Недавний приезд Касым-Жомарта Токаева в Алматы и сказанное им там как бы просто в рабочем порядке буквально взорвало местный интернет. Запрет на застройку Кок-жайляу, сетования по поводу ликвидации в городе трамваев и сноса исторических зданий были восприняты однозначно на «ура». Только сегодня что бы такого вдохновляющего публику ни произносил второй президент, за всем неизбежно видится ревизия предыдущей линии. Собственно, если бы новый президент вообще ничего не говорил, и в этом общество углядело бы некую фронду. Одним словом, интрига транзитного периода еще только разгорается. Понятно ведь, что не в том состоял замысел Первого президента, чтобы просто передать пост преемнику, а потом помогать-дожидаться, пока формальные поначалу президентские полномочия не наполняться реальной властью.
А в чем тогда состоял и состоит этот замысел?
И в чем замысел самого Касым-Жомарта Токаева, согласившегося на участие в замысле Нурсултана Назарбаева? Понятно, что Первый президент загодя посвятил второго в свой концепт, и у них был, разумеется, совместно проговоренный план. Но не факт, что этот общий план полностью совпадает с собственным замыслом Н.А. Назарбаева. И уж тем более не факт, что второй президент руководствуется и будет руководствоваться только этим общим планом, не имея своего собственного.
Вообще, понятие замысла – это из военной науки. Замысел – прерогатива главнокомандующего: так, по стратегическому замыслу совершают свои маневры полки, дивизии и целые армии. Искусство замысла не только в том, чтобы сохранить его тайну от противника. В идеале о подлинном замысле ставки никто не должен догадываться.
Впрочем, внимательный наблюдатель, понимая, что главный (то есть Первого президента) замысел есть, всегда может его вычислить. Элементарно связывая общей логикой как бы разрозненно происходящие в общей текучке события. А еще надежнее увидеть замысел президентской транзитной компании нам поможет понимание того, что осуществляемый ныне переходный замысел Елбасы есть не нечто отдельное, а логичное завершение того, что он выстраивал все три десятилетия своего бессменного и единовластного правления.
Поэтому для понимания как стратегического замысла Елбасы, так и этапов и подробностей его исполнения, нам достаточно прояснить для себя всего два вопроса: какая на самом деле государственность как политико-идеологическая и социально-экономическая система выстроена в Казахстане, и как такая система со всеми ее бенефициарами сможет сохранить свои основы и привилегии уже без ее создателя.
А уже отсюда логично выводится и замысел согласившегося на общий план второго президента во всех его возможных вариациях по исполнению, отклонению или даже противодействию первоначально согласованному плану.
Но прежде, чем изложить наше понимание ответов на эти вопросы, отвлечемся на соображения по истории и современному устройству государства.
Итак, европейская цивилизация (включая и США, разумеется), безусловно доминирующая в научно-техническом прогрессе последние уже несколько столетий, безальтернативно предлагает странам и народам перенимать свой формат политического устройства. В смысле, пользоваться хорошим авто и смартфоном умеют все, а вот создавать их – немногие. У нас, например, в Казахстане надежно освоена крупноузловая, на отдельных заводах – мелко-узловая сборка, и даже сварка и покраска кузовов, что уже большой прогресс, но до производства собственного автомобиля еще целая пропасть.
Аналогично и с так называемой системой разделения властей: есть у нас даже двухпалатный парламент, и целых три парламентские партии, есть отдельная судебная система, прокуратура и даже местное самоуправление – все как положено. Однако основное содержание казахской государственности под такой извне привнесенной формой отнюдь не европейское.
Европа – это цивилизация приморских и приречных городов-полисов, которые уже потом прирастали территориальной государственностью. При том сохраняли в таких пространственных государственностях городскую основу в виде представительства и взаимодействия различных имущественных и властвующих группировок, духовных, торговых и ремесленнических сословий. Что ныне и вылилось в систему разделения властей. В Европе и сейчас есть аристократия по линии исторических монархий, по линии Ватикана, по средневековым еще и более современным ростовщическим линиям – там без разделения властей не обойтись.
Мы же – цивилизация не рек и морей, а – континентальных просторов. В основе которой лежит Орда как централизованное военно-деспотическое государство с многоплеменными народами, выстраиваемыми в народ-армию. Да, от Европы мы взяли Византию, но там императоры не ходили под христианским Папой, а сами повелевали духовенством. Во все времена православная церковь обслуживала власть, даже коммунистическую, и никогда не помышляла не только о верховенстве, - даже равенстве. Точно так же Золотоордынский хан Узбек, насаждая ислам поданным, никак не делился властью с муллами.
Короче, никакой иной исторической привычки, кроме единовластия, у нас нет. Как у носителей власти, так и у народа.
Конечно, европейский концепт парламентаризма и гражданского общества активно завоевывает души казахстанцев, и даже как-то укореняется в конструкциях власти, но это, похоже на поведение человека, надевшего не свою форму. Да, форма обязывает, где-то даже диктует поведение и со временем обещает стать своею. Но пока это больше форма, внутри которой реализуется отнюдь не парламентского и не гражданского наполнения казахская государственность. Во всяком случае – в замысле Елбасы, вплоть до его завершения. Хотя переход к как бы парламентскому правлению очевидно вписан в замысел – о чем мы сейчас и скажем. А вот насколько многопартийный парламентаризм европейского типа вписывается в замысел второго президента – здесь есть варианты.
Итак, реальная конструкция нынешней, по-ордынски централизованной государственности, имеет в своем ядре так называемый «ближний круг». Это не только собственно родственники бессменного главы государства, но и особо доверенные, по ходу «естественного отбора» приближенные. Сюда же надо записать наиболее важных «иностранных инвесторов», владеющих основными нефтяными и металлургическими комплексами. Чуть шире – ядро земляков президента – шапраштинцев. В следующем слое – представители Старшего жуза, контролирующие силовые и прочие наиболее важные точки власти в западных, северных и центральных регионах.
Охватывает же такую национальную государственность собственно казахская часть, консолидируемая особо не проговариваемой вслух, но вполне ясно выраженной в законодательстве и на практике идеей строительства нации на этнической и языковой основе. Тот же перевод казахского языка на латиницу – важнейший образующий элемент такого этно-национального строительства.
На внешнем же контуре стоит многонациональное население Казахстана, не слишком приобщенное к строительству казахской национальной государственности, но и не сильно отделенное от такой этно-национальной основы в силу фактического русскоязычия, наполненного преимущественно казахами аппарата власти.
При желании, конечно, можно всю такую авторитарную, семейно-клановую, компрадорскую и национал-этническую государственность убедительно раскритиковать, особенно с европейских позиций. Однако объективности ради стоит признать, что получилось именно то, что только и могло получиться по ходу распада СССР, национального возрождения и приспособления к внешнему рынку. Поэтому общая задача – продвигать такую нашу национальную государственность к более современному устройству, но никак не к расшатыванию. Тем более, что расшатывающих моментов, связанных с объективной исчерпанностью внешне-ориентированной экспортно-сырьевой модели и предстоящим в следующие три-четыре года «евразийским» разворотом и без того достаточно.
Итак, коль скоро замыслом Первого президента не может быть ничего иного, как сохранение если не самой системы, то интересов всех ее основных участников, плюс увековечивание доброй памяти о нем самом, то как он собирается этого достичь?
Некоторые паникеры поторопятся воскликнуть: через утверждение наследуемой монархии! Для того второй президент – лишь промежуточная ступенька, мы так и знали!
Но Нурсултан Назарбаев – опытнейший политик, невыполнимых задач он не ставит, иначе не правил бы несменяемо. Да и, собственно, свой стратегический замысел он не только не скрывает, а уже огласил: передать власть в партию «Нур Отан».Что вполне современно, технологично и логично: трансформировать персонально-властный формат в партийно-корпоративный. Сохраняя таким образом внутри такой безраздельно правящей партийной корпорации все описанные нами родственные, родовые и прочие расклады.
Технически, здесь только одна трудность: избиратели за партию «Нур Отан», сколько ее ни обновляй-перезапускай, дружно голосовать вряд ли будут. Здесь, похоже, все шансы уже упущены. Зато легко и охотно поведутся на какого-нибудь нового кандидата, или хорошо сделанный свежий партийный проект.
Поэтому остается уповать на давно отработанный инструмент – контроль над избирательными комиссиями и получение заранее заданных результатов голосования. Что понятно и привычно, но не надежно. Усилие клановой борьбы, а оно неизбежно по ходу дальнейшего транзита, может привести к тому, что в разных регионах акимы станут «рисовать» результаты голосования не централизованно, а в пользу соперничающих партий.
И здесь очевидного решения не просматривается, это самое слабое место замысла по переходу к партийно-корпоративному правлению.
Впрочем, есть еще одно не прояснённое место, грозящее обернуться самой большой слабостью – согласие президента Токаева. Для того, чтобы партия «Нур Отан» стала правящей, необходимо редуцировать президентское полновластие. Упразднение президентского поста – это слишком, а вот без передачи права формирования правительства парламенту совершенно не обойтись. К.-Ж. Токаев при таком раскладе, скорее всего, займет пост председателя правящей партии «Нур Отан». И это станет завершением переходного замысла, здесь точка пересечения каждого из замыслов, конечный пункт их общего плана.
Но если для Первого президента никаких иных вариантов не допустить развала или переделки всего им построенного объективно нет, то для второго президента – есть, как минимум, три варианта на выбор.
Основной – идти по совместному плану, для чего готовить конституционную реформу по ослаблению собственных полномочий к нужному времени. А тот факт, что никто из отобранных новой администрацией членов Национального совета общественного доверия в эту сторону не пошевелился, то значит и время еще не пришло. В принципе, для самого Касым-Жомарта Токаева, осознающего неосуществимость уже собственного тридцатилетнего правления, такой вариант вполне неплох – почему он и отобран в преемники. Но что-то нам подсказывает, что ни от НСОД, ни от самого президента инициативы конституционной реформы мы скоро не дождемся.
Похоже, мы пока наблюдаем другой вариант – просто наблюдать и дожидаться перехода к действующему президенту всей полноты власти, включая пост в «Нур Отане», а потом уже ориентироваться по ситуации.
Наконец, мы может стать свидетелями, когда какая-то из объявленных уже к созданию партий, или из еще не объявленных, вдруг, да и будет зарегистрирована. И это будет означать, что замыслы пересеклись в непредусмотренной точке, и партии «Нур Отан», еще не вошедшей в реальную власть, придется принимать бой за контроль над тоже пока еще не властным парламентом. И это в условиях, повторим, неизбежного включения в борьбу за власть различных клановых группировок это тоже вполне вероятно.
Можно было бы порассуждать и над таким интригующим поворотом, но зачем торопиться. Зная базовый замысел, мы вполне может отследить точку, в которой сценарий транзита пойдет не обговоренным путем. Но пока пересечения не видно и, будем считать, все идет по плану…
Правила комментирования
comments powered by Disqus