5 января состоялся второй тур парламентских выборов в Узбекистане. Он завершил первую выборную кампанию в законодательный орган, проведенную при президенте Шавкате Мирзиёеве. Итоговую оценку этой кампании дало издание The Diplomat. сообщает "Фергана"
По мнению автора статьи, «новое тело [парламента] напоминает старое, хотя и есть некоторые изменения, которые, надо заметить, являются косметическими». Иностранные наблюдатели — из медиа и эксперты — еще в то время, когда стало известно, что у узбекистанцев будет выбор лишь из пяти проправительственных партий, начали критиковать нерешительность Мирзиёева в плане политических реформ.
На фоне значительных перемен, которые произошли за время его правления в сфере экономики, ожидалось, что и в политике начнутся подвижки в сторону большей либерализации. Поэтому парламентские выборы рассматривались как своеобразный маркер ситуации. «В конечном результате пять узбекистанских политических партий — ни одна из которых не может быть названа «оппозиционной» — набрали те же цифры, что и в предыдущем парламенте [избранном в 2014 году при Исламе Каримове]», — резюмирует автор The Diplomat. Средний возраст парламентариев — 46,4 года.
Правда, есть некоторые подвижки в деталях: например, в законодательном органе нового созыва будет в два раза больше женщин, чем в предыдущем (48 против 24, всего 150 депутатов). «Цикл выборов был более захватывающим, чем в прошлом [году], с телевизионными дебатами, оживляющими обстановку и публично поднимающими некоторые спорные вопросы. Но в разговорах со случайными людьми на улицах Ташкента становилось понятно, что они склонны к скептицизму [по поводу предстоящих выборов]. У меня сложилось впечатление, что средние узбекистанцы не совсем знают, что делает парламент и как он влияет на их жизнь», — пишет автор, который в то же время предлагает не ставить крест на свежеизбранном составе парламента, так как и он может способствовать демократизации.
«Радио Свобода» выпустила обширный материал о том, какую роль продолжает играть личность Ислама Каримова в Узбекистане спустя три года после его смерти. «Три года назад, когда Шавкат Мирзиёев все еще занимал пост премьер-министра, он возглавлял траурную процессию в день похорон Каримова на его родине – в Самарканде.
Он же занял пост Каримова. Мирзиёев регулярно возлагает цветы к мемориалу первого президента Узбекистана и даже в ноябре 2019-го привез нескольких лидеров центральноазиатских стран возложить венок в память Каримова. Но чиновники высказываются не только согласно протоколу — они в Ташкенте все сильнее пытаются подчеркнуть наступившие изменения, хоть прямо и не критикуют политику Каримова», — отмечается в материале. Поясняя отсутствие критики умершего президента в современном Узбекистане, представители государственных структур, например, замечают, что у узбекистанцев вообще нет традиции нелестно отзываться о мертвых. Надо добавить, что почти никто не акцентирует причину, по которой потребовались эти интенсивные реформы: за четверть века своего правления Каримов почти развалил национальную экономику.
«Большая часть людей, работающих в администрации Мирзиёева, включая его самого, годами работали при Каримове. Те же политические партии, которые выражали ему безоговорочную поддержку, теперь поддерживают Мирзиёева», — поясняет корреспондент радиостанции. В качестве итога в материале указывается, что даже те позитивные реформы, которые уже произошли за три года после смерти первого президента Узбекистана, пока еще «не прошли проверку временем».
Немецкое Deutsche Welle рассказало о новом судебном процессе в отношении дочери Каримова Гульнаре, который начался 8 января. Генеральная прокуратура обвиняет ее «в вымогательстве, хищении, заключении сделки вопреки интересам Узбекистана и организации преступного сообщества». Сумма ущерба, называемая следователями, — более $170 млн. Дела были возбуждены в августе 2019 года. Генпрокуратура утверждает, что Каримова нелегально получила от государства два цементных завода и продала их иностранным предпринимателям. Немецкое СМИ напомнило, что в октябре 2013 года против нее было возбуждено уголовное дело, связанное с ее участием в организованной преступной группе, которая занималась отмыванием денег в период с 2001 по 2013 год.
В августе 2015 года ее приговорили к 5 годам ограничения свободы за вымогательство и уклонение от уплаты налогов. В июле 2017 года прокуратура Узбекистана сообщила, что против Каримовой продолжается расследование ряда других уголовных дел, связанных с экономическими преступлениями, на общую сумму около 2 млрд долларов. Впоследствии Узбекистан инициировал арест активов в 12 странах, включая Россию, на общую сумму в $1,5 млрд. В декабре того же года Каримову приговорили к 10 годам лишения свободы.
Азербайджанская газета AzerNews обратила внимание на то, что Ташкент ожидает в скором времени подписания соглашения с Таджикистаном об окончательной демаркации и делимитации границы, которое подтвердит полное взаимопонимание сторон в этом вопросе. В начале нынешнего года таджикское СМИ со ссылкой на источник в силовых структурах Таджикистана сообщило о завершении разминирования границы — ее отдельные участки были заминированы в конце 1990-х годов по инициативе Узбекистана. Ташкент объяснял тогда свои действия желанием защититься от проникновения боевиков с таджикской территории. Разминирование и обсуждение спорных вопросов началось после смены узбекистанского президента.
Канадское издание Сycling Мagazine рассказало о путешествии двух соотечественников на велосипедах по Таджикистану. Кристиан Мейер (Christian Meier) и Питер Гаскилл (Peter Gaskill) выбрали для своего маршрута отдаленные дороги Памира. «Огромное разнообразие ландшафтов и значительные перепады высот делают Таджикистан уникальным местом для велосипедистов. Памирские горы — одни из самых высоких в мире.
Памир также относится к категории плоского плато или U-образной долины, окруженной горами, подобными тем, что видели Мейер и Гаскилл, когда проезжали через Ваханский коридор [в соседнем Афганистане]», — говорится в статье. Нужно добавить, что самостоятельное путешествие через Таджикистан на велосипеде — весьма популярный способ туризма у европейских и американских граждан.
На популярность не сильно повлиял теракт 2018 года, который произошел в Дангаре, когда на группу иностранных велосипедистов напали религиозные радикалы. Тогда погибли четверо иностранцев, еще двое получили ранения. Несмотря на отдаленность и безлюдность многих горных дорог в Таджикистане, иностранцы все равно выбирают их, чтобы посмотреть на природные красоты. Мейер и Гаскилл также сняли небольшой сюжет о своем путешествии через Памир.
Проект новостного «Агентства Франс Пресс» Fact Check рассказал, как снятый в Киргизии ролик пытались выдать за видео молитвы уйгурских детей в китайском Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Индонезийский социальный медиаканал OneQuran опубликовал видео, в котором маленькие девочки с ярко выраженными монголоидными чертами произносят мусульманские молитвы.
Как указывал в своих титрах OneQuran, это дети-уйгуры, которые молятся в Синьцзяне, где, как известно, китайские власти всячески преследуют местные этнорелигиозные меньшинства, в первую очередь именно уйгуров. Драматизм ролика в том, что ребенок расплакался. Однако журналисты выяснили, что это отрывок из сюжета киргизского телеканала «Ош Пирим ТВ», снятый еще в 2017-м во время праздника в детском саду. Никакого отношения к уйгурам и их трагедиям он не имел, однако с ложными индонезийскими субтитрами его посмотрели десятки тысяч человек.
Международная правозащитная организация Human Rights Watch выступила с заявлением по поводу судьбы двух граждан Китая казахского происхождения, незаконно попавших в Казахстан, чтобы избежать преследований в Синьцзяне. 6 января в суде города Зайсана (Восточно-Казахстанская область) начался процесс против беглецов, Мурагера Алимулы и Кастера Мусаканулы, которых местные власти обвинили в незаконном пересечении казахстанской границы. Правозащитники считают, что Казахстан не должен предпринимать какие-либо действия в отношении обвиняемых за нарушение государственной границы и передавать их Китаю.
По словам Алимулы и Мусаканулы, они подверглись жестокому обращению, включая пытки и произвольное задержание в Синьцзяне, и бежали, когда узнали, что их отправят в лагеря «политического перевоспитания», в которых китайские власти содержат до одного миллиона мусульман, преимущественно тюркоязычных. Двое мужчин говорят, что у них все еще остаются семьи в Синьцзяне, некоторые их родственники были отправлены в лагеря. Между тем в начале декабря 2019 года директор погранслужбы Казахстана Дархан Дильманов заявил, что Мусаханулы и Алимулы передадут Китаю. «Шансов находиться здесь у них нет. Однозначно этого [легализации здесь] не будет. Мы будем реагировать, и реагировать очень жестко», — сказал он.
Правила комментирования
comments powered by Disqus