Дело не в том, что здесь нужен взвешенный срединный подход со всеми за и против (есть и такие исследователи). С точки зрения участия Туркестана в евразийских процессах во многом через призму России, приобщение к происходящим в мире общественным явлениям, проблема не ставилась и не разрабатывалась. Между тем каждое завоевание, независимо от результатов, времени, регионов, в которых происходили войны, меняет геополитическое положение не только двух воюющих сторон и сопредельных стран, но и большую часть мира.

Если рассматривать «колонизацию Средней Азии как только часть глобального и попеременно меняющегося всеобъемлющего исторического процесса и противостояния Азии и Европы» , то следует вспомнить, что это противостояние вызывало ответные процессы, включающие в себя и изменение карты всего мира.

Возьмем к примеру поход Александра Македонского на Восток, создавший мощный толчок для его европеизации. Культура этого периода в Центральной Азии называемая греко-бактрийской претерпела огромное влияние эллинистической культуры. «Александр впервые в истории человечества, попытался объединить Восток и Запад. Что-то в этом стремлении было реальным и действительным, однако всего два столетия римские легионы сражались с парфянской конницей в глубине Азии, и в этой борьбе азиатские народы брали реванш» . Это был один из ярких начальных евразийских процессов, но мощным поздним аккордом было завоевание Россией заметно отставших от мирового развития среднеазиатских ханств.

Новая, последняя и самая богатая колония России, названная Туркестанским генерал-губернаторством и официально оформленная, в 1867 году по площади территории (1,5 млн. кв. верст) была больше, чем вместе взятые территории Австро-Венгрии, Германии и Франции. Завоевав Среднюю Азию, Россия значительно укрепила свои военно-политические и дипломатические позиции, прежде всего среди колониальных держав и получила ряд очевидных выгод: выход на населенное казахами и туркменами побережье Каспийского мора, и границам с Афганистаном, Китаем, Ираном, Индией . К сожалению эта проблема рассматривалась как в советской, так и в современной историографии только с точки зрения интересов региона, всесторонне эксплуатируемого метрополией в качестве колонии. Очень редки исследования этой проблемы в ракурсе международных отношений. Между тем само завоевание Туркестана и его вхождение в состав Российской империи изменило геополитику многих ведущих держав мира, в частности Великобритании, Германии, Турции и ряда восточных стран. Признавая, что колонизация нанесла огромный ущерб экономике края, его самобытной культуре, обозначившей 9 веков назад первый восточный ренессанс, который длился до XV в., следует признать, что вхождение России приоткрыло окно в Европу, через которое процессы капитализации коснулись и среднеазиатских ханств.

Можем ли мы говорить об участии Туркестана в происходящих мировых процессах уже после её колонизации? Пребывание России в Средней Азии, её политика, приспособление её экономики к ресурсам края и наоборот, приспособление сырьевой базы края к технологическим возможностям России – всё это само по себе было проявлением процесса смыкания частей Европы и Азии и сплава двух видов экономических культур. Влияние европеизации имело и негативный и позитивный характер. Если вхождение в Среднюю Азию российского и через Россию европейского капитала вызвало кардинальные изменения в экономике, то население терпело тяготы от неконкурентноспособности своей деятельности. Интенсивное строительство фабрик и заводов вытесняло ремесленное производство. Нелегким было положение и сельского населения, чувствовавшего постепенное насаждение монокультуры хлопчатника. Влияние самой метрополии, её культуры, политических процессов за сознание населения было несомненным. Усилило эти процессы первая мировая война 1914 г.

Туркестан самым прямым образом был втянут в процессы военного времени. В государственной политике России Туркестан имел особое стратегическое значение как материально-сырьевая база, обеспечивающая её сельхозпродукцией, в первую очередь хлопком. Начавшаяся война перевела эту политику в военное русло. Туркестан стал рассматриваться как источник не только экономических но и людских ресурсов. Царским указом от 25 июня 1916 г. коренное население края мобилизовалось на военно-тыловые работы. Насколько продумана была эта акция? По-видимому, положение России было настолько сложным, что она нуждалась в этой рабочей силе, туркестанских рабочих, не знающих языка, не привыкших к суровым климатическим условиям, не имеющих навыков работы на промышленном производстве. Причиной указа была очевидная и нарастающая потребность в пополнении частей на фронте, массовый призыв в действующую армию, вызвавший трудности на предприятиях промышленных центров России, обеспечивавших фронт боеприпасами. В прифронтовой зоне также нужны были рабочие руки.

Мобилизация населения Туркестана на тыловые работы в России осуществлялась на фоне кризиса хозяйственной жизни, вызванный переводом экономики края на военные рельсы, который в первую очередь коснулся крестьянского (дехканского) населения. В результате войны фактически прекратились поставки хлопка в Россию из-за рубежа. В итоге резко повысились цены на туркестанский хлопок. Обеспокоенные этим текстильные магнаты потребовали от правительства принятия срочных мер. Летом 1915 г. им был принят закон о нормировании цен на хлопок, они были предельно занижены. Цены на продовольствие и мануфактуру не подверглись нормированию, хотя тоже были взвинчены. Так, в 1916 г. цены на зерно по сравнению с 1915 г. повысились на 300 %, рис, сахар на 250 %, хлеб в 4 раза . Дехкане, хлопкоробы потеряли за год 60 млн. рублей . Значительно возросло и налогообложение, например, в 2 раза увеличились налоги, которыми облагались скотоводы. Все это вкупе и стало причиной восстания 1916 г., которое за короткое время охватило всю Среднюю Азию и Казахстан.

Таким образом, политические событий в регионе были прямым следствием событий на границах России и Европы. Назначенный в связи с сложившейся в Туркестане обстановкой на должность генерал-губернатора генерал-адъютант А.Н. Куропаткин, писал в своем дневнике «Прибыл в Ташкент 8 августа, приходится напряженно работать, чтобы умиротворить, а где нужно, усмирить взволнованный край. Положение и до сих пор весьма тяжелое. Основные три области края наружно умиротворены, но настроение весьма угнетенное. В Семиреченской области киргизское население трех южных уездов восстало» .

Посылая А.Н. Куропаткина в Туркестан и возлагая на него права главнокомандующего, Николай II прежде всего расчитывал на его знание «азиатских дел», «маневренные способности», стратегическое мышление и надеялся что он успокоит край. В течение августа – декабря 1916 г. восстание охватило огромную зону от Урала до Атрека и приняло массовый характер. Оно имело и политическую подоплеку. Как отмечал А.Куропаткин причина «смелости» восставших (в частности номудов-туркмен – Д.А.) «крылась в надежде на нашу военную в Туркестане слабость и поддерживалось преувеличенными слухами о неудачах наших войск, действующих в Персии и скором появлении турок в Тегеране» .

Генерал-губернатор – был человеком новой генерации, и сильно отличался от своего предшественника Ерофеева относительной гуманностью и рассудительностью. Он не мог не видеть, как отмечал П.А. Ковалев «всех знамений и требований времени, и ощущать необходимость удовлетворения насущных нужд вверенного ему края» . Изучение его дневника, архивных данных о донесениях императору, позволяют сделать вывод, что положение Туркестана он оценивал с точки зрения евразийских процессов. Серьёзно и детально ознакомившись с положением в крае, с причинами восстания он признал, что мобилизация затронувшая интересы населения и нарушившая привычный уклад жизни является причиной недовольства, но все же сделал вывод о том, что нежелание подчиниться, или подчиняться указу «дало толчок к движению, осуществлявшему на постепенно и заранее подготовленной почве недовольства русскими порядками». Яснее говоря, Куропаткин понял, что причины кроются в кризисе форм колониального режима, который нуждался в реформах. Его позиция подтверждалась его действиями по разоблачению коррупции в административных органах всех уровней и подготовке широкой программы социально-экономических и политических реформ. Большое значение он придавал расширению прав национальной буржуазии, чем привлек на свою сторону и получил поддержку значительного количества предпринимателей и интеллигенции из коренного населения. С другой стороны им была проведена акция по чистке местной администрации – волостных управителей и сельских старшин. На примере генерал-губернатора А.И. Куропаткина, можно увидеть, что руководитель высшего ранга, принадлежащий к царскому окружению, знакомый с современными процессами, осознавал, что управление колониями требует и современных подходов с учетом происходящих событий как в России, в целом в Европе так и в Азии.

Однако А.И. Куропаткин не успел осуществить свою программу реформ из-за восстаний и беспрерывных волнений, которые в конечном итоге пошли и на спад к февральской революции 1917 г.

Другим фактором влияния Российско-европейских процессов был рост национально-демократических движений. Политический диссонанс, вызванный войной, революционно демократическими процессами в Европе, включая и Россию не оставили вне зоны действий и национально-прогрессивную интеллигенцию края. Они имели связи с другими странами Европы и Азии и пользовались опытом демократических перемен наиболее развитых стран. Но первой линией, ведущей их к картине современного мира была Россия. Российское завоевание дало им новый опыт восприятия мира, позволила познать более широко мир и осознать пагубные последствия колонизации и несравнимую отсталость своей страны, некогда бывшей мощным централизованным государством. Современная карта мира, показывающая его постоянное взаимодействие, принесла новые концепции пространства. На примере Европы они поняли, что нации которые достигали прогресса, становились могущественными и прогресс опасен для тех, кто не мог его достичь. Это была дарвиновская форма идеи прогресса (известно что в книжном магазине Бехбуди имелась книга под названием «Дорвинизм» ).

Средняя Азия после окончания войны стала ареной не только культурной, но и политической борьбы за реформы, обновление, независимость и прогресс. Национально-демократическое движение джадидизм, возглавлявшее эту борьбу было ярким проявлением евразизма, сплава двух культур, толерантности. Внешним проявлением евразийской культуры в политике стало «Туркистон Мухторияти» - первое национально-демократическое государство, использовавшее в своей стратегии опыт Европы, но основанная на национально-восточных традициях.

Являясь просвещенными людьми своего времени, получившие религиозное образование, прекрасные знатоки исламской теологии джадиды устремляли свои взоры на Запад, и особенно на Россию. Объяснялось это сравнением отсталого Туркестана с развитыми европейскими державами. Этим конечно было обусловлено сближение и заимствование «нужных» моментов из теоретического наследия демократических движений, в частности Российского (татарского) джадидизма, Египетского реформизма и движения младотурков. Вождь и отец татарского джадидизма Исмаил Гаспринский был главным идеологом и для туркестанских джадидов. В начале XX века устанавливаются тесные взаимосвязи с джадидами Поволжья, Крыма и Кавказа. Сам Исмаил Гаспринский неоднократно был в Бухаре, Самарканде и Ташкенте, знакомясь с состоянием новометодных школ . Объединяло обе стороны три фактора: необходимость просвещения для дальнейшей борьбы за автономию в рамках Российского государства, этническая и религиозная принадлежность - то, что официальными органами царской администрации называлось «пантюркизм»ом и «панисламизм»ом. Последние по мнению царской администрации Туркестана составляли серьезную угрозу для устоев империи. Русская культура оказала огромное влияние на джадидов и это влияние проявилось в просветительной работе: новометодных школах, театральных группах, быте, одежде, архитектуре домов. Вместе с тем они выступали против ущемления языка и национальных традиций, миссионерства, строительства заводов алкогольных напитков.

Очень много общего было у Туркестанского джадидизма с положениями египетского реформизма конца XIX – начале XX в. получившего название «Нахда» - Возрождение.

Сторонники обоих направлений пытались соединить культурное наследие своих народов с технологическими и культурными достижениями Запада. Но в то же время и те, и другие впервые на своих территориях поставили вопросы о национальном единстве, развитии национальной культуры.

Известно, что как в Египте, так и в Туркестане колониальные теоретики пытались обосновать и оправдать экспансионистские устремления европейских держав, великой миссией привнесения в отсталые страны культуры и просвещения. Арабские реформисты активно реагировали на это. Широкую огласку получила полемика аль-Афгани с известным французским философом Эрнестом Ренаном, который прочитал в Университете Сорбонна лекцию об исламе, сущность которой сводилась к тому, что арабы не способны к абстрактному мышлению и научному поиску. Это он объяснял негативным отношением мусульманского учения к науке и философскому знанию. Афгани полемизируя с ним писал: «Именно в период всеобщего невежества арабы устремили свой взор и восприняли преданное забвению наследие (греческой и римской цивилизаций - Д.А.), они возродили к жизни угасшие знания и подняли науку на невиданную дотоле высоту».

Адекватные споры проходили между М. Бехбудий и Н.Г. Малицким – градоначальником Ташкента, считавшего, что туркестанцы невежественны и не должны иметь избирательных прав . Туркестанские джадиды также как египетские реформисты были склонны делать выводы об исторических связях Средней Азии с Западной Европой, фокусируя их на современность. Они небезосновательно считали, что именно исламская культура спасла для Европы Платона и Аристотеля, и сами являлись не просто почитателями, но и в определенной степени новыми пропагандистами их теорий .

В то же время, освобождая религиозные воззрения от схоластики, они пытались вернуть исламу общегуманистическую ценность, то, что они видели и в культурном наследии Запада. Такая глобализация мышления - характерная черта для наиболее активной части джадидизма. По их мнению, Средняя Азия будучи частью мусульманского мира, но представляя собой самостоятельное уникальное явление в мировой истории, обязана была найти свое достойное место в сложном и противоречивом будущем, которое открывал XX век. Что должно определить переход общества в кардинально лучшее состояние? Джадиды были уверены - это должно происходить, в первую очередь, на основе реформ в области образования и просвещения, через освоение научных достижений и передовой техники, через воспитание духовности у молодого поколения. М. Бехбуди был весьма категоричен в своем утверждении о том, что нациям, не вбирающим в себя новейшие достижения науки и техники, уготована учесть прозябающих на задворках мировой цивилизации. Поскольку техника развивалась на Западе, то и взоры прогрессистов были устремлены туда. Их «западничество» объяснялось научными, технологическими и культурными достижениями Европы.

Интеллектуальный взрыв в Туркестане, имеющий многовековой генезис и обусловленный борьбой против российской колонизации, особенно восстанием 1916 г., перерос к 1917 г. в социально-политический, потому что стало ясно - развитие культуры и просвещения невозможно без социального и политического совершенствования, а это, в свою очередь, невозможно в колониальных рамках. Усилия для достижения прогресса обречены на успех лишь тогда, когда в этом заинтересовано само государство. Именно это понимали джадиды и именно поэтому, зная реальную ситуацию, при которой невозможна независимость, попытались основать самостоятельную национальную государственность - Туркистон Мухторияти в рамках Российской Федерации.

Сходными были позиции обеих направлений реформаторского движения и в вопросах образования, отношения к положению женщин, отличающиеся осознанием необходимости эмансипации, но весьма сдержанными методами, не противоречащими мусульманскому вероучению.

Представители обоих направлений осознавали необходимость тщательной работы с родным языком, что было продиктовано самой концепцией национального возрождения, но они осознавали и важность овладения европейскими языками. Если М. Абдо говорил: «Кто не знает хотя бы один европейский язык, тот никогда не станет ученым в наш век», то кредо М. Бехбуди было: Нам нужен не один, а четыре языка. Чтобы быть сведущим в законах и в современной жизни, по его мнению необходимы знания как тюрки, фарси, так и европейских языков .

Еще более близки по духу туркестанские джадиды были к младотуркам. Идентичность джадидского и младотурецкого движений объясняется широкой распространенностью идеи тюркизма, или мусульманского национализма, который развивался в XIX веке как массовое движение протеста против экономического, политического и культурного засилья западных держав и приобрел антиколониальную направленность .

Как известно представители среднеазиатской интеллигенции и предпринимательства часто совершали поездки в Турцию. К тому же многие джадиды обучались в Турции, как например А. Фитрат. В секретном агентурном сообщении охранного отделения упоминалось, что в Турции в 1913 г. учатся 250 студентов из Бухары. Естественно они были передатчиками информации и идей турецких реформистов. О влиянии младотурецкого движения и его идейном распространении в Туркестане и связях туркестанских прогрессистов с турками очень часто говорилось в донесениях агентов царской охранки.

Так, в одном из донесений сообщалось, что «главная идея общества «Тараий-Парвар», организованной в Андижане, подражать прогрессу младотурков» . В другом 21 апреля 1917 г. говорилось о том, что «у всех членов этой партии можно было видеть на квартирах портреты Султана Турецкого* - Энвер-Паши и некоторых панисламистских деятелей, имелась и компрометирующая их переписка...» .

Однако следует отметить, что подобная пропаганда не имела существенных результатов. В представлениях мусульман Средней Азии Турция была более развитой, прогрессивной мусульманскую страной, где жизнь лучше. Так, сын торговца мебелью в Коканде Хаджи Рахимджана Махмуджан, обучающийся третий год в Коснтантинополе писал своему отцу: «если бы сарты учились так, как он учится там, то и в Туркестане было бы все иначе, а не так как в настоящее время» .

Отношение к событиям в Турции и поддержка ими младотурецкого движения основывалось лишь на идейной общности и тюркизме. Туркестанские джадиды не копировали механически свои позиции и действия. Идейная общность была у них со многими национально-прогрессивными движениями, в частности, с Египетским, татарским, иранским джадидизмом и др. Но среднеазиатские джадиды никогда не выдвигали идеи о создании единого мусульманского государства или присоединения к какой-либо мусульманской стране. Они стремились реализовать свое «неотъемлемое право на самоопределение и обустройство своей жизни в соответствии со своим мировоззрением и миропониманием, общественными, духовно-религиозными, нравственно-моральными нормами и принципами» . Это в конечном итоге выразилось в попытках национально-государственного строительства и организации Туркистон Мухторияти в ноябре 1917 г. в г. Коканде и приходе джадидов к власти в результате революции 1920 г. в Бухаре и Хиве.

Всего лишь два вопроса, затронутые нами: национально-освободительная борьба накануне революций 1917 г. и национально-прогрессивное движение Туркестана, связанные с политическими, социально-культурными, экономическими проблемами показывают, что вся история Туркестана начала XX века связана с процессами, происходившими на Западе и Востоке, и рассматривать их в рамках одного региона, без учета мировых процессов нельзя. Решение этой проблемы требует новых подходов и международных контактов историков.

Автор: Д.А. Алимова

Источник: http://ИАЦ МГУ

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram