Узбекистан и Кыргызстан совершили большой прорыв, разрешив в начале года большую часть вопросов, связанных с многолетним пограничным спором. Сейчас перед ними стоит сложная задача — договориться к концу года по последним и самым спорным пунктам.

Лишь более 200 километров неучтенной границы стоят на пути прекращения ссоры, в которую вылилась стратегия советского диктатора Иосифа Сталина «Разделяй и властвуй». Преодоление разногласий означает разрешение наиболее серьезных проблем пяти небольших эксклавов и комплекса связанных с ними вопросов, которые в последние годы вызывали беспорядки, аресты, стрельбу и убийства.

Для достижения этой цели обе стороны рассматривают нетрадиционные решения — в том числе обмен территорией или, возможно, переселение граждан из эксклавов, которые они называли домом на протяжении веков.

СОВЕТСКАЯ ПРОБЛЕМА

Приграничные проблемы возникли в результате действий советских чиновников почти столетие назад, когда в период между 1924 и 1927 годом они хотя и эффективно очерчивали границы стран Центральной Азии, но часто абсурдно разделяли узбеков, кыргызов и таджиков, живущих в огромной Ферганской долине.

Распад Советского Союза в 1991 году завершил эру отсутствия границ и свободного перехода между пятью центральноазиатскими государствами: появившиеся авторитарные правительства начали отмечать границы и ужесточать контроль над передвижениями товаров и людей.

За последние несколько лет действия узбекских и кыргызских властей по принципу «око за око» на границе часто приводили к стрельбе и другому насилию.

После смертельных взрывов в 1999 году в Ташкенте опасения по поводу проникновения исламских террористов в страну привели к тому, что Узбекистан установил ограждение и вырыл канаву вдоль большей части своей границы с Кыргызстаном в Ферганской долине.

Некоторые участки границы даже были заминированы летом 2000 года, что приводило к гибели и ранениям людей и скота. После десятилетия застоя в решении пограничных вопросов при президенте Узбекистана Исламе Каримове новый толчок в процессе переговоров случился после его смерти в прошлом году, когда преемник Каримова Шавкат Мирзияев и его кыргызский коллега Алмазбек Атамбаев подписали в октябре соглашение о демаркации около 85 процентов почти 1300-километровой границы.

Чинара Эсенгул, независимый эксперт по международным отношениям из Кыргызстана, поясняет, что Узбекистан под руководством Мирзияева больше не хочет жить в режиме изоляции. По ее словам, новый президент желает убедиться, что торговый и промышленный потенциал страны будет полностью реализован, и, следовательно, ему нужно больше открытых границ.

Двустороннее соглашение о границе стало поводом для праздничных заявлений с обеих сторон. Атамбаев тогда заявил, что кыргызы и узбеки ждали этот исторический день более 20 лет. Имея не так много экономических и дипломатических достижений за время своего шестилетнего президентского срока, который закончился 24 ноября, Атамбаев, похоже, пытается оставить прочное наследие, разрешив приграничные проблемы с Узбекистаном.

Алмазбек Атамбаев и Шавкат Мирзияев во время встречи 5 октября 2017 года.

Но Мирзияеву и Атамбаеву удалось пока решить лишь сравнительно легкие споры по неотмеченной узбекско-кыргызской границе. Оставшиеся 15 процентов проблем затрагивают сложную ситуацию с пятью этническими эксклавами.

Спецпредставитель правительства Кыргызстана по вопросам делимитации границ Курбанбай Искандаров сказал Азаттыку, что не уточненными до сих пор остаются 36 участков границы в Ошской, Джалал-Абадской и Баткенской областях — там, где расположены анклавы. Сох, Шахимардан, Джангайл (Хальмиен) и Чон-Гара-Калча являются районами Узбекистана, которые окружены кыргызской территорией. Жители Узбекистана, которые там живут, во многих случаях должны проходить через пограничные посты в Кыргызстане, чтобы покинуть узбекский эксклав.

Конфликты между пограничниками и местными жителями несколько раз вспыхивали в Сохе — эксклаве площадью 350 квадратных километров, в котором проживает более 50 тысяч узбекских граждан. Такая ситуация часто приводит к тому, что кыргызские власти закрывают границы и дороги. Из-за принимаемых мер возникает нехватка продуктов и товаров, что, в свою очередь, часто сопровождается беспорядками и насилием.

На территории Узбекистана находится де-факто кыргызский эксклав Барак — поселок, на 230 гектарах которого проживает около 75 граждан Кыргызстана.

Раздача гуманитарной помощи в эксклаве Барак. Кыргызстан, 7 марта 2013 года.

В Бараке было несколько сотен жителей, но люди оттуда постепенно уезжают в Кыргызстан. Нурканбек Аширов, глава поселка Барак, говорит, что в местной школе осталось всего восемь учеников.

Представители Кыргызстана и Узбекистана заявили, что стремятся ускорить процесс уточнения границ, призывая принять окончательную резолюцию к концу 2017 года. Этой цели будет трудно достигнуть.

Ник Мегоран, географ из Университета Ньюкасла, который изучал ситуацию на узбекско-кыргызской границе с 1995 года, говорит, что самое главное в этой ситуации — политическая воля, и президент Мирзияев, кажется, проявляет ее в данный момент. Поэтому есть основания ожидать прогресса, надеется Мегоран.

ОБМЕН ТЕРРИТОРИЯМИ…

Есть два основных пути решения вопроса об эксклавах, говорит аналитик Чинара Эсенгул. Один из вариантов — если Узбекистан предоставит Кыргызстану территории в пределах двух своих эксклавов в обмен на аналогичное число кыргызских территорий где-нибудь вдоль границы. Этот обмен, скорее всего, будет включать в себя Барак.

Кыргызстан создал прецедент по уступке территории, когда согласился отдать Китаю в 1999 году десятки тысяч акров в горах Хан-Тенгри и Узонгу-Куушское ущелье, чтобы разрешить пограничный спор с Пекином.

Узбекистан и Кыргызстан уже обменялись небольшой частью земли по соглашению, подписанному Мирзияевым и Атамбаевым этой осенью. Первый заместитель главы Джалал-Абадской области Мамасалы Акматов в сентябре заявил, что 643 километра границы с Узбекистаном в области уже демаркированы, нерешенным остался вопрос по 80 километрам.

После распада Советского Союза в 1991 году произошло несколько пограничных корректировок и территориальных обменов между бывшими советскими республиками. Например, Литва уступила свой анклав Пагиряй в Беларуси в середине 1990-х годов после того, как Минск согласился отдать Вильнюсу небольшую территорию вдоль белорусско-литовской границы.

Карта узбекского эксклава Сох в Кыргызстане.

Но любой такой территориальный обмен в Кыргызстане или Узбекистане должен также учитывать чувства людей, живущих на территории, которая передается.

— В эксклавах те же юридические и технические проблемы, что и в пределах стандартной границы, но они гораздо сложнее из-за вопросов мобильности, предоставления социальных и коммунальных услуг, — говорит Ник Мегоран.

Могут возникнуть и другие проблемы. Согласятся ли жители обмениваемой территории взять гражданство новой страны, в которой они вдруг оказались? Или, например, захотят ли узбекские граждане в Сохе переехать в Узбекистан? И потребуют ли они компенсацию за это?

— Сох (50 тысяч человек) и Шахимардан (около пяти тысяч человек) являются крупными эксклавами, поэтому численность населения является сложным фактором, — говорит Ник Мегоран.

Он называет переселение людей «радикальным вариантом», который приведет к «выкорчевыванию общин и разрушению исторических связей, очень важных для центральноазиатских народов».

Ник Мегоран добавляет, что «территориальные обмены были довольно успешными на Аравийском полуострове, но, в отличие от Ферганской долины [Узбекистана и Кыргызстана], обмениваемые там земли не были густонаселенными или культивируемыми, поэтому разрыв был минимальным».

Эксклав Шохимардан имеет особое значение для узбеков, потому что здесь в 1929 году до смерти был забит камнями знаменитый писатель, поэт и ученый Хамза Хакимзаде Ниязи.

Чинара Эсенгул добавляет, что узбекским властям «нужно будет убедить [узбекских граждан на подвергаемой обмену территории] выехать оттуда. Для них нужно будет найти хорошую землю [в Узбекистане], чтобы предложить им туда переехать».

…СОЗДАНИЕ КОРИДОРОВ

Второй вариант решения проблемы предполагает создание земельных коридоров, идущих от эксклава до страны, к которой он принадлежит, и предоставление земель этим странам. Такое решение по-прежнему будет связано с обменом территорией, но гораздо в меньшей степени, и гораздо меньше людей и общин будет затронуто при этом. Но формирование коридоров с использованием дорог и прохождением через пограничные переходы также может вызвать осложнения.

— Создание коридоров [для эксклавов] создает новые вопросы делимитации, правопорядка, доступа через территории и вокруг территорий для состояния анклавов, — объясняет Ник Мегоран.

ТРЕТИЙ ПУТЬ?

Ник Мегоран предлагает третий вариант — то, что по иронии судьбы было забыто с советских времен: полностью свободные и открытые границы. Мера успешно применяется Бельгией и Нидерландами для решения проблемы, созданной 24 крошечными эксклавами вдоль их границы.

— Лучший пример — анклавы Барле-Хертог в бельгийско-голландских пограничных районах, — говорит он. — [Полная] свобода передвижения [как для бельгийцев, так и для голландцев] здесь обеспечивает мирное совместное взаимодействие между двумя общинами, поэтому нет необходимости обменивать территории или создавать коридоры.

Принятие таких мер в Центральной Азии потребует многих изменений и гораздо более крепких межгосударственных отношений. Не случайно, что узбекско-кыргызские отношения в настоящее время достигли наивысшей отметки и теперь решаются пограничные вопросы. Президент Мирзияев в Бишкеке в сентябре сказал: «Мы должны эту границу превратить в границу дружбы».

Эти слова резко контрастируют на фоне кыргызско-казахских связей, которые в последние месяцы скатились на самое дно, что привело к тому, что казахстанские власти практически блокировали границу с Кыргызстаном.

— В конечном счете, — заключает Ник Мегоран, — нет хороших или плохих границ: есть только хорошие или плохие отношения между государствами.

 

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram