Выпускнику детского дома Игорю Беляеву судьба приготовила много испытаний. Он с трудом отыскал родных под Кара-Балтой, и первое, что от них услышал: "Мы тебя не признаем, ты не наш".
Сейчас у руководителя общественного фонда "Защита прав детей-сирот" Игоря Беляева все хорошо: есть бизнесмены, готовые помогать детдомовцам, а сам он собирается на учебу в Санкт-Петербург. Однако тягот, которые уже перенес этот парень, хватило бы на долгую жизнь. Игорь верит: настанет день, и он сможет обнять родную мать.
— Расскажите свою историю.
— У меня есть мама и папа. Сейчас они живут в Москве, воспитывают двух сыновей, моих родных братьев. Когда-то они оставили меня, годовалого ребенка, бабушке, а сами уехали. Та не смогла за мной ухаживать — она была глухонемой, да и возраст брал свое. Так я оказался в доме малютки. О своей семье узнал не очень давно. Обычно, когда спрашиваешь воспитателей о родителях, они говорят что-то вроде: "Твоя мама больна, забудь о ней".
Я пытался получить информацию о своих корнях, как только покинул стены детского дома, но никто не хотел мне помогать — ну кому это надо?! А ведь если бы мне сказали о моих родственниках раньше, я успел бы повидать бабушку. Ее похоронили как попало… Я так и не смог найти ее могилку. Понимаю, что это не от хорошей жизни, но все-таки…
— Как вы встретились с родственниками?
— Сначала я нашел свой дом. Местные власти предложили мне прописаться там, но я отказался — всего лишь хотел повидать родных. Соседи меня вспомнили, а вот мой родственник сказал: "Мы тебя не знаем. Не признаем". Я понимаю, что им требуется время. Такова жизнь.
Выпускнику детского дома Игорю Беляеву судьба приготовила много испытаний. Он с трудом отыскал родных под Кара-Балтой, и первое, что от них услышал: "Мы тебя не признаем, ты не наш".
Сейчас у руководителя общественного фонда "Защита прав детей-сирот" Игоря Беляева все хорошо: есть бизнесмены, готовые помогать детдомовцам, а сам он собирается на учебу в Санкт-Петербург. Однако тягот, которые уже перенес этот парень, хватило бы на долгую жизнь. Игорь верит: настанет день, и он сможет обнять родную мать.
— Расскажите свою историю.
— У меня есть мама и папа. Сейчас они живут в Москве, воспитывают двух сыновей, моих родных братьев. Когда-то они оставили меня, годовалого ребенка, бабушке, а сами уехали. Та не смогла за мной ухаживать — она была глухонемой, да и возраст брал свое. Так я оказался в доме малютки. О своей семье узнал не очень давно. Обычно, когда спрашиваешь воспитателей о родителях, они говорят что-то вроде: "Твоя мама больна, забудь о ней".
Я пытался получить информацию о своих корнях, как только покинул стены детского дома, но никто не хотел мне помогать — ну кому это надо?! А ведь если бы мне сказали о моих родственниках раньше, я успел бы повидать бабушку. Ее похоронили как попало… Я так и не смог найти ее могилку. Понимаю, что это не от хорошей жизни, но все-таки…
— Как вы встретились с родственниками?
— Сначала я нашел свой дом. Местные власти предложили мне прописаться там, но я отказался — всего лишь хотел повидать родных. Соседи меня вспомнили, а вот мой родственник сказал: "Мы тебя не знаем. Не признаем". Я понимаю, что им требуется время. Такова жизнь.
Руководитель общественного фонда "Защита прав детей-сирот" Игорь Беляев: соседи меня вспомнили, а вот мой родственник сказал: "Мы тебя не знаем. Не признаем". Я понимаю, что им требуется время. Такова жизнь.
— Расскажите о жизни в детском доме? Можно ли говорить, что там процветает насилие?
— Как-то в 2010 году Роза Отунбаева приехала в дом-интернат в селе Красная Речка. Выстроили воспитанников, всю дирекцию. Она спросила у детей: "Как вам здесь, хорошо?". Все хором ответили: "Да". И ничего другого вы от них не услышите: в противном случае воспитатели после отъезда уважаемого гостя примутся за недовольного ребенка.
Я сменил шесть детдомов. В одном из них воспитатели устраивали тои прямо на рабочем месте. Распивали спиртное, а потом нередко оскорбляли детей. Говорили: "Твоя мама проститутка, а ты никто". Извините, я говорю все как есть… Если им что-то не нравилось в поведении ребенка, его в одних трусах выставляли в коридор и били веником или шваброй. А как он потом это докажет? Кто вообще будет разбираться?
Угрозой становятся не только воспитатели, но и более взрослые дети. Они заставляют малышей попрошайничать, чтобы потом купить себе насвай и сигареты.
— Много говорят и об интимных связях между детдомовцами…
— И я считаю, что об этом надо говорить. Такие связи ломают людям жизни. Человеку 16 лет, он только покинул детдом, а через год уже становится родителем… Был случай, когда 16-летняя выпускница вышла замуж за 35-летнего воспитателя. Понимаете, да? В итоге она родила двоих, потом они развелись, и детей у матери забрали.
Одна девушка плакала и умоляла меня: "Игорь, помогите вернуть ребенка!". Дело в том, что она забеременела, как только оказалась за стенами детдома. Парень бросил. Сначала девушка ночевала с малышом на скамейках, а потом отдала его… Все было по закону, и сейчас ребенок счастлив с новыми родителями. Она до сих пор не может забыть все это, а я ничего не могу поделать. Увы.
— Легко ли в нашей стране усыновить ребенка?
— Нет, тут везде препятствия, коррупция. В наш фонд часто обращаются с просьбой помочь в усыновлении. Мы можем помочь юридической консультацией, что-то объяснить, но заниматься усыновлением сами не имеем права.
По нашим данным, лишь у шести процентов детдомовцев умерли родители. Часто бывает так: мама привозит сына в детский дом и обещает забрать через полгода. А потом уезжает, встречает нового мужа и "забывает" рассказать ему о брошенном мальчике. И вот этого ребенка кто-то хочет усыновить, но не может — его биологические родители не лишены прав.
Кстати, есть семьи, которые берут детдомовцев ради материальной выгоды. Одна женщина усыновила пятерых, а потом звонила мне: "Нам жилье от государства не полагается? А выплаты?". Я уверен: если человек всем сердцем желает усыновить ребенка, никакая помощь ему не нужна.
Руководитель общественного фонда "Защита прав детей-сирот" Игорь Беляев: в одном из детдомов воспитатели устраивали тои прямо на рабочем месте. Распивали спиртное, а потом нередко оскорбляли детей. Говорили: "Твоя мама проститутка, а ты никто"
— А чего вам больше всего не хватало в детском доме?
— Даже самый лучший детдом не заменит родителей. Это коробка, где ты живешь 365 дней в году. Никто не даст тебе йогурт или колбасу, даже если очень хочется, — ты будешь есть только то, что положено. Кому-то родные приносят конфеты, игрушки, а тебе — ничего. И вот все смотрят на счастливчика и просят кусочек шоколадки. Это такой стресс…
Да, приезжают спонсоры, но только два раза в году: под Новый год и в День защиты детей. Дадут конфетку и уедут, а ты остаешься… тебе общения не хватает! Бабушек-воспитательниц ты видишь изо дня в день, хочется к другим людям. Хочется, чтобы они рассказали тебе про жизнь, да просто поговорили!
— Выпускникам детдомов сложно найти работу?
— Если у тебя нет образования, документов и прописки, ты никто. Работодатели боятся детдомовцев. Если они что-то украдут или сломают, кто будет отвечать? Нет статистики о том, кто из бывших воспитанников работает, а кто пропал, умер, спился. Ребятам очень трудно — некоторые кончают жизнь самоубийством.
— Вы сейчас собираетесь ехать учиться в Санкт-Петербург, верно?
— Да. Получить образование никогда не поздно. Я поступил в частный университет, который предоставляет детдомовцам бесплатное обучение. Я сам его отыскал. При этом не собираюсь бросать фонд и насовсем покидать Кыргызстан. Я буду буду руководить фондом на расстоянии, а потом обязательно вернусь!
Правила комментирования
comments powered by Disqus