Каспий после американских санкций против России и Ирана.

Президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов совершает двухдневный официальный визит в Азербайджан. Сообщается, что одной из главных тем на переговорах будут вопросы развития партнерства в топливно-энергетической и транспортной сферах. Главы государств обсудят возможности транспортировки туркменского газа в Европу через Каспийское море и Азербайджан. Кроме этого, стороны обменяются мнениями по вопросам расширения грузовых и пассажирских перевозок на Каспии и о ходе разработки Конвенции по правовому статусу моря. По итогам переговоров предусматривается подписание пакета двухсторонних документов.

Сразу отметим, что личные контакты глав Туркмении и Азербайджана происходят нечасто. В период 2007—2017 годов между Ашхабадом и Баку состоялись всего четыре взаимных визита на высшем уровне, была также создана межправительственная туркмено-азербайджанская комиссия по экономическому сотрудничеству. Отношения двух стран друг с другом складывались и складываются непросто. Как правило, эксперты объясняют это существующими спорами между ними относительно принадлежности ряда каспийских нефтяных месторождений и раздела границы по Каспийскому морю. На этом направлении временами дело доходило чуть ли не до вооруженных столкновений. В 2003 году Россия, Казахстан и Азербайджан достигли договоренности о разделе Каспийского моря на пропорциональной основе, однако Туркмения и Иран не присоединились к соглашению, границы между ними и Азербайджаном в южной части моря остаются спорными. Об этом и в Баку, и в Ашхабаде говорят и пишут открыто.

Но раздел нефтяных и газовых месторождений — не единственная проблема в отношениях между Туркменией и Азербайджаном. Существует «исторический фактор», о чем предпочитают умалчивать. Когда Ашхабад стал интегрироваться в систему Иран — Азербайджан — Турция, у него появилась проблема глобальной геополитической национальной идентификации. Вот как обозначил эту проблему бакинский историк Самир Агаяров: «Именем «туркмен» как этническим названием пользуются современные центральноазиатские туркмены для обозначения своей национальности, которые полностью сформировались в отдельный народ в Центральной Азии где-то в XIV—XV веках. Есть понятие ядро формирования нации, этим ядром были кочевые средневековые туркменские племена, которые являются общими праотцами и центральноазиатских, и переднеазиатских туркмен. Таким образом, нет ничего удивительного в том, что многие источники (средневековые) до наступления современной эпохи утверждают, что крупнейшая часть населения Азербайджана состояла из «туркоманских племен».

Когда недавние событий в Ираке и в Сирии неожиданно вывели на политическую сцену региона проблему местных туркоман, говорящих на тюркском языке, идентичном акценту азербайджанских тюрок из Южного Азербайджана, стали появляться публикации, в которых утверждалось, что тюрки, проживающие сейчас в Южном (Иранском) Азербайджане, на самом деле являются не азербайджанцами, а туркменами. В данном случае мы не будем вдаваться в детали существующей в научной литературе дискуссии по этому поводу. Отметим лишь то, что она объективно поднимает историческую и геополитическую значимость Туркмении и туркмен, которые вроде бы оказались вне активного поля зрения экспертов, следящих за развитием событий в регионе Каспия. На наш взгляд, именно битва за региональное лидерство первична в борьбе между Азербайджаном и Туркменией за государственные границы на Каспии и за некоторые месторождения, хотя в принципе можно было бы давно достигнуть компромиссных соглашений и найти совместный выход на европейский газовый рынок в обход России и Ирана.

Это также определяет и дипломатию Туркмении в формате переговоров с Азербайджаном и Турцией по подготовке энергетического альянса трех стран с целью заполнить задекларированный Баку «Южный газовый коридор» туркменским газом из-за недостатка азербайджанского. Ранее Баку посетил министр иностранных дел Туркмении Рашид Мередов, где принял участие в трехсторонней встрече глав МИД Турции, Азербайджана и Туркмении. Но, как ни крути, выход Средней Азии в Закавказье возможен по двум маршрутам: в Азербайджан через Каспий и через Иран в Азербайджан или Армению. Между Туркменией и Ираном существует много общего: граница протяженностью 992 км, историческая и конфессиональная близость, наконец, наличие на севере Ирана компактно проживающего туркменского меньшинства. Иран занимает второе место по товарообороту с Туркменией. Северные районы Ирана уже в течение долгого времени потребляют туркменский газ, разработаны и внедрены схемы, предполагающие дальнейшую поставку голубого топлива из Туркмении через Иран в Армению и Азербайджан.

Звучали при этом и различные предложения по сжижению газа на территории Туркмении и его экспорту в таком виде. Но это дорогостоящий проект, вопрос повис в неопределенности. Впрочем, проблема даже не в этом. Туркмения — энергетическая держава, которая отлично ориентируется в раскладе сил на мировом энергетическом рынке. Во-первых, Ашхабад понимает, что попытки западных экспертов сравнивать роль Каспия с влиянием государств Ближнего и Среднего Востока как экспортеров нефти и газа носят политизированный характер. Доказанные запасы нефти Ближнего и Среднего Востока, по разным оценкам, колеблются в пределах 90−100 млрд тонн, что соответствует двум третям мировых запасов (которые составляют более 150 млрд тонн). В то же время в Каспийском регионе они составляют всего 2−4 млрд тонн, что не превышает 2,6% мирового уровня. Во-вторых, Каспий входил и сейчас входит в так называемую дугу уязвимости, конфликтную зону, протянувшуюся через Средиземноморье, Черноморье, Закавказье, Центральную и Среднюю Азию и включающую геополитические интересы не только России, но и других держав.

Сегодня бурлит практически весь Ближний Восток. Все идет к тому, что ближневосточное геополитическое цунами скоро начнет сливаться в какой-то точке бифуркации с закавказским цунами. Санкции, введенные Конгрессом США против России и Ирана, будут инициировать возможные ответные ходы Москвы и Тегерана. В том числе и в регионе Каспия, что может внести серьезные изменения в ситуацию в регионе. Поэтому нынешний визит в Азербайджан президента Бердымухамедова носит в большей степени характер политической разведки, вызван стремлением определить новую модель отношений в энергетическом треугольнике Россия — Прикаспийские страны — государства Ближнего и Среднего Востока. Сам Ашхабад не располагает свободными запасами энергоресурсов для того, чтобы разыгрывать европейскую газовую карту в обход России. Кстати, отметим и то, что Баку «неожиданно» перестал демонстрировать готовность сыграть в старую игру. Алиев заявил, что «если наши партнеры захотят поставлять свои энергоресурсы с востока Каспийского моря в западном направлении через нашу территорию, то мы, конечно же, можем рассмотреть это на основе согласованных условий, и вопрос может быть решен. Однако мы не являемся и не будем инициаторами этого дела».

По оценке некоторых экспертов, в складывающейся ситуации глава Азербайджана не желает выводить через себя на европейскую сцену главу Туркмении, который может стать его мощным конкурентом, сохраняя альянс с Ираном и не только с ним. Так что переговоры в Баку Алиева и Бердымухамедова обещают быть очень интересными.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram