27 февраля Владимир Путин посетит Алматы, а затем — Душанбе и Бишкек, что станет самым большим турне президента по странам Центральной Азии за последние годы. Почему именно туда — и почему это важно? Согласно докладу Центра изучения кризисного общества «От Туркестана до Центральной Азии: политическое будущее региона», последний стоит на пороге масштабных изменений, которые затронут и Россию.

Несмотря на мирный переход власти в Узбекистане после смерти президента Ислама Каримова в прошлом году, ещё как минимум две республики — Казахстан и Таджикистан — рискуют утратить стабильность в связи с неизбежно приближающимся окончанием правления Нурсултана Назарбаева и Эмомали Рахмона. В 2017 году запланированы и президентские выборы в весьма непредсказуемой в политическом смысле Киргизии. Всё это создаёт угрозу дестабилизации, которая вкупе с продолжающимся ухудшением экономического положения в регионе может привести к очень серьёзным последствиям.

Сегодня мы имеем наглядный пример в лице Евросоюза, страдающего от нашествия мигрантов из разорённых африканских и ближневосточных государств. При этом под боком у России в Центральной Азии проживает около 65 млн. человек, которые могут создать нам не менее существенные проблемы. Едва ли мы хотим получить собственный Ирак в «мягком подбрюшье» со всеми сопутствующими явлениями, наподобие потока беженцев, наркотрафика и радикального исламизма. Есть основания полагать, что дестабилизация Центральной Азии может обернуться для России гораздо более серьёзными проблемами, нежели текущий полураспад Украины, в силу географических, ментальных, религиозных и прочих факторов (напомним, протяжённость весьма слабо охраняемой границы РФ с Казахстаном — 7,5 тыс. километров).

Неблагоприятные тенденции, к сожалению, наблюдаются уже сегодня. Во-первых, начавшийся несколько лет назад кризис в России стал причиной возвращения части мигрантов на родину, что усилило давление на и без того не блестящую экономику республик Центральной Азии.

Во-вторых, США в последнее время теряют интерес к региону, что, с одной стороны, является для нас фактором положительным, но с другой — нагружает Москву дополнительной ответственностью, поскольку ещё один крупный региональный игрок в лице КНР пока что хоть и заинтересован в стабильности республик, но не ставит это в число первых приоритетов своей внешней политики.

В-третьих, сохраняется риск перетекания радикальных группировок с Ближнего Востока в Афганистан и далее — в республики Центральной Азии. Нападение боевиков на казахстанский город Актобе в прошлом году и другие подобные инциденты указывают, что такие риски существуют даже сейчас.

Россия стремится усилить роль в деле сохранения стабильности соседних республик, но это упирается как в финансы (ну не можем мы взять на содержание ещё несколько десятков миллионов бывших соотечественников), так и в недостаточно эффективное применение нами принципов «мягкой силы». Например, мы легко прощаем многомиллионные долги, но никак не акцентируем на этом внимание жителей республик. В итоге они воспринимают такие шаги с нашей стороны как должное, в то время как те же американцы какую-нибудь раздачу бесплатных учебников по английскому языку обставляют так, будто спасают Центральную Азию от неминуемого краха.

Владимир Путин как выдающийся стратег выбрал удачное время для своего визита — пока новая администрация его американского коллеги Дональда Трампа занята преимущественно внутренними проблемами, российский президент спешит расширить влияние в этом важном для нас регионе. Хотелось бы верить, что Центральная Азия, в отличие от Украины, не станет для Москвы источником новых проблем.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram