Поправки в Земельный кодекс Казахстана вскрыли ряд острых проблем. Среди них - отсутствие диалога между властью и обществом и массовое недоверие к Китаю.

Казахстан лихорадило с конца апреля: в разных городах страны на площади выходили рассерженные люди, которые требовали отменить поправки в Земельный кодекс.

Поправки эти должны были вступить в силу 1 июля. Согласно новым правилам, земли сельхозназначения, которые раньше были государственной собственностью и сдавались в долгосрочную аренду, теперь могли быть предоставлены гражданам Казахстана и юрлицам только через продажу на аукционах.

Если до этого ты землю арендовал, то теперь после окончания срока аренды должен будешь ее выкупить – правда, арендаторам предоставляются льготные условия, вплоть до 50% скидки. Если же арендатор не сможет выкупить землю, то она либо уходит через аукцион, либо ее можно будет продолжать арендовать, но по ценам, в несколько раз превышающим сегодняшние. Также, согласно новым поправкам, иностранцы получали право аренды казахских земель на срок до 25 лет.

По стране волной прокатились протестные митинги. Атырау, Актобе, Семей, Актау, Жанаозен, Кызылорда, Уральск… Информация разлеталась через социальные сети, в областные центры ехали из районов – сотни, а где и тысячи людей выходили на площади. Митинги были стихийными и несанкционированными.

Люди резко выступали против продажи земли – в первую очередь, иностранцам. «Земля – мать, а мать не продают!» - было самым популярным лозунгом. Власть растерялась, высокопоставленные городские чиновники поначалу выходили к людям и пытались разговаривать, но потом жесткость реакции стала расти.

Митинги и задержания

Первый массовый земельный митинг прошел 24 апреля в Атырау, в западном Казахстане. Два местных активиста, Макс Бокаев и Талгат Аян, написали в Facebook, что выйдут на протестный пикет (одиночные пикеты в стране разрешены). Неожиданно их поддержали горожане – по разным оценкам, на площадь вышло от 700 до 4000 человек.

К людям вышел аким (мэр) города, выслушал претензии, пообещал никого не преследовать. Часа через четыре все разошлись. На следующий день по факту проведения митинга было возбуждено дело по статье «о разжигании розни».

В тот же день около сотни человек вышли на несанкционированный митинг в Кульсары, небольшом городе Атырауской области. Митинг в Атырау вызвал реакцию властей на самом верху.

26 апреля президент Нурсултан Назарбаев выступил с речью на сессии Ассамблеи народа Казахстана, где заявил, что «вопрос продажи государственных земель иностранным гражданам не стоит и не обсуждается», что «все спекуляции на эту тему беспочвенны», а провокаторов, которые нагнетают ситуацию вокруг поправок в Земельный кодекс, «необходимо разоблачать и наказывать по закону». В тот же день лишается должности Генпрокурор Казахстана.

Слова президента никого не успокоили и не остановили. 27 апреля митинг в Актобе собирает до полутора тысяч человек, в Семее на площадь выходят несколько сотен. Люди требуют отменить поправки в Земельный кодекс, изредка слышны призывы к смене власти.

В Актобе полиция просто наблюдает, в Семее ограничивается предупреждением об ответственности за участие в несанкционированных митингах. В обоих городах к людям выходят руководители городских администраций, но у них не получается снять напряжение.

На следующее утро полиция начинает отлавливать в Актобе участников митинга и блогеров. Кого-то просто везут в отделение на профилактические допросы, которые могли длиться до восьми часов, кого-то – сразу в административный суд, где активистов штрафуют (до 130 долларов).

29 апреля оппозиционно настроенные общественные деятели и журналисты решают провести пресс-конференцию в Алма-Ате и заявить о намерении провести митинг по земельному вопросу 7 мая. Полиция перехватывает активистов, кого-то - по дороге, кого-то «винтят» прямо у входа в Национальный пресс-клуб. Было задержано около десяти человек, часа через три их отпустили без предъявления обвинений.

Митинги продолжаются. В Жанаозене на встречу с протестующими приехали аким (мэр) города, прокурор и полиция. В Уральске к протестующим выходят заместители акимов города и области. В Актау собирается около сотни человек, но полиция уже в полной готовности, и людей тут же оттесняют с площади. В Кызылорде 1 мая выходят более 500 человек, вроде бы в честь Дня единения. Но немедленно начинаются выступления на тему земли, и площадь тут же оцепляют солдаты внутренних войск, после чего полиция разгоняет митингующих. В Актобе к площади возле акимата (мэрии) подгоняют водометы.

Начинаются «профилактические» задержания активистов и всех, кто хоть как-то высказывался по земельному вопросу в социальных сетях. Информация о задержанных приходила из Астаны, Шымкента, Алма-Аты, Павлодара, Актюбинска. Попытки одиночных пикетов жестко пресекались в Астане, Алматы, Уральске, Актюбинске.

Одновременно государственные СМИ повели информационную атаку: в программе телеканала «Евразия» было заявлено, что за каждого, кто придет на несанкционированный митинг, организаторы получают от 50 до 150 долларов.

В дестабилизации Казахстана обвиняют «пятую колонну» и третьи страны – прежде всего, США. Это подтвердило, что власть не собирается прислушиваться к народному протесту, и вызвало обратный эффект: люди все чаще заявляли о необходимости общенационального митинга по земле. Называлось число – 21 мая.

Власть отступает: мораторий и комиссия

И вот 5 мая Нурсултан Назарбаев объявляет мораторий на поправки в Земельный кодекс – до 1 января 2017 года. В отставку отправлен министр национальной экономики, министр сельского хозяйства получает выговор. Создается Комиссия по земельной реформе, в которую входят 75 человек, в том числе и те, кто высказывался резко против поправок. Комиссия, как заявляют чиновники, должна снять все спорные вопросы.

Однако разговоры об общенациональном митинге не стихают – в стране нет традиции эффективных общественных слушаний, кабинетным обсуждениям не доверяют. Митинг 21 мая кажется хорошим способом заставить власть услышать народ.

В ночь на 18 мая в Казахстане начинаются аресты и задержания активистов - тех, кто подавал заявки на проведение митинга 21 мая (ни одна такая заявка не была удовлетворена), или тех, кто писал в соцсетях о намерении выйти в этот день на площадь. Задержания длились до 20 мая.

Людей забирали, везли в суды, которые работали до глубокой ночи, и приговаривали к 15 суткам административного ареста – за «нарушение законодательства о порядке организации и проведения мирных собраний». Протест был обезглавлен. Всего было арестовано около 30 человек, по два-три активиста из каждого города.

На 21 мая назначается второе заседание Комиссии по земле. Новый Генпрокурор заявляет, что для обсуждения земельного вопроса созданы все условия, призывает граждан не поддаваться на провокации и предупреждает об административной и даже уголовной ответственности за участие в незаконном митинге, а также за призывы к его проведению.

Задержания 21 мая

21 мая, в субботу, все попытки провести митинги в нескольких городах Казахстана были пресечены.

В Алма-Ате многих бюджетников заставили выйти на работу, закрылись некоторые торговые центры. Утром возникали проблемы с доступом в Facebook и Google, были заблокированы Periscope, Youtube и веб-сайт Казахской службы Радио «Свобода/Свободная Европа». Специальные отряды полиции быстрого реагирования (СОБР) выборочно, но целенаправленно задерживали всех, кто оказывался на центральных площадях.

В Алма-Ате было задержано около пятисот человек, в том числе более 40 журналистов. Большинство было отпущено через три часа. В Астане задержали несколько десятков человек, в том числе журналистов. В Караганде - 14 человек, в том числе шесть журналистов. В Уральске на площади Абая собралось вместе с журналистами около пятидесяти человек – всех взяли.

В Атырау – несколько десятков человек. В Кустанае собралось 15 человек, к ним вышел побеседовать заместитель акима, как только чиновник ушел, полиция всех задержала. В Павлодаре задержали лидера протестующих, остальных – почти пятьдесят человек - полиция попросила разойтись. Несколько журналистов были задержаны в Актобе.

Причины протеста

Подобного массового, народного протеста в Казахстане не видели с декабря 2011 года: тогда в Жанаозене полиция расстреляла манифестацию рабочих, у которых был затяжной конфликт с работодателем; по официальным данным, погибло 16 человек, около ста было ранено.

Жанаозенский расстрел и последующие репрессии (запрет оппозиционных партий и СМИ, тюремные сроки лидерам оппозиции и активистам рабочего движения) привели к атомизации гражданского протеста. Любые выступления «несогласных» жестко подавлялись, за участие в несанкционированном митинге наступала не только административная, но и уголовная ответственность, реальные сроки стали давать даже за перепосты в социальных сетях.

Но вопрос о земле оказался для казахов настолько болезненным и важным, что люди вышли на митинги, несмотря на репрессивные законы. Почему?

Для прагматичного казахстанского правительства земельные аукционы кажутся серьезным ресурсом пополнения бюджета: в условиях падения цен на нефть казахстанская экономика находится в кризисе, национальная валюта летом 2015 года была отпущена в свободное плаванье и уже обесценилась почти вдвое. А деньги нужны: в будущем году в Астане пройдет «ЭКСПО-2017».

Однако для казахского народа земля – понятие сакральное, такое же важное для национальной идентичности, как язык и историческая память; земля в Казахстане никогда не была частной собственностью. И в будущей продаже земли и долгосрочной сдаче ее в аренду иностранцам казахи увидели, ни больше ни меньше, угрозу потери родины – и поднялись на ее защиту.

И главный «враг», от которого нужно защищать родную землю, в массовом сознании давно определен – это Китай. Казахи, выходящие на земельные митинги, убеждены: если разрешить китайцам аренду земли на 25 лет, то через четверть века они ее обратно не получат. А разрешение на продажу земли приведет к тому, что китайцы все скупят через подставных лиц, продажных чиновников и так далее.

Уверенность, что Китай тем или иным способом заберет у Казахстана землю, стоит только создать хоть малейшую лазейку, родилась не вчера. В 1996 году между Китаем, Россией, Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном было подписано соглашение по отводу военных сил от бывшей китайско-советской границы. Советского Союза не стало, советско-китайская граница исчезла, и нужно было проводить демаркацию границ вновь образовавшихся государств. Китай тут же предъявил претензии на 34 тысячи квадратных километров казахской территории. В 1999 году Казахстан уступил, отстояв лишь 57% оспариваемой земли.

Китай давно и прочно пришел в Центральную Азию, можно говорить о китайской экономической экспансии в регионе. Только в прошедшем сентябре между Астаной и Пекином были подписаны соглашения на общую сумму в 23 млрд долларов. Китай вкладывает в строительство железных дорог, упорно прокладывая Новый шелковый путь, строит на территории страны заводы – но на своих условиях: например, на всех китайских предприятиях работают китайцы. Есть цифры, что сегодня в Казахстане живет около 300 тысяч граждан Китая, и около пяти тысяч из них уже приняли казахское гражданство.

Уверенность, что рано или поздно Китай придет в казахскую степь, транслируется на самом верху: вице-премьер Казахстана, дочь президента Дарига Назарбаева заявила в феврале этого года, что «в самом недалеком будущем нам всем надо будет знать еще и китайский язык. Наш великий сосед - это наша судьба».

Но подобная перспектива пугает не только простых казахов, выходящих на протест, но и представителей казахстанской элиты. И на вопрос, почему Казахстан вошел в Евразийский Экономический союз и так настойчиво продвигает интеграцию с Россией, хотя товарооборот внутри стран ЕАЭС падает, - «не под запись» тебе отвечают: потому что китайцы еще страшнее. Договоренности с Китаем никогда не бывают прозрачными, Китай – жесткий партнер, который всегда возьмет свое – и на своих условиях.

Акежан Кажегельдин, бывший премьер-министр Казахстана в 1994-1997 годах, который провел в стране основные рыночные реформы, приветствовал народный земельный протест и сформулировал условия, на которых продажа земли в Казахстане будет возможна лет через пятьдесят: «Я категорически против продажи сельскохозяйственных угодий в частную собственность. Это будет очередной несправедливостью по отношению к крестьянам. Разве они могут сами выкупить землю, которую сейчас арендуют? Нет, ее купят богатые коррумпированные чиновники и заставят крестьян работать. Должна сохраниться долговременная аренда земли.

«Иначе мы окажемся однажды в ситуации, когда полстраны будет принадлежать иностранцам, которые на своих арендованных землях поселят сотни тысяч иностранных работников. Когда-нибудь, когда сельское население станет экономически самостоятельным, когда будут созданы земельные банки и система специальных кредитов для крестьян - когда, возможно, народ вернется к обсуждению темы рынка земли. Но не раньше, чем через 40-50 лет. Я сам - известный и последовательный сторонник частной собственности. Но недра и земля Казахстана должны оставаться в собственности народа Казахстана».

Как разрешится земельный вопрос в Казахстане, сегодня неясно. Из Комиссии по земле уже выходят политики и активисты, которые разочаровались в механизме обсуждения. В начале июня вернутся домой, отсидев 15 суток, арестованные по всей стране лидеры зарождающегося протестного движения. Ресурсы, за счет которых можно пополнить бюджет, кроме продажи земли, пока не найдены, а кризис, в котором находится казахская экономика, будет затяжным.

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram