После кадровых перестановок в высших чинах, съезда правящей партии и интервью президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева осталось много вопросов о предстоящих политреформах, которые предполагается провести в стране. Политолог, главный научный сотрудник Института философии, политологии и религиоведения КН МОН РК Юрий Булуктаев в продолжении интервью Ia-сentr.ru анализирует перспективы политических реформ в Казахстане.
Казахстану предстоят восемь месяцев брейнсторминга
– Что можно предположить о реформах в политполе Казахстана, которые будут инициированы?
– Если посмотреть на партийно-политическое поле страны, то можно спрогнозировать послабление, либерализацию и законодательные поправки в законы «О выборах», «О политических партиях».
Регистрационный порог для создания партии в 20 тысяч человек может быть реально снижен – возможно, даже до 5 или 3 тысяч. Я не берусь сейчас предполагать, какая цифра будет окончательной.
В частности, в вопросе формирования парламента будет осуществлен переход от пропорциональной системы к смешанной. Как вариант: 50 на 50 мажоритарный и пропорциональный принципы.
– А что касается вопроса о парламентских реформах, о которых тоже говорил Токаев, то нужен ли нам сенат?
– Да, здесь возникнет вопрос о том, сохранять ли двухпалатную систему, или сенат будет упразднен. Но это будет решаться, может быть, в том же пакете реформ. Впереди еще восемь месяцев обсуждений.
– Если говорить о реформах в выборном законодательстве, то надо бы вспомнить, почему Казахстан отказался от мажоритарной системы.
– Это было в 2007 году. Во-первых, существует мировой опыт, когда выборы проходят только по пропорциональной системе. И в этом ничего сверхъестественного нет. А во-вторых, пропорциональная система создает больше стимулов для организации существенной партийной системы. Это и укрупнение, и укрепление партий.
Как раз в 2006 году после поглощения «Отаном» нескольких партий, ренейминга и ребрендинга появился «Нур Отан». И на внеочередных парламентских выборах у нас получился однопартийный парламент, поскольку партия завоевала все мандаты. Это вызвало шквал критики. В результате было принято решение, что даже если партия не преодолеет 7%-ный барьер, вторая по количеству полученных голосов должна быть представлена в парламенте. И в 2012 году удалось достичь трехпартийной системы.
Если вернуться к истории, когда партии только начали допускать к выборам, то в 1999 году была опробована пропорциональная система, но тогда выделили всего 10 мест по партийным спискам. И партии довольно-таки активно боролись за эти места, конечно, имея право выдвигать кандидатов и по одномандатным округам.
– По вашему опыту, императивный мандат дисциплинирует депутата? Есть в этом смысл в наших реалиях?
– Конечно, да. Ведь ответственность возрастает. Отмечу, что и в пропорциональной системе выборов существует несколько вариантов при составлении списков голосования.
У нас выбран вариант, когда голосуют за партию, а внутри нее составляют списки и решают, кому идти в депутаты. А в некоторых странах есть возможность голосовать за открытые списки.
В общем, не исключено, что в будущем пакете реформ снова перейдут к смешанной системе (мажоритарная-пропорциональная). Однако вопрос стоит о процентном соотношении – могут сделать 50/50, 30/70 или наоборот.
В связи с анонсированными реформами все это будет меняться. Но восемь месяцев – срок немалый. Поскольку президент Токаев сказал, что пакет реформ будет представлен в сентябре, до этого еще надо дожить, и что за это время еще случится…
Некоторые выдвигают такие смелые прогнозы о том, что поправки будут приняты раньше. А именно с принятием поправок новые партии смогут образовываться в большем количестве, на мой взгляд.
Пока эти нормы действуют в Казахстане: нужно 20 тысяч людей для создания новой партии. В каждом регионе тоже существует своя квота. И не каждому это под силу по финансовым, организационным и иным ресурсам. Кстати, по международным рамкам, рамка в 20 тысяч – это считается много. Хотя раньше было 40 тысяч.
Так, в Кыргызстане, кажется, порог – 500 человек, и у них – более 60 партий, хотя в выборах участвовали 16. В России этот порог тоже составил всего 500 человек. Так, в российскую Госдуму прошла пятая партия «Новые люди» во главе с бизнесменом Алексеем Нечаевым. Она нарушила тот баланс, который сложился в Думе еще в 90-х годах.
Применительно к Казахстану: у нас сложилось трехпартийное присутствие в мажилисе. Но в идеологическом рассмотрении это очень удобная схема. Слева «народники», посередине или в центре – Nur Otan, справа – «Ак жол». Эта схема в идеологическом подходе довольно устойчивая. Нуротановцы так себя и позиционировали: у нас идеология – центризм. Есть такое понятие catch-all party, партия всего народа. И у этой партии тоже было такое позиционирование.
Интересно, что в России партия пенсионеров получила довольно хорошие результаты на последних выборах и едва не ворвалась в Госдуму вслед за «Новыми людьми». А у нас в Алматы проживают 230 тыс. пенсионеров. При этом, чтобы создать партию – нужно 20 тыс. Поэтому вполне по силам при нынешних условиях игры создать новую партию.
Так что политическая жизнь будет интересной, и в то же время напряженной.
Тем более, если смотреть по активности в соцсетях. Наши новые «зеленские» наверняка будут участвовать в президентских выборах 2024 года.
2024 год будет напряженным для всего мира в плане выборов. В США обещают выдвигаться Трамп и Байден, выборы в России, Украине. Да и сейчас все, что происходит в международной повестке, отражается на внутренней жизни Казахстана.
Если говорить о том, какие еще политические реформы планируются, то не стоит ожидать, что это будет смена политического режима или радикальная трансформация политической системы. Политический режим – это способ функционирования политической системы. И резко менять его президент Токаев вряд ли будет. Он в своих выступлениях неоднократно подчеркивал, что если и будут реформы, то не революционного характера, а эволюционного.
Правила комментирования
comments powered by Disqus