Есть в Уголовном кодексе Республики Казахстан статья, которая давно и успешно косит казахстанских журналистов, блогеров и правозащитников. Называется эта статья «Вымогательство». Согласно ей, требование передачи имущества или денег под угрозой распространения компрометирующих или порочащих сведений наказывается сроком до 15 лет – с отбыванием в лагере строгого режима и с конфискацией имущества осужденного.
Однако далеко не всякое уголовное дело, возбужденное по этой статье, имеет причиной реальное вымогательство. Случается, что это просто провокация, организованная, чтобы отомстить кому-то, разрушить журналистскую карьеру. Статья «Вымогательство» очень удобна для борьбы с журналистами, блогерами, да и просто несогласными. В этом случае с обвиняемыми никто особенно не церемонится – стальные челюсти правоохранительных органов срабатывают, как капкан. Перспективы попавших под раздачу печальны: прекращение деятельности СМИ, запрет на занятие журналистикой, материальное и моральное банкротство и даже загубленная жизнь.
Короткая память блогосферы
Совсем недавно, а именно 17 января 2018 года, в Казахстане к семи годам лишения свободы с конфискацией имущества был приговорен блогер из Усть-Каменогорска Ринат Халиков, известный под псевдонимом «Дядя Река». Его обвинили в вымогательстве у бывшего депутата местного маслихата Ержана Скакова 30 тысяч долларов и трехкомнатной квартиры. По версии следствия и суда, Халиков угрожал распространить о Скакове порочащие сведения: тот якобы изнасиловал 19-летнюю жительницу Усть-Каменогорска Елену Иванову. Эта история получила широкую огласку благодаря Халикову, самой Ивановой и общественному движению «Не молчи». Что же касается уголовного дела по факту изнасилования, оно было закрыто за отсутствием состава преступления.
В казахстанской блогосфере началось бурление – никто не мог понять, почему Халикову дали такой большой срок. Однако многое становится ясным, если провести параллели с другими подобными историями, где также фигурировала статья «Вымогательство».
В связи с этим «Фергана» решила вспомнить наиболее громкие и показательные случаи вымогательства, связанные с угрозой оглашения компромата.
Администрация президента против КНБ
С 2015 года статья «Вымогательство» стала 194-ой статьей Уголовного кодекса Республики Казахстан. В этой статье нас сейчас больше всего интересует уточнение обстоятельств вымогательства: «...а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, оглашение которых может причинить существенный вред интересам потерпевшего или его близких».
Первым громким делом в этом ряду можно считать историю с правозащитником Вадимом Курамшиным, арестованным и осужденным в 2012 году.
Предыстория дела состояла в том, что некий предприниматель был вынужден дать взятку работникам прокуратуры Кордайского района, чтобы без помех ввезти свои товары в Казахстан.
Факт передачи взятки был заснят на видео и попал к Курамшину. Позже он даже снял короткометражный видеоролик с собственными комментариями, который так и назывался: «Кто берет взятки на Кордае?»
Если верить следствию, Вадим Курамшин поехал прямиком к прокурору Кордайского района Жамбылской области Мухтару Удербаеву. Там он якобы показал Удербаеву свой фильм и требовал от него 25 тысяч долларов. В противном случае он угрожал сделать ролик достоянием общественности. Прокурор попросил несколько часов для сбора необходимой суммы. Затем при передаче меченых купюр Курамшина схватили. Так выглядит версия следствия.
Общество разделилось на два лагеря: одни верили в невиновность Курамшина, другие в его честности сомневались. Сторонники Вадима говорили, что он много занимался правозащитной деятельностью, в частности, оказывал юридическую и медийную поддержку заключенным по всему Казахстану. Поэтому силовикам, для которых он был как кость в горле, во что бы то ни стало нужно было устранить правозащитника. Противники же Курамшина напоминали, что это человек с криминальным прошлым: ранее он был дважды судим и отсидел в колониях. Первая судимость была за мошенничество, а вот вторая – уже по «политической» статье: за клевету.
Кстати сказать, Курамшин стал первым человеком в Казахстане, который получил реальный срок лишения свободы за «клевету в СМИ». Причем получил за нее максимальный срок – три года колонии. Суд такую строгость мотивировал тем, что в момент «совершения преступления» Курамшин находился на УДО по статье о мошенничестве.
Таким образом, Казахстан сейчас остается одной из немногих стран, где по делам, связанным с клеветой, могут посадить очень легко – даже если речь идет о «первой ходке».
Однако возвратимся к делу о вымогательстве. Любопытно, что суд первой инстанции практически оправдал правозащитника. Прокурор требовал посадить Курамшина на 14 лет. Однако суд не согласился, и более того – переквалифицировал «вымогательство» на гораздо более легкую статью «самоуправство». После чего, приговорив Курамшина к одному году ограничения свободы, прямо в зале суда освободил из-под стражи.
Правозащитник ликовал: он был уверен, что мягкий приговор – результат участия в разбирательстве присяжных заседателей. Кто мог знать, что уже через три месяца в том же самом суде, но с другим составом присяжных Курамшина приговорят к 12 годам лишения свободы – и именно за вымогательство. Предыдущее гуманное решение благополучно отменят в вышестоящей инстанции, а Курамшина вновь арестуют и осудят. За три месяца, прошедших между двумя судами, правозащитник успеет съездить в Польшу, где примет участие в заседании БДИПЧ ОБСЕ по человеческому измерению в Казахстане. Но когда он вернется на родину, его посадят на 12 лет.
Вадим Курамшин отбывает наказание и по сей день. А тот давний случай с его загадочным освобождением по решению первого суда так и остается счастливым исключением. Хотя еще в 2012 году поговаривали, что за таинственным оправданием Курамшина стояли такие силы, о которых сам правозащитник и подумать не мог.
Тут надо иметь в виду, что суд присяжных в Казахстане декоративный. Он, как вода, давно научился принимать форму сосуда, следовать желаниям председательствующего судьи. Куда судья повернет голову в совещательной комнате, туда и смотрят не слишком принципиальные присяжные заседатели, которых набирают из дисциплинированных бюджетников. Однако в то время, о котором идет речь, как раз шла активная подковерная борьба между главой Администрации президента Асланом Мусиным и председателем Комитета нацбезопасности (КНБ) Нуртаем Абыкаевым. Так, последний пытался сбросить человека Мусина – акима Атырауской области Бергея Рыскалиева и всю его команду. Разумеется, Мусину это не понравилось, и он решил насолить противнику весьма неожиданным способом: развалить дело Курамшина, которое, предположительно, было инспирировано КНБ.
Однако операция удалась лишь частично. Уже в 2012 году Аслана Мусина нейтрализовали – перевели работать главой Счетного комитета, то есть на должность в административном смысле незначительную. Впоследствии Мусина назначили послом Казахстана в Хорватию, а потом и вовсе отправили на пенсию. Правда, злоключения его на этом не кончились. Недавно в столице Латвии при загадочных обстоятельствах погиб его сын – глава секты коранитов Аслбек Мусин: он выпал с 15-ого этажа жилого дома. А незадолго до этого точно так же погибла гражданская жена Аслбека. Впрочем, это уже другая история, о которой надо рассказывать отдельно…
Так или иначе, сейчас и Аслан Мусин, и Нуртай Абыкаев – равноудаленные пенсионеры, влияние которых не выходит за пределы их квартир. Но в 2012 году именно их схватка дала Вадиму Курамшину шанс остаться свободным. Курамшин мог не возвращаться в Казахстан, мог попросить в Европе политического убежища. Однако он не сделал этого, опрометчиво поверив в беспристрастность казахстанской Фемиды.
Изнасиловали и помирились
Еще одна яркая история – дело Ярослава Голышкина. Голышкин был приговорен к 8 годам заключения 30 октября 2015 года. Заместитель акима Павлодарского района Павлодарской области Аскар Бахралинов, который, если верить следствию, был сообщником Голышкина, получил 10 лет колонии строгого режима. У обоих по приговору суда было конфисковано имущество.
Согласно материалам дела, Голышкин и Бахралинов через посредника вымогали 500 тысяч долларов у тогдашнего акима Павлодарской области Каната Бозумбаева. Слабым местом акима оказался его сын Даурен Алдаберген. Предполагалось, что при его участии 20-летнюю Анфису Хафизуллину заманили в резиденцию акима, после чего девушка была изнасилована.
По этому поводу было даже возбуждено уголовное дело, которое, правда, было закрыто за примирением сторон.
Тут надо обратить внимание на один нюанс. В Казахстане допускается примирение по уголовным преступлениям, наказание за которые предусматривает до 5 лет лишения свободы. Изнасилование как раз относится к этой категории преступлений. Однако если речь идет о групповом изнасиловании, срок наказания автоматически поднимается до 10 лет – в таком случае ни о каком «примирении» жертвы и насильников не может быть и речи. По мнению защиты Ярослава Голышкина, в случае с сыном акима речь шла именно о групповом изнасиловании, так что закрывать дело было незаконно.
Проблема, однако, заключалась в том, что непосредственное участие Даурена Алдабергена в преступлении не было доказано. Да и само дело было прекращено, а возобновить расследование после примирения невозможно. Кто-то, возможно, посчитает, что по репутации акима все равно был нанесен тяжелый удар. Однако института репутации в Казахстане практически не существует. Нет уголовного дела – нет и проблемы.
Если говорить о Ярославе Голышкине, то его участие в акте вымогательства, до сих пор находится под большим вопросом. Точно известно, что к нему приходила потерпевшая и рассказала свою версию событий. Возможно, после этого журналист просто допустил утечку информации, которой воспользовались не очень честные люди для того, чтобы подправить свое финансовое положение.
Очень скользкие статьи
Так или иначе, статья за вымогательство оказалась обоюдоострым мечом, который сечет и правых, и виноватых. Комментируя сложившуюся ситуацию, директор общественного фонда «Правовой медиацентр» Диана Окремова заявила «Фергане», что совершенно необходимо вести просветительскую и пропагандистскую работу среди главных редакторов СМИ, журналистов и блогеров, разъясняя им возможную опасность использования компрометирующей информации.
Окремова убеждена, что журналист или блогер может опубликовать информацию, а может и отказаться от этого. Однако совершенно точно не стоит вступать с противоположной стороной в переговоры, которые могут быть превратно истолкованы. В конце концов, если нужно что-то уточнить, есть практика официальных запросов.
«Сейчас в Казахстане чрезвычайно популярны две статьи Уголовного кодекса, которые используются против журналистов, блогеров и правозащитников. Первая – печально известная 174-я статья УК РК «Возбуждение социальной, национальной, родовой, расовой, сословной или религиозной розни». Она признана «экстремистской», то есть после осуждения по ней граждане моментально поражаются в правах. Второй статьей, которой власти пользуются, как дубиной, стала как раз статья «Вымогательство». Обе статьи объединяет одно нехорошее свойство: по сути, это преступление без преступления. Разжигание розни – абстрактное понятие, которое всегда тяжело доказать, и тем более – определить потерпевших. Как ни странно, у нас его доказывают «на ура», – говорит Диана Окремова. – Не менее скользким является вымогательство под угрозой распространения позорящих сведений. Чем, в таком случае, обычно грозят потерпевшему вымогатели? Тем, что и так уже известно, только будет подано под новым соусом. Так или иначе, обвиняемых в этой разновидности вымогательства судят очень жестко, подчас более жестко, чем реальных бандитов, применяющих к своим жертвам насилие. Бросается в глаза, насколько пристрастны в этом случае судьи: во главу угла ставится защита интересов чиновников от любопытства СМИ. Чиновники оказываются неприкосновенными, а с журналистами почему-то никто не церемонится».
Деньги вернул, из профессии ушел
Настоящая драма развернулась перед теми, кто следил за судьбой мэтра казахстанской журналистики, директора медиапорталов Central Asia Monitor и Radiotochka.kz Бигельды Габдуллина. Его буквально заставили уйти из профессии, угрожая реальным сроком лишения свободы.
Конечно, никто не говорит, что Габдуллин ангел. Его обвиняли в систематическом вымогательства, и он в суде полностью признал свою вину. И не только признал, но и возместил материальный ущерб всем фигурировавшим в деле потерпевшим. Возможно, это и спасло его от жизни за колючей проволокой: он получил один из самых мягких приговоров, возможных по этой статье – 5 лет ограничения свободы без конфискации имущества, и освобожден был в зале суда.
Как объяснял сам Габдуллин, на преступление он пошел потому, что ему необходимо было поддерживать работу сразу двух редакций и вовремя платить зарплату сотрудникам. При этом действовал он не грубо, в каком-то смысле даже изящно.
Однако «изящества» его не оценили сразу несколько госучреждений. На Габдуллина пожаловались правоохранителям три акимата – Жамбылской, Восточно-Казахстанской области и акимат Астаны, а также Минэнерго.
Суть претензий к Габдуллину заключалась в том, что на страницах своих изданий он или публиковал о вышеназванных учреждениях негативные материалы, или обещал их опубликовать. Правда, этого можно было избежать – для этого учреждение должно было разместить госзаказ в подконтрольных ему СМИ. Так оно в итоге и случилось. Акимат Жамбылской области разместил у Габдуллина госзаказ на 10 миллионов тенге или около 30 тысяч долларов, акимат Восточно-Казахстанской области – 3 миллиона тенге ($9 тысяч), акимат Астаны – 8 миллионов тенге ($24 тысячи). Минэнерго дало меньше всех – всего 2 миллиона тенге или около $6 тысяч. Впрочем, как говорят, курочка по зернышку клюет.
Так или иначе, общую сумму в $69 тысяч Бигельды Габдуллин в ходе суда вернул всем четырем сторонам, при этом раскаялся и попросил проявить к нему снисхождение. И суд это снисхождение проявил, а Габдуллину удалось избежать незавидной участи Ярослава Голышкина и Вадима Курамшина.
Но то, что последовало дальше, иначе, как травлей и не назовешь.
Поначалу все было хорошо. Бывший директор трудоустроился советником главного редактора в свою же газету Central Asia Monitor. Таким образом, Габдуллин продолжил заниматься журналистикой и попутно контролировать издание.
Однако спустя полгода – то есть в середине 2017-го – генеральный прокурор Жакип Асанов подал в Верховный суд кассационный протест на приговор по делу Габдуллина. Приговор этот генпрокурор счел слишком мягким и потребовал для журналиста 7 лет колонии строгого режима и конфискации имущества. Кроме того, прокурор заявил о необходимости на 10 лет отлучить Габдуллина от журналистики. Чтобы все-таки не оказаться за колючей проволокой, владелец Central Asia Monitor вынужден был опять извиняться и, вдобавок, навсегда уйти из профессии.
«Как известно, я четвертый десяток лет занимаюсь журналистикой. Сейчас нахожусь в предпенсионном возрасте. По приговору суда от 24 января 2017 года я был осужден к 5 годам ограничения свободы с лишением права занимать руководящие должности. В настоящее время я исполняю обязанности советника главного редактора газеты Central Asia Monitor. Однако полагаю, что допущенные мною нарушения стандартов журналистики не позволяют мне далее заниматься журналистской и издательской деятельностью. Это мое глубоко осознанное решение. Оно диктуется тем, что я взвесил все эти обстоятельства»,– написал Бигельды Габдуллин.
Едва только прозвучало это заявление Габдуллина, Генпрокуратура, как по волшебству, перестала настаивать на посадке журналиста и конфискации его имущества. Приговор же первой инстанции снова был признан справедливым и соответствующим закону.
История, между нами говоря, выглядит некрасиво и попахивает запретом на профессию. Да, Габдуллин нарушил закон. Однако статья 194 УК РК «Вымогательство» не предусматривает подобных запретов в отношении журналиста. Но закон, известно, что дышло: куда власти повернут, то и вышло.
В результате спецоперации одним влиятельным человеком в сфере медиа стало меньше. Точнее, двумя: еще один – бывший главный редактор Radiotochka.kz Бекжан Идрисов – не выдержав давления со стороны силовиков, подался в эмиграцию, из которой так и не вернулся. Сама же Radiotochka.kz приказала долго жить.
Вымогатель или правозащитник?
Подводя итоги, можно сказать следующее.
Во-первых, в стране не работает институт репутации. Это значит, что чиновникам все равно, что о них думают, говорят или пишут – на карьере это практически не сказывается. Лишь бы уголовное дело не завели.
Во-вторых, уже закрытые или «протухшие» уголовные дела не вызывают у представителей казахстанской элиты или чиновников никакого страха. Поэтому пытаться играть на них, пусть даже и бескорыстно, – смерти подобно.
В третьих, если кто-то берется ущучить чиновников, пусть не путает свою шерсть с государственной. Попытки выжать из нечистой на руку элиты какую-то выгоду для себя ни к чему хорошему не приведут – об этом ясно говорит случай Габдуллина.
Известный казахстанский медиаэксперт и правозащитник, президент ОФ «Международный фонд защиты свободы слова «Адил соз» Тамара Калеева полагает, что вести разъяснительную работу среди возможной группы риска бесполезно. Комментируя для «Ферганы» ситуацию с возрастающим применением 194-й статьи Уголовного кодекса, Калеева заметила, что слишком много появилось людей, которые идут на вымогательство под прикрытием журналистского удостоверения или общественного мандата.
«Предупреждать о возможных последствиях, наверное, нужно. Но на практике это может оказаться так же бессмысленно, как пропаганда борьбы с коррупцией. Все же знают, что брать взятки – это опасно и безнравственно, но, тем не менее, многие все равно идут на это. Да, у нас есть лже-чиновники и лже-полицейские, но у нас есть и лже-журналисты. И, честно говоря, я бы вообще не выделяла эту категорию граждан из общего числа вымогателей: среди всех осужденных за вымогательство она составляет ничтожно малый процент, это арифметическая погрешность. В основном, такого рода публика не входит в элиту казахстанской журналистики. Это ремесленники, причем далеко не всегда квалифицированные. Ходят разные слухи о том, что кто-то этим промышляет на постоянной основе, но доказательств нет. Бывает, что кто-то и попадается с поличным. Мы исследовали много подобных дел. Исходя из своего опыта не могу утверждать, чтобы власть имущие намеренно мстили и подставляли совершенно невиновного человека за его профессиональную деятельность. Как правило, подсудимые говорят, что им мстят за разоблачения, что их спровоцировали. Но, когда начинаешь глубоко вникать в дело, то понимаешь, что никакая это не месть за разоблачения, обычно люди сами подставляются под удар», – констатирует Тамара Калеева.
Тем не менее, Диана Окремова полагает, что, возможно, мы стоим на пороге нового тренда. Казахстанским властям проще иметь дело с общественниками-вымогателями, чем с осужденными «за политику» блогерами и активистами.
«Политические статьи, такие как «разжигание розни», «распространение заведомо ложной информации» или «клевета», за которые сейчас любят судить в Казахстане разных активных граждан, возможно, будут отходить на второй план, – говорит Окремова. – Для власти они слишком обременительны, потому что в глазах мирового сообщества имеют однозначно политическую коннотацию. А вот если обвинить человека в экономическом преступлении или, например, в вымогательстве, тогда и придраться не к чему. Именно поэтому в уголовных делах, относящихся к вымогательству, может возникать что-то вроде «провоцирования вознаграждения». На практике это значит, что, сталкиваясь с подобными ситуациями, журналисты или блогеры должны быть крайне осторожными».
Правила комментирования
comments powered by Disqus