Афганистан бежит от самого себя
Ситуация на границах Афганистана с постсоветскими республиками Центральной Азии резко ухудшилась. Власти Узбекистана в четверг сообщили, что вернули на родину 53 пограничников и ополченцев из Афганистана, которые накануне под натиском «Талибана» (запрещен в РФ) были вынуждены перейти узбекско-афганскую границу. С подобным наступлением столкнулись и афганцы, охраняющие границу с Таджикистаном: во вторник талибы захватили ключевую погранзаставу, вынудив 134 афганских военнослужащих попросить убежища в соседней стране. Пытаясь скоординировать усилия по обеспечению безопасности в регионе, президенты Узбекистана и Таджикистана Шавкат Мирзиеев и Эмомали Рахмон провели телефонный разговор. Беспокойство выразили и в Кремле, уточнив, что на фоне вывода войск НАТО из Афганистана ситуация требует особого внимания.
Война в трех часах езды от Душанбе
На этой неделе, 22–23 июня, в столице Таджикистана, городе Душанбе, проходило заседание секретарей Советов безопасности стран Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Участвовал в нем и представитель России — Николай Патрушев. Мероприятие, на котором, среди прочего, обсуждали и ситуацию в Афганистане, оказалось как нельзя более актуальным — именно в день его начала стало известно, что боевики террористического движения «Талибан» (запрещено в России) взяли под контроль погранзаставу Шерхан-Бандар всего в 170 км от таджикской столицы. Эту точку пересечения границы можно назвать ключевой для торговли между постсоветским пространством и Афганистаном, а конкретно для Таджикистана это еще и путь в Иран, который, несмотря на непростые отношения, остается важным торговым партнером.
Особой драматичности произошедшему придало то, что на территорию Таджикистана отступила группа афганских военнослужащих из 134 человек. Таджикские пограничники (как было объявлено, «руководствуясь принципами гуманизма и добрососедства») разрешили им остаться. В противном случае военные могли разделить печальную участь своих сослуживцев.
Общее число раненых, убитых и взятых в плен афганских военнослужащих на территории Шерхан-Бандар составляет до 100 человек»,— сообщили в Государственном комитете по национальной безопасности Таджикистана.
В среду, 23 июня, ситуация получила развитие, и группа из 53 афганских военных отступила на территорию Узбекистана. В МИД страны уточнили, что это произошло в районе Шортепа, и «после проведения необходимых процедур дознания и следственных действий указанные афганские граждане были возвращены на родину».
А вот что произошло с афганцами, оказавшимися в Таджикистане, неизвестно. Официальной информации на этот счет нет, а, по различным непроверенным данным, их то ли до сих пор держат в районе границы, то ли доставили в Душанбе или Куляб для отправки домой на самолете.
Видимо, столь похожие события у границ и заставили лидеров Узбекистана и Таджикистана Шавката Мирзиеева и Эмомали Рахмона созвониться 23 июня, чтобы «обменяться мнениями по складывающейся ситуации в Центральной Азии и подчеркнуть необходимость продолжения тесного диалога и координации усилий в целях обеспечения безопасности и стабильности, укрепления добрососедства в регионе». Кроме того, Эмомали Рахмон побеседовал с президентом Казахстана Касым-Жомартом Токаевым и тоже обсудил «вопросы обеспечения региональной стабильности и безопасности в контексте ухудшения ситуации в Афганистане».
Афганский телеканал Tolo News, в свою очередь, заявил, что буквально в течение суток под контроль талибов перешли восемь районных центров в разных частях страны, а ключевые города на севере — Мазари-Шариф и Пули-Хумри — находятся в осаде. В афганской армии тем не менее говорили о готовности «защищать их до последней капли крови». Стоит отметить, что город Мазари-Шариф расположен ближе к Узбекистану, чем к Таджикистану, а с недавних пор туда проложена железная дорога до узбекского Термеза.
Тревожную ситуацию на севере Афганистана прокомментировал и пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. «В целом, конечно, развитие ситуации в Афганистане по мере вывода американских и других военных из этой страны — это повод для нашего пристального внимания и беспокойства,— сказал он.— Таджикистан — очень близкое, партнерское нам государство. Действительно, возникновение нового очага напряженности, угрозы — это то, что беспокоит нас».
Наконец, весьма пугающий прогноз относительно Афганистана на фоне наступления талибов на север страны опубликовала американская разведка. Там предполагают, что после вывода войск международной коалиции правительство страны может утратить власть в течение шести месяцев.
Новый Северный альянс
В самом Таджикистане на этом фоне озвучивались не самые оптимистичные прогнозы. Правда, не на государственном, а на региональном уровне. Например, много внимания привлекло заявление губернатора Горно-Бадахшанской автономной области Ёдгора Файзова. Этот регион достаточно труднодоступный — попасть туда из Душанбе можно либо нечастыми авиарейсами, либо часов за 12 езды по горным дорогам с блокпостами. При этом половина населенных пунктов в Горном Бадахшане расположена вдоль реки Пяндж — то есть прямо на афганской границе. «Охрана границы усилена, пограничники находятся в режиме повышенной готовности»,— сообщил губернатор. И заявил о готовности в случае необходимости принять беженцев из Афганистана.
«Во время гражданской войны (в Таджикистане в 1990-е годы.— “Ъ”) эти люди принимали наших беженцев, и сегодня мы будем им помогать. Учитывая наши экономические и политические возможности, готовы принять более 10 тыс. беженцев афганских братьев и позаботиться о них в безопасном месте». Определенные приготовления к этому, по словам господина Файзова, уже сделаны.
Сейчас в Таджикистане проживают не более 5 тыс. афганских беженцев, переехавших в разные периоды начиная с 1991 года. Их лидера, главу организации «Ориёно» Абдулмусаввира Баходури корреспондент “Ъ” застал в кабинете с портретом президента Рахмона и тремя флагами — Афганистана, Таджикистана и ООН. На другой стене — ковер с портретом, пожалуй, самого известного из афганских таджиков — полевого командира Ахмада Шах Масуда по прозвищу Панджшерский Лев. Отличившийся в боях сначала против советских войск, а затем против талибов, он был убит в результате покушения 9 сентября 2001 года — за два дня до терактов в США, которые и стали поводом для ввода войск в Афганистан.
Господин Баходури на родине не был с того же 2001 года. Он опасается, что спустя столько лет власть в его стране снова может оказаться в руках талибов, и тогда под угрозой окажутся даже те немногие достижения, которых Афганистан все же успел добиться.
«За 20 лет талибы никак не изменились, все те же»,— уверяет Абдулмусаввира Баходури “Ъ”. А на вопрос, могут ли они исправиться, засмеялся: «Я бы проверил, но это глупо».
Тем не менее Абдулмусаввир Баходури утверждает, что граница Таджикистана и Афганистана хорошо защищена с обеих сторон, и опасаться ничего не стоит. «Я жду перемен к лучшему,— неожиданно говорит он.— Недавно в Афганистан вернулся сын Шах Масуда, которого тоже зовут Ахмад. Его тепло встретили в северных провинциях, и он создает свое движение ''Сопротивление 2.0'', которое сможет дать отпор талибам». Положительно лидер афганских беженцев отзывается и об Абдул-Рашиде Дустуме — полевом командире-узбеке, который совсем недавно был в Москве, на заседании расширенной «тройки» (Россия, США, Китай + Пакистан). Господин Дустум, вместе Ахмадом Шах Масудом в свое время был лидером Северного альянса — де-факто независимого государства, противостоявшего талибам в 1996–2001 годах. На вопрос, хотел бы он воссоздания подобного политического образования на севере Афганистана, Абдулмусаввир Баходури утвердительно кивает.
Таджикский эксперт, специалист по исламскому экстремизму Рустам Азизи полагает, что на севере Афганистана могут оказаться не ветераны Северного альянса и даже не талибы, а еще более опасные группировки. «Талибы, ведя наступление на север страны, могут вытолкнуть туда боевиков (запрещенных в РФ.— “Ъ”) группировок ''Исламское государство'' (ИГ), Исламское движение Узбекистана, ''Джамаат Ансаруллах'', которую основал гражданин Таджикистана Амриддин Табаров, и так далее.
Среди них, по оценке таджикских силовиков, могут быть около 1,3 тысячи наших сограждан,— предостерегает господин Азизи в беседе с “Ъ”.— А учитывая, что граница с Узбекистаном — равнинная и отлично простреливается, не исключено, что они будут отступать через горные районы. Крупное наступление, конечно, отобьют, но есть риск, что мелкие группы могут просочиться через горы». Господин Азизи также отметил, что если Россия и Узбекистан поддерживают контакты с «Талибаном» на уровне МИДов, а Туркмения — неофициально, то у Таджикистана подобных связей нет вовсе. А в ближайшем будущем они вполне могут понадобиться.
Идея о том, что главная опасность, исходящая из Афганистана,— это именно ИГ и другие группировки, которые значительно моложе «Талибана», популярна в Москве.
Вернувшись из Душанбе, секретарь российского Совбеза Николай Патрушев выступил в четверг на Московской международной конференции по безопасности, где заявил: «Деградация обстановки в Афганистане, которая прогрессирует по мере вывода воинских контингентов США и НАТО, будет способствовать наращиванию террористической активности ''Исламского государства'' и ''Аль-Каиды'' (обе группировки запрещены в РФ.— “Ъ”) в этой стране».
Между тем таджикский эксперт по Афганистану Саади Ворисов заявил “Ъ”: «Я верю, что у России есть причины беспокоиться об ''Исламском государстве'' в Афганистане. Но я не понимаю степень присутствия ИГ в республике». По словам собеседника “Ъ”, «боевики ''Исламского государства'', в отличие от талибов, не заявили пока о cвоeм контроле ни в одном уезде; они одновременно везде и нигде».
Правила комментирования
comments powered by Disqus