Ожидать ли «трубопроводных войн»?
30 декабря 2022 г. правительство РФ одобрило продление на очередные 10 лет (до 1 января 2034 г.) заключённого в 2013 году соглашения с Казахстаном о транзите в Китайскую Народную Республику до 10 млн. тонн российской нефти в год. Действовавший с 2014 года транзитный контракт заканчивался в 2022 году. Документ предусматривает транзит российской нефти по трубопроводу Омск (РФ) – Павлодар – Атасу – Актогай – Дружба (Казахстан) – Алашанькоу – Душаньцы – Карамай (КНР). В 2022 г. объём транзита составил по факту около 9 млн. тонн. Годом ранее «Транснефть» обеспечила трубопроводный экспорт нефти в Китай в объеме 40 млн тонн, из которых 30 млн. тонн были поставлены по трубопроводу «Восточная Сибирь – Тихий океан» и ещё 10 млн тонн – транзитом через Казахстан.
Таким образом, нефтетранзитное сотрудничество РФ, Казахстана и КНР пролонгировано на фоне ужесточения санкций Запада в отношении российской нефти. Также по факту оно выведено из-под «просанкционной» политики Казахстана, ибо коммерческая выгода такого транзита для Астаны очевидна. Попытки властей республики наладить «альтернативный» экспорт, минуя российскую территорию, успехом не увенчались. Китай КНР наращивает закупки российской нефти по существенной скидке, с чем едва ли может конкурировать казахстанское «чёрное золото» с тарифом на прокачку по трубопроводу Атасу – Алашанькоу на 17% выше, чем на Каспийском трубопроводном консорциуме. Через месяц после начала специальной военной операции на Украине, 21 марта 2022 года, стало известно о договорённости Москвы и Пекина создать рабочую группу по вопросу увеличения транзита нефти в Китай через территорию Казахстана, о чём сообщил вице-премьер Александр Новак. Несколько лет обсуждалась возможность увеличения объемов прокачки действующего экспортного нефтепровода с нынешних 10 до 13-17 млн. тонн в год, для этого потребовалось бы расширение трубопровода Туймазы – Омск – Новосибирск (ТОН-2).
Между тем, нефтепроводная система «Дружба», начинающаяся от Альметьевского нефтеперерабатывающего завода в Татарской ССР, ещё в советский период могла развиваться не только в западном, но и в восточном направлении. По крайней мере, ещё в 1960 году имелись планы строительства «трубы» через северо-восточный Казахстан в Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР. Несмотря на усиливающиеся политико-идеологические разногласия, Совет Министров СССР предложил Пекину совместное строительство данной артерии в виде продления нефтепровода Альметьевск – Омск – Павлодар по тому же маршруту, через Атасу – Актогай к приграничной с КНР восточно-казахстанской Дружбе, и далее на Алашанькоу. Однако ветка Дружба – Алашанькоу – Душаньцы – Карамай (в СУАР) появилась только в 1990-х годах.
Причина срыва проекта – набиравшая силу со второй половины 1950-х годов та самая идеологическая конфронтация, вскоре дополненная вооружёнными инцидентами почти по всей советско-китайской границе и «перепалками» в международных организациях. В Москве полагали, что растущая зависимость КНР от импорта нефти вынудит Пекин согласиться на создание азиатского сектора «Дружбы». Тем более, что в связи с последствиями небезызвестного «большого скачка» в КНР, до середины 1960-х годов соседям пришлось законсервировать высоко-затратные проекты по освоению крупных запасов нефти в СУАР, а также центральном и северо-восточном Китае.
В то же время, с начала 1960-х годов КНР наращивать импорт нефти из Индонезии, Ирака, Бирмы и даже из британского Бахрейна, в том числе через оффшорные территории – британский Гонконг и португальский Аомэнь. По ряду данных, поставки эти шли по ценам ниже мировых, в том числе по товарному бартеру. Стала увеличиваться нефтедобыча в северо-восточном Китае, прежде всего на действующих и поныне Дацинских нефтепромыслах в Хэйлунцзяне (в связи с чем Мао Цзэдун в 1965 г. выдвинул лозунг «Учиться у Дацина!»).
С учётом упомянутых факторов, Пекин затягивал переговоры о китайском ответвлении «Дружбы», окончательно прекратившиеся осенью 1961 года. Едва ли стало случайным совпадением получением в этом же году Пекином в концессию некоторых нефтяных месторождений на индонезийском Южном Калимантане (1).
Характерно и то, что на фоне затягивающихся переговоров с СССР по восточному сегменту «Дружбы» КНР стала демонстративно импортировать нефть из Румынии с её «особой позицией» в рамках Организации Варшавского Договора, и даже из сталинистской Албании, с которой Москва разорвала отношения в 1961 году. Кроме того, с начала 1970-х годов начались и вскоре стали расти поставки в Китай нефти из Ирана. К числу значимых экспортёров нефти в Поднебесную с середины 70-х добавились Судан, Ливия, Конго, британский Бруней. А с учетом активного развития в тот период собственной нефтяной отрасли, к началу 1980-х годов Китай и сам стал поставщиком растущих объемов нефти в КНДР, Таиланд, Сингапур, Пакистан, Бангладеш, Шри-Ланку, на Филиппины и даже в Японию.
При этом, хотя импорт советской нефти и продолжался морем, и в 1960-х годах, и позже она так и не стала рычагом, использованием которого Москва рассчитывала удержать КНР от конфронтации. Безусловно, эти уроки истории следует помнить и сегодня, а с учётом новых обстоятельств – также предпринимать совместные меры по обеспечению комплексной безопасности газо- и нефтепроводов в бывшей советской Средней Азии. Напомним, два года Казахстан неожиданно столкнулся с загрязнением нефти в трубопроводе хлорорганическими соединениями, повлекшем приостановку экспорта в Китай. Ранее, в апреле 2019 года, аналогичное происшествие (ставшее поводом, в том числе, и для требования «КазТрансОйлом» компенсации у «Транснефти»), имело место на участке нефтепровода «Дружба» в Самарской области, причём эксперты не исключали возможность диверсии. Подрыв в сентябре 202 года с далеко идущими целями трёх из четырёх ниток подводного российско-германского газопровода «Северный поток» – куда более показательная история, свидетельствующая о том, силы, заинтересованные в кардинальном переформатировании мировых энергетических рынков, в своей подрывной деятельности не остановятся ни перед чем…
Таким образом, в нынешние неспокойные времена различного рода рукотворные «сюрпризы» и «нефтепроводные войны», призванные дезорганизовать, а то и вовсе обрушить трансграничное энергетическое сотрудничество в регионе, тем более не стоит сбрасывать со счетов.
Правила комментирования
comments powered by Disqus