В семидесятые годы прошлого века Мин-Куш был стратегическим городком союзного значения и находился на так называемом «московском обеспечении». Сегодня Мин-Куш – это селение с разваливающимися домами, заколоченными окнами и редкими пенсионерами на улицах. Место, в котором уровень радиации в десятки раз превышает нормы и жителей которого после развала СССР бросили на произвол судьбы. Забытый всеми поселок городского типа (ПГТ), где нет газет, радио, и нет даже скорой помощи, что не мешает его жителям не терять присутствия духа и с тихой грустью вспоминать тот Мин-Куш, который они до сих пор называют «раем». В эксклюзивном репортаже об этом исчезающем месте — не только истории коренных жителей Мин-Куша, но и фотографии того, во что ранее преуспевающий город превратился за несколько последних десятков лет.
О командировке в Нарынскую область я думала давно. И вот выпадает двухдневная поездка в июле 2012 года . Скажу сразу: Нарын не разочаровал. Здесь гостеприимные люди и красивейшая природа. Вот только сама область, согласно данным ПРООН за 2011 год, является беднейшей в стране. Уровень бедности здесь составляет 54 процента (затем идет Джалал-Абадская область с 54% и Таласская с 45%).
Урановый городок
С названием «Мин-Куш», что в переводе на русский язык означает «тысяча птиц», у жителей Кыргызстана и тех, кто еще застал Советский Союз, связаны две ассоциации – уран и фломастеры. Сейчас к Мин-Кушу более применимы слова «вымирание» и «разруха».
Сложно представить, что вот эти неасфальтированные улицы, полуразрушенные дома с заколоченными окнами, покосившиеся заборы и заросшие травой руины зданий когда-то были стратегическим местом союзного значения.
В свое время Мин-Куш, действительно, был важным местом не только для Киргизии, но и для всего Советского Союза. Здесь велась добыча урановой руды. И именно из киргизской руды были сделаны первые советские атомные бомбы.
Из-за своего стратегического значения город находился на так называемом «московском обеспечении», что означало повышенные зарплаты, сильную систему социальной поддержки и наличие деликатесов, которые тогда не снились даже жителям Фрунзе. Уран здесь добывали с 50 по 70-е годы, потом завод перепрофилировали и стали изготовлять фломастеры, но а с течением времени закрыли и это предприятие. Сегодня в когда-то 20-тысячном Мин-Куше проживает около 1.700 человек.
Находится Мин-Куш в 6 часах езды от Бишкека, в сердце Нарынской области. Перед Мин-Кушем остановка в ПГТ Чаек. Оттуда — еще 60 километров безлюдной дороги до конечной точки моей командировки. Но именно отсутствие инфраструктуры завораживает.
Прямо посередине дороги, в30 километрах до Мин-Куша на склоне горы замечаю дымок и по цвету слившиеся с горами кирпичные и очень ветхие строения. Одолевшее любопытство было удовлетворено с лихвой.
В этом совершенно безлюдном месте живет 50-летняя Койсун-эже с пятью внуками. А уехала она сюда из… Мин-Куша. Приветливая женщина, которая в этот момент кипятила козье молоко, приглашает в дом и угощает меня.
Домом, это, конечно сложно назвать: это больше слепленные из самодельных глиняных кирпичей строения. В одном ее семья спит, в другом принимает пищу. Метрах в пятидесяти глиняная ветхая юрта, также предназначенная для ведения хозяйства. Еще дальше в горах – пасутся ее козы и бараны. Внизу, у протекающей вдоль дороги речки – огород.
Женщина в одиночку ведет хозяйство уже 20 лет, лишь изредка к ней приезжают родственники. Такой «дикой» жизнью на природе женщина очень довольна. «В Мин-Куш я попала после замужества. После развала СССР поселок буквально начал исчезать. Да и уровень радиации был высокий. А у меня пятеро маленьких внуков. Вот и уехала я в горы: здесь чистая вода и свежий воздух, большое хозяйство», — рассказала Койсун бобу.
Времени мало, поэтому я быстро заканчиваю беседу, и мы едем дальше. Еще через 30 километров вижу вывеску с такими «советской формы» буквами «Мин-Куш». Въезжаем. Нас встречают полностью разрушенные здания и то, что когда-то было асфальтированной дорогой, а сейчас больше напоминает проселочную колею. Двигаемся ближе к центру, строения чуть лучше, но людей все так же нет. Выхожу из машины, хожу по улицам, снимаю. Неприятное ощущение вымирающего места создают обшарпанные, кое-где разрушенные дома и заколоченные окна, не просто заколочены, а в два, три ряда. Намертво. Но и в таких домах еще теплится жизнь. Ее выдают редкие горшочки с цветами, шторки на окнах и изредка доносящаяся из окон речь. Как я убедилась позже, для Мин-Куша это норма, что в целом 16-квартирном доме (а они почти все одинаковые) может проживать лишь одна семья.
Первой мне встретилась преподаватель местной школы – Жаркынай Туралиева. «Те, кто нашел возможности покинуть Мин-Куш, давно это сделали, — рассказывает учительница. Сейчас здесь остались только инвалиды и пенсионеры. Они остались с внуками, которых родители забирают после окончания школы в города. В школе обучается 250 детей, учит их 28 преподавателей – все пенсионеры». Еще 50 детей в возрасте от 2 до 7 лет посещают детский садик, чуть более приличное, чем жилые дома, здание советского типа. В момент моего приезда нянечки своими силами делали там ремонт.
Двое детей Жаркынай работают в России. Матери они помогают, но забрать – возможности нет, да и сама она в своем возрасте не сможет найти работу в другом месте. А здесь как-никак своя квартирка и зарплата в 7000 сомов (149 долларов). Есть даже радости: Жаркынай рассказывает про каток, расположенный на городском пустующем стадионе, который зимой заливают и где вечерами даже иногда звучит музыка.
Пока я бегаю с фотоаппаратом по домам, на улицу начинают выходить жители. Для них приезд трех человек из Бишкека – большое событие. Со мной здоровается Калиман Джумакадырова, ей 74 года. Она работала на заводе по производству фломастеров. Живет с мужем и младшим ребенком. Всего у нее пять детей, остальные четверо давно разъехались.
«Чем мы занимаемся вечерами? Ничем. Сидим дома. Жители Мин-Куша всеми забыты», — жалуется женщина.
И действительно, заниматься здесь нечем. Из СМИ — только три телеканала. Радио и газет нет, Интернета естественно, тоже. Сотовая связь ловит не всегда. Скорой помощи нет. Если кому-то становится плохо, то надо искать частную машину, что обходится очень дорого, и ехать в Чаек, а это – десятки километров пути по разбитым дорогам. Здесь есть больница, но нет врачей, даже терапевта, только педиатр.
Маленькие пенсии и зарплаты жители ПГТ компенсируют ведением собственного хозяйства. Это раньше по улицам ходили автобусы. Сейчас вместо них бараны, коровы и ослики.
Радиация не волнует, почините водопровод
Жители Мин-Куша не уверены, что те или иные болезни возникают у них именно из-за работы на рудниках или из-за расположенных вблизи хвостохранилищ. Радиоактивный фон в домах наблюдается в размере до 170-160 микрорентген в час (нормальным считается 10-20 микрорентген в час). Наверное, уже привыкли. Но все же просят напомнить властям, что им положена компенсация за проживание в таких условиях.
Тем не менее, ситуация с урановыми хвостохранилищами Мин-Куша не самая благоприятная. После того как рудники были законсервированы, на их месте построили хвостохранилища, всего четыре, одно – в двух километрах от города. Вот только после развала СССР ни средств, ни человеческих возможностей заниматься ими не было. Ближайшее к городу хвостохранилище начало разрушаться, дожди и оползни стали потихоньку смывать урановые отходы, которые просачиваются в грунтовые воды. Если не заниматься этой проблемой, ситуация грозит перерасти в катастрофу.
На мой взгляд, больше, чем от радиации, жители Мин-Куша страдают от алкоголизма. Да и это, наверное, вполне объяснимо: здесь нет работы, здесь ничего нет.
Гораздо больше, чем сама радиация или выплата компенсаций всех жителей поселка беспокоит главная «земная проблема» – постройка нового или капитальный ремонт главного водопровода. В очередной раз водопровод сломался еще в декабре 2011 года, и люди до сих пор носят воду из рек. Еще просили напомнить, что приезжавший сюда в марте текущего года премьер-министр Омурбек Бабанов обещал водопровод починить…
Рай в Мин-Куше
Встречаю еще одного жителя ПГТ, на этот раз – мужчину. Спрашиваю, как его имя. Ответ — «Шахтёр». Извиняясь, говорю, что спрашиваю имя, а не профессию. Мужчина повторяет свой ответ и с улыбкой объясняет, что родители назвали его Шахтером, так как он родился в День шахтера 26 августа. Догадаться, кем работали его родители, несложно. А вот сам Шахтёр Баймуратов работал все на том же заводе по изготовлению фломастеров. Сейчас Шахтёр — инвалид с пенсией в 2.900 сомов (62 доллара). 50-летний мужчина живет один, супруга – на заработках в России, дети – в Бишкеке и на Иссык-Куле.
«Раньше здесь было хорошо, очень хорошо, — улыбается Шахтёр, вспоминая расцвет Мин-Куша. Раньше та улица, по которой мы сейчас идем, была заасфальтирована, ее поливали два раза в день. Вдоль дороги горели фонари. Автобусы по 5 копеек ходили. В домах были отопление и горячая вода. Пообедать в столовой стоило 30 копеек, в кино сходить днем – 10 копеек, вечером – 30 копеек. А когда Союз только распался, стало очень плохо, про нас совсем забыли, мы даже муку друг у друга просили».
Беседуя, доходим с Шахтером до очередного дома. Здесь также в массе заколоченных окон одно вымыто, ставни приветливо открыты. Из окна выглядывает баба Шура (Александра Подложная). Беседует с соседом дядей Гришей (Григорием Крапивко). Раньше Мин-Куш почти полностью состоял из русских семей, сейчас их осталось несколько.
Григорий работал на все том же заводе по изготовлению фломастеров, его родители – на шахтах. Естественно, что тогда уезжать из Мин-Куша никто не хотел, а сейчас – просто некуда.
«Рай здесь был, — говорит баба Шура. Отработаешь смену, придешь домой, примешь ванну, расслабишься. Вечером – кафе, кино и Дом культуры. А сейчас не то что горячей воды, холодной нет… Тогда у нас было все, самые дефицитные продукты, хорошие вещи, автобусы в Бишкек четыре раза в неделю ходили. Кино было, несколько домов культуры, кафе, ресторан и даже бассейн». У Александры есть дочь, которая сейчас живет где-то в Сибири. Вот только маму, видимо, забирать не хочет. Так и живет Александра одна в этом доме с разбитыми ступенями и полуразрушенной крышей в обществе кошки и собаки, днем разговаривая с соседями, а вечерами в одиночестве сидя дома… И так здесь живут все…
*** Такова история Мин-Куша. После того, как послушаешь рассказы его коренных жителей, прогуляешься вдоль его улиц, сохранивших пусть полуразрушенные, но видно, что когда-то добротные строения, задержишь взгляд на сделанных по советскому формату надписях «Стадион», «Кино», «Продукты», первое негативное впечатления от городка пропадает. Наоборот, начинает вырисовываться картина того маленького, но уютного, развитого и очень важного для большой страны Мин-Куша.
Общаясь с его жителями, понимаешь, что все их истории одинаковые. Кто-то родился здесь, кто-то приехал молодым на заработки, после распада СССР остался не при делах, а возможности уехать – не было. Ну а власти про всех забыли – ведь это место перестало быть стратегическим. Но всех этих пожилых людей, заставших «золотые» годы городка, объединяет одно – любовь к своему Мин-Кушу, к тому советскому Мин-Кушу по развитию инфраструктуры ничуть не уступавшему столице Фрунзе. Жизнь в котором эти люди несмотря на уран и радиацию называют «раем». И буквально каждый, с кем я разговаривала, с гордостью рассказывает один и тот же эпизод из жизни советского Мин-Куша: когда в находящийся на московском обеспечении Мин-Куш за дефицитными джинсами и кофе приезжали даже жители столицы!
Правила комментирования
comments powered by Disqus