Какие проблемы существуют между соседними странами, какие из них реальные, какие надуманные и искусственно преувеличены, как стороны могут решить трудности и готовы ли руководители двух ментально наиболее близких стран региона обсуждать их, – рассматривается в материале, подготовленном специально для CABAR.asia.

С конца прошлого года в Центральной Азии наметилась тенденция к заметному улучшению отношений между государствами, что отчасти было связано с событиями в Узбекистане. Стремясь получить поддержку народных масс перед выборами, тогда временно исполняющий обязанности президента РУз Шавкат Мирзиеев демонстрировал стремление смягчить практически враждебный режим с соседями, в первую очередь с Кыргызстаном и Таджикистаном. Представительные делегации Узбекистана посетили соседние республики, и впервые за долгие годы полузакрытости стороны получили возможность обсуждать насущные проблемы – вопросы спорных участков и визовый режим.

После занятия кресла президента Шавкат Мирзиеев сбавил темпы открытости Узбекистана. Тем не менее, приход к власти в самой закрытой (после нейтрального Туркменистана) стране региона нового лидера снял многолетнюю личную конкуренцию между прежним узбекским лидером с его коллегами из Казахстана и Таджикистана. Это дает возможность начать процесс сближения самих государств региона без модерирования со стороны.

Что мы имеем?

Объективно говоря, трудно решаемых проблем между Ташкентом и Душанбе больше, чем сближающих факторов. Противоречия между государствами действительно существуют. Однако, наряду с реальными проблемами, таджикско-узбекским отношениям также свойственно наличие мифов. Активно приписываемые странам Центральной Азии игроками из вне конструкции, разработанные по формуле «разделяй и властвуй», постепенно твердо привились тут. Как следствие, практически мифическая проблема конкуренции за лидерство в регионе в определенный период стала реальной. Как пишет таджикский эксперт Парвиз Муллоджанов, «все противоречия связаны с тем, что Ташкент устраивает только один вариант, при котором в двусторонних связях будет доминировать Узбекистан». Но, по сути, проблема конкуренции за лидерство во многом надумана и связана с субъективным фактором, точнее личным желанием руководителей стран не уступать соседу. Сегодня положение дел меняется, и новый лидер Узбекистана пока не ставит идеологическую задачу во что бы это ни стало сдерживать Таджикистан. Видный узбекский аналитик Рафаэль Саттаров в интервью автору заметил, что «Шавкат Мирзиёев отличается от Ислама Каримова тем, что он не ставит на внешнеполитической арене максималистские задачи и тактику win – lose». Тем более МИД РУз в последнем документе в качестве наиболее приоритетных во внешней политике обозначил соседние центральноазиатские республики. Следовательно, проблема классификации отношений с соседом в разряде «идеологической борьбы» со стороны Узбекистана, похоже, постепенно сойдет на нет.

Позиции стран по ГЭС

Построенная в советское время система энергоснабжения (ОЭСЦА) предполагала тесное взаимодействие между республиками региона. С 1-го декабря 2009 г. Ташкент, ссылаясь (небезосновательно) на неэффективность, вышел из «электроэнергетического кольца», разрушил тем самым систему обеспечения электроэнергией 4-х стран региона (Туркменистан вышел еще раньше в 2003-м). Некоторым странам удалось наладить и построить новую систему обеспечения электроэнергией свои города. В числе этих стран нет Узбекистана. Властям так и не удалось добиться 100 процентного обеспечения электроэнергией своих граждан круглый год. Не удалось создать такую систему и таджикским властям.

Руководство РТ видело решение в строительстве гигантских ГЭС, в первую очередь, Рогуна. Сегодня, после многочисленных споров и дискуссий, таджикская сторона фактически начала строительство ГЭС, спроектированной еще при советской власти, которая по планам властей должна была обеспечить Таджикистан необходимыми объемами энергии, а также позволила бы экспортировать энергоресурсы за рубеж. Однако, стороны не пришли к согласию.

В Ташкенте считают, что строительство в Таджикистане гигантских ГЭС требует дополнительной проработки с точки зрения их безопасности. На экспертном уровне специалисты доказывают нецелесообразность строительства Рогуна. Аналитик Рафаэль Саттаров отмечает, что в «ЦАР существуют три мифических проекта и наряду с ТАПИ, CASA1000 такой же мифической является Рогунская ГЭС. К сожалению, таджикские власти рассматривают Рогун не как инфраструктурный проект, а как политический инструмент. Главный посыл Узбекистана заключается в том, чтобы страны верховья учитывали интересы стран низовья, и пересмотрели проекты крупных сооружений, которые разрабатывались в советское время. Узбекистан предлагает отойти от гигантомании и переключится на строительство средних и малых ГЭС, которые отвечают потребностям соседей».

В Душанбе уверяют, что строительство ГЭС никак не скажется на объемах и качестве вод трансграничных рек.

Во всем многолетнем споре между Узбекистаном и Таджикистаном ясно одно — превратив строительство Рогуна в вопрос национального престижа, и узбекская, и таджикская стороны загнали себя в угол. Хотя по сути, как отмечают международные специалисты, строительство Рогунской ГЭС, с корректировкой его масштабов, позволил бы восстановить эффективную мини версию объединенной энергетической системы с участием Таджикистана и Узбекистана. Для этого аналитики предлагают готовые рецепты. В том числе, большинство экспертов полагают, что проблема Рогуна имеет только политический контекст, и решается путем налаживания политического диалога на высшем уровне.

 «…В ближайшее время у Таджикистана также будет хорошая возможность донести до Ташкента главную деталь строительства Рогунской ГЭС – что при строительстве мы не перекрываем русло реки Вахш, а только меняем его, направляя через водоотводный тоннель. Это должно стать главным сигналом из Таджикистана в Узбекистан, и это будет означать, что мы готовы к сотрудничеству. В этом ключе можно будет ожидать потепления в таджикско-узбекских отношениях», — считает таджикский эксперт А. Мамадазимов.

Узбекский специалист по энергетическим вопросам Фарход Аминжонов в интервью автору отметил: «стабильные соседские отношения можно будет ожидать при условии, что два государства достигнут относительной симметрии во взаимозависимости – условие, при котором разрыв отношений одинаково сильно ударит по обеим сторонам. Пока о таких отношениях говорить очень рано. Реализация совместных региональных проектов, т.е. активное участие узбекской стороны в реализации крупных гидроэнергетических проектов в Таджикистане – одна из возможностей достигнуть такой взаимозависимости».

Между тем, судя по реакции Ташкента, фактического старта строительства Рогуна, стороны уже имеют определенные договоренности. Главное сейчас, чтобы руководителям двух стран хватило политической воли поставить интересы народов двух стран выше личных амбиций, и договориться по одному из наиболее резонансных проектов. Хотя, эта задача представляется крайне сложной. Нельзя не учитывать тот факт, что есть и внешние силы не заинтересованные в том, чтобы Ташкент и Душанбе договорились по гидроэнергетическим проектам. Как считает политолог Хайрулло Мирсаидов «складывается впечатление, что сближение Таджикистана и Узбекистана и решение вопроса Рогунской ГЭС явно кого-то не устраивает. И сегодня, когда во главе Узбекистана стоит новый человек, который, как мы видим, стремится наладить и укрепить дружественные отношения с соседями, его искусственно подталкивают на конфликт, пытаясь стравить два братских народа».

Пока стороны не могут прийти к соглашению, в XXI веке тысячи людей живут без электричества. По свидетельству очевидцев во многих регионах Узбекистана, а также в некоторых регионах Таджикистана, власти практикуют отключение света. По данным информационного агентства «Fergananews», в Самарканде ситуация с подачей электроэнергии с каждым годом ухудшается. «Некоторые районы Узбекистана стали напоминать зоны военных действий, где электроэнергия отсутствует сутками», — отмечается в материале.

Визовый режим

Визовый режим между двумя странами был введен 14 лет назад. Инициатива исходила от узбекской стороны. Тогда, впрочем, как и сейчас, узбекские власти обосновывали это решение угрозой проникновения на свою территорию радикальных элементов с территории Афганистана. Конечно, таджикские власти в ответ также ввели визовую систему. На протяжении десятилетий люди по обеим сторонам границы страдают от сложной процедуры получения разрешения на въезд. 18 пропускных пунктов, из которых работают только 2 – такова реальность на сегодня.

«Одним из действенных шагов по налаживанию отношений с Таджикистаном могло бы стать изменение порядка пересечения границ, то есть приведение его хотя бы в соответствие с визовым режимом, когда функционировали бы контрольно-пропускные пункты, а население приграничных районов свободно передвигалось через границы», — отмечает в интервью таджикский эксперт Негматулло Мирсаидов. К счастью народов Узбекистана и Таджикистана, вопрос о послаблении режима на КПП сейчас стоит на повестке дня двусторонних переговоров на высшем уровне. В ближайшее время можно ожидать значительного прорыва в данном направлении.

Блокада закончилась?

Транспортная блокада — так называют наблюдатели политику, которую проводили узбекские власти по отношению к Таджикистану. Узбекистан на юге граничит с проблемным Афганистаном, во всех остальных направлениях республика имеет благоприятных соседей. Таджикистан не может этим похвастаться. Страна граничит также с Афганистаном, с Китаем через горные перевалы и с Узбекистаном и Кыргызстаном. В этой ситуации Узбекистан оказывается чуть ли не единственной страной, через территорию которой Таджикистан может получить доступ к другим регионам. Именно этим обстоятельством пользовались узбекские власти и блокировали автомобильные и железнодорожные коридоры, ведущие в Таджикистан. Нужно сказать, что довольно успешно.

Теперь и в этом вопросе, похоже, что наметился прогресс. Впервые за долгие годы стороны договорились наладить прямое авиасообщение. На заседании межведомственной комиссии стороны подписали важный документ — протокол о возобновлении авиасообщения между столицами двух государств в первой половине 2017 года.

Помимо этого, в середине января в железнодорожном ведомстве Таджикистана заявили о возможности прокладки железнодорожной линии из РТ в Россию через территорию Узбекистана. Конкретики пока не последовало. Однако, сама новость о готовности узбекской стороны обсуждать транспортные проекты с Таджикистаном дает основание полагать, что стороны могут и в этом вопросе прийти к согласию и прервать т.н. транспортную блокаду. Другое дело, что по данному поводу недовольство выразила туркменская сторона. Ведь, как известно, пока дороги через Узбекистан были закрыты, Душанбе использовал маршрут через Афганистан и Туркменистан.

Информационное противостояние

Вполне логично, что противостояние или конкуренция двух стран на современном этапе также перетекает в информационное пространство. Тут, по свидетельству большинства наблюдателей, более успешно действует узбекская сторона, которая при помощи разного рода информационных ресурсов, причем не только внутренних, но и внешних, продавливает свои интересы. В научной статье таджикский эксперт К.Комилов признается, что такие порталы как jahonnews.uz, uzDaily.uz успешно выполняют функции проводников информационной политики Ташкента и имеют цель формирования неправильных взглядов относительно таджикских проектов, в частности, в сфере гидроэнергетики. Автор статьи также отмечает, что «Таджикистану объективно не хватает аналогичных узбекским влиятельных информационных порталов, печатающих материалы не только на таджикском, но и на русском, английском и др. иностранных языках».

Как показывает анализ, несмотря на закрытость, узбекские власти сильно поддерживают свои информационные порталы с тем, чтобы те продвигали интересы республики на мировой арене. Редко выезжающие за пределы страны эксперты и, в целом узбекские власти, стремятся использовать и международные площадки для продвижения своих идей, а в данном случае для блокирования таджикских инициатив.

Таджикистан в сфере информационной политики явно проигрывает узбекской стороне. Государственная пропаганда по национальным СМИ идет, и даже может быть сильнее, чем в Узбекистане. Но, когда речь идет о продвижении таджикских идей на международном формате, то СМИ РТ кажется, блекнут на фоне медиа соседних стран. Практически не используют таджикские власти и международные площадки. Как показал анализ таджикского эксперта Н.Каршибоева, вместо поддержки сильных медиа, власти, наоборот, перекрывают им кислород. Так все более или менее независимые и не обязательно оппозиционные СМИ закрываются. «За год (2016 г.) в стране закрылись четыре независимых СМИ – «Вечерний Душанбе», «Дам», «Нигох» и «Tojnews», еще несколько других изданий находятся на грани закрытия», — отмечает в своей статье Н.Каршибоев.

Хотя следует признать, что внешние игроки активно помогают вносить остроту в информационное противостояние РТ и РУз, которые периодически публикуют материалы, посвященные узбекско-таджикским отношениям. Многие редакции регулярно предоставляют свои площадки, чтобы эксперты высказались, другой вопрос — насколько объективны материалы самих экспертов.

Экспертный скепсис

Мнения и оценки компетентных экспертов из Таджикистана и Узбекистана дают приближенную к реальности картину узбекско-таджикских связей. Чтобы подтвердить или опровергнуть высказанные в статье некоторые тезисы, автором было опрошено несколько экспертов из двух стран. Нужно оговориться, что в целом оценки аналитиков можно охарактеризовать как скептические, что, вероятнее всего, связано с многолетними пустыми ожиданиями, как с узбекской, так и с таджикской стороны.

Естественно, что мнения узбекских и таджикских экспертов резко разошлись по вопросу о строительстве «того самого» ГЭС, но по перспективам сотрудничества двух стран в других направлениях эксперты выразили практически единую позицию – оптимистическую.

Один из наиболее авторитетных узбекских экспертов Бахтиер Эргашев признается, что перспективы взаимоотношений Узбекистана с Таджикистаном в среднесрочной перспективе будут зависеть от решения водно-энергетического вопроса, имеющего серьезный конфликтогенный потенциал. В интервью автору эксперт заявил: «Проект строительства Рогунской ГЭС, усиленно продвигаемый таджикским руководством, является наиболее болезненным в отношениях двух стран. И каких-то позитивных изменений в этом вопросе пока нет. А значит, и серьезных подвижек по всему вектору двухсторонних взаимоотношений — трудно ожидать».

Таджикские эксперты, опрошенные автором, предпочли не выпячивать проблемы. Так, к примеру, один из наиболее авторитетных таджикских экспертов, заместитель директора ЦСИ Таджикистана Сайфулло Сафаров в интервью автору отметил, что Таджикистан и Узбекистан – это наиболее близкие соседи, народы которых имеют близкий менталитет, историю, религию, кухню, искусство и т.д. Но у каждого из нас, благодаря независимости, уже есть своя идея и путь развития. Наши интересы в чем-то совпадают, в чем-то различаются. Но в целом, после ухода И. Каримова у нас начались позитивные сдвиги в отношениях».

Таджикский эксперт Зафар Абдуллаев также отметил появление хорошей возможности решить насущные задачи между соседями, однако о «полном восстановлении отношений можно будет говорить после завершения делимитации границы и начала ее разминирования».

Просвет есть

Глава ЦСИ Таджикистана Худойберди Холикназар в ходе в ходе пресс-конференции недавно заявил: «сейчас уровень отношений и работа межправительственных комиссий очень позитивны. Среди успешных результатов потепления отношений он назвал подписание соглашения о транспорте и заявил, что в ближайшее время восстановится воздушное сообщение между Таджикистаном и Узбекистаном и в данный момент работа межправительственных комиссий сосредоточена на упрощении процедур взаимных поездок граждан».

Есть еще один объединяющий фактор. Душанбе и Ташкент, в отличие от Астаны и Бишкека, не вступили в Евразийский союз. Это обстоятельство дает возможность интенсифицировать двустороннюю торговлю и в целом экономические связи. Внешнеполитические ориентиры у двух стран в целом похожи.

Почти за 20 лет натянутых отношений между Таджикистаном и Узбекистаном ни Душанбе, ни Ташкент ничего не выиграли. Скорее наоборот, конкуренция между соседями и стремление сдерживать развитие друг друга замедлили экономический рост этих государств. В итоге, таджикско-узбекские отношения до настоящего времени ассоциируются с игрой с нулевой суммой – lose-lose.

Стало очевидно, что долгие годы своеобразной «холодной войны» дали результат. Государственная машина, особенно внешнеполитическое ведомство, экономические ведомства и даже экспертное сообщество двух стран были заточены под тактическую борьбу с соседом. Это подтвердил проведенный опрос. Однако, в условиях тупиковой стратегии на противостояние в прежние годы, стороны могут начать поиск консолидированного решения, которое бы имело цель не удовлетворение амбиций лидеров, а разрешение насущных жизненных проблем народов Узбекистана и Таджикистана.

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram