1 сентября в своем очередном послании народу Казахстана Касым-Жомарт Токаев в очередной раз поднял вопрос о возможности строительства в Казахстане атомной электростанции. Спрогнозировав дефицит электроэнергии в стране к 2030 году, президент поставил задачу достичь углеродной нейтральности к 2060 году.

«Работать в данном направлении нужно очень прагматично», — подчеркнул глава государства. — «Население, экономика нашей огромной страны растут. А для качественного роста нужна энергия с постепенным закатом угольной эпохи. Помимо возобновляемых, нам придется задуматься и об источниках надежной базовой генерации энергии.

Мировой опыт подсказывает наиболее оптимальный выход – это мирный атом. Вопрос непростой, поэтому к его решению надо подойти максимально рационально, без домыслов и эмоций

В течение года правительство и «Самрук-Казына» должны изучить возможность развития в Казахстане безопасной и экологичной атомной энергетики. Этот вопрос необходимо рассмотреть и с точки зрения развития инженерного дела, формирования нового поколения квалифицированных инженеров-атомщиков в нашей стране».

Мирный, но опасный

Эксперт по энергетике, экономист Асет Наурызбаев сразу же после заявления президента в социальных сетях поднял вопрос так называемых «запроектных аварий».

«У атомщиков есть такое миленькое выражение: «запроектная авария». Оно означает для них оправдание, когда случается катастрофа. Типа: ну кто же мог подумать, что такое возможно?!» — задался вопросом экономист на своей странице в Facebook. —

«Запроектными авариями были и Фукусима, и Чернобыль

Поэтому каким бы поколением не называли атомщики свои станции, как бы ни рекламировали безопасность своих детищ, помните — на АЭС всегда может случиться запроектная авария».

Ну а кроме вопросов безопасности важно также проанализировать экономическую целесообразность атомного проекта.

— Асет, а нам действительно нужна атомная станция? Для чего? 

— Есть большое количество интересантов, которые лоббируют тему атомной станции. Это очень крупный бизнес, поэтому интересанты очень деятельные.

Но в текущих экономических условиях эта тема не работает.

Потому что экономическая модель атомной станции приводит к себестоимости электроэнергии на уровне больше 20 тенге за киловатт в час

А у нас сейчас средняя стоимость 10 или чуть больше тенге.

Президент сказал про срок через 10 лет. Он считает, что цены упадут. Хотя мировой тренд показывает, что на атомную энергетику они все время растут, а на возобновляемую только падают. И это очень странное предположение, что тренд изменится. Мир уже изобрел более безопасное и дешевое электричество. Я не вижу ни одного повода строить атомные станции в Казахстане.

Трезвые прогнозы

— Текущие энергетические мощности покрывают внутренние потребности страны?

— Покрывают. Более того, сам президент сказал, что доля возобновляемых источников должна достигнуть в скором времени 15%. Это гигантский процентный рост доли возобновляемой энергетики. То есть мы еще 10% от рынка вполне покроем возобновляемыми источниками энергии. И это программа достаточно длинная. Чтобы потребление выросло на 10%, потребуется не один год.

— Если появится эта атомная станция и будут излишки энергии, куда мы ее будем девать?

— Для этих целей строят накопители. И рассчитывают их так, чтобы мощностей хватало принять всю лишнюю энергию.

— Вопрос о безопасности. У нас в стране взрываются военные склады. Алматинскую ТЭЦ никак до ума не доведут. Периодически целые районы крупного мегаполиса часами сидят без электричества из-за аварий. А мы замахнулись на атомную станцию, хотя даже запроектных аварий никто не отменял, не говоря уж о присущих нам халатности и коррупции. Нам действительно нужна такая серьезная пороховая бочка?

— Это очень важный аспект атомной проблемы — отсутствие кадров и невозможность создания очень надежной системы. Я так понимаю, что уповают на иностранных специалистов. Но и они тоже могут ошибаться и допускать аварии. А если мы собираемся надеяться на своих, у вас совершенно правильные переживания.

Мы и в традиционной энергетике допускаем аварии, что говорить про атомную? Надо помнить, что цена ошибки в случае чего будет несоизмеримо больше

Когда ломается возобновляемый источник энергии или, как это бывает, горят ветрогенераторы, это аварии локальные. Пропадает 2-5 мегаватт электроэнергии, и с системой ничего не происходит. А когда взрывается атомная станция, это радиоактивное заражение с человеческими жертвами. Все потому, что единичный блок атомной станции – это 1 000 мегаватт, а единичный блок ветрогенератора – всего 5. Солнечные панели вообще работают по отдельности, это еще меньше.

Экономика атома изменилась

— Производимые атомными блоками мегаватты нужно немедленно превращать в электричество. И если что-то вышло из строя – сломался генератор, насос охлаждения, питательный насос на производство пара – все немедленно становится пожарной ситуацией. Быстро заглушить реактор невозможно, поэтому выработанные 1 000 мегаватт энергоблока быстро превратятся в тепло и расплавят активную зону. Это предпосылки для атомной аварии.

— Если не драматизировать ситуацию сразу, а посчитать вообще стоимость самого строительства, сколько это примерно? Атомную станцию ведь нужно еще и обслуживать. Вы сказали, что электричество станет, условно, стоить 20 тенге за киловатт в час. За сколько лет при таком тарифе станция себя окупит?

— 20 тенге – это без операционных расходов. Это как раз вопрос долголетней окупаемости. Если предположить, что будет выдан льготный 10-15-летний кредит на строительство. Но возникает еще такой вопрос – а почему кредит должен быть льготным? Никто же не дает такие солнечным станциям. Кроме того, точные суммы операционных расходов – это секрет, такая информация не разглашается. Так что на самом деле неизвестно, сколько будет стоить энергия на выходе. Может и 30 тенге за киловатт. А может и еще дороже из-за огромных затрат на обеспечение безопасности.

— Скорее всего, обеспечивать безопасность будут иностранные специалисты? А это выйдет значительно дороже по расходам.

— Верно, да.

— А страны, в которых развита атомная энергетика, зачем это делают? У них нет возможностей для обеспечения себя альтернативными источниками? Или это гонка технологий?

— Раньше у атомных станций экономика складывалась иначе, чем сейчас.

Они строились для производства ядерного топлива. Это были расходы на вооружение. Поэтому капитальные затраты на строительство атомных станций никто не считал

Конечно, в таком случае получаемая электроэнергия становится дешевой. В килограмме урана энергии в 1 000 раз больше, чем в килограмме угля. Доставлять уран дешево. Даже при том, что он гораздо дороже угля, все равно киловатт в час энергии, хранящейся в уране, значительно дешевле угольного аналога.

Нагрузка на бюджет

— Но у атомных станций гораздо выше затраты на персонал и обеспечение безопасности. Если не считать капитальные расходы, в целом атомная энергия в час была дешевле в условиях Холодной войны. Именно поэтому они стали модными.

Сейчас, когда речь не идет о создании ядерного оружия в странах, не вошедших в ядерный клуб, атомные станции строятся исключительно из интересов экономики

А экономика по нынешним ценам такова, что киловатт мощности атомной станции «Аккую» в Турции – это единственный проект, о финансовой части которого более-менее известно – $4,6 тыс. за киловатт мощности.

Если к этой цене приложить финансовую модель в виде какого-то льготного кредита, получатся эти пресловутые 20 тенге, о которых я сказал. Но это будет только возврат инвестиций, вложенных в проект, в течение 10 лет. Плюс какая-то неизвестная нагрузка в виде операционных расходов, которые посчитать невозможно.

Когда мы начинаем считать атомную станцию как коммерческий проект, возникает вопрос – а инфраструктура государства за чей счет? Кроме того, надо создать Агентство по атомной энергии. Задуматься о подготовке кадров. Значит, нужны энергетические вузы.

Все эти расходы не будут окупаться за счет работы станции. Их оплатят налогоплательщики. Это дополнительная нагрузка, которую никто не считает

В целом экономика у атомной станции очень плохая. И продолжает ухудшаться. Потому что в последние годы цена на атомную энергию только растет. Развивающие страны берутся за такие проекты в надежде получить кредит от страны-поставщика, чтобы потом его не платить. Такие истории уже были.

Реструктурирование кредитов – одна из форм удешевления атомной станции. Страны, которые спонсируют, зарабатывают на стройке, а потом через списывание и удешевление кредитов дают дотации стране-получателю. Концепция примерно в этом.

Атом и большая политика

— Вам не кажется странным, что президент вернулся к вопросу строительства атомной станции после поездки в Россию?

— Может быть это как-то и связано. Мы же не знаем наверняка, а предполагая, ступаем на скользкий путь конспирологии. Но возможно, возвращение к атомной теме и связано с поездкой президента. Потому что, конечно, Россия заинтересована в продвижении своих ядерных технологий. Сейчас они становятся никому не нужными, вопрос с продвижением продавливается политическими рычагами.

Опять же, атомная станция – геополитический объект, по сути маленькая военная база с максимальной защищенностью

С точки зрения экономики Казахстану такая станция не нужна. Возврат только одних лишь инвестиций в ее строительство уже делает стоимость энергии запредельной. А вместе с операционными расходами на охрану и наем высокооплачиваемых иностранных специалистов еще выше. Кроме того, неизбежны бюджетные затраты, так как вместе со станцией создается целая дорогостоящая отрасль.

— Есть ли, помимо политического желания президента, какие-то международные рекомендации, которые не позволяют Казахстану по каким-либо причинам строить станцию на нашей территории?

— Разумеется, такие проекты ограничены многими условиями. Но в Казахстане есть такие места, где их можно соблюсти. Теоретически мы можем построить станцию в правильных параметрах. И здесь нет никаких сложностей. Но в любом случае это экономически нецелесообразно.

У меня также возникло ощущение, что у президента есть некое представление, что атомная станция – надежный источник энергии. Но она настолько же ненадежна, насколько и ветряная, и солнечная энергетика

Чтобы все это работало в системе, требуются накопители энергии в виде гидроаккумулирующих станций, маневренных газовых станций и батарей. Возможности по ГЭС у нас ограничены – мало крупных рек. А существующие стоки уже зарегулированы. Батареи очень скоро будут значительно дешевле ГЭС по хранению киловатт в час. И таков сейчас тренд в мировой энергетике.

Новые глобальные тренды

— Есть предпосылки к тому, что мир в скором времени откажется от атомной энергетики в силу ее экономической нецелесообразности?

— Со временем так и произойдет. Даже Япония, у которой нет других натуральных ресурсов и которая вынуждена была сделать выбор в пользу атомной энергетики, после Фукусимы осознала, что атомная энергетика – это скрытая опасность.

Германия тоже на пути к отказу от атомной энергетики. Немцы – рачительные хозяева, они не могут, как мы, по-пионерски отказаться. Они посчитали деньги и решили, если не ошибаюсь, полностью вывести из эксплуатации все атомные станции к 2048 году.

— То есть мы, вполне вероятно, построим атомную станцию как раз тогда, когда известные проекты атомной энергетики будут свернуты?

— Именно.

Вся Европа сейчас развернулась в сторону возобновляемых источников энергии. Они дешевле, безопаснее и обеспечивают надежность энергоснабжения

Достаточно показательным был тот факт, что когда в Германии солнечное затмение прекратило генерацию солнечного света на довольно обширной территории, страна спокойно прошла этот кризис. Немцы компенсировали свои потери за счет перетока из других участков Европы.

Что нам надо сделать сейчас? Строить небольшие водохранилища на наших речках. Они обеспечат не только регулирование энергомощностей, но и ирригацию с целью увеличения площади поливных земель. Это очень важный момент, который не многие оценивают.

Низы не могут, верхи не хотят

— Почему президента не убеждают в этом?

— По истории с алматинской ТЭЦ-2 я убедился, что, с одной стороны, у нас энергетики консервативные, а с другой – скромные. Те, кто понимают современные тренды, оставляют свое мнение при себе. Потому что есть корпоративное мнение: все нужно делать по-старому, потому что по-старому все налажено — и работа, и бизнес, и связи.

Большая часть казахстанской энергетики – это «Самрук-Энерго», поэтому все вынуждены молчать

Будь у нас больше независимых производителей, уход от консервативных подходов был бы возможен. Наше глобальное огосударствление крупных предприятий, как мы уже видим, привело к дисквалификации специалистов. Они перестают развиваться. Зачем им это, когда можно каждый день делать одно и то же и все будет хорошо? Возможно, у рядовых специалистов энергетики и есть желание работать по мировым трендам. Но вот у людей, принимающих решения, такого желания нет. И это большая проблема.

Продолжение следует

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram