К чему приводит геополитическая ревность? Стоит ли лечить казахстанскую молодёжь от «синдрома Дудя»? Станут ли США ждать китайских самолётов или собьют птичку на взлёте? И в чём виноват «старший брат»? 14–15 мая в Нур-Султане состоялся третий Российско-казахстанский форум. За два дня Валдайский клуб в партнёрстве с Казахстанским советом по международным отношениям провёл пять дискуссий с участием экспертов двух стран. Получилось ёмко, интересно и результативно.
Большая часть сессий (четыре из пяти) прошла по правилам Chatham House, а это значит – никакого цитирования и упоминания фамилий экспертов. И как следствие – максимально открытый и доверительный диалог. Итоги – ниже.
Возвышение Китая: перспективы и вызовы
Дискуссию, посвящённую Китаю, с нетерпением ждали все. Как, впрочем, и в прошлом году. И это объяснимо – российским и казахстанским экспертам важно было сверить часы, в свете последних (американо-китайских) событий поговорить о переменах, которые порождает пресловутое возвышение Китая.
А возвышение это происходит очень быстро. Бурная реакция Соединённых Штатов, которую уже давно открыто называют торговой войной, ярко демонстрирует китаецентричные страхи бывшего гегемона, да и Запада в целом. Россия и Казахстан смотрят на подъём Китая несколько иначе, хотя тоже, как выяснилось, не без опаски.
И для России, и для стран Центральной Азии Китай значит очень много. После крымских событий 2014 года Китай стал единственной крупной державой, не отвернувшейся от России. Поворот на Восток видится теперь как один из главных векторов российской внешней политики.
Сближает две страны и то, что на Западе о них обычно говорят через запятую: Russia, China – два вызова, которые нужно любыми способами нейтрализовать. Киссинджеровская игра в недопущение сближения Китая и России велась ещё задолго до украинского кризиса. В западной прессе и сейчас можно увидеть статьи о том, что нужно срочно налаживать отношения с Россией, лишь бы она не сближалась с Китаем.
Прорабатывается концепция, которую можно условно назвать «Движение неприсоединения 2.0». Она предполагает появление биполярного мира с противостоящими друг другу США и Китаем. Другим крупным странам совсем не обязательно занимать одну из баррикад, лучше всего – сохранять нейтралитет.
Вообще, международная реакция на взаимодействие России и Китая, сильно напоминает любовный роман, где всё по-настоящему, только страсти кипят геополитические. Так, геополитическую ревность из-за «слишком близких» отношений между Россией и Китаем испытывают не только враги, но и друзья. Например, Индия, которая не так давно присоединилась к ШОС, недовольна сближением РФ и КНР. Есть мнение, что Россия может утратить геополитическую самостоятельность в отношениях с другими акторами.
Тем временем в Китае вовсе не обольщаются по поводу «слишком близких» отношений с Россией. Да, мол, речь идёт о дружбе, о партнёрстве, но не о полноценном союзе. Анализируя сближение России и Запада, многие китайские эксперты высказывают сомнения в надёжности России: сейчас Китай для России – друг, но, если у неё наладятся отношения с Западом, то при первой же возможности она вернётся к нему. Ну, чем не роман?
В свою очередь Россия для Китая – это фронтмен, таскающий каштаны из огня, пока Китай спокойно растёт. Его вполне устраивала ситуация, сложившаяся в мире после 2014 года, когда всё негативное внимание США было обращено на Россию. И для Китая стало ударом, когда агрессивная политика Запада коснулась и его. После этого стало понятно, что Россия нужна Китаю на его пути к глобальному лидерству. В Пекине есть даже такая концепция, что Россия является стратегическим тылом Китая, поэтому и отношение Пекина к Москве ещё лет десять-пятнадцать останется дружественным, уверены эксперты.
В самой же России, которая находится в процессе пресловутого поворота на Восток, тоже не всё так гладко: мы, вроде как, понимаем, что Китай нам друг, но на всякий случай страдаем синофобией. Скепсис в отношении Китая проявляется как в либеральном, так и в консервативно-патриотическом сегменте российского общественного мнения. Кстати, казахстанские эксперты считают, что негатив, связанный с «китайской угрозой», поставляется в Россию (в том числе с помощью медиа) западными «партнёрами», затем он оседает и переосмысливается в России, а оттуда уже – идёт в Казахстан и на всё постсоветское пространство.
Но что если синофобия, охватившая мир, лишь плод нашего воображения? Возможно, у Китая вообще нет чёткой стратегии превращения в мирового лидера, и мы проецируем наши страхи на него и многое за него домысливаем. Один казахстанский эксперт отметил, что инициативу «Один пояс, один путь», которую склоняют во всём мире на все лады и к которой тем не менее присоединяется всё больше европейских стран, нельзя даже назвать «проектом». Проект имеет чёткие рамки, начало и конец. Здесь ничего такого не наблюдается, это лишь идеологема. По сути, сейчас под ОПОП попадает любой успешный проект Китая, а любой неуспешный – выводится за скобки ОПОП.
Говоря о плюсах сотрудничества с КНР, казахстанские эксперты отметили, что китайские инвестиции в Центральную Азию в рамках ОПОП очень высоки. В последние годы объём поставок казахстанской продукции в Китай увеличился, Китай стал центром притяжения в плане образования. Среди минусов: невыгодные условия выделения средств, увеличение госдолга, использование Китаем мер экономического давления на партнёров, отсутствие прозрачности китайских инициатив.
На выходе многие проекты в рамках ОПОП попросту не отвечают требованиям государств, где они реализуются. Эксперты не смогли вспомнить ни одной страны, которая могла бы похвастаться исключительно позитивным опытом сотрудничества с Китаем.
Так что пришлось признать – в рамках ОПОП китайцы действуют так, как удобно им, и делают только то, что приносит выгоду им. Но, с другой стороны, как резонно отметил казахстанский спикер, – с какой стати Китай должен думать не о китайцах?
Экономическое сотрудничество в Евразии: тренды и прогнозы
Центральная Азия представляет собой «экономическое захолустье», и Казахстан – не исключение. Таким вот самокритичным взглядом изнутри поделился один из казахстанских спикеров валдайской экономической сессии. Местные бизнесмены не желают бороться за выход на новые рынки, а хотят поделить имеющиеся, пояснил он. Никто не работает на экспорт.
Все думают о том, что придёт «старший брат», и сам всё как-то устроит. Но «старший брат» Россия не рассматривает рынки постсоветского пространства в плане экспансии. В сложившейся ситуации виноваты, соответственно, два явления: с одной стороны, ментальная ограниченность, а с другой – мощный европоцентризм.
Вся надежда на то, что в рамках ЕАЭС Россия будет наращивать экономическое влияние, в том числе за счёт расширения Союза. Вообще, казахстанские коллеги убеждены в том, что развитие ЕАЭС полностью зависит от России. По (промежуточным) итогам санкционной войны с Западом, Россия оказалась в плюсе. Однако не все страны внутри ЕАЭС получают одинаковые бонусы. Например, у того же Казахстана отрицательное сальдо с Россией, и ему скорее невыгодно участие в ЕАЭС.
Возможно, отметил один из казахстанских экспертов, активизация экономического сотрудничества, произойдёт после смены элит в регионе. На что другой мягко возразил, что политическую составляющую лучше вообще изъять из инструментов взаимодействия, поскольку экономическая экспансия, как известно, гораздо более выгодна и – главное – вызывает гораздо меньше вопросов у западных «партнёров».
Ну, а российские эксперты иронически отметили, что беспокоиться тут не о чем, поскольку в Евразии происходит «экономизация» политических вопросов, а не наоборот, что, конечно, замедляет интеграцию, но зато делает её более мягкой. Этим, кстати, процесс отличается от европейской интеграции, где политическая составляющая была с самого начала определяющей. Феномен евразийской интеграции заключается ещё и в том, что азиатские государства с гораздо большим трудом (в отличие, опять же, от европейских) расстаются с суверенитетом.
На развитие ЕАЭС также оказывает видимое влияние экономическое давление Запада на Россию. Если бы не было санкций – сотрудничество в рамках Союза заиграло бы новыми красками. Торговая война США и Китая также может быть чревата серьёзными последствиями для развития Евразии. Китай стал страной, сопоставимой с США, он готов занять место гегемона. Вопрос в том, будут ли США ждать китайских самолётов или, так сказать, собьют птичку на взлёте?
Итак, на треке экономического сотрудничества России и Казахстана есть три общих проблемы и, соответственно, три направления для долгосрочного развития. Первая – стабилизация экономической ситуации. Здесь у России дела продвигаются более успешно. Вторая – нейтрализация внешних шоков. Экономики обеих стран в одинаковой степени подвержены им. Чтобы противостоять этим шокам, необходимо провести структурные реформы. Третья – выработка стратегии взаимодействия с Китаем. Худшее, что может произойти с регионом, – это если здесь откроется ещё один фронт борьбы США с Китаем.
Новый социальный контракт: ценности, идентичность и трансформация общественного сознания
В свете последних политических событий в республике казахстанские эксперты практически не говорили об идентичности, а постоянно возвращались к вопросу транзита власти, пытаясь связать уход с должности президента елбасы с запросом общества на перемены.
Статистические данные, приведённые в ходе сессии казахстанскими специалистами, говорят о том, что ещё в прошлом году за перемены в республике выступало 30% населения (это пассивное неудовлетворение). В этом – уже 40% (активное неудовлетворение). Показателем самочувствия населения также может считаться оценка деятельности президента, но специалисты отметили, впрочем, что здесь иногда совершенно непонятно, что именно влияет на ответы граждан.
Интересно, что согласно тем же социологическим опросам, отставку первого президента общество восприняло спокойно, без сожаления. Тем не менее это был важный момент: произошла десакрализация власти, люди осознали, что с началом транзита ничего страшного не случилось. И в продолжение этой волны можно ожидать чего угодно. За последние без малого 30 лет в Казахстане сменилось поколение. И у этих новых людей – совершенно другие чаяния. Что власть может предложить этому обществу? Если ничего, то после выборов 9 июня ей стоит бояться разочарования молодёжи.
Ну и об идентичности. Казахстанские специалисты вскользь отметили, что этот вопрос находится в зародышевом состоянии. На помощь пришёл российский эксперт, который сказал, что исток проблемы идентичности нужно искать в конце прошлого века.
Некогда, напомнил он, существовала политическая нация, которая называлась «советский народ». После развала Советского Союза возникло много новых государств, каждое из которых столкнулось с проблемой строительства политической нации. Попробовали задействовать политику памяти, но, внедряя её, страны шли вперёд как бы повернувшись спиной. Для обретения идентичности не хватало образа будущего. Теперь он есть – это Евразия. Она может помочь в строительстве политической нации и в России, и в Казахстане, считает эксперт.
Казахстанско-российский медиадиалог
Медиадиалога между Россией и Казахстаном нет. С этой категоричной фразы началась, пожалуй, самая творческая сессия Российско-казахстанского форума – среди спикеров были руководители и представители ведущих средств массовой информации двух стран. Обе стороны попытались услышать друг друга и предложить реальные решения проблемы практически полного отсутствия взаимодействия российских и казахстанских медиа.
Представители казахстанских изданий отметили, что несмотря на рост казахскоязычного населения, доминируют в республике российские СМИ. Конечно, никакого «информационного насилия» со стороны России нет. Но медийный Казахстан не может победить многие русскоязычные форматы: сериалы, КВН. Тон задаёт Россия. Представители поп-культуры стараются работать на русском языке, поскольку для них это шанс выйти сначала на российский медиарынок, а оттуда – на западный. Россия – это окно в Европу для Казахстана. Мягкая сила России – это российский YouTube: молодёжь Казахстана охвачена «синдромом Дудя».
Российские участники сессии отметили в свою очередь, что разговоры о российском «давлении» и «насилии» не совсем корректны. Почему мы тогда не говорим об американском давлении на Казахстан? В казахстанских кинотеатрах показывают преимущественно голливудские фильмы, и никто почему-то не жалуется на экспансию. Россия использует удачные западные форматы, Казахстан также может использовать удачные российские или же придумать что-то своё. Здесь нет никакого противостояния.
И у российских, и у казахстанских СМИ есть общие проблемы, которые можно решать сообща. Сейчас выбор получения информации огромен – это соцсети, интернет, телевидение. Всем медиа приходится буквально завоёвывать аудиторию. Российские СМИ имеют гораздо больший охват. И если казахстанские коллеги будут создавать контент, интересный не только казахстанской аудитории, но и российской, то это только сыграет всем на руку.
Сегодня отношения у России и Казахстана не столько даже добрососедские, сколько братские, подчеркнули российские участники Валдайской сессии. И если мы не будем развивать диалог, то всего через несколько лет мы уже не сможем сказать эту фразу. Валдайская сессия в Казахстане стала началом выстраивания этого диалога. Будет ли он продолжен? Посмотрим.
Правила комментирования
comments powered by Disqus