Нарисовать картину износа ТЭЦ по Казахстану детально на данный момент никто не решается. Глава Казахстанской энергетической ассоциации (КЭА), Талгат Темирханов утверждает, что, если рассматривать состояние более 60 действующих в Казахстане электростанций, то выяснится, что 90% изношены. «И в ближайшие 5–10 лет, если не заниматься вопросами износа сетей, теплосетей, аварии будут только увеличиваться и, возможно, будут даже достаточно серьезные вызовы для городов, для моногородов», – отмечает Темирханов. В продолжении материала о казахстанской энергетике на Ia-centr.ru – о причинах кризиса системы.
25 марта в Акмолинской области в городе Степногорск на местной ТЭЦ сразу на двух энергетических котлах образовались свищи. Температура в разных микрорайонах этого города резко упала и положение не спас даже запуск резервного котла.
Местная публика в социальных сетях грустно констатировала, что это четвертая авария на степногорской станции в нынешнем отопительном сезоне.
Отметим, что степногорская ТЭЦ всего на пять лет «моложе» петропавловской станции (где 20 марта рухнула одна из трех дымовых труб). Эта ТЭЦ была введена в строй в 1966 году, износ оборудования на ней по всем позициям превышает 80%.
В Минэнерго Казахстана в конце марта пообещали представить «точную информацию о списке ТЭЦ, находящихся в зоне риска, и о том, каких модернизационных мер они требуют», но до сих пор этот список не опубликовали.
То ли казахстанское министерство до сих пор этот список не составило, то ли список настолько ужасающий, что выносить его на всеобщее обозрение не решаются.
Поэтому приходится оперировать данными все того же Минэнерго почти двухлетней давности.
Так, в июне 2020 года энерговедомство Казахстана официально оценило средний износ основного оборудования на теплоэлектростанциях Казахстана в 55,42%. Это, конечно, не 90% износа, о котором говорит сейчас КЭА. Однако, во-первых, с той поры прошло уже два года, а, во-вторых, 55,42% – это средняя температура по больнице.
По признанию того же Минэнерго, еще в 2020 году износ основного оборудования в Шымкенте равнялся 91,8%, в Жамбылской области – 89,3%. И даже благополучный Нур-Султан имел износ оборудования в 34,6%.
Как следствие, по прогнозам экспертов уже в этом году дефицит электрической мощности в энергосистеме Казахстана составит 1327 МВт, дефицит регулировочной мощности – 894 МВт.
Причем этот дефицит спрогнозирован с учетом ввода новых мощностей, как традиционных (2,6 млрд кВт/ч), так и ВИЭ (2 млрд.кВт/ч).
Еще более тревожная ситуация складывается в теплоэнергетике, где в последние годы дефицит тепловой энергии наблюдается в Карагандинской, Павлодарской, Восточно-Казахстанской и других областях. По мнению участников рынка, проблема дефицита тепловой энергии очевидна, однако точных данных в масштабах всей страны нет, так как отсутствует тепловой баланс даже на ближайшие 5–7 лет.
«Централизованный государственный аудит тепловых инфраструктур (ТЭЦ, тепловые сети, котельные, насосные станции) не проводится и, соответственно, ни один из государственных органов на сегодня не понимает реальную ситуацию по тепловым мощностям», – отмечают в КЭА.
Решать здесь и сейчас
КЭА в своем обращении к президенту перечислила целый ряд насущных проблем казахстанской энергетики, требующих решения – это и необходимость единообразного и последовательного государственного регулирования энергетической отрасли, и потребность в стратегическом планировании в отрасли. Сюда же отнесли специалисты тарифообразование и текущее тарифное регулирование, отсутствие инвестиционной привлекательности отрасли, низкий уровень оплаты труда в казахстанской энергетике.
Однако если внимательно перечитать все эти потребности, то станет очевидно, что все они вертятся вокруг одной и той же проблемы – нехватки денег из-за фиксированного тарифа. Это в итоге не дает ни модернизировать существующие мощности, ни построить новые, ни удерживать на предприятиях квалифицированных специалистов.
Сейчас, по оценке КЭА, тарифообразование в казахстанской энергетике сводится к сдерживанию роста цен на продукцию ТЭЦ и фактически дестимулирует участников рынка.
Более того, система сдерживания выстраивается таким образом, что начинает угрожать безопасности системы: согласно действующему Закону РК «Об Электроэнергетике» для получения индивидуального (инвестиционного) тарифа, принимаются только мероприятия по основному генерирующему оборудованию (турбоагрегаты, котлоагрегаты и генераторы).
В стране не берутся в расчет затраты по строительству, реконструкции и обновлению сооружений, участвующих в технологическом процессе производства электро- и теплоэнергии. Хотя эти сооружения – золоотвалы, дымовые трубы и градирни (охлаждающие устройства), являются наиболее затратными и обеспечивающими надежную работу электростанций секторами производства.
«Однако за счет действующего тарифа на электрическую энергию необходимый объем работ по ним не выполнить», – утверждают авторы обращения от КЭА к президенту.
Следуя из логики этого высказывания, рухнувшая 20 марта труба была просто приговорена к износу и падению на законодательном уровне. За счет чего «Севказэнерго» наскребло деньги на ее ремонт в 2016 году? Неизвестно. Однако в марте 2022-го качество этого дешевого ремонта было продемонстрировано наглядно.
Самое же печальное, что, согласно приказу министра энергетики Республики Казахстан от 25 января 2022 года, предельные тарифы на электроэнергию для казахстанской генерации вне зависимости от ее вида (угольная, газовая или ВИЭ) оставлены на уровне прошлого года. В частности, «Севказэнерго» не имеет право взимать с потребителей больше 9,44 тенге (чуть больше 2 центов) за киловатт-час. Так что вопрос о том, где брать деньги на реанимацию дымовой трубы в Петропавловске и всей изношенной системы в идеале, остается открытым.
Правила комментирования
comments powered by Disqus