Если в один прекрасный день Нурсултан Назарбаев решит уйти в отставку, он пожелает сохранить свое политическое влияние в стране.

В июне 2018 года в интервью «Би-би-си» спикер парламента Казахстана Касым-Жомарт Токаев «сделал сенсационное политическое заявление». Он сказал, что президент страны Нурсултан Назарбаев — которому сейчас семьдесят восемь лет и который правит страной со времен обретения ею независимости в начале 1990-х годов — не будет баллотироваться на очередной президентский срок в 2020 году. Вскоре после этого Токаев пошел на попятную, заявив, что «нет необходимости так драматично воспринимать его слова».

Тем не менее его комментарии породили целый ряд домыслов, касающихся двух вопросов: когда Назарбаев собирается в отставку? И что он предпримет, чтобы обеспечить стабильную смену власти?

Это правда, что любая нестабильность в Казахстане, вероятно, вызовет беспокойство в Вашингтоне. Казахстан позволяет НАТО транспортировать через свою территорию припасы и оснащение в Афганистан, а американские компании инвестируют миллиарды долларов в нефтегазовый сектор республики. Кроме того, в Казахстане находится Банк низкообогащенного урана Международного агентства по атомной энергии. Он содержит топливо для ядерного реактора, и правительство несет ответственность за то, чтобы запасы урана хранились в «безопасности и не попали в руки террористов и преступных групп».

Хотя в течение всего периода после обретения независимости в стране удавалось сохранять стабильность, в постназарбаевском Казахстане сделать это будет не так просто. В истории страны были случаи межэтнического насилия, а в прошлом Россия предположительно подпитывала сепаратистские настроения среди этнического русскоязычного населения Казахстана. Более того, в республике мы наблюдаем «авторитарный режим в мягкой форме», и его политические институты довольно слабы. Партия Назарбаева доминирует в законодательных органах, и выборы в стране никогда не считались свободными или справедливыми. В 2017 году Государственный департамент США сообщил о «многочисленных случаях коррупции в исполнительной власти [страны], правоохранительных органах, местных органах власти, системе образования и судебной системе». Как отмечает Пол Стронски (Paul Stronski), старший научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир, Назарбаев играет «важную роль как создатель и гарант суверенитета Казахстана», однако он так и не смог создать «политические и культурные институты, на которые опиралась бы страна в постназарбаевскую эпоху».

Между тем Назарбаев, кажется, работает над тем, чтобы это изменить и, по всей видимости, придерживается двойной стратегии для обеспечения стабильного политического перехода: во-первых, он постепенно децентрализует исполнительную власть — скорее всего, пытаясь не допустить, чтобы одна небольшая группа или отдельное лицо сосредоточили в своих руках внушительную политическую власть и угрожали его долгосрочным экономическим и политическим интересам. Во-вторых, он заставляет элиту страны инвестировать в экономику Казахстана. Некоторым из них он серьезно затруднил процесс перевода и хранения средств за рубежом и в свою очередь создал такую ситуацию, при которой их финансовые интересы все больше зависят от роста казахстанской экономики. Поэтому в случае возникновения политической нестабильности и экономических трудностей элиты будут отвечать за последствия наравне со всеми остальными.

Назарбаев едва ли передаст власть «надежному» преемнику, который не принадлежит его семье — отчасти потому, что трудно понять, кто верен ему, а кто верен созданной им системе протекции. Эти сомнения, вероятно, только усугубились после недавней смены руководства в соседнем Узбекистане. В 2016 году скончался авторитарный президент Узбекистана Ислам Каримов, и власть перешла к премьер-министру страны Шавкату Мирзиёеву. Поначалу казалось, что наследию Каримова ничего не угрожает. Но это впечатление, по крайней мере отчасти, оказалось ошибочным. Как только Мирзиёев вступил в должность, он начал сосредотачивать в своих руках власть над страной, сместил некоторых союзников Каримова с их постов и, как сообщается, начал расследовать коммерческие сделки семьи бывшего президента.

Чтобы избежать повторения такого сценария, Назарбаев ослабляет исполнительную власть Казахстана и тем самым гарантирует себе политическое влияние в том случае, если решит уйти в отставку. В марте 2017 года он одобрил несколько поправок, передав отдельные полномочия законодательным органам (которые контролируются его партией). Совсем недавно, в июле 2018 года, парламент Казахстана принял законопроект, предоставляющий Назарбаеву право возглавить Совет безопасности страны «пожизненно в силу своей исторической миссии». Этот законопроект также превратил Совет из консультативного органа в конституционный, расширив его полномочия и обеспечив Назарбаеву долгосрочное влияние. Указом президента законопроект вступил в силу — прямо накануне семидесятипятилетнего юбилея Назарбаева.

Тем не менее Назарбаев, кажется, с недоверием относится к правовым и политическим институтам страны, а также их способности в будущем отстаивать проведенные им реформы — вполне понятное беспокойство, учитывая, что он и его партия вносят изменения в конституцию Казахстана всякий раз, когда усматривают в них политическую выгоду. Таким образом, Назарбаев пытается склонить элиты к более активному инвестированию в экономический статус-кво, так чтобы их доходы напрямую зависели от успехов казахстанской экономики и, в свою очередь, от политической стабильности страны (борьба за власть между элитами может стать одной из самых больших угроз стабильности Казахстана после ухода Назарбаева). В январе 2018 года Назарбаев заявил о том, что «вывод капитала акционерами банка в пользу дочерних компаний или отдельных лиц должен считаться серьезным преступлением». Несколько месяцев спустя, в июле 2018 года, его правительство приняло закон об ограничении оттока капитала из страны. Закон призван защищать банки страны, но он также усложнит многим казахстанцам со связями процесс сокрытия средств за рубежом. Как сказал председатель Национального банка страны Данияр Акишев, эти меры обеспечат его организации «больший… контроль над валютными потоками». Показательно, что для обычных граждан, по его словам, «будут действовать прежние либеральные принципы валютного регулирования».

Неясно, когда Назарбаев уйдет в отставку и уйдет ли вообще, но, похоже, он готовится к некоторой форме политического перехода. Нынешний президент работает над децентрализацией власти — скорее всего, пытаясь воспрепятствовать сосредоточению власти в руках своего преемника — и желает гарантировать, чтобы элиты страны инвестировали в сохранение статус-кво. Правда никуда не делся главный парадокс: чем больше попыток предпринимает Назарбаев по созданию системы, обеспечивающей стабильный политический переход, тем больше возникает вопросов о том, как эта система будет функционировать в его отсутствие.

Уил Мэки работает в Службе проведения исследований Конгресса США и занимается вопросами, имеющими отношение к Центральной Азии. Получил степень магистра в Школе права и дипломатии им. Флетчера.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram