Деньги из электричества

17 июля Государственная служба по борьбе с экономическими преступлениями (финансовая полиция) Киргизии объявила о закрытии подпольной майнинговой фермы. Это была довольно крупная ферма, за 2018 год получившая прибыль на сумму примерно 21 миллион сомов ($301,7 тыс.). Но самое интересное в этой истории — позиция финансовой полиции, которая без каких-либо иносказаний раскритиковала главное качество криптовалют: их независимость от властей. Обычно государственные органы всех стран стараются высказываться на эту тему осторожнее, заостряя внимание на других «опасных» моментах майнинга. - сообщает Fergana

Валюта без государства

Пожалуй, основная проблема криптовалют в том, что мало кто понимает, что это такое. Даже люди, которые пользуются криптовалютами, часто не имеют понятия об их принципиальных отличиях от сома, рубля или доллара. Например, трудовые мигранты в Кении к 2015 году массово освоили перевод денег домой через биткоин-сервисы. Их жены получали на руки наличные деньги, не подозревая, что пользуются финансовым инструментом нового типа.

Правда, в тот же год местная телекоммуникационная система Safaricom отрезала биткоин-сервисы от переводов в местную валюту. Вероятно, после этого подобные транзакции потеряли популярность. Но факт остается фактом: криптовалютами, как и компьютерами или автомобилями, могут пользоваться люди, ничего не понимающие в их устройстве.

Иначе обстоит дело с регулированием: чтобы что-то контролировать, над сначала осознать природу явления. Но обсуждать этот вопрос приходится людям, обитающим на разных планетах. Разбираются в теме криптовалют, как правило, представители IT-сферы, мало понимающие (да и не желающие ничего понимать) в государственном управлении. А регулировать обращение нового типа валюты стремятся чиновники, для большинства которых любые объяснения на эту тему — непонятный «белый шум». Впрочем, обе стороны чаще всего сходятся в одном: регулирование в принципе невозможно.

Собственно, именно на этом принципе и построено функционирование криптовалют (первая из которых, биткоин, в этом году празднует свое десятилетие). На основании определенного алгоритма высчитываются особые коды, которые и можно считать эквивалентами «виртуальных монет». Этот алгоритм, как правило, общедоступен — то есть заниматься «выпуском валюты» может любой человек, закупивший соответствующее оборудование.

Ценность кодов определяется тем же, чем во все века определялась ценность денег: их редкостью и уникальностью. То же золото не имеет запредельной объективной полезности — но оно было принято как условная единица расчетов, потому что его не так просто добыть. А еще золото сравнительно удобно хранить, оно легко дробится на малые доли (монеты), его очень сложно подделать… Всеми этими качествами обладают и криптовалюты — новое, виртуальное «золото» цифровой эпохи.

Впрочем, как известно, чистое золото в немаркированном виде в истории сравнительно редко использовалось для ежедневных расчетов. Правители быстро сообразили, что на монетах, даже не золотых, следует чеканить свои профили и гербы, а фальшивомонетчиков — жестоко преследовать. Это и называется «государственный контроль экономики».

Именно этот контроль из-за криптовалют оказался под угрозой. Ведь майнинг происходит не на отдельных рудниках, доступ к которым можно ограничить. «Месторождение» биткоинов и иных криптовалют, по сути, весь интернет, миллионы компьютеров, разбросанных по учреждениям, частным квартирам, хозяйственным пристройкам. А контролировать интернет к настоящему времени получается разве что у властей самых тоталитарных стран, да и то с переменным успехом.

Неудивительно, что позиция большинства правительств мира по вопросу криптовалют имеет легкие признаки безумия. Власти противоречат сами себе, принимают спорадические разовые решения… Лишь в нескольких странах (Непале, Боливии, Бангладеш и Алжире) власти решились полностью запретить криптовалюты, установив тюремные сроки за любые сделки с ними. Правда, не совсем понятно, как контролируется этот запрет: передать деловому партнеру «ключ» от того же биткоина можно, даже написав его на бумаге, то есть без всякого онлайн-взаимодействия.

В некоторых странах (США, Канада, Австралия) власти относятся к криптовалютам в целом позитивно, признавая легальным их использование в некоторых сферах и предоставляя пользователям определенные гарантии. В других государствах использование криптовалют пытаются ограничивать. Но, например, в Китае, где всем банкам и иным финансовым учреждениям запрещено иметь дело с криптовалютами, этот рынок является одним из самых процветающих в мире.

Российский пример

Центральный банк России 27 января 2014 года выпустил письмо, в котором говорилось об опасности криптовалют. В документе утверждалось, что у таких валют «отсутствует обеспечение и юридически обязанные по ним субъекты», а операции с ними «носят спекулятивный характер». Более того, банк предупредил, что взаимодействие юридических лиц с такими валютами может рассматриваться в контексте легализации доходов, полученных преступным путем, и финансирования терроризма.

Но в тот же день СМИ сообщили, что председатель российского Сбербанка Герман Греф разослал в администрацию президента, Центробанк и Минфин письма с просьбой не накладывать ограничения на криптовалюты. Он заявил: «В мире эти технологии получают колоссальное развитие. У нас пока не очень понятно, из каких соображений пытаются вообще фактически закрыть этот бизнес».

В июле 2015 года о криптовалютах крайне туманно высказался президент России Владимир Путин. Он повторил заявление Центробанка о том, что эти деньги ничем не обеспечены. Однако отметил: «Но в целом как единица расчета, как они там называются, "коины", ими можно пользоваться». На следующий день пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил, что эти слова не стоит воспринимать как поддержку биткоинов. «Речь шла о неких формах вот этих условных расчетов», — пояснил он (что имелось в виду, так и осталось неизвестным).

Минфин России в те же годы (2014-2015) пытался разработать законопроект о введении уголовной ответственности за выпуск криптовалют. Из этой инициативы ничего не вышло, но в 2018 году в Госдуму был внесен законопроект «О цифровых финансовых активах», по сути, призванный контролировать майнинг. Эксперты из криптосообщества похвалили авторов проекта за попытку ввести соответствующую терминологию в правовое поле, но в целом признали документ невозможным к исполнению.

Особое удивление у майнеров вызвал тот факт, что главным автором проекта стал депутат Анатолий Аксаков, который несколькими месяцами ранее заявлял: «Смысл биткоина непонятен, у нас нет никаких планов легализовывать его в стране. Он показал все признаки пирамиды». То есть человек, еще недавно признавшийся в полном непонимании сферы, внезапно выступил в роли ее регулятора. Так или иначе, на сегодняшний день проект остается нерассмотренным.

Ситуация в России — яркий пример отношения властей к криптовалютам. Примерно то же самое происходит и в других странах. То ее призывают запретить, то осторожно соглашаются признать… Но на фактическое положение дел все это «ощупывание темы» влияет мало.

Киргизский вариант

Перейдем непосредственно к Киргизии. В июле 2014 года, через несколько месяцев после выпуска письма российского Центробанка, местный ЦБ опубликовал аналогичный документ — только еще более развернутый и жесткий. В нем черным по белому говорилось: «По законодательству Кыргызской Республики единственным законным платежным средством на территории нашей страны является национальная валюта Кыргызстана сом. И использование "виртуальных валют", в частности биткойнов, в качестве платежного средства на территории Кыргызской Республики будет являться нарушением законодательства нашего государства».

В мае 2015 года Нацбанк Киргизии утвердил положение об электронных деньгах. Майнинговое сообщество на стадии разработки документа надеялось, что он узаконит и криптовалюты. Однако в итоге в положении не сказано ни слова о криптовалютах — оно посвящено лишь электронным эквивалентам сомов, долларов и иных денег, используемых внутри банков.

А в октябре 2015-го издание «Секрет фирмы» как ни в чем не бывало опубликовало развернутый материал об установке в Бишкеке первого в Центральной Азии биткоин-терминала. Это устройство, обменивающее биткоины на обычные деньги, заказала за границей супружеская пара финансистов, Назик Чоноева и Эмануэле Коста.

Сначала они установили его в одном из бизнес-центров, но оттуда их скоро «попросили». Тогда терминал привезли в пиццерию Dolce Vita, которая заодно и сама начала принимать биткоины как платежное средство. «Секрет фирмы» радужно описывал перспективы развития валюты нового типа в Киргизии… Но теперь, в 2019 году, нам не удалось найти информацию о деятельности Чоноевой и Коста за последние годы. Сайт их инвестпроекта Kyrstone сейчас недоступен. Мы позвонили в Dolce Vita, и там сказали, что биткоин-терминал из пиццерии давным-давно убрали из-за невостребованности.

Подрывная ферма

В 2018 году киргизские власти предъявили к майнерам более конкретные претензии — огромные объемы потребления электричества. В июле того года Национальный энергохолдинг запретил до особого распоряжения выдавать разрешения на подключение к электросетям майнинг-ферм, а также дата-центров и электроотопления — то есть всех тех потребителей, что способны «съедать» дефицитную энергию в неуемных масштабах.

А еще через год, 17 июля 2019 года, об этом запрете неожиданно вспомнила Государственная служба по борьбе с экономическими преступлениями. В Бишкеке показательно ликвидировали майнинг-ферму, принадлежавшую фирме, которая, по официальной версии, занималась разработкой программного обеспечения. Ее обвинили и в растрате электричества (а точнее, в «потреблении электроэнергии без создания добавочной стоимости»), и в неуплате таможенных платежей за ввезенную в страну аппаратуру, и в невыплате налогов с $301,7 тыс. прибыли.

Но речь в пресс-релизе финполиции идет не только об этом. О ферме, принадлежавшей гражданину Китая и гражданину Киргизии, вообще рассказывают в выражениях, обычно употребляющихся при описании радикальных группировок. «Производство и обращение криптовалют отрицательно влияет на внутренние функции государства в части валютно-финансового регулирования, бюджетного регулирования, обеспечения общественного порядка и национальной безопасности», — пишет автор релиза. Он обвиняет майнеров в децентрализации выпуска валюты, провокации социальных взрывов и ослаблении государства.

Таким образом, неведомый сотрудник финполиции в пресс-релизе случайно или намеренно высказал именно те ключевые претензии государства к криптовалютам, которые обычно считаются слишком скользкими для публичного озвучивания. Действительно: главный признак криптовалют — их неподконтрольность ни какому-то конкретному государству, ни международному институту, ни вообще никому. Именно это и пугает чиновников, выстроивших свою карьеру в мире, где деньги и власть всегда неразрывно связаны.

Блокировке не подлежат

Мы попросили прокомментировать случившееся Даниила Вартанова — известного киргизского программиста, которого уже не первый год называют одним из главных идеологов использования криптовалют в стране. Он заявил, что не видит принципиальных различий между криптовалютами и любыми иностранными валютами, циркулирующими на территории Киргизии.

Да, единого «производителя» биткоинов (и любых их аналогов) не существует, а кто печатает доллары или рубли — всем известно. Но, по словам Вартанова, у киргизского правительства все равно не существует никаких договоренностей с США или Россией по поводу использования на территории Киргизии долларов и рублей. В этом плане все решает рынок и потребитель.

В настоящее время потребители решили, что крупные покупки (квартиры, машины) лучше всего оплачивать долларами. Сом выигрывает в сфере бытовых расходов и выплаты зарплат. А вот криптовалюты оказываются самым удобным инструментом трансграничных переводов. Купив что-то в Китае, можно за десять минут расплатиться биткоинами, вместо того чтобы в течение нескольких дней осуществлять сложный банковский перевод.

Более того: в случае с юридическими лицами банковские переводы нередко блокируются финансовой полицией, и получить деньги можно, только заплатив взятку. С криптовалютами такое невозможно. При этом Вартанов отметил, что распространенное мнение о том, что это делает криптовалюты идеальным инструментом для террористов и преступников, не соответствует действительности. Биткоины перемещаются в условиях полной прозрачности, и отследить транзакции очень легко.

Невозможность блокирования переводов — практический пример того, как госслужащие проигрывают от появления нового типа валют. Но, по мнению Вартанова, криптовалюты — это прогресс, от которого общество в целом выигрывает. И остановить развитие экономики в этом направлении уже не получится. В прошлом государство контролировало и печать книг и газет, и рассылку почты… Но на смену старым механизмам пришло частное книгопечатание, интернет и e-mail, и мир не рухнул.

А вот потребление электроэнергии, по словам Вартанова, действительно является проблемной точкой. Нельзя сказать, что майнинговые фермы «потребляют энергию без создания добавочной стоимости» и за это должны строго наказываться. Вартанов отметил, что в таком случае наказывать нужно каждого человека, который включил дома утюг.

Но процесс «производства» криптовалют объективно является энергозатратным, и эту проблему надо как-то решать. В принципе, Киргизия относится к тем странам, где дешевая электроэнергия и наличие генерирующих мощностей позволяет аккуратно и плодотворно майнить с учетом пиков потребления и сброса энергии. Впрочем, это уже узкоспециализированный вопрос, относящийся к применению криптовалют примерно так же, как интернет-провайдинг относится к обычному пользованию интернетом.

Опыт соседей

Киргизия — самая демократичная и открытая страна Центральной Азии, поэтому на ее примере вопрос внедрения криптовалют можно рассматривать нагляднее всего. Но в других странах, исключая закрытый авторитарный Туркменистан (прочно застрявший где-то в восьмидесятых), дело обстоит схожим образом: о теме вспоминают спорадически и противоречиво.

В 2017 году американские бизнесмены Гулям и Сардор Умаровы, являющиеся выходцами из Узбекистана, запустили проект поддержки развития в Центральной Азии технологии блокчейна, связанной в том числе с криптовалютами. В январе 2018 года Узбекистан (наряду с Венесуэлой и Тринидадом и Тобаго) вошел в тройку стран, где стоимость электроэнергии позволяет дешевле всего производить биткоины. Через месяц после этого власти страны объявили, что разработают закон о регулировании обращения криптовалют.

В тот же год в Казахстане вообще было объявлено о намерении создать государственную криптовалюту. А вот Национальный банк Таджикистана тем временем объявил криптовалюты рискованным инструментом, который может использоваться для поддержки терроризма. Впрочем, затем все затихло — закон не принят, валюта не создана, но и таджикистанских майнеров, к счастью, не начали массово сажать за терроризм.

Можно сказать, что в правовом поле криптовалюты развиваются так же стихийно, как и майнятся. Ни поддержка и продвижение, ни критика и запреты не оказывают на процесс заметного влияния. Никакие разовые решения не сливаются в единую поступательную политику. Остается только наблюдать за тем, как мир постепенно меняется на наших глазах.

 

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram