«Китай вторгся в Таджикистан», «Центральная Азия стала объектом китайской военной экспансии». Эти и другие, не менее сенсационные, заголовки появились в последние недели на лентах ряда информационных агентств и на страницах некоторых газет. В действительности громкая новость оказалась обыкновенной «уткой»: никакого вторжения не было и в ближайшее время не предвидится. Однако размах информационной кампании заставляет задуматься: кому это выгодно?

Живя уже больше двадцати лет в «демократическом» обществе, казалось бы, пора привыкнуть к тому, что сообщения СМИ далеко не всегда правдивы и объективны. Однако история с «китайским вторжением» показала: человеческая фантазия, равно как и человеческая доверчивость, безгранична. «Новости» поверили тысячи людей, причём не только далёкие от политики обыватели, но и серьёзные эксперты. Вкратце суть «утки» заключалась в следующем: власти Таджикистана втайне от народа якобы передали Китаю 1,5 тысячи квадратных километров территории, богатой залежами полезных ископаемых. Тем самым Душанбе вроде бы расплатился с большим внешним долгом Пекину. Более того, как указывали авторы сообщений, 6 мая Китай ввёл на перешедшие ему земли военные силы. А этот факт, предупреждали особенно щедрые на выдумку журналисты, может привести к восстанию жителей восточных районов Таджикистана и даже к полномасштабной войне.

Что же произошло? Передал ли Таджикистан кусок своей земли Китаю на самом деле? Да, передал. Только было это вовсе не «тайной сделкой» Пекина и Душанбе, а открытым и длительным процессом. Начался он сразу после развала СССР. Тогда КНР проявила стремление решить накопившиеся с давних времён погранично-территориальные споры. Позиция официального Пекина была вполне трезвой и прагматичной. Дело в том, что в XIX веке границы между Китаем и среднеазиатскими владениями России устанавливались достаточно произвольно. Зачастую вопросы разграничения земель решались не на высшем межгосударственном уровне, а путём переговоров с местными властителями (ослабевшая к этому времени империя Цин слабо контролировала свои владения в Восточном Туркестане).

После образования в 1991 году в регионе новых независимых государств, три из которых (Казахстан, Киргизия и Таджикистан) граничили с Китаем, Пекин поднял этот вопрос. В итоге к началу нового тысячелетия большинство спорных участков границ были делимитированы. Так, в ходе переговоров с Казахстаном, завершившихся в 1997 году, Китай получил 407 квадратных километров прежде спорной территории, а Казахстан — 537. Ещё более внушительная территория стала объектом переговоров между КНР и Киргизией. По соглашению «О киргизско-китайской государственной границе», заключённому в 1999 году, Китай получил более тысячи квадратных километров, в том числе пограничную заставу Узенгю-Кууш в Нарынской области.

Таким образом, Таджикистан вовсе не был «белой вороной» среди республик Центральной Азии. Правда, объём территориальных претензий Пекина к Душанбе был наибольшим: Китай претендовал на 28 тысяч квадратных километров территории страны. Процесс урегулирования пограничных споров затянулся до 2011 года, когда парламент Таджикистана проголосовал за передачу КНР тысячи с лишним квадратных километров на востоке страны — в Горно-Бадахшанской автономной области. Большая часть территории — это Сарыкольский хребет и его отроги, находящиеся на высоте 4000–5000 метров и практически непригодные для жизнедеятельности человека.

Казалось бы, инцидент исчерпан и дальнейшие споры не имеют смысла. Однако, судя по недавнему информационному вбросу, так думают не все. Найти источник шумихи вокруг «китайского вторжения» оказалось делом несложным. О том, что военнослужащие КНР пересекли новую линию границы, ещё в сентябре прошлого года в интервью иранскому радио заявил руководитель оппозиционной Объединённой социал-демократической партии Таджикистана Рахматилло Зойиров. При этом политик ссылался на разговоры с местными жителями, с которыми встречался ещё в 2011 году. Представители МИД Таджикистана тогда опровергли заявления оппозиционера. Однако спустя полгода «утку» подхватили теперь уже российские информагентства. Как предположил эксперт Аркадий Дубнов, информацию «слили» круги, близкие к таджикской оппозиции.

Но почему сомнительная новость, к тому же не первой свежести, наделала столько шума? Напомним, что в этом году в Таджикистане должны состояться президентские выборы. Нынешний глава государства Эмомали Рахмон неоднократно намекал, что не прочь сохранить за собой кресло. Возможно, что новостная «утка» является попыткой его противников разыграть «пограничную карту». Кстати, в соседней Киргизии аналогичный повод был использован для свержения власти: одним из лозунгов оппозиции перед «мартовской революцией» 2005 года был именно пересмотр соглашений с Китаем. И ещё один штрих: 18 мая начался официальный визит Эмомали Рахмона в Пекин. Не исключено, что реанимация вопросов, связанных с границей, направлена на то, чтобы испортить китайско-таджикские отношения. А в этом заинтересована не только и не столько оппозиция, сколько силы, имеющие на регион свои виды. В первую очередь Соединённые Штаты Америки, которые с большой ревностью следят за усилением влияния КНР.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram