Авторитарный правитель страны намекнул на необходимость экономить, что является редким примером признания им реального положения вещей.
Когда президент Туркменистана начинает призывать своих подчиненных задуматься о реальности – это что-то новое.
Но именно так Гурбангулы Бердымухамедов поступил на заседании Кабмина 18 сентября, когда призвал вице-премьера Гадыргельды Мушшикова подготовить экономический прогноз на следующий год и оставшуюся часть текущего.
Хотя президент говорил расплывчато, из его замечаний явствует, что грядут времена более жесткой экономии.
«По прогнозам ведущих экспертов в области глобальной экономики и финансов, следующий год ожидается таким же сложным в экономическом плане, как и нынешний», – приводит его слова государственное новостное агентство «Туркменистан сегодня» (TDH).
Затем Бердымухамедов призвал пересмотреть бюджет на 2021 год. Но в статье TDH тут же подчеркивалось, что правительство по-прежнему намерено повысить зарплаты, пенсии, пособия и стипендии.
Также 18 сентября состоялся последний раунд консультаций между туркменскими экономическими чиновниками и представителями Международного валютного фонда – вероятно, теми самыми «ведущими экспертами в области глобальной экономики и финансов», что пугают Бердымухамедова. Пока был опубликован только доклад туркменской стороны по поводу этих переговоров. Публикуя собственную версию, государственные СМИ Туркменистана получили возможность заявить, что «рекомендации МВФ для дальнейшего экономического роста страны созвучны программным задачам, поставленным Президентом Туркменистана».
МВФ обычно не против, чтобы туркменское правительство использовало его в качестве фигового листа, но, возможно, не до такой степени. После консультаций в ноябре прошлого года со стороны фонда прозвучали знакомые фразы о завышенном курсе маната, необходимости развивать конкуренцию и преимуществах постепенного отказа от непродуктивного целевого дешевого кредитования. Не говоря уже о большей прозрачности. В переводе на человеческий язык это означает, что нужно отдавать меньше народных денег коррумпированным приближенным режима на создание неэффективных предприятий, а также дать честным предпринимателям больше возможностей для получения прибыли и ведения торговли с внешним миром.
Но при Бердымухамедове этого явно не произойдет. Единственная рекомендация МВФ, которую президент готов обсуждать, – это разговоры о переходе к рыночной системе. Вот почему в Туркменистане так часто говорят о приватизации тех или иных структур. На последнем заседании Кабмина было предложено преобразовать Государственную товарно-сырьевую биржу, где иностранные компании приобретают экспортное туркменское сырье, в акционерное общество. Ранее в этом месяце Бердымухамедов распорядился, чтобы основной сберегательный и пенсионный банк страны – «Халкбанк» – также был преобразован в ОАО.
Заместитель председателя Кабмина Мыратгельды Мередов, отвечающий за нефтегазовый сектор, отчитался «о работе по совершенствованию “Правил подачи газа населению Туркменистана” и “Правил пользования газом предприятиями и организациями в Туркменистане”, проводимой с целью приведения их в соответствие требованиям времени». Мередов не уточнил, что он имел в виду под этим, но есть основания полагать, что люди платят за газ не достаточно или недостаточно своевременно.
В 2017 году Бердымухамедов положил конец существовавшей десятилетиями практике бесплатного предоставления населению коммунальных услуг, включая газ, воду и электричество, заявив о необходимости избавиться от зависимости граждан от государства. Уже в следующем году начали устанавливать счетчики газа, хотя, судя по всему, не особо успешно. Утечки газа иногда приводили к взрывам в домах. Бердымухамедов также сделал завуалированный намек на вероятное повышение тарифов, заявив о необходимости «эффективного и рационального использования… углеводородных ресурсов».
К слову о рациональном использовании ресурсов, 14 сентября в ходе видеоконференции с главами областей президент поинтересовался по поводу успехов в строительстве гигантских зданий в форме юрт, которые будут использоваться в качестве концертных залов. В ноябре 2018 года Бердымухамедов отдал распоряжение построить подобные объекты на три тысячи мест в Балканском, Дашогузском и Лебапском велаятах. В какую сумму обойдется строительство этих зданий, неизвестно.
Даже зашоренное туркменское руководство понимает, что такое непродуманное расставление приоритетов может вызвать недовольство народа, и именно этим объясняются масштабы репрессивной машины государства. Но Бердымухамедова расстраивает, что ему все не удается подыскать подходящих исполнителей репрессий. На этой неделе он сделал строгий выговор министру внутренних дел Мамметхану Чакыеву, занимающему эту должность с октября 2019 года, за некие недостатки в работе.
Также досталось и Максату Худайкулиеву, главе Государственной таможенной службы.
Биографии этих чиновников во многом пересекаются, что может объяснять последнюю вспышку недовольства президента. Чакыев был первым руководителем антикоррупционной службы, созданной в июне 2017 года, а до этого возглавлял таможенную службу. Худайкулиев возглавил антикоррупционный орган в апреле 2018 года, а затем в августе 2019 года сменил на посту главы таможни Атадурды Османова, постоянно получавшего выговоры.
Однако было бы наивно полагать, что этим двум чиновникам было поручено руководить такими чрезвычайно прибыльными ведомствами потому, что президент всерьез намерен искоренить коррупцию. У всех правительственных ведомств помимо основных бюджетов также имеются дискреционные фонды на «прочие расходы». Это объясняет, как различные государственные органы становятся владельцами ахалтекинских скакунов, принимающих участие в скачках. Министерства действуют как мини-вотчины, обогащая свое руководство, и все это дозволяется при условии, что они не будут забывать отправлять деньги «наверх». В тяжелые времена этот поток, судя по всему, оскудевает, в результате чего чиновников и полугосударственных бизнесменов приходится подстегивать.
На внешнеполитическом фронте Туркменистан стал мишенью раздраженных замечаний со стороны России, выразившей недовольство тем, что, по сообщениям, в ряде школ Ашгабата были расформированы русские классы. Москва заявляет, что это нарушает дух Договора о дружбе и сотрудничестве между Российской Федерацией и Туркменистаном от 23 апреля 2002 года, «предусматривающего поощрение изучения русского языка в Туркменистане». При этом молчание туркменского МИДа, который обычно оперативно реагирует на сообщения, которые считает неточными, подтверждает обоснованность обвинений.
Тем временем газопровод Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ) продолжает фигурировать в заголовках государственных СМИ. 18 сентября Бердымухамедов связался по телефону с президентом Пакистана Арифом Алви, чтобы рассказать ему о проекте, в частности, о том, что работы на туркменском участке находятся на завершающей стадии. (Этот трубопровод – настоящий парадокс Зенона: о его скором или уже состоявшемся завершении неоднократно заявлялось на протяжении многих лет.)
Между тем реальным камнем преткновения для партнеров является цена. Но базирующееся в Карачи издание News International сообщило, что на этой неделе на этом направлении был достигнут прогресс, когда Мухамметмырат Аманов, исполнительный директор TAPI Pipeline Limited Corporation, пообещал пакистанским официальным лицам во время визита в Исламабад, что Туркменистан готов снизить цены на газ. Газета также приводит слова официальных лиц туркменской делегации, заявивших, что они добились прогресса в переговорах с международными кредитными организациями. Известно, что кредиты Туркменистану обещали Азиатский банк развития и правительство Саудовской Аравии, но это намного меньше 10 миллиардов долларов, которые, по оценкам, могут потребоваться для завершения данного проекта.
Правила комментирования
comments powered by Disqus