Первая половина 2022 года ознаменовалась волной протестных настроений в странах Центральной Азии. В начале января – кризис в Казахстане, который привел к вводу контингента миротворцев ОДКБ. В мае протесты, сопровождавшиеся столкновениями с сотрудниками правоохранительных органов, прошли в Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана, а в начале июля произошли массовые выступления в Каракалпакстане (Узбекистан). Несмотря на разные причины общественного недовольства в странах Центральной Азии, можно заметить одну общую характеристику – сдержанную реакцию КНР на все эти события. И это – несмотря на значительные инвестиционные интересы Китая в каждой из стран.
Реакция КНР на центральноазиатские протесты: специфика подхода
Китай не сразу выработал позицию в отношении протестов в Казахстане, уклончиво комментируя ситуацию. 6 января в заявлении МИД КНР для прессы подчеркивалось, что Китай считает происходящее в Казахстане –внутренними делами, а власти страны могут решить возникшую проблему самостоятельно.
При этом 7 января председатель КНР Си Цзиньпин направил послание президенту Казахстана К.-Ж.Токаеву, в котором выразил уверенность, что внешние силы намеренно создают нестабильность и провоцируют начало «цветной революции» в Казахстане, нанося ущерб китайско-казахстанской дружбе.
Схожая реакция КНР проявилась и во время протестов в Каракалпакстане. Так, МИД КНР 4 июля отмечал, что Китай поддерживает правительство Узбекистана в сохранении национальной стабильности, «которой можно добиться исключительно под руководством президента Ш.Мирзиёева».
Анализируя позицию Пекина относительно протестов, обратимся к изданию «Хуаньцю шибао» и его англоязычной версии «Global Times», которые излагают правительственную точку зрения на международные события.
Говоря о протестах в Казахстане, бывший главный редактор издания «Global Times» Ху Сицзинь выступил с заявлением, что ни Россия, ни Китай не позволят Западу столкнуть Казахстан в хаос.
Подчеркивалось, что стабильность общественно-политической ситуации в Казахстане напрямую влияет на общую ситуацию в Центральной Азии, безопасность центральной и южной России, а также западного Китая.
Позже издание отмечало, что за протестами в Казахстане могли стоять США, стремясь дискредитировать российское влияние на фоне ослабления собственных региональных позиций.
Наконец, издание обратило внимание, что сценарий протестов в Казахстане напоминает «цветные революции» в постсоветских странах, а значит – позволяет говорить о роли стран Запада в их подготовке.
А вот внимание к протестам в Таджикистане и Узбекистане со стороны прессы было куда скромнее.
Относительно событий в Таджикистане можно найти статью на портале «Sohu», которая предлагает лишь общий разбор специфики протестных настроений. Про протесты в Каракалпакстане опубликована короткая статья в издании «Хуаньцю шибао», в которой говорится, что массовые выступления не представляют угроз для политической стабильности Узбекистана.
Наибольший интерес среди стран Центральной Азии для Пекина представляет Казахстан, протесты в котором получили не только наибольшее освещение в прессе, но и были рассмотрены с точки зрения возможных угроз для национальной безопасности.
Заметно использование протестной проблематики в контексте противоречий КНР и стран Запада. Однако Пекин последовательно указывает, что беспорядки в любой стране – внутреннее дело суверенных государств, в которые КНР не намерена вмешиваться.
Таким образом Пекин обеспечивает себе репутацию вне зависимости от политических итогов противостояния.
КНР и Центральная Азия: почему инвестиционные интересы Пекина не становятся поводом для вовлечения в политические процессы стран?
Центральная Азия – важный регион с точки зрения современных концептуальных основ внешней политики КНР по двум причинам.
Во-первых, Центрально-Азиатский регион рассматривается Пекином как важная составляющая транспорно-логистической системы «Экономического пояса шелкового пути», а также как направление инвестиций в энергетические проекты и предприятия по добыче полезных ископаемых.
Компания «China Railway Express» в 2021 году отправила через Казахстан 15 000 контейнерных грузовых поездов, что на 22% больше, чем годом ранее. А за период с 2005 по 2020 год Китай инвестировал в экономику Казахстана 19,2 млрд долларов, около 56 поддерживаемых Китаем проектов на сумму почти 24,5 млрд долларов должны быть завершены к 2023 году.
Растет интерес Пекина в участии в топливно-энергетическом комплексе Казахстана. Доля Китая в добыче нефти в Казахстане составляет около 24%, а в добыче газа – около 13%.
Что касается Таджикистана, «China Global Investment Tracker» оценивает объем китайских инвестиций в экономику
Таджикистана всего в 300 млн долларов, однако некоторые источники говорят о том, что, по состоянию на апрель 2019 года, Китай вложил в Таджикистан не менее 2 млрд долларов. Доля КНР во внешней задолженности страны превышает 50%.
Более 10 китайских компаний занимаются добычей драгоценных металлов в Таджикистане, на таджикско-китайское совместное предприятие «Зарафшон» приходится около 70% общей добычи золота в стране.
Кроме того, китайские компании или совместные таджикско-китайские предприятия производят почти 100% цемента в Таджикистане.
Наконец, Китай выступает ведущим торговым партнером Узбекистана с 2016 года.
«China Global Investment Tracker» отмечает, что КНР вложила в экономику Узбекистана около 1,08 млрд долларов, что делает Ташкент вторым крупнейшим получателем китайских инвестиций в Центральной Азии. В 2020 году в Узбекистане действовали 1652 предприятия с китайскими инвестициями (16% от общего числа).
Во-вторых, политика соседства выступает одной из основных характеристик современных концептуальных основ внешней политики Пекина.
Так, на XVIII съезде Коммунистической партии Китая в докладе Ху Цзиньтао (председатель КНР 2003 - 2013 гг.) было обозначено, что Китай будет по-партнерски относиться к сопредельным (соседним) странам, укрепляя с ними отношения дружбы и добрососедства и взаимовыгодное сотрудничество, добиваться того, чтобы они выигрывали от развития КНР.
Анализ политических позиций генерального секретаря ЦК КПК, председателя КНР Си Цзиньпина, изложенных в работе «О государственном управлении»,демонстрирует, что одним из важнейших элементов внешней политики Пекина выступает создание благоприятных взаимоотношений со странами-соседями.
Таким образом, Пекин предпринимает попытку найти баланс во взаимоотношениях со странами Центральной Азии, учитывая рост конкуренции внешних сил за влияние в регионе.
Выводы
Китай воспринимает протесты как форму вмешательства внешних сил. Данная особенность проявилась в появлении в СМИ словосочетания, которое можно перевести как «злонамеренные иностранные силы» (恶意外国势力).
Подобный подход связан с продолжающимися противоречиями КНР и стран Запада, он позволяет Пекину использовать общественные выступления в иностранных государствах как безоговорочную демонстрацию факта вмешательства стран Запада во внутренние дела суверенных государств.
Вместе с тем официальные заявления МИД КНР показывают, что значение Китая в период общественных выступлений в странах-соседях сводится к роли внешнего сторонника легитимного правительства страны, однако Пекин не настроен на активную роль в процессе подавления беспорядков.
Правила комментирования
comments powered by Disqus