Массовые беспорядки в московском районе Бирюлево Западное в очередной раз актуализировали "национальный вопрос" в России. Снова, как это было ранее во время схожих инцидентов в маленьком саратовском городе Пугачев, карельской Кондопоге или в самом центре российской столице на Манежной площади, эмоциональные оценки и комментарии заполнили эфир, новостные ленты и блогосферу. Эти выступления сопровождал лейтмотив из трех вопросов: "Как такое стало возможно? Почему столкновения на национальной почве стали происходить с нарастающей частотой? Какие меры необходимо предпринять для того, чтобы количество инцидентов не перешло в качество?".

К сожалению, на новом витке была воспроизведена уже основательно надоевшая дискуссия о том, кто больше виноват – "коренные" или "приезжие". Как будто бы эти две группы являются хорошо организованными армиями или политическими партиями, подчиненными одной воле и одной стратегической цели. Между тем, снова, как и после пресловутой "Манежки" или "пугачевского бунта", без ответа остались фундаментальные вопросы, неясность в которых и порождает раз за разом очевидное бессилие как властей, так и представителей журналистского и экспертного сообщества.

Сегодня миграция стала восприниматься многими едва ли не как угроза национальной безопасности страны. При этом практически не предпринимается содержательных попыток разобраться в этом явлении, рассмотреть его в контексте более сложных внутренних и внешнеполитических проблем. Фактически в одном пакете рассматриваются инциденты с участием граждан РФ и представителей зарубежных государств, что ведет не просто к фундаментальным ошибкам в описании конкретных трагедий, но и к дезориентации российского общественного мнения в целом.

Между тем, следует понимать, что внутренняя миграция представителей республик Северного Кавказа (Чечня, Дагестан, Ингушетия) и внешняя миграция из стран Центральной Азии или Китая – это два разных вопроса, предполагающих различные форматы регулирования и разное реагирование. Ведь в первом случае перед нами такие же граждане России, как русские из Москвы, Новосибирска или Воронежа. Со всем набором прав и обязанностей, предлагаемых для них Основным законом и корпусом российских законодательных актов. Попытки выделить эти группы в особую часть граждан страны, ограниченных в праве передвижения и проживания будут иметь конечным результатом только формирование режима апартеида. В условиях, весьма отличных от Южной Африки начала ХХ века или США конца XIX столетия (прежде всего, речь идет о реалиях информационного общества), введение сегрегации ничего кроме роста сепаратистских настроений не даст. В итоге страна рискует получить серьезные этнополитические конфликты и существенно "потерять в весе", поскольку отделение Северного Кавказа, во-первых, создаст прецедент, а во-вторых, обострит те проблемы и противоречия, которые до этого находились в "спящем" состоянии.

Но и с внешними мигрантами не все так просто. Начнем с того, что используемый по умолчанию термин "нелегальный мигрант" при ближайшем столкновении с ним не выдерживает элементарной критики. Кого чаще всего называют "нелегалами"? Понятное дело, не американских или европейских сотрудников известных фирм, работающих на российской территории. Этот термин применяется к выходцам из бывших советских республик Средней Азии и Закавказья. Однако, если оставить за скобками Грузию, с которой у РФ нет дипломатических отношений, и Туркменистан, который требует виз для въезда на свою территорию, с другими странами двух регионов у РФ нет визового режима. Граждане Азербайджана, Таджикистана, Узбекистана, Киргизии имеют возможность пересекать границу России без визы. Это не является нарушением закона. Другое дело – вопросы трудоустройства. Но данная проблема имеет "привязку" не столько к миграции, как таковой, сколько к прозрачности бизнеса, его готовности нести социальную ответственность и играть по правилам. Как говорится, "без эллина и иудея". Однако и здесь следует отличать миграцию сезонную и попытки "бросить якорь" в стране, оставшись на постоянное жительство. Опять же, здесь должны реализовываться разные подходы, начиная от образовательной интеграции и заканчивая жесткостью по отношению к нарушителям закона. Именно закона, а не незаконных норм и представлений о коллективной вине и ответственности.

Сколько радетелей России в последние дни (а среди них есть и действующие политики) заявляло о необходимости создания защитного "кордона" от кавказцев и представителей Центральной Азии. Хотелось бы напомнить, что на сегодняшний день Москва реализует такие проекты, как Таможенный Союз и Евразийский Союз. Ряд стран Центральной Азии, а также Армения принимают участие в Организации договора о коллективной безопасности. Введение визового режима с этим странами полностью закроет интеграционные возможности России в "ближнем зарубежье". Невелика потеря, скажет защитник "русской чистоты". Не стал бы спешить с однозначными выводами. Во-первых, ни в ЕС, ни в НАТО Россию пока что никто не ждет. И иных направлений для трансляции российского влияния в ближайшее время не предвидится. Конечно, эти направления нужно искать и развивать. Но не ценой разрушения уже имеющегося потенциала.

Но даже не это самое главное. Сворачивание интеграции и "закрытие" Центральной Азии откроет для России афганскую угрозу во всей ее неприглядной красе. Отчасти так уже и происходило вначале 1990-х годов. Понадобились чрезвычайные усилия для того, чтобы в ходе пятилетней гражданской войны в Таджикистане (1992-1997) остановить ее на Пяндже, а не на Волге или Урале. В 2014 году НАТО покидает Афганистан. И уже по тому, как действующий президент Хамид Карзай жестко пикируется с Бараком Обамой и пытается установить контакты с "Талибаном", ясно: уверенности в завтрашнем дне официальный Кабул не имеет.

Немного ее и у режимов Центральной Азии. Но форсированная их смена по типу пресловутой "арабской весны" приближает угрозу дестабилизации к российским границам. Стоило бы иметь в виду, что российско-казахстанская граница – вторая по протяженности сухопутная граница в мире после американо-канадской. Она превосходит по протяженности даже американо-мексиканскую границу. И, конечно, остается космодром Байконур (который Россия арендует у Казахстана), по-прежнемузанимающий первое место в мире по числу космических пусков (21 в год против 10-ти с мыса Канаверел в США). Российско-казахстанские отношения в данном вопросе далеко не безоблачны. Но готовы ли сторонники "чистоты рядов" предложить "русскому космосу" (наверняка ведь гордятся полетом Гагарина!) какие-то свои внятные альтернативы развития для того, чтобы не дружить с "нечистым" Казахстаном?

Хотелось бы также напомнить, что Россия, как и три республики Закавказья, является кавказским государством. В ее составе 7 республик и 2 края, находящихся на Северном Кавказе. Тот же Азербайджан имеет 284 км. общей сухопутной границы с РФ по дагестанскому участку.

Когда говорят о "железном занавесе" против мигрантов, то забывают и о русских, до сих пор проживающих в Средней Азии и Закавказье. И хотя в Азербайджане количество русских после распада СССР сократилась почти в три раза (с 392 тыс. в 1989 году до 119 тыс. в 2009 году), они по-прежнему являются третьей по численности группой населения республики (после азербайджанцев и лезгин, ареал которых также разделен между российским Дагестаном и соседней прикаспийской республикой). Почти 22 % жителей Казахстана (это более 3,5 миллионов человек) – этнические русские. В результате эмиграций из других республик Центральной Азии количество русского населения в Узбекистане, Киргизии и Таджикистане за два десятилетия после распада СССР значительно сократилось. Но сегодня в них проживают соответственно 1 млн. 199 тыс., около 400 тыс. и порядка 60 тыс. этнических русских. В каком положении они окажутся, если Москва в силу "патриотического рвения" поставит железный занавес?

Конечно, время от времени раздаются призывы привести всех этих людей "на большую Родину". Однако в этом контексте стоило бы вспомнить про вторую часть набирающих популярность националистических лозунгов: "Россия для русских, Москва – для москвичей". Вряд ли такой подход устроит потенциальных репатриантов.

Как бы то ни было, а миграционная и национальная политика не может выстраиваться без понимания того, какое государство Россия должна строить. Если это государство без Кавказа и других национальных окраин, тогда лозунг "Хватит кормить Кавказ" оправдан. Если это изолированное государство, лишенное всякого влияния в соседних странах, то да здравствуют визы с Азербайджаном и странами Центральной Азии. Правда, не факт, что это спасет Россию от каких-либо геополитических угроз и не сделает оставшийся куцый обрубок европейским и более близким "цивилизованному миру". Скорее наоборот, подстегнет процессы маргинализации со всеми сопутствующими издержками.

В этой связи российским властям следует перестать играть роль пассивно оправдывающейся стороны, играющей не на опережение, а лишь реагирующей на различные инциденты. Или стороной, стремящейся к тому, чтобы воспроизводить примитивно ксенофобскую риторику только в более мягких выражениях. Сколько можно сводить сложнейшую проблему к "наплывам нелегалов", не видя общего контекста развития рынка труда и трудовых отношений? Сколько можно рассуждать о том, нужны ли нам киргизы и таджики в отрыве от постсоветских интеграционных проектов? Сколько можно говорить о "местных нормах" для выходцев из Северного Кавказа, когда для граждан РФ разных национальностей никакой иной нормы кроме закона не должно быть?

Понятно, что протестная антииммигрантская и ксенофобская волна формировалась не один год и не на пустом месте. Однако дальнейшее потворство этим настроениям может иметь самые печальные последствия для единства государства и его позиций на международной арене. В случае, если власть пустит процесс "русского возрождения" на самотек, вопрос об удержании окраин отпадет сам собой, поскольку центр страны начнет самоопределяться вплоть до отделения от ненавистных "черных" и "приезжих". И если сегодня русское этнонационалистическое движение представлено разрозненными политическими группами, то завтра велика вероятность "объединительных процессов". Бездействие властей – лучшее подспорье для интеграции защитников тезиса о "России для русских", который опасен для единства страны никак не меньше знаменитых дудаевских призывов "русские – в Рязань, ингуши – в Назрань, армяне – в Ереван".

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram