Российские эксперты в январе 2020 г. анализировали общество и экономику в Центральной (Средней) Азии, обращая внимание на многие неразвитости, а также писали о вероятной схватке США и Китая за регион. Тем временем, Москва заинтересована привлечь Ташкент в интеграционные процессы и организации и надеется, что укрепление авиабазы в Кыргызстане поможет решать любые террористические угрозы в Центральной Азии.
Регион
В обзоре РСМД Александр Ермаков и Артем Данков обсуждают вопросы безопасности и экономики Центральной Азии (Общество и экономика Центральной Азии). Александр Ермаков, независимый военный обозреватель, эксперт РСМД, полагает, что с уходом американского контингента из Афганистана «не всегда стабильные государства» Центральной Азии могут стать «лакомым куском» для радикальных исламистских группировок из Афганистана. «Нестабильность, обусловленная внутренними проблемами экономического и этно-религиозного характера, сложностями транзита власти и смены поколений в элитах, может сама по себе стать благодатной почвой для гражданских или даже межгосударственных конфликтов.
Поэтому основным полем деятельности и, возможно, полем боя, для ОДКБ в следующем десятилетии станет Средняя Азия, где вспышки насилия видятся практически неизбежными». Артем Данков, кандидат исторических наук, директор Института Конфуция ТГУ, завкафедрой Востоковедения факультета исторических и политических наук ТГУ, эксперт РСМД, считает, что в силу неоднородности региона сложно найти «общие социально-экономические проблемы, которые бы одинаково беспокоили жителя мегаполиса и выходца из маленького села».
Эксперт перечисляет основные вызовы для социально-экономического развития Центральной Азии. Во-первых, рост населения, «которое за последние 30 лет выросло на 47%, или более чем на 23 млн человек»; острая проблема занятости – «согласно официальным данным, безработица в Центральной Азии колеблется от 2,3% в Таджикистане до 9,3% в Узбекистане, а общее количество официальных безработных в странах региона превышает 2 млн человек»; дефицит квалифицированных кадров и низкое качество человеческого капитала – страны «испытывают острую нехватку квалифицированных специалистов в здравоохранении, образовании, промышленности, транспорте и жилищно-коммунальной сфере».
Поэтому привлекаются иностранные рабочие и специалисты. Данков полагает, что для стран региона характерен «низкий уровень образования и квалификации большинства населения региона. Доля трудоспособного населения с высшим и средним профессиональным образованием в Центральной Азии значительно ниже, чем в России или странах Европы» и обращает внимание на то, что Россия подготавливает самое большое количество кадров для региона. Наряду с этим наблюдается быстрый экономический рост, который выше, чем у стран ЕС, России, Ирана или Турции; снижение с 73% в 2003 г. до 31% в 2015 г уровня бедности в Таджикистане. Подчеркивается огромный теневой сектор экономики: в Узбекистане из 13,5 млн человек экономически активного населения только 40% работают официально.
Несмотря на уникальное географическое расположение слабо реализуется транзитный потенциал региона: в Казахстане объем железнодорожного транзита в 2018 г. составил чуть более 17 млн т., намного меньше, чем объем транзита Транссибирской магистрали. Кроме слабо развитой транспортной системы наблюдается дефицит электроэнергии и бытового газа: до сих пор систематически отключается электроэнергия в Узбекистане, Таджикистане и Кыргызстане.
Наконец отмечаются сложности жилищно-коммунальной инфраструктуры, в частности, в Таджикистане и Кыргызстане. Делается вывод, что разрешение указанных проблем станет задачей для всех стран Центральной Азии на ближайшие 15–20 лет. «Именно это и есть ключевой элемент «большой трансформации», которую переживает регион».
В схватке свердержав у небольших и слабых стран Туркестана главная забота — остаться в стороне, не превратиться ни в поле боя, ни в поставщика пушечного мяса
Евгения Ким в интервью с российским историком Дмитрием Верхотуров выясняет расстановку сил и возможностей стран Центральной Азии (США против Ирана: «Вашингтон будет искать друзей в Туркестане», 10.01.2020). Основной тезис историка: «В схватке свердержав у небольших и слабых стран Туркестана главная забота — остаться в стороне, не превратиться ни в поле боя, ни в поставщика пушечного мяса».
По мнению Верхотурова, США и Иран не вступили в открытую схватку, что говорит о «предположительных изменениях», но Иран не устоит против США в случае лобовой схватки; Вашингтон заинтересован не в Иране, а в доступе к Каспийскому морю. Основная стратегия США состоит в следующем: «США готовится к большой схватке с Китаем, схватке и за свою историческую судьбу, и за мировое господство.
Но Китай слишком большой, чтобы его можно было разбить прямым военным нападением, американцам требуется экономическая блокада. Отрезать морские коммуникации Китая недостаточно. Нужно еще овладеть Центральной Азией — главным экономическим тыловым районом Китая сегодня. Овладеть этим регионом можно только тогда, когда туда проложена надежная транспортная коммуникация».
Осуществление американских планов грозит повышением напряженности в Центральной Азии. Эксперт предсказывает сближение Вашингтона с Ашхабадом; в случае худшего сценария – бомбовые удары и авиационные войны; активизацию пропагандистских западных СМИ в том числе и в соцсетях; « в решающий момент они (США) не станут рассчитывать на НПО, а пустят в ход свои главные аргументы: угрозы резкого ухудшения обстановки в этих странах (например, в форме прогноза, что, мол, скоро появятся отряды исламистов) в сочетании с подкупом (….)
Разве они миллиардов за пять долларов и сотни три американских паспортов не смогут купить, скажем, Таджикистан? Туркмения им может обойтись даже дешевле». По мнению Верхотурова, только Узбекистан может обернуть сложившуюся ситуацию к своей выгоде: «Узбекистан может если не поучаствовать в этих событиях в качестве субъекта, то, по крайней мере, обернуть события к своей выгоде. Это потребует сложной политики и значительного риска, но остаться в стороне или участниками второго плана у них вполне может получиться».
Проект возвращения «граждан халифата» в страны Центральной Азии — очень рискованный
Евгения Ким в материале «Регнум» выясняла у эксперта Центра изучения современного Афганистана Андрей Серенко, почему опасно возвращать бывших боевиков («Люди — мутанты»: России и Туркестану угрожают жены и дети боевиков ИГИЛ, 26.01.2020). Серенко считает: «Проект возвращения «граждан халифата» в страны Центральной Азии — очень рискованный», и его главное обоснование: отсутствие опыта по дерадикализации бывших террористов.
По мнению эксперта: «эти люди — мутанты. Они инфицированы. Я уверен, что ИГ— это социальный вирус, имеющий биологические и цифровые корни, поражающие мозг человека. Этот вирус передается особым образом и может поразить даже детей». Серенко утверждает, даже пятилетние дети в ИГИЛ участвовали в зверских убийствах взрослых людей. «Поэтому власти стран Центральной Азии, которые сегодня принимают этих детей, очень сильно рискуют. Надеюсь, что за этими замечательными гуманистическими заявлениями «о жертвах пропаганды радикальных идей» скрывается некая прагматичная позиция и они не забывают при этом об ответственности за безопасность остальных граждан своей страны. Ведь обычные люди ни при каких обстоятельствах не должны стать жертвами возможного рецидива этих «обманутых, несчастных людей», вернувшихся из ИГ».
По словам эксперта, террористическую подготовку проходили также женщины и подчеркивает, что «колоссальная роль женщин» в ИГ, количество женщин в организации достигает 50%. «Женщины там не только исполняют роль опекунов своих мужей-террористов и рожают им детей. Женщины выступают в роли вербовщиц, смертниц, снайперов, агитаторов, которые пропагандируют идеи терроризма, и даже в роли обычных убийц». Сегодня программу возвращения реализуют Казахстан, Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан, и по мнению Серенко, эти страны рискуют заплатить дорогую цену: «и говорить о его результатах мы сможем только лет через десять. Потому что «симптомы радикализма» должны проявиться. В каких формах они проявятся, в каких пропорциях и действиях будут выражены — никто предположить не может».
Эксперт высказывает мнение, что, принимая обратно бывших террористов, государства исходят из прагматических интересы и заинтересованы исключительно в финансовых поступлениях, которые страны Запада выделяют на проекты дерадикализации. Завершается беседа печальным заключением: «сейчас все якобы «методики» по дерадикализации — в лучшем случае действия наощупь и на свой собственный страх и риск. Может, любящая бабушка, которой отдали ребенка, поможет образумить внука и вернуть ему детство. А может, он ее зарежет за то, что она молится не так, как он привык, то есть «неправильно», по его мнению».
Узбекистан
Власти Узбекистана проявляют интерес к интеграционным организациям: Шавкат Мирзиёев поручил правительству, депутатам и экспертам выяснить преимущества и риски интеграции; министр иностранных дел Узбекистана Абдулазиз Камилов заявил о «естественности интеграционных процессов». (Узбекистан может стать наблюдателем в Евразийском союзе, 28.01.2020).
Наби Зиядуллаев, заслуженный деятель науки РФ, главный научный сотрудник Института проблем рынка Российской академии наук, член-корреспондент АН Узбекистана комментирует: «Вступление республики с ее 33-миллионным населением, важным геостратегическим положением на карте Евразии и масштабными планами модернизации сделает ЕАЭС еще более значимым игроком с объединенным рынком, превышающим 200 млн человек.
В то же время присоединение Узбекистана будет сопряжено с серьезными вызовами для организации, которая впервые с момента запуска столкнется с вступлением такого крупного игрока. Интеграция потребует серьезных усилий и трансформаций для обеих сторон объединения, что станет одновременно серьезным тестом для ЕАЭС и для Узбекистана». Зиядуллаев подчеркивает, что в тренде «регионализация торговли и повсеместный протекционизм. Все без исключения страны стараются предоставить максимально благоприятные условия для национальных производителей в их конкуренции с зарубежными компаниями»
В целом, он советует не торопиться и тщательно взвесить все за и против. «Узбекистану не следует торопиться, чтобы не повторить ошибок прошлого, когда республика то входила в состав евразийской организации, то выходила», – отметил ученый.
Про визит министра иностранных дел России Сергея Лаврова в Ташкент – в материале Елены Черненко от «Коммерсантъ» (Сергей Лавров исполнил обязанности в Узбекистане, 17.01.2020). Основная цель приезда российского министра – подготовить почву для визита президента Узбекистана Шавката Мирзиёева в Россию в начале лета этого года. Москва и Ташкент планируют подписать декларацию о всеобъемлющем стратегическом партнерстве между Россией и Узбекистаном и еще 20 двусторонних документов.
Источник «Коммерсантъ» сообщил, что «узбекские власти хотели бы от России широкой амнистии для своих трудовых мигрантов». Москва заинтересована привлечь Ташкент в интеграционные процессы и организации. Эксперты Центра экономических исследований и реформ при администрации президента Узбекистана подготовили доклад, представляющий риски и преимущества вступления в ЕАЭС.
Основное преимущество носит экономический характер: «В случае вхождения в союз отечественные производители получат равноправный доступ к рынку нескольких стран, улучшатся условия для трудовых мигрантов, будет получен доступ к российским инвестиционным ресурсам и технологиям». Касательно вступления в ЕАЭС, указанный выше источник подчеркивает: «Узбекистан уже дал понять возможным будущим партнерам по союзу, что хотел бы льготных переходных периодов для ряда своих отраслей».
МИД России напоминает, что Узбекистан один из ведущих экономических партнеров России на постсоветском пространстве. «По данным ФТС РФ, взаимный товарооборот в 2018 году вырос по сравнению с 2017 годом более чем на 20%, достигнув $4,4 млрд. На 26,5% увеличился российский экспорт в Узбекистан, до $3,3 млрд». Москва видит перспективы сотрудничества в сфере мирного атома, планируется строительство первой в Узбекистане атомной электростанции.
Таджикистан
Евгения Ким из «Регнум» беседует с анонимным политологом из Таджикистана о грядущих парламентских выборах и распределении власти в стране (Победителей назначили: Таджикистан готовится к парламентским выборам, 30.01.2020). Эксперт не сомневается – «существующая система власти в Таджикистане замкнута и изолирована. Видоизменить ее невозможно, поскольку это может привести к ее полному разрушению. Эта система способна лишь к самовоспроизводству, и обновление ей, к сожалению, не грозит». Потому не стоит ожидать интриги от мартовских выборов в нижнюю палату парламента.
«Парламент Таджикистана последнего созыва, в который по итогам 2015 года не попали единственные оппозиционеры от запрещенной ныне в стране ПИВТ (Партия исламского возрождения Таджикистана) и коммунистической партии, фактически превратился в юридический отдел аппарата президента».
Среди основных характеристик кандидатов в парламентский состав: 100% лояльность действующей власти, узнаваемость и известность кандидата, имитация дискуссии и, как сообщает ИА «Азия-плюс»: «20 из 63 действующих депутатов намерены баллотироваться снова». Эксперт также не исключает коррупционных схем при составлении списков кандидатов и отмечает, что «общество и избиратели в целом абсолютно равнодушны к этим выборам и даже не делают вид, что им интересен будущий состав.
Одним словом, низы не хотят — верхи не могут». Эксперт считает, что выборы носят формальный характер, как и президентские выборы, где «финальное выступление» уже предрешено. Эксперт исключает возможность участия внешних игроков в парламентских выборах, но согласен, что дети президента Рахмона могут использовать парламент в борьбе за власть. Сын Рустам Эмомали уже занимает пост мэра Душанбе и может быть выдвинут в верхнюю палату парламента, а дочь Озода Рахмон является руководителем администрации президента и занимает место в верней палате парламента. Эксперты подтверждают конкуренцию между братом и сестрой и считают, что в патриархальном обществе шансов больше у Рустама.
Кыргызстан
Антон Лавров пишет о поступлении российских штурмовиков в Кыргызстан («Суперграчи» прилетят: новейшие штурмовики прилетят на базу в Киргизии, 10.01.2020). Модернизированные штурмовики Су-25СМ3 поступят на российскую военную базу в кыргызском Канте. Это связано с ратификацией российско-кыргызского протокола «О внесении изменений и дополнений в Соглашение между РФ и Киргизией о статусе и условиях пребывания российской военной базы Кант».
Согласно документу, Россия отныне может использовать свои беспилотники в стране, и соответственно на $4,8 млн возросла арендная плата за базу в Канте. Профессор Академии военных наук Вадим Козюлин комментирует: «Сегодня основные опасения применительно к Средней Азии связаны с терроризмом. Размещение там самых современных самолетов — демонстрация того, что Россия решительно настроена защищать южные рубежи. И не только собственные, но и своих соседей. Это даст возможность нашим летчикам испытать модернизированную машину в горных условиях, отработать навыки полетов».
«Суперграчи» (так называются штурмовики) имеют улучшенный прицельно навигационный комплекс, обзорно-прицельную систему СОЛТ-25, современный комплекс радиоэлектронной борьбы «Витебск-25» и комплекс средств связи КСС-25. Они были опробованы в Сирии с лета 2017 года и, «по оценкам военных, новая машина отработала там «на отлично»».
Российская авиабаза Кант обосновалась с осени 2003 года, в 2009 году срок действия российско-кыргызского соглашения продлен на 49 лет с возможностью автоматической пролонгации на 25-летние периоды. По мнению вице-президента Академии геополитических проблем полковника Владимира Анохина, авиабаза в Кыргызстане поможет решать любые террористические угрозы в Центральной Азии: « появление нашей фронтовой авиации дает возможность для широкого маневра в случае обострения ситуации на афганском направлении или в случае конфликтов в среднеазиатских республиках. Штурмовики — это оперативный резерв любого объединения.
Террористы, которых выдавили из Сирии, сейчас концентрируются в Афганистане, Это очень опасно для среднеазиатских республик. Усиление нашей авиационной группировки способствует тому, чтобы руководители этих республик увереннее обращались к нам за помощью. И это дает России серьезный военно-политический эффект в регионе».
Казахстан
Под вопрос теперь ставится не политическое, а моральное право Назарбаева управлять страной
Вячеслав Половинко в «Новой газете» про скандал в семье экс-президента Нурсултана Назарбаева (Санта-Назарбарбара, 24.01.2020). Айсултан Назарбаев в посте на Фейсбук сообщил что он не внук, а сын Нурсултана Назарбаева и что его мать спикер Сената Дарига Назарбаева «держала деда на крюке из-за того, что я его сын», сам Айсултан долгое время провел в тюрьме и предполагает, что «вскоре его попытаются представить психом и убьют, представив все как самоубийство».
После публикации скандальной новости на веб-сайтах HolaNews и Exclusive.kz, оба Интернет-портала подверглись DDoS-атаке; усилена охрана в парламенте, где выступала Дарига Назарбаева; журналистке радио «Азаттык» пытались помешать задать вопрос об Айсултане Назарбаеве. Когда вопрос был все-таки задан, Дарига на него не ответила, а позднее экс-глава КНБ Альнур Мусаев выложил в своем фейсбук снимок с ДНК-тестом, согласно которому, «вероятность того, что отец Айсултана Назарбаева все-таки Алиев — 99,999784244%».
Однако подлинность документа ничем не подтверждена. Казахстанские телеграм-каналы уже сообщили, что Айсултан «сбежал из клиники, где он лечился от наркотической зависимости, его поймали полицейские и после консультаций с врачами отправили внука в психиатрическую лечебницу». Материал заключает: сложившаяся ситуация – «большая семейная драма», и отныне «под вопрос теперь ставится не политическое, а моральное право Назарбаева управлять страной. Он точно не таким отцом-основателем хотел войти в историю Казахстана».
Большое интервью с казахстанским политологом Досымом Сатпаевым в «Новой газете» про двоевластие в Казахстане (Страна двух господ, 17.01.2020). Политолог проводит аналогии между конституционной инициативой российского президента Владимира Путина и уже свершившимися изменениями Конституции в Казахстане.
«Создав себе множество возможностей для политического маневра», Нурсултан Назарбаев контролирует нового президента Касым-Жомарта Токаева. «Казахстанская модель полутранзита привлекательна тем, что президент ушел, но остался в качестве центра власти»: резиденция Назарбаева концентрирует огромное количество полномочий, у Токаева есть полномочия, но он не все контролирует. Смена власти произойдет, когда первый президент уйдет полностью из власти.
Путину интересен полутранзитный вариант власти, интересно быть «надсистемным лидером», поэтому сейчас российский президент решает какой будет его «платформа постпрезиденства»: следует ли изменить статус Совета Безопасности как в Казахстане, усилить Госсовет (есть только в России) или усилить Думу. О последнем варианте размышляют и в Астане.
В понимании Назарбаева «стабильность — это когда он контролирует все» и ему удалось создать систему, отвечающую таким представлениям: экс-президент курирует все вопросы. Пока система работает, но Токаева будут все меньше устраивать имеющиеся ограничения, это сделает систему уязвимой. Эксперт объясняет, что чиновники буквально «не знают кому подчиняться», внешне Токаев все больше контролирует публичное поле и Назарбаеву выгодно, чтобы нынешний президент «повысил свою легитимность», поэтому Токаев занимается популизмом: раздает обещания заявляет о глубоких реформах.
На внешнеполитическом уровне «первый президент хочет заставить всех свыкнуться с мыслью, что Токаев решает внутриполитические проблемы, а он занимается своими любимыми глобальными инициативами». По мнению Сатпаева, Назарбаев занял выгодную позицию: «внутри страны контролирует очень много, но фактически ни за что не отвечает. Все «косяки» будут переходить на голову Токаева.
А на внешнем периметре Назарбаеву нравится играть роль свадебного генерала и выступать с эпохальными, как он считает, речами». Российского лидера такой подход привлекает, ибо «и Назарбаев, и Путин любят использовать тактику «хороший царь, плохие бояре». Им удобнее позиционировать себя в качестве надсистемных игроков, которые якобы дали возможность проявить себя другим системным политикам, пусть они на себя берут ответственность за происходящее. Хотя согласовываться все будет по-прежнему напрямую с лидером.
Что до внешней политики, то для Путина она даже важнее, чем для Назарбаева. Он ведь, по сути, создал за годы своего правления абсолютно новую, путинскую модель внешней политики: агрессивную, экспансионистскую, с элементами советской сверхдержавности. Путин не может не продолжать эту политику, ее же исполнения он будет требовать и от всех своих преемников».
Сатпаев считает, что уже сейчас можно говорить о смене эпохи в стране, но самое интересное наступит, когда Назарбаев уйдет навсегда и Токаеву придется «решать вопрос реальных, а не косметических реформ в политике». Говоря о противостоянии в Кыргызстане экс-президента Атамбаева и президента Жээнбекова, политолог обращает внимание на то, что Атамбаев не закрепил за собой никаких должностей кроме председателя Социал-демократической партии Кыргызстана, которую он потерял. Назарбаев «закрепил за собой законодательно все свои должности», в его руках Совбез, парламент и силовые структуры.
Правила комментирования
comments powered by Disqus