«В ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) обрабатывали детей с трех лет. Дети от пяти лет уже участвовали в убийствах взрослых людей, в том числе отрезая головы. Это особый вид жестокости, и он отличается от способа «просто нажать на курок пистолета», — эксперт Центра изучения современного Афганистана Андрей Серенко рассказал ИА REGNUM о проблемах работы с бывшими членами Исламского государства (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

ИА REGNUM: Как вы относитесь к идее возвращения из Сирии и Ирака бывших граждан стран Туркестана, примкнувших к террористическим организациям?

Проект возвращения «граждан халифата» в страны Центральной Азии — очень рискованный. Причин несколько.

Первая — ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) непохожа ни на одну террористическую организацию. Это особая субкультура, пропагандирующая особый образ жизни и меняющая сознание людей. И у нас нет опыта дерадикализации людей с такого рода травмой или скорее мутацией.

Мы примерно знаем, как обращаться с людьми, которые воевали в Имарате Кавказ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Чечне. Потому что прошло много времени — почти 20 лет, и был опыт убедиться в эффективности или неэффективности методов работы с ними.

Был опыт обращения с радикалами в Таджикистане, которые участвовали в гражданской войне. Можно было отследить, как складывались судьбы этих людей: кто из них становился нормальным человеком, а кто преступником.

ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) ушел в «серую зону» всего несколько лет назад — проект не закрыт. И у нас просто не было времени изучить, какое влияние он оказал на людей, проникшихся этой радикальной идеологией. Мы не знаем, как они могут себя повести.

Они могут оказаться людьми с тонкой душевной конституцией, которые будут с утра до ночи поливать цветы и писать стихи. А может быть они завтра пойдут покупать оружие и попытаются изготовить взрывное устройство.

Эти люди — мутанты. Они инфицированы. Я уверен, что ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — это социальный вирус, имеющий биологические и цифровые корни, поражающие мозг человека. Этот вирус передается особым образом и может поразить даже детей.

ИА REGNUM: Что вы имеете в виду, говоря о «заражении детей»?

В ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) обрабатывали детей с трех лет. Дети от пяти лет уже участвовали в убийствах взрослых людей, в том числе отрезая головы. Это особый вид жестокости, и он отличается от способа «просто нажать на курок пистолета».

Детей приучали к максимально жестоким формам насилия. И мы не знаем, как эти травмы сказались на них.

Поэтому власти стран Центральной Азии, которые сегодня принимают этих детей, очень сильно рискуют. Надеюсь, что за этими замечательными гуманистическими заявлениями «о жертвах пропаганды радикальных идей» скрывается некая прагматичная позиция и они не забывают при этом об ответственности за безопасность остальных граждан своей страны. Ведь обычные люди ни при каких обстоятельствах не должны стать жертвами возможного рецидива этих «обманутых, несчастных людей», вернувшихся из ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

ИА REGNUM: Этот риск распространяется только на вернувшихся из Сирии и Ирака мужчин?

Конечно, нет. Это касается и женщин, и их детей. Последние проходили подготовку по программе «львята халифата» в специальных лагерях. Я лично слышал о пяти таких подготовительных базах, где из детей от пяти лет делали террористов. Подготовка занимала несколько месяцев.

С виду это — маленький и невинный ребенок, который потом окажется «львенком». Маугли наоборот, «Маугли халифата».

ИА REGNUM: Когда я высказала подобную позицию на меня обрушилась критика в негуманном отношении к детям.

Не на вас одну. Мне тоже доставалось и не один раз. Я беседовал с журналистами, и меня тоже стали обвинять в отсутствии жалости. Аргументация сводилась к тезису «они же дети».

В ответ я показал видео, на котором видно как «невинный ребенок» казнит взрослого с особой жестокостью. И это тоже ребенок. И мы не знаем, где он и как он поведет себя дальше.

ИА REGNUM: Какую опасность представляют женщины из ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), вернувшиеся из Сирии и Ирака?

Женщины — это отдельная история. Во-первых, это прекрасный и слабый пол, но к примкнувшим к террористам это не относится.

А во-вторых, важнейшее отличие ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) от всех остальных террористических организаций джихадистского толка, в том числе и от Аль-Каиды (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — это колоссальная роль женщин в этой организации.

До 50% активных сторонников ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — это женщины. Никогда такого высокого процента не было. Нигде.

Нести джихад всегда считалось мужским делом. В ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — другая концепция.

Женщины там не только исполняют роль опекунов своих мужей-террористов и рожают им детей. Женщины выступают в роли вербовщиц, смертниц, снайперов, агитаторов, которые пропагандируют идеи терроризма, и даже в роли обычных убийц.

В Сирии есть лагерь Аль-Холь, в нем находятся около 70−80 тысяч женщин и детей — родственниц членов ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Там регулярно происходят убийства курдов, которые охраняют этот лагерь. Убивают их женщины. Орудием убийства могут быть самые обычные предметы — ножи, ножницы.

Здоровые и сильные мужчины-охранники, которые участвовали в боевых действиях, боялись находиться в этом лагере среди таких женщин. Эти дамы не плачут о мужьях и детях, они убивают.

Никто из находящихся там женщин не отказывается от идеи создания халифата.

Абсолютная глупость — считать этих женщин невинными овечками, несчастными, забитыми и потерявшимися в этом мире. Наверное, среди них есть те, кто действительно потерялся и запутался, был обманут и уехал по незнанию. Но подавляющее большинство находящихся в таких лагерях женщин делали сознательных выбор и придерживаются радикальных взглядов до сих пор.

ИА REGNUM: Как возвращать подобных людей их родным?

У меня тоже возникают вопросы, когда кто-то отбирает женщин, чтобы вернуть их на историческую родину. Нужно быть настолько уверенным в себе человеком или структурой, чтобы знать, что они точно «овечки халифата», а не «валькирии», которые при первой возможности начнут убивать «неверных».

ИА REGNUM: Программу возвращения реализовывают Казахстан, Узбекистан и Таджикистан. Киргизия уже заявила, что от идеи возвращения «своих граждан» не отказывается. Кто и для чего это делает, если риски приезда таких людей столь высоки?

Это тупиковая ситуация. Люди уехали воевать на стороне террористов не только из Центральной Азии, но и из России, Украины и Прибалтики. Многие порвали свои паспорта, заявив, что больше не желают быть гражданами светских, то есть «кафирских государств», что теперь они будут жить в халифате и больше им ничего не нужно и т. д.

Халифата больше нет, сирийским и иракским властям они не нужны. А девать их куда-то надо. Тот же лагерь Аль-Холь, который я уже упоминал — по санитарным нормам рассчитан на 15 тысяч человек. А живут там более 70 тысяч человек.

Фактически это маленький город, в котором живут женщины с детьми, проповедующие джихадистскую идеологию. Что будет с человеком, который даже несколько лет прожил в такой идеологически насыщенной атмосфере? Они ведь там не Шекспира читают.

Они продолжают жить в среде оголтелых джихадисток, которые ведут себя соответствующим образом, промывают мозги своим детям и даже после официального краха ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) продолжают жить в искусственно созданном мини-халифате.

ИА REGNUM: А дети?

Эти дети, которым было пять лет, когда они выехали в Сирию или Ирак уже выросли. Им сейчас как минимум восемь. Кому было восемь — уже одиннадцать. Детям, которые там родились от женщин-террористок, присоединившихся к ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в самом начале, как минимум пять лет.

ИА REGNUM: То есть ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) уничтожен чисто формально?

То, что ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) был разгромлен, не значит, что из этой культуры вышли. Эта субкультура живет в лагере Аль-Холь, в тюрьмах, в умах заразившихся этим вирусом и продолжает распространяться.

С учетом феномена самовербовки и самомобилизации, о которых мы говорили, для людей в лагерях так называемых «беженцев» сохраняется привычная модель социальной жизни. Поэтому для них нет разницы, где жить — в Аль-Холе или халифате.

Формально, это лагерь, полутюремное заведение. Но фактически разницы между ним и халифатом нет. Десятки тысяч людей продолжают жить в нем. Этот халифат у них в голове.

И этих людей власти стран Центральной Азии привозят к себе.

Не исключено, что какая-то часть вернувшихся попытается адаптироваться к гражданской жизни. Насколько этот эксперимент будет успешен, сказать сложно. Повторюсь — у нас нет опыта дерадикализации людей, прошедших проект ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Его нет ни у одной страны.

ИА REGNUM: Дорогой будет опыт?

Очень. И говорить о его результатах мы сможем только лет через десять. Потому что «симптомы радикализма» должны проявиться. В каких формах они проявятся, в каких пропорциях и действиях будут выражены — никто предположить не может.

Поэтому сейчас ситуация тупиковая. Оставлять сторонников ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в лагерях, с одной стороны — значит обрекать их на смерть. Там нет лекарств, медицинского обслуживания, питания, перспектив, ничего нет. Фактически — концлагерь. И, конечно, это не гуманно.

А с другой стороны, куда их перевозить? В страну от которой они отказались? Сажать их в сирийскую-иракскую тюрьму? А кто их там будет кормить? И какое преступление инкриминируют детям, которые уже родились после присоединения их матерей к террористам? Судить детей-то не за что.

Или эти тетки, которые понаехали туда в поисках своих «замечательных» мужей-моджахедов? Куда их девать, кто будет их содержать?

Глядя на процесс возвращения людей из ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), мне кажется, что государства, которые принимают их обратно, руководствуются не столько идеями гуманизма, сколько наличием определенных контактов и мотивацией своих партнеров.

ИА REGNUM: Какая мотивация может быть у этих партнеров и кто они?

Например, США, которые активно продвигают идею, что каждая страна должна забрать «своих» террористов из Сирии и Ирака. Чтобы мотивация была сильнее — подкрепляют ее деньгами. А различные «гуманисты» рассчитывают на этом заработать.

Сейчас во всех странах Центральной Азии не самая хорошая экономическая ситуация. Деньги лишними не бывают. И эти проекты рассматривают в качестве относительно честных способов вымогательства финансов у международных организаций.

ИА REGNUM: Я не верю в эффективность тех методик, по которым будут работать с возвращенными женщинами и детьми. А вы?

Сейчас все якобы «методики» по дерадикализации — в лучшем случае действия на ощупь и на свой собственный страх и риск. Может, любящая бабушка, которой отдали ребенка, поможет образумить внука и вернуть ему детство. А может он ее зарежет за то, что она молится не так, как он привык, то есть «неправильно», по его мнению.

Мы даже не можем проверить, прошел ли этот мальчик или девочка школу «львят халифата». Почему-то считается, что если это маленький ребенок — он по определению невинен. Но если посмотреть пропагандистские видео с участием таких детей, несложно понять, что в ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) взрослели быстро.

Кроме того, мне не понятно, где будут жить эти люди, как они будут социализироваться, будут ли они способны и захотят ли вернуться к прежней жизни, отказавшись от радикальных идей, есть ли гарантия отсутствия рецидивов, и так далее. Вопросов много. Но никто не может на них ответить.

 

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram