«Даже жизнь без удовольствия имеет определенный смысл» Диоген
Транзит верховной власти вывел Казахстан из привычного прозябания последних десяти лет даже сильнее, чем стрельба в Жанаозене-2011 или девальвация-2015. От того, что местные трансформации протекают не так шумно и эффектно как в соседнем Кыргызстане, они не становятся менее масштабными и значимыми.
Второй президент
19 марта 2019 года в 19 часов состоялся эфир, в результате которого Нурсултан Назарбаев, первый (и последний) президент Казахской ССР, Первый президент Республики Казахстан сообщил о своем уходе с занимаемого поста. В такой день должно было случиться еще что-нибудь символическое, ведь завершилась целая эпоха. 19 марта скончался режиссер Марлен Хуциев, создатель кинокартины «Весна на Заречной улице» – любимого художественного фильма теперь уже экс-президента Казахстана.
В экспертных кругах на тот момент ходили слухи, будто страну ждут очередные внеочередные президентские выборы. В принципе, так оно и вышло, только выбирали уже не Елбасы, а Касым-Жомарта Токаева. Обескураженность – это самое точное определение того, что происходило в Республике Казахстан в первые часы после официального объявления о начале транзита.
Что глава сената Токаев – «запасной президент», было очевидно еще по государственной табели о рангах. Но ведь и принц Чарльз в Великобритании является законным наследником престола, однако мама не торопится ему его уступать. Отсюда делались выводы, согласно которым Нурсултан Абишевич будет править до того момента, когда уже по состоянию здоровья не сможет продолжать управление государством.
Социально-экономическая и политическая ситуации в Казахстане на момент объявления о транзите были отнюдь не радужными. Значит, Нурсултан Назарбаев сыграл на опережение, чтобы иметь возможность управлять неизбежными изменениями.
Из Астаны в Нур-Султаны
Формально новая столица получила очередное название, которое не полностью копирует имя первого президента. Однако аллюзии более чем зашкаливающие. С политической точки зрения все четко, преемник увековечивает политический багаж предшественника, дабы не возникло соблазна кардинально пересмотреть устоявшийся государственный курс. Но в народных массах нюансы политического этикеты восприняли плохо. Западным наблюдателям вообще было сложно объяснить, почему из-за переименования Астаны казахов с протестами вышло больше, чем на акции социально-экономического характера, которые вроде бы касаются людей гораздо непосредственнее, чем название главного города страны в честь живого человека.
Здесь нужно немного уйти в казахские архетипы. Фигура хана в Казахском ханстве имела вес и значение в первую очередь в ходе боевых действий в качестве военного менеджера. Но в повседневной бытовухе хан, несмотря на принадлежность к «белой кости» и прочие атрибутивно-сакральные моменты, выступал в качестве «первого среди равных». Институты пыток и зинданов (как в оседлых государствах южнее) не работали на поддержание имиджа верховного правителя в казахской степи.
Системы вакуфных (то есть принадлежащих мусульманскому духовенству) земель тоже не существовало. Само казахское государство до Нурсултана Назарбаева не являлось централизованным, из-за чего авторитет того или иного хана строился на его личных качествах и заслугах. И тут такой однозначно нетривиальный шаг с переименованием столицы в условиях XXI века.
Трудно сказать, какие социальные слои тяжелее пережили переименование. Многие публичные эксперты, которых в штатном режиме трудно заткнуть и способные высказываться по широкому спектру проблем, вдруг взяли паузу. Молодежь явно «перекушала» демотиваторов про «проституток Нурсултана» и «мы работаем на Назарбаева». Среднее поколение тоже было не в восторге. Но, как бы то ни было, к новому названию столицы люди понемногу привыкают.
Особые выборы
На досрочных президентских выборах Касым-Жомарту Токаеву подобрали такую команду соперников, чтобы он гарантированно победил. Разумеется, это были не совсем манекены, но тот же кандидат в президенты от Коммунистической народной партии Казахстана (не путать с запрещенной решением суда КПК) нес всякую пургу, тогда как на его поле апеллирования к социально-экономической проблематике играл сам президент Токаев.
Допустимо рискованной фигурой-соперником был выпущен Амиржан Косанов, в прошлом государственный служащий, член команды премьер-министра Акежана Кажегельдина, то есть человек с оппозиционным прошлым, но без своей партии. Однако недовольные вторым президентом (таких гораздо больше, чем можно подумать при невооруженном взгляде) раскачали Косанова в качестве единой протестной фигуры и были избирательные участки, где тот реально победил.
Амиржана Косанова враги Касым-Жомарта Токаева пытались использовать в качестве тарана для придания выборам статуса нелегитимных. Но господин Косанов признал победу действующего президента еще до объявления официальных результатов выборов, поздравил его и тем снял с повестки вопрос проведения акций политического протеста. Второй президент получил 70,96% голосов пришедших на избирательные участки. То есть больше двух третей, но меньше трех четвертей. Показатели гораздо скромнее, чем выдаваемые ЦИКом, но все-таки вполне убедительные.
Ну, а что после выборов? Вампуку? Т.е. ничего не поменялось, а пришел казахский дуумвират? Два представителя Большого жуза седло к седлу едут в одном, только им понятном направлении? Или все-таки сегодняшний президент медленно, но верно движется к неким рубежам, которые возможно назовут судьбоносными вехами истории Казахстана? Это не вопросы автора текста. Это вопросы, которые гнетут сегодня всё общество Казахстан, растревоженное стремительной отставкой, не менее стремительными выборами и вновь пришедшей, так же стремительно, заторможенностью. А пока - поживем, будем смотреть. Говорят новый скачок будет уже весной. После долгой зимы.
Горящий Арысь
Четвертый за десять лет пожар на складе боеприпасов в Арысе (город областного подчинения в Туркестанской области; 45 тысяч жителей) сильно ударил по имиджу армии Казахстана и министру энергетики Канату Бозумбаеву (тот за три дня до пожара 24 июня предлагал общественности обсудить вопрос строительства АЭС). А вот президент Токаев отреагировал на проблему стремительно.
Когда ютуб заполнили ролики с беженцами, брошенными домами и АЗС, возникла реальная угроза потеря контроля над ситуацией. Области повезло, что у нее аким Умирзак Шукеев – опытный администратор. Потом в Арысь приехал Касым-Жомарт Токаев и со слоновьей невозмутимостью ходил мимо неразорвавшихся боеприпасов, вселяя спокойствие и уверенность в население. Все у него получилось. Хотя одного случайного взрыва могло быть достаточно, чтобы все кончилось очень плохо.
Министр обороны Нурлан Ермекбаев свой пост сохранил, хотя ситуацию опасности армии для собственного гражданского населения уже не исправить, а вот Бозумбаева к концу года с министров убрали, тема АЭС из общественного дискурса удалена. Какой еще атом, когда с нашими людьми простыми реактивными снарядами можно весь город разогнать куда глаза глядят?
Кадровая чехарда
Двухголовость верховной власти Казахстана, где с одной стороны «Ак Орда» с институциями президента Касым-Жомарта Токаева, а с другой «Библиотека» – обобщенное название конгломерата из Совбеза, где пожизненно восседает Нурсултан Назарбаев и партии власти «Нур Отан», Ассамблеи народа Казахстана – вызвала многочисленные кадровые перемещения.
Часто кадровые перестановки имеют эффект биллиардных шаров, где один сдвинутый со своего места передвигает другой. Например, президенту потребовалось освободить место руководителя своей администрации под новую фигуру. Значит, Бахытжана Сагинтаева нужно куда-то передвигать. А он человек весовой (в недавнем прошлом премьер-министр). Чтобы компенсация получилась равноценной – двинули на Алматы.
Следовательно, Бауыржана Байбека, деятельного, но неэффективного прежнего акима, тоже нужно куда-то пристраивать. Его назад в «Нур Отан» забрал Нурсултан Назарбаев. К сожалению, сами жители крупнейшего города от кадровых новинок ничего не получили. Ни одной базовой проблемы Алматы новый градоначальник не решил и даже не вселил надежду на ее решение в обозримом будущем.
Транзит верховной власти на должности акимов областей и городов республиканского подчинения, министров и начальников других ведомств вывел таких людей, которым при прежнем президенте подобные вершины не светили. Одни – вроде акима Нур-Султана Алтая Кульгинова – с турбоускорением берутся за работу, другие приглядываются и взвешивают варианты, но появление новых людей и новых движений однозначно заметно.
Внешний курс
Президент Токаев стоять по обе стороны баррикад не готов, потому Казахстан в этом году все чаще четко обозначал свою позиция. Международная жизнь в 2019 году существенно изменилась. Со всеми торговыми войнами, военными операциями, санкциями, контрсанкциями, финансовыми вызовами, более резко обозначились водоразделы, которые и убирают «третий стул» и возможность стоять по обе стороны.
Поставленный перед необходимостью делать вынужденный выбор, второй президент Казахстана явно сдвинулся в сторону России. Это видно и по действиям в отношении функционирования Евразийского экономического союза, и по поведению в ОДКБ, и по заявлениям в СМИ по Крыму, и по торможению латинизации казахского языка.
Одновременно с этим заметно, как второй лидер государства в лице Нурсултана Назарбаева продолжает прежнюю политику многовекторности. В итоге получается довольно сложный микс, который неизбежно приводит к казусам. Очень наглядно это показала история с приглашением от Елбасы к Владимиру Путину и Владимиру Зеленскому встретиться для переговоров в Нур-Султане. А потом глава МИД РК заявил, что приглашение – инициатива первого президента как частного лица, тогда как официальные органы Казахстана не при делах.
Эпилог
Как бы то ни было, совершенно ясна одна банальность: интрига - кто же из двух лидеров в Республике Казахстан ключевой– перешла на следующий год.
Правила комментирования
comments powered by Disqus