, может быть, в чём-то ошибся. Но я не заканчивал, как эти «альбаракатовские», исламский университет в Саудовской Аравии. Тогда можно было бы считать, что я пошёл на всё осознанно. Но я нигде не учился. Правоохранительные органы могли бы поговорить со мной, отправить какого-то теолога. Прежде, чем так посадить меня. Объяснить мне, как правильно. Я бы всё понял, не читал бы. Вообще отказался бы от этих комментариев», — говорит Аблайхан Чалимбаев.
«Корень зла лежит в этой общине (салафитов — ИА REGNUM), они выпускают радикальные книги, они арендуют большие аудитории и среди тысяч ребят проводят проповеди, которые не присущи нашей традиционной вере. И это никто «не видит». Я не верю, что наши органы, которые знают всё в этой стране, видят всё вплоть до ушка в иголке, что они не знают об этих волках в овечьей шкуре, которые пользуются доверием молодёжи и несут реальную угрозу нашей стране. Их цель — любыми путями проникнуть во власть, запудрить мозги своими проповедями тем, кто во власти, чиновникам, людям, которые при деньгах. Любыми путями. А потом, когда настанет время, выступить против власти и совершить вооружённый джихад», — заявляет его мать Куляш Чалимбаева.
Между тем, как сообщил казахоязычный портал ult. kz, в Казахстане отныне не будут брать в армию тех, кто находится под влиянием нетрадиционных религиозных течений.
Про эмигрантов и ЛБГ
Вторник, 4 апреля, начался с обсуждения итогов визита Нурсултана Назарбаева в Азербайджан.
Руководитель клуба политологов «Южный Кавказ» Ильгар Велизаде в интервью «Информационно-аналитическому центру» заявил, что визит президента Казахстана Нурсултана Назарбаева в Азербайджан имеет исключительное значение.
«Годы дружбы и сотрудничества, а это без малого 25 лет, красноречиво демонстрируют, что стратегическое видение перспектив развития двух стран полностью совпадает. Баку и Астана поддерживают друг друга в международных организациях и демонстрируют схожесть в подходах ко всем основным темам международной и региональной повесток. Не случайно, говоря о двустороннем сотрудничестве, неизменно отмечается личный доверительный и дружеский уровень отношений между лидерами двух стран», — отметил политолог.
При этом он напоминает, что президенты не обошли своим вниманием и вопросы правового статуса Каспийского моря.
«Как мы знаем, в Астане должен пройти саммит каспийской пятерки, однако по причине несогласованности текста Соглашения, определяющего политико-правовой статус Каспийского моря, проведение этого саммита откладывается. И Баку, и Астана придерживаются по данному вопросу практически идентичных позиций. Помимо этого, обе страны являются членами Совета сотрудничества тюркских государств и сыграли решающую роль в восстановлении основательно подпорченных российско-турецких отношений, что в значительной степени разрядило напряженность на всем постсоветском пространстве», — говорит азербайджанский эксперт.
В свою очередь казахстанский политолог Султанбек Султангалиев считает, что Назарбаев поехал в Баку в первую очередь из миротворческих соображений.
«Существует ряд болезненных вопросов, которые касаются, конечно же, не азербайджано-казахстанских отношений — проблем между нашими странами не существует априори — а Кавказского региона в целом. Президент Казахстана зарекомендовал себя как успешный политик-миротворец, сглаживающий острые углы евразийской геополитики. Это касается и уже разрешенного кризиса в российско-турецких отношениях, и проблемы урегулирования сирийского кризиса. Миротворческую миссию президента Казахстана можно охарактеризовать как весьма щепетильную. Во-первых, во внешней политике официальная Астана всемерно помогает своему ближайшему союзнику — Российской Федерации. Во-вторых, карабахский конфликт напрямую затрагивает партнера России и Казахстана по ОДКБ и ЕАЭС — Армению. Визит казахстанского президента можно рассматривать в какой-то степени как помощь Кремлю найти консенсусное решение карабахской проблемы, так как самой России, ее отношениям с Ереваном и Баку, прямое участие в урегулировании кавказского кризиса только вредит. А это крайне нежелательно для ведомства господина Лаврова», — поясняет эксперт.
Несмотря на важность визита Назарбаева в Азербайджан, не менее важной темой 3 апреля стали миграционные процессы в самом Казахстане.
Так, газета Central Asia Monitor опубликовала «Исповедь казашки из Канады», в которой обозначены причины, заставившие женщину покинуть родину.
«Мы уезжали не в поисках свободы и братства, а по своим внутренним мотивам. Нам хотелось путешествовать, чтобы расширить границы своего мира. А потом к этому добавились бытовая усталость, потеря идеалов, нет, скорее даже веры в то, что завтра будет лучше. В 2007 году, когда мы уезжали, Казахстан экономически процветал, в стране было много денег. К тому времени мы уже многого добились: любимая работа, квартира, машина, счет в банке… Но я, видимо, повзрослела и уже не верила в разные программы и обещания. Себя я с тех пор, как пришло это понимание, воспринимала как объект для обмана», — рассказывает алматинская журналистка Гюльнара Нурпеисова, живущая сегодня в Канаде.
По словам эмигрантки, в Канаде у нее жизнь не сахар, но возвращаться на родину желания нет.
«Я хочу получать от жизни даже не удовольствия и удобства, а радость. И получилось так, что здесь, в Канаде, я получаю ее больше, чем в родном Казахстане. Это, несмотря на отсутствие любимой работы и статуса, а также на то, что мой материальный достаток уменьшился. Здесь мне хорошо уже потому, что никто не посягает на мое человеческое достоинство, нет соревновательности в плане достижения материальных успехов, нет понтов, распальцовок, явного и наглого криминала», — резюмирует Гюльнара.
Между тем, не одной Канадой интересуются казахстанцы. Больше всего граждан республики переезжают на ПМЖ в соседнюю Россию.
«По данным Комитета по статистике Министерства национальной экономики, в 2016 году из Казахстана выбыли 34 965 человек. По сравнению с предыдущим годом этот показатель вырос на 16,4 процента. Чаще всего в качестве нового дома выбывшие выбирали Россию — туда уехали 28 677 человек. Если рассматривать эту группу уже бывшего населения в этническом разрезе, то здесь 23 589 русских, 2 252 украинца, 2 915 немцев, 843 татарина и, что нужно отметить, 755 казахов», — сообщил на минувшей неделе rezonans.kz в статье «Почему все больше казахстанцев уезжают в Россию?».
В статье отмечается, что недавно был проведен круглый стол «Социальная политика и занятость в странах ЕАЭС», организованный центром «Евразийский мониторинг» и новосибирским экспертным клубом «Сибирь — Евразия», на заседании которого эксперты обсудили главный вопрос: что на самом деле толкает казахстанцев на переезд в Россию.
По мнению директора Научно-исследовательского центра гуманитарных исследований «Евразия» Зиябека Кабульдинова, Российская Федерация предоставляет более привлекательные условия для переселенцев: страна поделена на зоны переселения, предлагается помощь в трудоустройстве, оплачиваются проезд и перевоз имущества. Кроме того в России меньший возраст выхода на пенсию и есть материнский капитал.
«В Казахстане есть вещи, которые усиливают миграционный отток. В частности, это последние реформы в сфере образования, которые заставляют русскоязычное население задумываться о миграции в Россию. Обучение шестилетних детей сразу на трех языках, предстоящий переход преподавания дисциплин естественнонаучного цикла на английском языке — все это представляет большие проблемы не только для русскоязычных, но и для этнических казахов. Но, в отличие от русских, у казахов нет другого Казахстана, чтобы туда мигрировать», — говорит Кабульдинов.
Кабульдинов привел данные российского МВД, согласно которым гражданство в России в 2016 году получили 37 837 бывших граждан Казахстана, что гораздо больше цифры, озвученной казахстанскими структурами.
К слову, о гражданстве. Конституционные поправки, о которых говорилось выше, предусматривают среди прочего, что отныне граждане Республики Казахстан могут быть лишены гражданства по решению суда в случае совершения террористических преступлений или «за причинение иного тяжкого вреда жизненно важным интересам» страны.
Как сообщает Forbes.kz, лицо без гражданства (ЛБГ) может быть поражено не только в политических правах, но и во многих других, включая даже фундаментальные, такие как право на справедливое судебное разбирательство. Международное право в этих ситуациях оказывается недостаточным в силу принципа суверенитета — международному сообществу практически невозможно вмешаться в судьбу отдельного человека, если этот человек не защищен каким-либо государством.
«Во-вторых, развитые правопорядки, имея сильную тенденцию к гуманизации своих юридических систем, склонны признавать лишение гражданства против воли гражданина нежелательным. В-третьих, понятие государства шире понятия правительства и его политики, поэтому действия гражданина, враждебные правительству и политике, им осуществляемой, не могут сами по себе свидетельствовать о воле гражданина к утрате гражданства. В-четвертых, утрата гражданства допустима, как правило, в ситуации, когда существует другое государство, способное и готовое взять на себя ответственность за этого человека. Приведенный выше пример Великобритании требует уточнения — такое лишение гражданства невозможно, если в результате человек становится апатридом (лицом без гражданства)», — говорится в публикации под заголовком «Какая судьба ждёт казахстанцев, которых лишат гражданства насильно».
Про рубль и сырьевую экономику
В середине недели в средствах массовой информации обсуждались экономические проблемы, в том числе и влияние российского рубля на казахстанский тенге и казахстанскую экономику в целом.
По мнению экономиста Галима Хусаинова, обесценивание тенге к основным торговым валютам, особенно к рублю, повлияло на рост цен на определенные продовольственные товары.
«Учитывая, что у нас сейчас открытые границы, когда без проблем можно экспортировать и импортировать почти любую сельхозпродукцию, удешевление тенге по отношению к рублю повлияло на удорожание казахстанской продукции (в среднем на 12%), которая импортируется в Россию. Продавать товары у нас в Казахстане дешевле, чем в России, мы не можем, иначе образуется дефицит», — заявил Хусаинов в интервью 365info.kz.
Экономист Айдархан Кусаинов считает, что проблема кроется в ином.
«Необходимо изменение экономической политики: нужно создавать условия, в которых экономика будет осваивать деньги. В первую очередь нужны настоящие рынки сбыта — внутренние, экспортные, а не откатные рынки госзакупок. Для этого необходимо отрабатывать регулирование торговли, межправительственные соглашения, маркетинг казахстанских товаров за границей, снижение издержек производства. Правительство же продолжает субсидировать и льготировать проекты, которые никогда не были бы профинансированы рынком. Эти «искусственные» проекты создают конкуренцию нормальному бизнесу, снижая его прибыльность и выдавливая с рынка, что деформирует целые отрасли. В итоге получается парадоксальная ситуация: рыночных тенге в финансовой системе много, но их некуда инвестировать, потому что дешёвые нерыночные государственные деньги их вытесняют. Проигрывают все: неэффективно тратятся деньги Национального фонда и бюджета, не позволяя нормально работать деньгам населения и бизнеса», — заявил эксперт в интервью «Информбюро».
В то же время экономист Сергей Смирнов считает, что у Казахстана, который в омут кризиса затягивают низкие мировые цены на сырье, есть только один выход — восстанавливать обрабатывающую промышленность.
«За годы независимости в структуре промышленности доля обрабатывающего сектора снизилась почти в 3 раза (с 87 до 31%). При этом удельный вес продукции машиностроения и металлообработки сократился более чем в пять раз, химической и нефтехимической промышленности — в семь, лёгкой промышленности — в 50 раз! С каждым годом в структуре ВВП неуклонно снижается доля сельского хозяйства. Если в 1990 году она составляла 34%, то теперь не превышает пяти. Основным в структуре национальной экономики стал нефтегазовый комплекс. Добыча углеводородов, став стратегическим продуктом казахстанского экспорта, привела к высокой концентрации доли добычи сырой нефти и природного газа в структуре промышленного производства республики. С 1991 года доля нефтегазового сектора, составлявшая тогда 2,5% от всего промышленного производства республики, выросла почти в 20 раз! При этом основной объем (около 80%) сырой нефти экспортируется. Всё это подвергает экономику страны высоким, связанным с внешними факторами рискам», — пишет эксперт в статье «Вместе выплыть из омута кризиса».
По словам эксперта, власти прекрасно понимают, чем чреват этот сырьевой крен, но тем не менее ничего особо не предпринимают. И все принятые в стране госпрограммы, нацеленные на реанимацию несырьевого сектора, но так и толком не заработавшие — тому подтверждение.
«Макроэкономические показатели падают. Вся экономическая политика продолжает строиться на ручном управлении путём административного распределения денег из Национального фонда, Единого накопительного пенсионного фонда (ЕНПФ) и т.п. Без изменений и создания новой модели экономического роста у казахстанской экономики шансов на динамичное развитие практически нет. Принимаемые правительством краткосрочные меры лишь частично решают ставшие системными проблемы экономики. Для качественного изменения структуры экономики необходима её реальная, а не бумажная модернизация и реформирование. Придать новый импульс развитию казахстанской промышленности может использование интеграционного потенциала ЕАЭС. Однако здесь политическое решение об образовании ЕАЭС должно подкрепляться полноценной экономической инфраструктурой для взаимодействия. Это позволит Казахстану (и не только ему), восстановив свою обрабатывающую промышленность в виде дочерних структур российских, белорусских производителей и совместных предприятий, поставлять продукцию на единый рынок объединения, а также, сформировав механизмы совместного продвижения продукции, — на рынки третьих стран. В результате получим стимулирование развития обрабатывающей отрасли, рост количества рабочих мест. Вместе с тем следует отметить, что обеспечение межгосударственной промышленной кооперации сопряжено с решением сложной задачи: движением в сторону реальной кооперации и соблюдением при этом национальных интересов», — резюмирует Смирнов.
Язык до проблем доведет
Мы уже неоднократно отмечали, что если в Казахстане неделя прошла без упоминания негативного влияния русского языка на жизнь в стране, то считается, что неделя прошла впустую.
В этом смысле минувшие семь дней были довольно успешными. В правительстве прошло обсуждение реализации Государственной программы развития и функционирования языков в Казахстане на 2011−2020 годы.
По словам министра культуры и спорта Арыстанбека Мухамедиулы, в 2016 году доля населения, овладевшего госязыком, составила 82,3%. При этом 20,5% взрослых и учащихся 12−17 лет владеют тремя языками.
В то же время, по результатам системы «Казтест», с каждым годом увеличивается число людей, знающих казахский. В прошлом году тест прошли свыше 73 тыс. человек, в том числе 40 тыс. госслужащих.
Доля документооборота на государственном языке в центральных и местных исполнительных органах составила 91%. В стране работают 87 региональных учебных центров по обучению казахскому. Доля контента СМИ на нем достигла 71%.
На эту информацию тут же отреагировали казахоязычные порталы. На сайте zhasalash.kz буквально в тот же день появилась статья «Теперь власть заговорит по-казахски?».
«Министр заявил об этом не где-нибудь, а на официальном заседании правительства. Никто из коллег не засомневался в его словах. То есть чиновники признали, что все, кроме них, владеют государственным языком. Меньшинство должно подчиняться большинству. Согласно логике, теперь и президент, и правительство, и акимы должны 82 процента своих докладов делать на казахском языке. И не стоит оглядываться на оставшиеся 18 процентов, которые не знают государственного языка, потому что это меньшинство — они сами, чиновники. Настало время говорить на языке, понятном большинству», — пишет издание.
В свою очередь политолог Азимбай Гали в интервью газете «Караван» также прокомментировал это нашумевшее заявление министра.
«Ряд этносов, близких по языку: узбеки, уйгуры, — достаточно хорошо владеют казахским языком. Иной раз даже не отличишь. Наблюдается «оказачивание» ряда тюркоязычных этносов. Но я бы все-таки не согласился с цифрой в 82,3% казахоговорящих. Может быть, процентов 76%. Очевидно, что казахизация казахов и тюркоязычных этносов идет. Но как всегда у нас приписки, сами понимаете… Изучение казахского языка должно быть добровольно и выгодно. Я сам перенял концепцию «лингвистической позитивной дискриминации». То есть, не владеющие языком должны вылететь, а вместо них прийти те, кто владеет казахским языком. Но вот что касается английского языка — думаю, здесь нужно все-таки обучать даже несколько принудительно. Потому что кто-то не осознает своего будущего с английским языком», — говорит Гали, добавляя при этом, что русские не стремятся изучать казахский язык, поскольку «считают себя самодостаточными в своем языке».
Политолог также заявил, что он не поддерживает идею трехъязычия.
— Я за казахско-английское двуязычие. А русский надобен в той мере, в какой он просто нужен людям. К сожалению, ЕАЭС не оправдал себя, Россия — изгой. С таким союзником — только в омут.
— И что в этой ситуации делать русскоязычным русским?
— Им язык не то чтобы не дается. У них просто нет желания его учить. Я в свое время преподавал в русскоязычном вузе и сказал студентам: «Вы 10 лет учились в школе, сейчас, 4 года, учитесь в вузе. Но вы не станете даже письмоводителями». Это минимальная чиновничья должность. Чиновник должен владеть государственным языком», — приводится в статье интервью с политологом.
На казахоязычном портале rgmedia.kz пошли еще дальше и предложили «Самый простой путь избавления от русского языка».
«Латиница очень важна для нашего будущего. Выросшее на латинском алфавите поколение избавится от колониального сознания, не будет зависеть от русского языка и начнет осваивать мировой рынок. Сейчас эта рабская психология опирается лишь на две вещи: русский язык и алфавит. Если посмотреть на реформы в Грузии и Азербайджане, то можно увидеть, что именно таким образом они пришли к достижению цели. Кириллица является корнем русского мира. В прошлом веке колонизаторы и коммунисты несколько раз меняли наш алфавит, чтобы мы не знали своего прошлого. И точно так же сейчас, избавившись от русского алфавита, мы избавимся от рабской психологии и раболепия», — говорится в материале.
Добавим, что недовольство вызывает не только русский язык (хотя ему и достается больше всех). На минувшей неделе казахоязычный портал Abai. kz опубликовал заметку некоего Абдикарима Берикбая, который предложил перевести дни недели на казахский язык. Нет, конечно же, в казахском языке у каждого дня недели уже есть свое название. Но, по словам Берикбая, эти названия заимствованы из персидского языка.
«Почему названия дней недели мы не называем по-казахски? Насколько знаю, на казахском они называются: Бірінші, екінші, үшінші, төртінші, бесінші, алтыншы, жетінші күн (Первый, второй, третий, четвертый, пятый, шестой, седьмой дни). Нынешние названия пришли к нам из персидского языка. Сейчас мы независимая страна, почему бы дни недели не называть по-казахски? К названиям дней недели я бы добавил названия лошади соответственно их возраста», — пишет Абдикарим Берикбай.
Он предлагает назвать понедельник кулын (жеребенок-сосунок), вторник — тай (жеребенок старше года), среду — кунан (молодой самец 2—2,5 года, приучаемый к седлу), четверг — донен (молодой самец 3−4 года, впервые идущий на случку), пятница — бесте (4−5-летняя лошадь), суббота — ат (мерин), воскресенье — азат (свободный день). Правда, с учетом того, насколько значительная доля казахстанцев оторвана от кочевого животноводства, населению страны сначала нужно будет изучить этапы взросления лошадей. И лишь затем переходить к дням недели.
Правила комментирования
comments powered by Disqus