Московская мэрия отклонила заявку на проведение "мигрантского митинга", организаторы которого планировали вывести на Манежную площадь аж миллион участников. Несостоявшееся мероприятие породило немало вопросов. И главный среди них: неужели существуют организационные структуры, которые в состоянии координировать действия мигрантов в столице в таких масштабах? "Огонек" попытался разобраться

Представители исламских народов России и Средней Азии анонсировали масштабный митинг против ксенофобии еще в начале декабря. Затея изначально выглядела провокационной и не нашла особой поддержки в кругах мусульман, но шумиху создать удалось. Возникла дискуссия и о том, кто и по какому праву может представлять многомиллионную общность мигрантов. Как выяснилось, попытки создать крупные интернациональные объединения делаются давно и сегодня уже имеют реальные плоды.

Служу России

Самая крупная и известная организация, представляющая интересы гастарбайтеров,— Федерация мигрантов России. Каждый год она проводит съезды в пятизвездочном "Президент-отеле" с сотнями приглашенных экспертов и высокопоставленными чиновниками, а с некоторых пор ее руководителя Мухаммада Маджумдера стали даже приглашать на приемы в Кремль. Выходец из Бангладеш — неутомимый ньюсмейкер: то предложит узаконить всех нелегалов, то грозится провести альтернативный "Нерусский марш".

...Маджумдер назначил встречу в ресторане турецкой кухни. Телефон у него непрестанно звонит, Мухаммад отвечает эмоционально, на хорошем русском, разве только в окончаниях путается:

— Ничего невозможно регулировать, когда в Москве разрешения на работу дают 80 тысячам. Пока несколько миллионов работают нелегально, в остальных инициативах смысла нету... Кто в дискуссии будет участвовать?

Оказывается, звонили из Совета Федерации. Мухаммад Маджумдер уважительно отзывается об органах власти, однако постоянно критикует Федеральную миграционную службу (ФМС).

— Ладно, у нас продаются рабочее разрешение и регистрация,— сокрушается Маджумдер.— Но продается и российское гражданство! Уже миллиону человек его продали, а потом 110 тысяч паспортов ФМС изъяла обратно как незаконные. Человек купил гражданство, потом купил дом, машину, дети его стали гражданами России... А потом ему говорят: ты не гражданин.

Как объясняют эксперты, нелюбовь Федерации мигрантов и ФМС — взаимная и основана на пересечении бизнес-интересов.

— В свое время Маджумдер предлагал создать фирму, которая готовила бы всю необходимую мигрантам документацию,— говорит член Общественной палаты, президент информационно-аналитического центра "Религия и общество" Алексей Гришин.— Он предложил брать за эту услугу около 4 тысяч рублей с одного мигранта. А дружественные ФМС фирмы брали примерно на 2 тысячи рублей больше. И, как ни странно, у Маджумдера сразу начались проблемы с ФМС...

Федерация мигрантов России образовалась в 2007 году. Тогда поток приезжих в страну стал резко возрастать, создание межнациональной организации явно назревало, и Мухаммад Маджумдер договорился с управлением внутренней политики администрации президента.

Как это удалось выходцу из Бангладеш?

Мухаммад Амин Маджумдер родился в 1967 году в семье одного из лидеров компартии Бангладеш. В 1989 году переехал в Россию. Поступил на экономфак МГУ, в 1993 году женился на русской и вскоре получил российское гражданство.

— Тогда же, в 1994 году, я стал помощником депутата, и мы создали парламентскую группу дружбы России с Индией, Непалом, Бангладеш, Шри-Ланкой и Бутаном,— рассказывает Маджумдер.

В 1997 году Маджумдер, обросший связями в России и зарубежье, возглавил Международную исламскую представительскую организацию (МИПО).

— Во вторую чеченскую войну мы работали в Красном Кресте, собирали помощь Чечне,— вспоминает Маджумдер.

Он дружил с Ахматом Кадыровым и всячески его поддерживал. В 2004 году, после теракта в Беслане, международные исламские организации в России начали закрывать, перестала существовать и МИПО. Тут Маджумдера и выручила мигрантская проблема, с которой столкнулось российское общество

Зная о том, что Федерацию мигрантов поддерживают власти, в нее стали стекаться диаспоры, своими членскими взносами они обеспечили существование организации. Сейчас, по данным сайта, в Федерацию входит 74 диаспоры, но, по данным экспертов, реально участвуют в работе около 40. Самые активные — вьетнамцы, таджики, узбеки.

— Мы проводим различные мероприятия,— рассказывает Маджумдер. Поясняет: в активе организации не только круглые столы, но и вполне "системные мероприятия" — участие в официальных митингах, например.— У нас есть два юриста, которые занимаются защитой прав мигрантов. Также мы консультируем студентов, приезжающих учиться в российские вузы. Тем, кто для повышения квалификации хочет уехать в другую страну, мы даем возможность подучить арабский и английский языки.

Трое детей Мухаммада Маджумдера уезжать пока не собираются. Его старший сын отучился в кадетском корпусе, а теперь служит в армии в Омской области.

— Не только я, а вся моя семья и миллионы мигрантов готовы служить России,— пафосно завершает нашу беседу он.

Мир, труд, патент!

Профсоюз трудящихся мигрантов, крупнейшая в нашей стране профсоюзная организация, отстаивающая интересы иностранных работников,— детище Рената Каримова. Он этнический татарин и гражданин России. Но почти все его сотрудники — мигранты, имеющие разрешение на работу.

Офис профсоюза мигрантов расположен в том же здании, что и Совет по внешней и оборонной политике (СВОП) и фонд "Политика" Вячеслава Никонова. Офис украшает знаменитый советский плакат, только вместо "Ты записался добровольцем?" стоит надпись "Ты легализовался? Получил патент?".

Сам 57-летний Ренат Каримов сидит в отдельном кабинете, за его спиной — красный флаг Всемирной федерации профсоюзов.

— Мы вступили в нее в этом году,— с гордостью сообщает Каримов.— А начиналось все семь лет назад. Я работал в коммерческой структуре, трудоустраивающей иностранцев. И мне часто приходилось разрешать конфликты: там не дали зарплату, там задержали... Я понял, что нужен профсоюз.

Сегодня в профсоюзе состоит около 30 тысяч человек из стран СНГ. Все простые работники, большинство из Узбекистана и с Украины, поставляющих в нашу страну львиную долю мигрантов. Некоторые работают в Московской, Саратовской, Новосибирской и Иркутской областях, где есть свои отделения профсоюза трудящихся мигрантов. Членский взнос составляет всего 1 процент от заработной платы, и, по словам Рената Каримова, на эти деньги и существует организация.

— Основная задача — защита прав и интересов наших членов, если у них возникают проблемы с работодателями и органами власти,— говорит Ренат Каримов.— Но мы ведем и информационную работу — выпускаем газету, организуем консультации и семинары для мигрантов.

Ежедневно в офис профсоюза обращаются до 100 человек. Еще больше звонят по телефону. В последнем номере газеты написано: "Профсоюз помог разрешить 322 трудовых конфликта и получить 11 380 000 рублей заработной платы". Однако чаще всего в профсоюз жалуются на полицейских.

— На наши мобильные звонят даже ночью,— говорит Ренат Каримов.— Звонят при любых проблемах, возникающих при общении с представителями власти, вплоть до претензий сотрудников дорожной полиции за неправильную парковку. Нашим подопечным надо, чтобы кто-то выступил на их стороне.

Бывает, что людям нужна психологическая помощь. Были случаи, когда отчаявшиеся приезжие грозились наложить на себя руки, и тогда сотрудники профсоюза выезжали к несчастным, чтобы не допустить суицида.

Профсоюз устраивает коллективные походы в театры и Третьяковку, на 9 Мая организует концерт — встречу ветеранов с мигрантами. В политическом отношении Ренат Каримов симпатизирует левому движению и тоскует по Советскому Союзу.

— Я работал в райкоме комсомола в Набережных Челнах, потом трудился в аппарате ЦК комсомола в Москве,— говорит Каримов.— Те ребята, которые сейчас называются иностранными гражданами, это, по сути дела, мои товарищи по комсомолу, которые, так же как и я, голосовали за сохранение СССР... Поэтому я считаю нужным защищать их интересы.

Как и его коллега Маджумдер, Каримов критикует миграционную политику.

— Степень мигрантозависимости российской экономики не оценена объективно,— говорит Ренат Каримов.— По официальным данным, в России 11 млн мигрантов, а квота на привлечение — 1 млн 745 тысяч. Квоту можно было бы увеличить. Тогда работодатель заключал бы с нынешним нелегалом трудовой договор, оплачивал бы взносы в Пенсионный фонд РФ, который испытывает сегодня большие трудности.

Почему работодатель с увеличением мигрантской квоты станет более сознательным, Каримов, правда, не объясняет.

Таджикские агенты

Интеграционный центр "Миграция и закон" занимает несколько комнат в бесчисленных коридорах спорткомплекса "Олимпийский". Судя по флагам, размещенным на сайте центра, здесь помогают гражданам Таджикистана, Узбекистана, Киргизии и Молдавии. Руководитель центра Гавхар Джураева оживленно беседует со скромно одетым мужичком средних лет.

Тот рассказывает свою историю:

— Меня зовут Абдурахим, мне 53 года, работаю в Москве уже 10 лет, электросварщик. Недавно ко мне подошли на остановке милиционеры. Все было в порядке — и патент, и регистрация. Но меня решили депортировать. Собрали в отделении 95 человек мигрантов! Весь день просидели...

И показывает видео на телефоне.

— Я пошел жаловаться в посольство Таджикистана, и меня направили сюда. Рифат написал заявление, мы отдали его в Мосгорсуд...

— Рифат — это наш юрист, работающий с таджикским направлением,— объясняет Джураева, 63-летняя этническая таджичка, прекрасно владеющая русским языком.— По невыплате, например, он выигрывает 30-40 процентов дел, это очень много.

Сама Джураева имеет двойное гражданство и в шутку называет себя "советским мусульманином". Ее специальность "Арабский язык и литература", но в правозащитной деятельности она преуспела куда больше.

— Сейчас я покажу вам наш отчет, например, за август, и вы поймете, чем занимается "Миграция и закон",— говорит она.

Итак, август. Всего обращений в центр — 1065, многие из них телефонные, за помощью обращаются даже мигранты, работающие в Якутске и Владивостоке. Большинство лично к Джураевой — 463. К трем юристам, занимающимся таджикским направлением (все они из Таджикистана), 416 обращений, к двум узбекам, помогающим соотечественникам,— 106, юрист, занимающийся киргизским направлением, был в отпуске, а молдаване стучались в дверь "Миграции и закона" 80 раз.

Всего в августе вели работу с 137 обращениями мигрантов. Первыми в списке идут дела, связанные с ФМС, в основном обжалования депортации из России. С ФМС Гавхар Джураева дружна, входит в Общественный совет, а в прошлом году ведомство наградило ее именной медалью. Далее идет перечисление случаев, связанных с полицией: "получил ранение", "задержан при даче взятки"...

Гавхар Джураева с горечью признает, что число преступлений, совершаемых мигрантами, сегодня растет. Пытается определить причины:

— Каждый месяц к нам обращаются 20-30 человек, которым не выплатили зарплату. Уехать они не могут, на питание и лекарства у них денег нет. К тому же обиженные...

Для решения проблем с работодателями "Миграция и закон" пишет письма, в которых взывает к их совести, упоминая о своем сотрудничестве с ФМС и МВД. Нередко это срабатывает. Помогло это и самой организации после подписания закона об "иностранных агентах", когда в офис пришли надзорные органы. Вопросов у них не возникло, хотя сотрудники "Миграции и закона" и живут за счет зарубежных грантов.

— Нас спасает наше ведение отчетности,— говорит Гавхар Джураева.— Мы прозрачные донельзя — и в смысле нашей работы, и в смысле бухгалтерии. Вот нас и не трогают.

Правозащитным делам Джураева училась у председателя комитета "Гражданское содействие" Светланы Ганнушкиной, была волонтером в ее организации.

Сейчас "Миграция и закон" расширяет свою сеть: Джураева планирует собрать команду для оказания помощи и российским внутренним мигрантам. Если проект удастся, он всерьез ударит по национальным стереотипам: по сути, разросшийся мигрантский центр будет консультировать россиян на их же территории!

Разумеется, три описанные организации — далеко не единственные на мигрантской "поляне", просто их деятельность наиболее заметна среди других. Очевидно: чем больше будет создаваться таких открытых и прозрачных объединений, тем лучше. В том числе и для власти. По крайней мере, будет ясно, к кому обращаться, если "миллионные" митинги все-таки грянут.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram