Многолетние попытки казахстанской армии попасть в тройку сильнейших на постсоветском пространстве пока остаются безуспешными. Мировые рейтинги упорно задвигают ее в «середнячки»... Если верить последней, апрельской, «табели» о рангах от Global Firepower, хотя мы и поднялись за год на пять позиций, заняв 50-е место, тем не менее продолжаем серьезно отставать по военной мощи от России (2-е место), Украины (29-е), Узбекистана (39-е) и Беларуси (41-е). Но, как утверждают эксперты, опрошенные нами накануне Дня защитника Отечества, в области военного строительства Казахстан по качественным характеристикам превосходит тот же Узбекистан. В чем тогда подвох?
Андрей Грозин, заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ (Москва): «Разницу в весовых категориях с помощью денег не преодолеть»
– Еще десять лет назад все были уверены в том, что и мировые державы, и региональные силы предпочитают решать вопросы, используя «мягкую», «умную» силу, но только не военный фактор. Считалось, что не будет ни больших войн, ни серьезного противостояния между странами. Соответственно в основном говорилось о переходе к профессиональным, компактным армиям, которые будут использоваться только в случае каких-то локальных вызовов и угроз (наподобие повстанческой борьбы) или просто как бизнес. При этом никого особо не беспокоило, что единственная мировая сверхдержава вовсю использует фактор «прямой» силы (неважно, в Ираке это было, в Ливии или в Югославии).
А сейчас все поумнели. Кардинально изменилась общемировая тенденция. Конечно, говорить о том, что страны уже готовы выяснять отношения между собой с позиции силы, было бы преувеличением – не настолько все плохо. Но при этом фактор возможности применения армий уже ничем не сдерживается – ни с точки зрения концепции ведения современной войны, ни с точки зрения ментальных подходов. И политики, и генералы все чаще апеллируют именно к «грубой» силе. Хотя в те же «нулевые» годы считалось, что прямое столкновение – это выражение проигрыша той стороны, которая первой схватилась за оружие.
– Дошла ли эта тенденция до Центральной Азии?
– Переходя от глобальных империй на нашу центрально-азиатскую почву, надо заметить, что и здесь настроения сильно изменились. Что греха таить, ситуация вокруг Крыма сыграла в этом не последнюю роль. Все увидели, что крупная соседняя держава, которая стабильно занимает 2-е место во всевозможных военных рейтингах, оказываясь в крайнем для себя положении, способна использовать фактор военной силы. Это многих выбило из колеи. Ведь еще вчера они думали, что и русские, и американцы с европейцами, и китайцы, если и выясняют друг с другом отношения на региональном поле, то, самое большее, используя из всего «грубого набора» спецслужбы и спецоперации. А тут вдруг выясняется, что в новом «прекрасном» мире могут быть спокойно задействованы и воинские подразделения, и авиация, и спецназ. Это уже не фантастика, а вполне себе нормально работающий геополитический организм.
Вот почему все хором начали вооружаться. Достаточно посмотреть на открытые данные о военных бюджетах стран и регионов – они имеют постоянную тенденцию к росту. Причем самый большой бюджет в ЦА именно у Казахстана. На втором месте – Узбекистан, а потом уже все остальные.
– Какова, на ваш взгляд, главная причина поступательного наращивания военных расходов стран ЦА?
– Рост бюджетов, как мне кажется, объясняется не только макроэкономическими параметрами, но и сугубо внутри– и внешнеполитической ситуацией вокруг региона. В Центральной Азии стабильно на протяжении уже многих лет (по сути, с начала самостоятельного суверенного существования пяти республик) имеет место латентное «поддавливание» с юга. Отсюда и вступление трех государств из пяти в ОДКБ. Они прекрасно понимают, что им нужна «военная крыша», так как на серьезные вызовы ответить собственными ресурсами они не смогут.
Такое объединение необходимо еще и из прагматических соображений. Выгоднее покупать все это стреляющее железо у самих русских по внутрироссийским ценам, чем, как это делает сейчас Ташкент, по той стоимости, по которой те же МИ-35 поставляются нашим китайским или индийским друзьям. Конечно, если есть лишние деньги, то можно себе это позволить. Но, насколько известно, ни у кого в регионе таковых нет, а значит, под общей «крышей» лучше. Совместные учения по сниженным внутрироссийским ценам –тоже хорошо и прагматично.
– Как бы вы оценили качество вооружения казахстанской армии?
– Казахстан, безусловно, был и остается региональным лидером по степени оснащенности современной боевой техникой и вооружением. Хотя при этом нельзя сказать, что у него сплошь суперсовременное оружие. Оно из России поставляется отнюдь не самой последней модификации. Но у остальных нет и этого.
Узбеки в этом плане, возможно, превосходят казахов по количеству, но никак не по качеству. Уровень ВВС и ПВО у Казахстана в разы выше, чем у остальных в регионе. И это, кстати, совершенно оправданно, ведь все прекрасно понимают, что именно ВВС в комплексе (я имею в виду с силами разведки электронной, наземной, космической, любой иной) являются в современной войне фактором, что называется, перевешивающим все остальные. То есть Казахстан с учетом своей огромной территории сделал совершенно справедливый, как мне кажется, выбор, качественно оснастив свою военно-транспортную авиацию и вертолетный парк.
Кроме того, Казахстан выигрывает у соседей по качеству своих сухопутных войск. Правда, и тут оценки экспертов разнятся: кто-то отдает предпочтение количественным показателям Узбекистана. Но нельзя забывать, что у Казахстана есть очень серьезный бонус в виде многолетнего долгосрочного партнерства с РФ, который обеспечивает страну модернизированной техникой, начиная от ствольной и реактивной артиллерии и заканчивая танками. При этом надо понимать, что это не то же самое, что есть у России, где соответствующий процесс идет гораздо быстрее и масштабнее.
– А как насчет ВМС?
– Здесь сравнивать особо не с чем. В силу географических причин соседи просто не могут себе этого позволить. Есть, конечно, Туркмения, но после того, как в стране разразился экономический кризис, ей уже не до флота. Тем более что на туркменско-афганской границе последние два-три года наблюдаются очень неприятные изменения, которые наличие флота решить не поможет. В Ашгабате это понимают, а потому активно перестраивают и финансирование, и внимание в пользу сухопутных войск и военно-воздушных сил.
Что касается остальных соседей по Каспию, то сравнивать с ними Казахстан просто бессмысленно. Понятно, что ему далеко до Каспийской флотилии России или Северного флота Ирана. Да он никогда и не стремился выстраивать свой флот. Задачи последнего ограничиваются демонстрацией флага и защитой хозяйственных интересов, прежде всего, от браконьерства. Возможно еще (в перспективе) участие в контртеррористической операции для защиты своих экономических зон, связанных с топливно-энергетическими проектами. Но не более.
– Несмотря на все перечисленные вами преимущества Казахстана, Узбекистан в «военных» рейтингах всегда опережает соседей. Чем вы это объясните?
– Для меня, честно говоря, это большая загадка. Да, узбекская армия большая, но не настолько же… Вряд ли количественный фактор здесь играет определяющую роль.
Некоторые говорят о наличии боевого опыта у Узбекистана, имея в виду тот период, когда страна была активно вовлечена в гражданскую войну в Таджикистане, а также в ситуацию на севере Афганистана. Но это было давно. Сегодня основная масса узбекской армии боевого опыта не имеет, а потому неправильно автоматически ставить ее в какую-то выигрышную позицию.
Что касается боевой техники, то выше я уже обрисовал ситуацию – узбекам в этом плане еще расти и расти. Добавлю лишь, что в свое время Ислам Каримов, хотя и уделял армии большое внимание, своими вхождениями и выходами из ОДКБ создал большие проблемы для узбекских военных – они лишились доступа к российскому оборонному рынку, к технологиям, к возможностям модернизации.
Вообще, все эти рейтинги базируются на таких объективных факторах, как величина населения, мобилизационные ресурсы, размер ВВП, геополитика (географическое расположение). Понятно, что некоторые из них изначально создают для Узбекистана определенный дисконт. Взять хотя бы тот факт, что в этой стране живет половина населения ЦА... Не исключено, что срабатывает магия численности.
Впрочем, есть более рациональное объяснение. Дело в том, что в условиях меняющейся геополитики Узбекистан становится самым модным государством в регионе (разумеется, в глазах международного экспертного сообщества). Спасибо за это Шавкату Миромоновичу, который анонсировал программу коренной технической модернизации Вооруженных сил РУ. Учитывая, что он слов на ветер не бросает, все расценили ее как свершившийся факт и даже выстроились в очередь. Русские, китайцы, немцы, французы, американцы – все сейчас интересуются узбекским военным рынком и хотят в нем поучаствовать. Тем более что в отличие от некоторых своих соседей (менее состоятельных, я имею в виду) Узбекистан будет расплачиваться за эту модернизацию не товарами и обещаниями хороших отношений, а живыми деньгами.
Кроме того, Мирзиеев анонсировал еще два тренда, касающихся армии: это реформа оборонно-промышленного комплекса и реформа военного образования. Думаю, если Узбекистану удастся реализовать все эти три направления хотя бы процентов на 50, причем теми темпами, какими сейчас проходят в стране налоговая и финансовая реформы, то это будет очень серьезным рывком для страны.
– Зачем Мирзиееву сильная армия? Чтобы доминировать в регионе?
– Я не думаю, что армия нужна Мирзиееву для этих целей. Он не демонстрирует таких наклонностей – наоборот, со всеми соседями «целуется в десны». Необходимость наращивания узбекской армии, скорее всего, связана с импульсами, идущими, как я уже говорил ранее, с юга. По той же причине, собственно, растут военные бюджеты государств Центральной Азии.
Можно теоретически предположить, что страны региона с опаской посматривают еще на север и на восток. Но все же понимают, что если вдруг случится серьезный конфликт в этих направлениях, то никакие расходы уже не помогут. Можно в 10 раз увеличить военные бюджеты, но это будет все равно бессмысленно, потому как существующую разницу в весовых категориях с помощью денег не преодолеть.
– А что из себя сегодня представляют киргизская и таджикская армии?
– Несмотря на то, что это достаточно бедные государства, они тоже увеличивают военные бюджеты и совершенствуют свои армии. Большие ресурсы в них вкладывает сейчас Россия: в тот же спецназ, в горные войска, в технику. Вот уже около трех-четырех лет идет активная многоплановая, разнонаправленная работа, нацеленная на то, чтобы эти армии, пусть небольшие, представляли хоть какой-то серьезный региональный силовой фактор для противостояния потенциально существующими угрозам с юга.
– Вы сегодня много говорили об угрозах с юга, хотя многие эксперты уже не так серьезно воспринимают афганский фактор…
– Это как в фильме «Покровские ворота» Маргарита Семеновна говорила своему первому мужу: «Хоботов, это банально!». Да, мы говорим про Афганистан или Ферганскую долину уже на протяжении 15 лет, и эти банальности уже слышать никто не хочет, но нам от этого никуда не деться. Международный терроризм тоже избит и изъезжен вдоль и поперек, но ведь он не стал от этого менее опасным.
Серьезные тревоги, в частности, вызывают мутации, которые могут произойти с ИГИЛ после его разгрома в Сирии и Ираке. Кто-то считает, что Москва искусственно их раздувает, чтобы увеличить свое присутствие и влияние в регионе. Не буду спорить. Наверное, было бы действительно странно, если бы Россия не воспользовалась этим козырем – каждый играет теми картами, которые у него есть... Но одно дело – риторика, и совсем другое – реальная угроза. Не думаю, что страны региона стали бы тратить миллиарды долларов просто так, без реальной необходимости…
В заключение хочу сказать, что все эти рейтинги, на мой взгляд, абсолютно субъективны и явно не соответствуют реальности. Недавно я наткнулся на исследование Global Firepower за 2013 год, и там второе место в СНГ после российской армии заняла украинская. Все последующие события на практике доказали, что позиции Украины были сильно завышены...
То есть, по большому счету, только военные действия могут реально подтвердить или опровергнуть то или иное место страны в рейтинге. Но я всетаки надеюсь, что до этого не дойдет, и страны будут мериться своими армиями не на поле боя.
Владимир Северный, военный обозреватель газеты «Караван»: «Мы железобетонно в первой тройке»
– На мой взгляд, так называемый «Индекс боевой мощи», на основе которого Global Firepower и составил рейтинг армий 126 стран мира, абсолютно далек от истины в вечном споре, чья армия сильнее или слабее. Ежу понятно, что у кого ядерная бомба – тот и музыку заказывает. Но Казахстан не может быть на 50м месте. Ну, не верю я, что сирийская армия (49-я в рейтинге GFР) со своим древним вооружением и бородатыми офицерами превосходит в чем-то нашу. На поле боя ведь, как в банальной уличной драке, кто вырубил соперника первым и победил в схватке, тот и сильнее. И рейтинг у него толще, и кулак тяжелее.
Кстати, чемпионат по танковому биатлону, традиционно проходивший в Москве уже не первый год, показал, что в мировом рейтинге наши танкисты вторые после России. Даже китайцев наши парни обошли на сложной биатлонной трассе и легко заткнули за пояс белорусов, числящихся у экспертов Global Firepower на 41-м месте. Американцы вообще струсили и не прислали своих хваленых рейнджеров померяться силами в обстановке, приближенной к боевой.
Наши военные летчики, десантники и моряки тоже ниже третьего места в международных (!) военных играх глобального масштаба не опускались. Значит, мы железобетонно в первой тройке, а не в середине и уж тем паче не в хвосте того сомнительного списка. В реальности Узбекистан и даже Украина далеко у нас за спиной, а Global Firepower все равно упорно тащит их наверх. Потому что кошелек у них толще и униформа красивее?! Нечестно это. И, главное, недостоверно. Нечистоплотная политика, заблуждение.
Я часто бываю в войсках и на передовой вместе с офицерами, вижу в реальном измерении их сильные и слабые стороны. Нормальный у казахстанской армии боевой потенциал, и личный состав подготовлен в профессиональном плане очень даже неплохо. Гордиться есть чем, а потому тем, кто пока еще не в армейском строю, можно спать спокойно.
– Каким, на ваш взгляд, должен быть принцип комплектования Вооруженных сил? В последнее время звучат предложения увеличить количество призывников (например, к этому призывала Дарига Назарбаева), а то и вовсе вернуть всеобщую воинскую обязанность. Насколько это актуально и оправданно?
– Армия должна быть профессиональной. И служить в ней должны не желторотые солдатики, призванные всего лишь на год в армейский строй, а матерые контрактники и хорошо подготовленные во всех отношениях офицеры. Не год служить, как сейчас, а всю сознательную жизнь отдать армии! До фанатизма быть преданными благородному делу защиты Отечества.
Но когда финансы поют романсы, и государство не в состоянии содержать профессиональную армию, обеспечивать офицеров хотя бы служебным жильем и выплачивать им достойную зарплату, то приходится возвращаться к старому проверенному способу – забривать в солдаты необстрелянную молодежь и объяснять потом народу, что это такая крутая воспитательная мера и мобилизационный резерв на всякий пожарный случай. Мол, если война грянет – наши солдаты-срочники будут хотя бы знать, как выглядят автомат Калашникова и боевая машина пехоты. Но на сколько минут скоротечного современного боя хватит такой безусой живой силы?! А потому я исключительно за профессиональную армию. Именно это сейчас оправданно и актуально.
– Как вы считаете, нужно ли вносить изменения в военную доктрину Казахстана с учетом того, что происходит сегодня в международных отношениях?
– Военная доктрина у нас правильная – оборонительная. Над ее созданием и шлифовкой работали не один год и военные, и дипломаты, и сам Верховный главнокомандующий. Менять в ней сейчас что-либо, на мой взгляд, время еще не пришло, но и слепо следовать десятилетиями строчке и букве без внесения корректив и поправок тоже, видимо, не дело. Бей первым и ударишь последним – такой у военных есть принцип. Побеждать врага надо уметь на его территории, а не на своей. А враг сейчас один – международный терроризм. И давить его надо не каким-то сомнительным рейтингом от Global Firepower, а умением и храбростью офицеров.
Нурлан Альниязов, вице-президент Центральноазиатского корпуса развития: «Казахстан нуждается в трансформации армии»
– В военной доктрине Казахстана отмечается, что она носит оборонительный характер и отражает приверженность РК приоритетному использованию для защиты национальных интересов дипломатических, политических, экономических и других невоенных средств. Спрашивается, зачем нам тогда увеличивать количество военнослужащих?
В современной войне побеждают технологии. Поэтому большинство западных стран сокращают количественный состав своих армий и делают больше финансовых вливаний в новые технологические разработки.
Если помните, в фильме «Штрафбат» солдат Глымов говорит: «Почему у фрицев в
танковом батальоне 50 машин, а у нас едва 20? Это потому, что у них начальников меньше. А у нас при полке штаб, при батальоне штаб, в роте штаб. Это сколько на один работающий танк дармоедов»...
Мне еще в 2004 году один из казахстанских генералов сказал, что, согласно статистике, на 47 солдат в нашей армии приходится один генерал. Если прибавить к этому еще и коррупционную составляющую, то можно сказать, что наши Вооруженные силы находятся в плачевном состоянии. Заметьте, сколько скандалов произошло в последние годы вокруг военных, причем по большинству из них мы так и не получили внятных объяснений.
Как показывает практика, количественный рост армии нужен во время внутренних или приграничных конфликтов. Как это делают в Турции, где постоянно происходят то вооруженные стычки с курдскими сепаратистами, то война в соседней Сирии. Или в Пакистане, где существует постоянная военная угроза, исходящая от «зоны племен», и не затухает конфликт в Кашмире.
Другой вариант, когда есть риски внутри страны в виде религиозного экстремизма и т.п. Даже при таком раскладе Казахстан нуждается в трансформации армии в более мобильную систему с внедрением современных технологий.
Правила комментирования
comments powered by Disqus