В отличие от обычной болезни, необычный вирус не прощает ошибок руководству страны. Но всё-таки сегодня главная особенность не в том, как Казахстан пережил год с COVID-19, а в том, как коронакризис изменил страну и его граждан.
COVID-19 добрался до Казахстана с опозданием, когда в Европе, США и других странах уже активно выявляли заболевших граждан. 11 марта 2020 года Всемирная организация здравоохранения признала коронавирус пандемией, а 15 марта в Казахстане ввели чрезвычайное положение (ЧП). В республике закрылись школы и торгово-развлекательные центры, сотрудники государственных учреждений и частных компаний перешли на удалённый режим работы, ограничивалось движение транспорта, а власти призывали население не покидать свои дома без острой необходимости.
Режим ЧП должен был продлиться месяц, но затянулся до 11 мая. Мера позволила избежать лавинообразный рост заражения и стабилизировать уровень заболеваемости на уровне 300 случаев в сутки. Но сохранить статус-кво не удалось. Уже в середине года врачи забили тревогу, т. к. в больницах не хватало коек, а в аптеках – лекарств. В итоге в августе власти ввели локдаун. На этот раз ограничения носили умеренный характер. Людям разрешалось покидать дома, но обязательным атрибутом стало ношение медицинских масок.
Сегодня в сутки по стране регистрируют 1000-1500 новых случаев COVID-19. Хотя Казахстан далеко не лидер по заболеваемости коронавирусом, ситуация остаётся тревожной. Особенно в Алматы и Нур-Султане. Не так давно власти южной столицы обратились к частным клиникам с просьбой развернуть ещё 1000 коек для заболевших COVID-19 граждан. В свою очередь в Управлении общественного здравоохранения Нур-Султана сообщили, что «загруженность (больничных. – Ред.) коек составляет 63%». В связи с этим санитарные власти двух мегаполисов ввели ограничения на работу ТРЦ, городских рынков.
Повторюсь: главный интерес представляет вопрос не о том, как Казахстан пережил год с COVID-19, а о том, как пандемия изменила страну. Тем более что эксперты не раз повторяли, что после коронакризиса мир не будет прежним. Сильное влияние пандемия оказала на экономику. В 2020 году ВВП сократился на 2,6% и достиг уровня 2% (в 2019 году рост ВВП составил 4,5%). При этом, по словам министра национальной экономики РК Руслана Даленова, наблюдались и положительные тенденции. «Произошло качественное изменение структуры экономики. В 2020 году выросла доля обработки в общем объеме промышленности на 9,4 процентных пункта, с 39,4% в 2019 году до 48,8% в 2020 году», – сообщил он в начале текущего года.
Однако за оптимистичным выступлением министра скрывались тревожные тенденции. По данным бюро национальной статистики Агентства по стратегическому планированию и реформам, внешнеторговый оборот в 2020 году снизился по сравнению с 2019 годом на 13% – до 85 млрд долларов. Но удалось сохранить положительное сальдо в объёме 8,85 млрд долларов. При этом экспорт сократился на 19,1% и составил 46,95 млрд долларов, импорт – на 4,1%, достигнув значения 38,1 млрд долларов. Сильное влияние на торговлю оказали противопандемические меры, к которым прибегали все страны, а также сокращение спроса на энергоресурсы в мире в 2020 году.
Снижение товарооборота наблюдалось со странами ЕАЭС, который составил чуть менее 20 млрд долларов. При этом экспорт упал на 13,5% и достиг 5,5 млрд долларов, а импорт – на 7,3%, составив 14,1 млрд долларов. Отрицательное сальдо в торговле с государствами ЕАЭС у Казахстана наблюдалось и прежде. Но похоже, что коронавирус укрепил тенденцию. Снижение торговли на 4,6% наблюдалось и с основным партнёром – Россией. Основной причиной министр торговли и интеграции РК Бахыт Султанов и министр экономразвития РФ Максим Решетников в ходе встречи в феврале назвали противопандемические ограничения. При этом чиновники выразили надежду, что с улучшением эпидемиологической обстановки «торговый оборот между странами сможет выйти на траекторию устойчивого роста». Но не факт, т. к. в ЕАЭС имеются и другие причины, сдерживающие взаимную торговлю.
Коронакризис оказал давление на малый и средний бизнес (МСБ), доля которого в ВВП страны не превышала 30% (для справки: в странах ОЭСР этот показатель – 45-65%). Если в июле 2020 года число предприятий достигало 164,3 тыс., то в январе 2021 года – 159,7 тыс. Казалось бы, незначительное падение. Но реальную картину иллюстрирует рост на 23% количества временно неактивных МСБ – 120,5 тыс. предприятий. Если пандемия усилится, то позиции малого и среднего бизнеса ухудшатся, а планы правительства РК увеличить к 2025 году его долю в ВВП до 35% будут отброшены. Не стоит забывать и о том, что тенденция приведёт к снижению класса собственников, что удручающе выглядит на фоне заметного участия государства в экономике страны.
Негативного сценария удалось избежать во многом благодаря поддержке государства, которое оказывало МСБ в разгар коронакризиса. В январе-августе 2020 года на эти цели из бюджета было выделено 6 трлн тенге, что составляет 8,5% ВВП РК. Кстати говоря, положительный эффект признали глобальные рейтинговые агентства. В феврале текущего года агентство Moody’s присвоило Казахстану допандемический «позитивный» статус «Baa3», в марте Standard & Poor’s подтвердило кредитный рейтинг страны «BBB-/A-3». Кстати, аналитики этого агентства в сентябре 2020 года отмечали, что роль нефти как драйвера экономики снижается. «В 2020-2022 годы ненефтяной сектор продолжит быть ведущим фактором восстановления и роста национального производства», – говорилось в сообщении S&P.
Негативное влияние COVID-19 сказалось и на рынке труда. Уровень безработицы вырос с 4,8% в 1-м квартале 2020 года до 5% во 2-м квартале. Как сообщил в августе прошлого года министр труда и социальной защиты РК Биржан Нурымбетов, во время пандемии число зарегистрированных безработных выросло в 8 раз – с 26,9 тыс. человек в феврале до 219 тыс. в августе. Гуманитарного коллапса и бунта «пустых кастрюль» удалось избежать благодаря трудоустройству. «Например, количество вакансий увеличилось в 8,5 раза. За семь месяцев 330 тысяч безработных нашли себе работу, из них 57% – это постоянные рабочие места», – отметил Б. Нурымбетов,
Коронакризис сильно повлиял и на миграцию. Отток населения из страны за прошлый год снизился в два раза. Если в 2019 году Казахстан покинуло 45 тыс. человек, тем самым был достигнут 17-летний максимум, то в 2020 году – 29 тыс. Снижение мобильности связано с противоэпидемическими мерами и явно носит временный характер, поскольку основные социально-экономические причины, формирующие «чемоданные настроения» у населения, скорее всего сохранятся. Об этом говорит соцопрос Международной исследовательской компании Ipsos, который был обнародован в августе 2020 года. Большинство казахстанцев продолжает депрессировать рост цен на продукты питания – 77%, экономическая ситуация – 69%, коронавирус – 64%, инфляция – 51%.
В 2020 году COVID-19 подстегнул инфляцию, которая составила 7,5% и достигла максимума 2017 года. Но это усреднённый показатель. Так, по оценке главы Нацбанка РК Ерболата Досаева, «годовой рост цен на продовольственные товары ускорился с 11,4% в январе до 11,6% в феврале (2021 года. – Ред.)». Рост цен, пояснял главный банкир страны, связан с сохранением дисбаланса на отдельных товарных рынках ввиду ограниченного предложения во внутреннем рынке, а также с ростом цен на мировых товарных рынках и цен отечественных производителей.
Ещё в конце 2020 года эксперты ranking.kz писали, что доля расходов на продукты питания в общей сумме расходов домохозяйств достигла 53,2% (в странах ОЭСР население тратит на еду 10-20% дохода). Индикатор сигнализирует не только о снижении тонкого слоя среднего класса, который и в прежние годы оставлял желать лучшего, но и о росте социально уязвимых категорий граждан. По данным Министерства труда и социальной защиты РК, во 2-м квартале 2020 года доходы ниже прожиточного минимума имело 5,7% населения, или 1 млн 69 тыс. человек. Представители Всемирного банка ранее также выразили беспокойство по поводу роста бедности, отметив, что тенденция перечёркивает 20-летние усилия, усиливает неравенство и снижает качество человеческого капитала.
Реакцией на рост инфляции, ухудшение социальных показателей, стало требование президента РК усилить самодостаточность экономики. «Текущая ситуация наглядно подтвердила известную истину: продовольственная безопасность – ключевой элемент безопасности государства в целом», – отметил в сентябре 2020 года Касым-Жомарт Токаев. Он призвал правительство «развивать новые переделы в промышленности на основе имеющейся мощной сырьевой базы». Кроме того, половина расходов бюджета на 2021 год пришлась на социальную сферу. Подобная мера обещает снизить негативное влияние пандемии, которая наблюдалась в минувшем году.
Коронакризис снова заставил обратить внимание на «отложенные» проблемы. Выступая в июле 2020 года, К.-Ж. Токаев возложил ответственность за новую вспышку вируса на чиновников. Пандемия показала, что нынешнему госаппарату трудно справиться с вызовами, тем более глобального характера. В то же время одно не стало другому помехой. «Пандемия и перевод большинства сотрудников госорганов на режим удаленной работы показали, что госаппарат можно и нужно сокращать», – заявил президент.
О сокращении числа чиновников в Казахстане говорят не первый год. Сам факт указывает на то, что процедура требует не столько снижения штата госслужащих, сколько серьёзных административных реформ, способных остановить бюрократическую волокиту и повысить ответственность чиновников за проделанную ими работу.
COVID-19 заставил пересмотреть отношение государства к науке, медицине, образованию и информационно-коммуникационному рынку. Тем более что определённые успехи имелись. В 2020 году специалистами была разработана собственная вакцина. Как сообщила в январе 2021 года директор НИИ проблем биологической безопасности Комитета науки МОН РК Кунсулу Закарья, «вакцина QazCovid-in создана не на пустом месте. С 1958 года НИИ разработал около 70 видов вакцин против опасных и особо опасных инфекций. QazCovid-in разработана на основе надёжной и проверенной временем технологии». По её словам, препарат проходит третью фазу испытаний, в которой участвуют три тысячи человек.
По мере развития коронакризиса в весе прибавил рынок цифровой торговли. Только за первые 9 месяцев 2020 года объем покупок e-commerce вырос вдвое, также наблюдалось сокращение наличной оплаты. Но главный приоритет – развитие информационных технологий. Как отметил президент РК, в течение пяти лет на эти цели нужно привлечь 500 млрд тенге (свыше одного млрд долларов) инвестиций.
По оценкам специалистов, коронакризис дал стимул развитию IТ-сферы. «Так, по данным Комитета статистики РК, прирост казахстанского IТ-рынка по итогам первого полугодия 2020 года составил 855 млн долларов, это более 30% от общего объема всего IТ-рынка Казахстана», – сообщил менеджер департамента в области развития ИКТ и инноваций АО «Холдинг "Зерде"» Санжар Кикимов изданию «Капитал».
Год с COVID-19 стал сложным и противоречивым для Казахстана. Коронакризис, с одной стороны, усилил негативные тенденции, которые наблюдались в предыдущий период. С другой стороны, открываются новые возможности для развития перспективных секторов экономики. Но, говоря о контрастах года COVID-19, всё-таки не стоит забывать и высокую цену, которую пришлось заплатить за халатность и беспечность. В 2020 году коронавирус унёс жизни 2284 казахстанцев, среди них было немало и ярких личностей.
Правила комментирования
comments powered by Disqus