Прошедшее в понедельник расширенное заседание правительства с участием президента показало, что команда Касым-Жомарта Токаева пытается не только восстановить нарушенный баланс, но и играть на опережение. Получится или нет? Забегать вперед не будем, а попытаемся вместе с политологом, директором Института национальных исследований Буриханом Нурмухамедовым разобраться в тенденциях, сопровождающих этот процесс, и чуть-чуть заглянуть в ближайшее будущее.
В поисках новой политической модели
- Бурихан Жолбарисович, как бы вы охарактеризовали текущую политическую ситуацию в стране? Какие ей свойственны тренды?
- С уходом первого президента и проведением досрочных выборов, на которых победил Касым-Жомарт Токаев, завершился серьезный и достаточно длительный этап исторического развития Казахстана. Существовавшая в этот период политическая модель свою роль сыграла. Сейчас на повестке дня стоит вопрос о формировании новой модели, способной, с одной стороны, эффективно решать переживаемые обществом проблемы, а с другой – способствовать дальнейшему развитию страны в целом и партийно-политической системы в частности.
Предпосылки для появления новой политической конфигурации создавались в течение последних нескольких лет. Это и изменения, внесенные в Конституцию, в выборное законодательство, и решения первого главы государства о перераспределении полномочий между парламентом, правительством и президентом. И начавшийся сегодня поиск новой модели – своего рода продолжение этих процессов, поскольку он не выходит за рамки существующей политической системы и не касается изменения ее базовых основ.
- Не вызовут ли эти рамки очередную порцию раздражения и критики, ведь именно нежелание жить по-старому сегодня выводит на улицы людей, несогласных с действующим политическим режимом?
- Действительно, некоторые, говоря о политической модели, прибегают к такому термину, как «политический режим». Я с такой трактовкой не соглашусь. Это все-таки модель, которую, при сохранении признаков преемственности, нужно наполнить новым содержанием. Правда, пока отсутствует целостный взгляд на то, какие очертания должна приобрести в итоге новая политическая конфигурация.
Именно поэтому мы видим вроде бы конкретный набор шагов, осуществляемых властью, но воспринимаем их как некие шараханья из стороны в сторону. Однако процесс, повторюсь, идет, и команда действующего президента старается придать процессу логичную, понятную всем форму, используя как стандартные ходы, так и нестандартные подходы.
- Какие минусы уходящей в прошлое модели не должны проявиться в ее «наследнице»?
- На предыдущем этапе при всех его плюсах, конечно же, были и минусы. И главный из них заключался в попытках отложить на потом, на «когда-нибудь» решение насущных проблем или, что еще хуже, загнать их вглубь. И это всегда достаточно опасный тренд. Не случайно спусковым крючком для недавних «народных волнений» стали выступления многодетных матерей, проблемы которых не решались ни на низовом, ни на региональном, ни на центральном уровне.
Минусов на самом деле было немало. Недоразвитость государственных институтов, попытки замаскировать их неполноценность созданием новых квазиинститутов (взять для примера те же общественные советы) привели лишь к их нагромождению, но не заставили работать фактически. Играет свою негативную роль и отсутствие субъектности. Это вызвало дефицит в политике знаковых личностей, которые могли бы выражать точку зрения масс. Об этом, в частности, свидетельствуют прокатившиеся по стране митинги, дававшие ощущение их бесцельности и бессмысленности.
И дальше, по цепочке - глубокий кризис партийной системы, который мы наблюдаем даже на примере парламентских партий. Сам тот факт, что на президентских выборах кандидат, не представлявший политическую партию, набрал больше голосов, чем партийные выдвиженцы («Нур Отан» - отдельная история), говорит как раз об этом. Но самая, наверное, ключевая проблема – в колоссальном кризисе доверия. Чтобы это понять, давайте посмотрим на итоги прошедших выборов.
Помимо того что избранный президент легитимен, законен, имеет полномочный мандат доверия на весь предстоящий электоральный цикл, эти выборы продемонстрировали и другую сторону «медали» - кандидат, выражавший протестные настроения, получил поддержку почти полутора миллионов (16%) избирателей. Это гигантская цифра, особенно с учетом того, что данная часть общества не голосовала за некую абстрактную альтернативу. А если прибавить тех, кто объявил выборам бойкот, то и вовсе получится одна треть активного электората. И это официальные данные! Для сравнения: результат оппозиционного «Ак жола» на парламентских выборах 2004 года - порядка 600 тысяч голосов, или 12%.
Недоверие сейчас выражается не только конкретным персонам во власти, но и существующим государственным институтам. Единственное, что нас может успокоить, так это то, что подобное положение складывается не только в Казахстане – многие страны сейчас переживают такого рода кризисы. Но у нас этот процесс обострен максимально. Чтобы двигаться дальше и развиваться, необходимо восстановить доверие во взаимоотношениях между властью и обществом, между субъектами политической жизни. По сути, власть должна не только получить мандат доверия, но и вернуть авторитет государству, его институтам, конкретным личностям и персонам.
О конкуренции личностей и новых правилах игры
- И как это можно сделать максимально быстро и эффективно?
- Для начала нужно восстановить доверие к традиционным средствам массовой коммуникации. И в первую очередь, к прессе и телевидению. Понятно, что совсем увести людей от социальных сетей не получится (да и не нужно), но это позволило бы в некоторой степени снять накал страстей и перевести вызревающий негатив в конструктивное русло.
Еще один инструмент – дебаты по тревожащим общество вопросам. Их проведение в межэлекторальный период могло бы способствовать восстановлению доверия, возвращению в политику лидеров, в том числе и представляющих власть. Нужна конкуренция личностей.
Меня, например, неожиданно удивил своей энергичностью, волевым подходом к решению проблем, организаторскими способностями аким Туркестанской области Умирзак Шукеев. Его действия в период Арысского кризиса, очевидно, могут считаться образцовыми, и на их основе должны прописываться стандартные протоколы поведения властей во время чрезвычайных ситуаций.
Как мне кажется, он мог бы занимать достаточно серьезные позиции и в своей собственной партии. Другой пример - Бауыржан Байбек. Очевидно, что сейчас он проводит некую перезагрузку, предпринимает новые, нестандартные для себя шаги и тоже мог бы быть интересен в роли участника дебатов.
Вообще, нужно отходить от традиции назначать лидеров, пора начать их избирать. И это, на мой взгляд, тоже должно стать элементом формируемой сегодня новой политической модели. Кроме того, во взаимоотношениях президента с правительством неплохо было бы присмотреться к уже пройденному нами в середине 1990-х опыту, когда премьер-министр был достаточно самостоятельной фигурой и нес персональную ответственность за те или иные шаги в социально-экономической сфере.
Если это произойдет, и если больше самостоятельности получит не только глава правительства, но и министры, руководители ведомств, то все перестанут видеть источник своих бед лишь в президенте, что тоже немаловажно в плане роста доверия.
Понятно, что возвращения к прежней модели уже не будет, и нужно предлагать другие правила игры, по которым будет формироваться новая модель. Речь, в первую очередь, идет о внесении соответствующих изменений в Законы «О выборах», «О политических партиях», «О митингах и мирных собраниях» с точки зрения их либерализации. Если мы пойдем по этому пути, то сегодняшняя дискуссионность перейдет в конституционно-правовые рамки. Тем самым можно будет снизить уровень протестной активности, позволив ей социализироваться в рамках легально существующих объединений.
- Власть на самом деле готова к таким изменениям или же ей просто некуда деваться, поскольку в затылок дышат полтора миллиона протестно настроенного населения?
- Нет, я уверен, что это настоятельная потребность. Власть не меньше, чем общество, заинтересовано в переменах. Ей это нужно для полноценного решения стоящих перед ней задач и сохранения стабильности. И тут, как мне представляется, на первый план для нее выходят три основные задачи – институализация (развитие институтов), персонализация политики и кристаллизация политических идей и сил.
От маргинализации общества до ренессанса традиционных ценностей
- Но готово ли общество поддержать в этом власть, воспринять предлагаемый ему формат? Пока такого ощущения нет. К тому же некоторые аналитики приходят к выводу, что маргинализация населения сегодня настолько сильна, что ничего, кроме личной выгоды, его не интересует…
- К такому результату привели кризис доверия, отстраненность от реальной жизни (вследствие погружения в социальные сети) и, конечно же, появляющееся в эпоху перемен ложное чувство, что вот оно – все рядом, протяни руку и возьми свое. Но я уверен, что если доверие удастся восстановить, то мы увидим ренессанс традиционных институтов и традиционных ценностей. Под ценностями я имею в виду, прежде всего, труд и человека труда.
Когда мы вновь введем эти понятия в абсолют, общество вернется к пониманию того, что ничего в этой жизни не дается бесплатно. Работающий человек не должен быть бедным, но, согласно статистике, около двух миллионов казахстанцев имеют доходы ниже 60 тысяч тенге в месяц. Нужно менять стандарты, повышать минимальные размеры оплаты труда. Если это произойдет, то количество желающих получать материальную помощь от государства существенно сократится.
- Но пока мы видим совершенно обратную картину. Государство сегодня не стимулирует население к труду, прощает кредиты, по дешевке раздает квартиры… Это не может вызывать доверие к ней со стороны остальной части населения, которое привыкло рассчитывать только на себя, реально пашет, чтобы вернуть те же потребительские кредиты, ипотеку, и не рожает по 20 детей, чтобы потом предъявлять государству какие-то требования.
- В корне не соглашусь. В данном случае власть делает вполне оправданные шаги. Лично я бы пошел и на более радикальные меры – списал бы все кредиты до 1 млн. тенге (это в общей сложности 6 трлн. тенге, или около 15 млрд. долл. США). Такой шаг способствовал бы созданию условий для масштабной экономической активности населения, снижению социальной напряженности, наполнению экономики денежными ресурсами и т.д. По такому пути сейчас идут многие страны. И нужно понимать, что это та цена, которую общество платит за стабильность.
- Но завтра на улицы выйдут владельцы квартир с требованием переселить их в элитные особняки. Они тоже, как и многодетные матери, хотят улучшить свои жилищные условия. То есть с точки зрения справедливости в таком случае нужно помогать всем, ведь в каждом социальном слое свои проблемы – у кого-то хлеб черствый, у кого-то жемчуг мелкий…
- Я тоже не поддерживаю идею бесплатной выдачи жилья многодетным матерям, но государство должно обеспечивать всем категориям населения минимальные социальные стандарты, и именно многодетные семьи в том числе до этих стандартов недотягивают. С этой точки зрения проводимая государством политика справедлива. Кроме того, это реальное решение реальных проблем. И такую работу, на мой взгляд, нужно системно продолжать, улучшая социальное самочувствие различных слоев населения.
Например, можно в разы уменьшить штрафы за нарушение ПДД. В свое время они были завышены и за годы действия не привели к тому результату, на который был сделан расчет, - к снижению уровня аварийности, смертности на дорогах. Можно списать штрафы за неоплаченную парковку. Людей на самом деле волнует не большая политика, а их собственные проблемы, которые каждый день им подкидывают жизнь и обстоятельства.
Хайп или нормальное функционирование общества?
- И люди перестанут выходить на улицы? Ну, раз вы так филигранно перевели тему разговора, то поставьте свой диагноз протестной активности казахстанцев. Она на самом деле захлебнулась, как утверждают некоторые политологи, или наступил период затишья перед бурей?
- Локальные протесты экономического характера будут продолжаться по причине того, что наша экономика так и не вышла на траекторию устойчивого и непрерывного развития. Но я бы не стал драматизировать ситуацию – все в пределах нормы, и все это должно регулироваться законодательно. А вот само право на протест нужно упростить, дать людям возможность высказывать свое мнение, предоставить им площадку вроде лондонского Гайд-парка. А всем остальным нужно привыкать к митингам и пикетам, поскольку они свидетельствуют не о подрыве устоев, а о нормальном функционировании общества.
- А заявляемые чуть ли не каждую неделю претензии на лидерство со стороны все новых и новых гражданских активистов - это тоже нормальное функционирование общества? Они через раз кричат: «Алга, Казахстан!». Но куда вперед? Их цели и задачи не ясны, адекватные политические лозунги отсутствуют…
- Это некий хайп, модное течение, которое со временем иссякнет. Если бы они хотели добиться каких-то реальных изменений, то мы бы видели их стремление к объединению, к выбору лидера, принятию устава, политической программы. Чтобы стать реальной силой, им нужно пройти этап внутриутробного развития. Если этого не произойдет, то их никто не будет серьезно воспринимать.
- Но как ни крути, а полтора миллиона протестных голосов все же должны быть куда-то пристроены. Хотя бы для того, чтобы быть услышанными. Кто способен оформить этот протест и облечь его в легитимные рамки – национал-патриоты, Амиржан Косанов, кто-то еще?
- Это может показать только процесс кристаллизации идей и лидеров, о котором я уже говорил. Например, у Серикжана Билаша как политика, если он сумеет решить свои правовые проблемы, могут быть перспективы. Он может и объединить людей, и правильно сформулировать политическую повестку, и до конца отстаивать свою точку зрения. Но уж точно таким человеком будет не Косанов. Благодаря стечению обстоятельств он получил колоссальный кредит доверия - и так им распорядился… Совершенной ошибки, по всей видимости, ему никто не простит.
- А Аблязов?
- Его деятельность, конечно, несет в себе серьезные потенциальные риски и угрозы, но страна изменилась, люди изменились. У него есть сторонники здесь, в Казахстане, однако я бы не назвал его электорат стабильным и тем более психологически уравновешенным.
Вместо P.S.
- Какие три составляющие будут играть знаковую роль в ближайшей перспективе?
- Конечно же, сама власть, традиционные институты и СМИ. Цель все та же – преодоление кризиса доверия. Причем двигаться они будут в жесткой связке, обрастая, как снежный ком, новыми элементами, в том числе новыми политическими силами или пережившими перерождение старыми. Единственное – я бы предостерег от попыток подключить к данному процессу блогеров. Социальные сети – это, в первую очередь, эмоции. Но никакая политика не справится с их высоким накалом и резкой сменой. Политика должна основываться на ценностях, на доверии и на поддержке, не зависящей от эмоциональных всплесков.
Правила комментирования
comments powered by Disqus