15 апреля Городской суд Бишкека в очередной раз отложил заседание по делу об условно-досрочном освобождении из колонии Мурата Суталинова. Предыдущее заседание 9 апреля также было перенесено, а вообще, дело об УДО было вынесено на рассмотрение суда в конце 2018 года.
Суталинов в прошлом занимал должности главы МВД и главы СНБ Кыргызстана (в декабре 2010 года ГСНБ переименована в Государственный комитет национальной безопасности, ГКНБ). Сейчас он неизлечимо болен: у него рак почки в последней, четвертой стадии, однако он по-прежнему находится в заключении.
Суталинов — один из трех человек, которые продолжают отбывать срок по уголовному делу, связанному с событиями 7 апреля 2010 года. Как говорит его жена Гульнара, он не преступник, а офицер, который честно исполнял свой долг. Так или иначе, сейчас он медленно умирает в колонии.
Однако обо всем по порядку.
В апреле 2010 года в Кыргызстане произошел государственный переворот, названный после «апрельской революцией». Здание правительства подверглось штурму, затем последовали беспорядки, в ходе которых в Бишкеке погибло около девяноста человек и до полутора тысяч получили ранения.
Президент Курманбек Бакиев вместе с сыном и братом бежал из страны, позже они объявились в Белоруссии. На родине Бакиевы были заочно обвинены в массовом убийстве, сопряженным с превышением должностных полномочий, и объявлены в международный розыск.
Слушание уголовного дела по событиям 7 апреля началось в Киргизии осенью 2010 года. По делу проходили 28 обвиняемых, 9 из которых находятся в розыске. 25 июня 2014 года суд огласил приговор. Согласно ему Курманбек Бакиев и его брат, бывший глава Службы государственной охраны Жаныш Бакиев, а также бывший премьер-министр Кыргызстана Данияр Усенов были приговорены к пожизненному лишению свободы с конфискацией имущества. Сын экс-президента Марат Бакиев был приговорен к 10 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии усиленного режима.
По 10 лет заключения с конфискацией имущества получили бывший руководитель администрации президента Оксана Малеваная, бывший глава аппарата президента Каныбек Жороев, экс-советник президента Эльмурза Сатыбалдиев, бывший генеральный прокурор Нурлан Турсункулов. Экс-глава Государственной службы национальной безопасности (ГСНБ) Мурат Суталинов был приговорен к 20 годам лишения свободы с конфискацией имущества.
Кроме того, к 25 годам лишения свободы с конфискацией имущества были приговорены бывшие заместители главы Службы государственной охраны ГСНБ Нурлан Темирбаев и Данияр Дунганов. Начальник управления спецоперациями «Альфа» Алмаз Джолдошалиев получил 6 лет заключения.
В отношении бывшего министра обороны республики Бактыбека Калыева уголовное дело прекратили в связи с истечением срока давности. Из-за недоказанности вины были оправданы некоторые сотрудники управления спецоперациями «Альфа» и «Арстан».
Одни гуляют, другие сидят
Суд над больным Муратом Суталиновым — хороший повод, чтобы посмотреть, что происходит сейчас с людьми, осужденными по тому же делу.
Начать, пожалуй, стоит с главного, то есть с бывшего президента Киргизии. Курманбек Бакиев вместе с братом и сыном находятся в Белоруссии. Судя по недавнему видео с семейных посиделок в ресторане, второй киргизский президент отлично выглядит и очень хорошо питается.
Бывший премьер Данияр Усенов стал почему-то Даниилом Урицким. Зная, что Моисей Урицкий в годы революции был главой петроградской ЧК, а после его убийства Леонидом Каннегисером большевики объявили красный террор, можно только догадываться, что имел в виду Усенов, беря себе фамилию Урицкий. Так или иначе, Усенов-Урицкий в 2016 году обзавелся белорусским паспортом и занимает теперь пост директора ЗАО «Белорусская национальная биотехнологическая корпорация».
Оксана Малеваная вместе со своей семьей получила политическое убежище в одной из европейских стран. Летом 2016 года по амнистии вышел на свободу Алмаз Джолдошалиев. В декабре 2016 года был освобожден Эльмурза Сатыбалдиев, в июне 2017 года освободились Нурлан Турсункулов и Каныбек Жороев (последний, кстати, основал «Электронную газету Кыргызстана»). Все трое вышли по УДО, так как отбыли половину срока, назначенного судом.
На сегодняшний день в заключении находятся Данияр Дунганов, Нурлан Темирбаев и Мурат Суталинов. Первым двум сидеть еще долго. Что же касается Мурата Суталинова, то у него рак четвертой стадии и согласно закону он должен был быть освобожден.
Однако суд не торопится отпускать Суталинова. Слушания, на которых должны были рассматривать вопрос его освобождения, неоднократно откладывались. Эта странная тактика правоохранителей вызвала много вопросов у общественности и в социальных сетях.
Звучат предположения, что суд, обжегшись на молоке, дует на воду. Дело в том, что не так давно случилась еще одна «онкологическая» история, наделавшая много шума. В 2013 году адвокаты криминального авторитета Азиза Батукаева представили в суд документы о наличии у подзащитного тяжелого диагноза — рака крови в последней стадии. После этого лидер ОПГ был отпущен на свободу «по состоянию здоровья».
Уже тогда источники «Ферганы» сообщали, что на самом деле у Батукаева была лейкемия первой стадии, но ему специально «оформили» более позднюю стадию, чтобы все выглядело так, как будто жить ему осталось не больше года. Эта информация подтвердилась довольно быстро: после освобождения Батукаев сразу же отправился в Чечню, а спустя пять месяцев женился на чеченской девушке, с которой благополучно живет до сих пор.
Возможно, что в суде боятся повторения этой же истории и с Суталиновым. Однако к Суталинову приковано внимание широкой общественности, любые его диагнозы всегда могут проверить как государственная медкомиссия, так и независимые специалисты.
Право есть, но не про вашу честь
И действительно, критическое состояние Мурата Суталинова было подтверждено консилиумом врачей. Супруга Суталинова Гульнара сообщила «Фергане», что состояние ее мужа тяжелое, но стабильное.
— В 2012 году у него обнаружили рак почки — и ее удалили. Потом мы долго лечились, была проведена химиотерапия, и состояние вроде улучшилось, Мурат даже стал вес набирать. Когда в июне 2016 года суд второй инстанции все-таки принял решение заключить его под стражу, начались сложности, так как уже не было возможности обследоваться. Иногда Мурат плохо себя чувствовал, говорил, что у него болит то одно, то другое.
Когда в январе я пришла к нему на свидание, заметила, что он резко похудел. Я забеспокоилась, попросила провести обследование, но Мурат отказывался. Потом он обо что-то ударился, у него сильно заболел бок, пришлось сделать УЗИ, которое показало, что на месте удаленной почки появилась большая опухоль. Затем МРТ показало, что по всему телу — в печени, в легких — метастазы, — рассказывает Гульнара Суталинова.
После этого Мурата осмотрели онкологи, был созван консилиум, который подтвердил, что у Суталинова 4-я стадия рака и он нуждается в срочном лечении.
— Пока прошли все согласования, настал май. С тех пор его постоянно возят на лечение. После курса — две недели перерыв, во время которого он возвращается в колонию. И так уже год. Сейчас он получает седьмой курс химиотерапии. С химии его могут сразу отвезти в суд. Под дулом автомата и в наручниках — это ужасно. Мы понимаем сотрудников ГСИН, у них свои требования.
По этому поводу даже выступил Национальный центр по предупреждению пыток. Его руководитель Нурдин Сулайманов заявил, что нынешнее нахождение экс-главы СНБ в исправительной колонии следует рассматривать как жестокое обращение. В декабре даже колония направила представление в суд, согласно которому Мурат имеет законное право на освобождение по состоянию здоровья. Но эти суды бесконечно откладываются, — говорит Гульнара.
Отвечая на вопрос, почему, по ее мнению, суд медлит с вынесением решения, Суталинова ответила буквально следующее:
— Я не знаю. Наверное, это боязнь некоторых членов Временного правительства, которые пришли к власти в 2010-м. Это их страх перед «героями апрельской революции». Я думаю, что отдельные люди во власти боятся их гнева, боятся, что они поднимутся и их сметут. Я не знаю истинной причины, но других объяснений у меня нет. В связи с чем еще больного человека можно не отпускать, когда по закону суд обязан это сделать?
Гульнара также рассказала, что, как ни странно, несмотря на все суды, настроение у Мурата боевое. Более того, назло им он не собирается умирать.
— Он молодец, и он держится. Онкологи говорят, что держится за счет характера. У него характер есть — и мы не сдадимся. И будем бороться до конца, — говорит Гульнара Суталинова.
Как герои убили курсантов
Адвокат Мурата Суталинова Тимур Карабаев также выражает недоумение, почему «суд не верит реально больному Суталинову».
— Дело в том, что болезнь моего подзащитного подпадает под перечень заболеваний, который утвержден правительством КР и по которому человек подлежит освобождению от дальнейшего отбывания наказания. Такие вещи можно легко приравнять к пыткам и бесчеловечным условиям содержания. В сложившейся ситуации Суталинову необходима паллиативная помощь: нужно поддерживать его здоровье, и это возможно лишь под постоянным врачебным наблюдением.
Таким образом, состояние моего подзащитного подпадает под процедуры, позволяющие ГСИН ходатайствовать о том, чтобы он был освобожден. Что и было сделано. Консилиум врачей подтвердил диагноз, и было внесено представление в суд, — говорит Карабаев.
Однако после этого началась волокита. Представление в суд было внесено в декабре 2018 года, но положительного решения нет до сих пор.
— С 1 января начал действовать новый Уголовный кодекс, согласно которому суд сам решает, можно ли человека освобождать по состоянию здоровья, — рассказал юрист. — Однако на момент внесения представления в ГСИН действовал старый УПК, согласно которому такой человек подлежит освобождению в обязательном порядке, и этот вопрос не должен обсуждаться судом.
Именно на него должны ссылаться судьи при вынесении решения. Хотя в любом случае, если человек болен, суд его должен освободить, это и есть акт гуманизма, который должна проявить страна, подписавшая все международные конвенции.
Юрист также полагает, что районный суд «беспринципно нарушил нормы УПК», приняв в январе решение об отказе в удовлетворении представления. Однако суд второй инстанции также всячески затягивает процесс, откладывая его, вызывая одних и тех же экспертов, которые были допрошены неоднократно.
— Дело уже было отложено один раз и два раза перенесено. Как-то раз мы в течение трех часов ожидали начала процесса, потом нам сказали, что якобы заболел судья. Причем переносят не на день-два, а сразу на две недели. Зачем тянуть время? Человек болен, его постоянно транспортируют после химиотерапии. «Химия» — это мучительно, после нее человек должен отдыхать, а не часами сидеть в суде.
Юрист уверен, что отечественные суды независимы в своих решениях только на словах.
— Эти оттягивания проводятся для того, чтобы судьи могли согласовать свои дальнейшие действия. С кем именно — мне трудно сказать, но, если бы они были самостоятельны в своих решениях, таких переносов не было бы. Когда у нас вопрос касается таких вот политических дел, все забывают о нормах права и стараются смотреть на эти вещи через политическую составляющую. Отсюда весь бардак. Если бы мы действовали в рамках закона, было бы неважно, кто и что скажет и что подумает. Есть закон — и ему нужно следовать, — заключает Тимур Карабаев.
В 2012 году мы уже писали, что суд по делу 7 апреля 2010 года был «показательным». А показал он вот что: на скамье подсудимых оказались вовсе не те, кто таранил ворота Белого дома, отбирал оружие и избивал спецназ, а сотрудники силовых структур, которым по закону и должностной инструкции положено было охранять Белый дом. Не менее показательно поведение этого суда и сейчас: видно это по тому, как именно спустя пять лет этот суд относится к тем, кто отбывает назначенный им срок.
Правила комментирования
comments powered by Disqus