Вскоре тысячи людей из Узбекистана отправятся в Мекку, чтобы совершить хадж, о котором большинство других верующих в республике могут только мечтать.
В этом году власти увеличили квоту для паломников до 7200 мест вместо обычных 5200 (эта цифра не менялась на протяжении десятилетий с начала 1990-х годов).
Увеличение квоты на две тысячи мест не может удовлетворить огромный спрос на хадж, но оно, по всей видимости, является послаблением со стороны правительства, старающегося сохранять баланс между продвижением своей консервативной политической повестки и сдерживанием роли религии в жизни общества.
В 1992 году президент Ислам Каримов стал первым из постсоветских лидеров, совершившим хадж. Но за этим жестом показной набожности, целью которого было повышение морального авторитета узбекского лидера, последовали многолетние, и часто жестокие, репрессии в отношении мусульман, не придерживавшихся установленных государством рамок в сфере религии.
Хадж является одним из пяти основных предписаний шариата. Для совершения паломничества мусульманин должен достичь совершеннолетия и располагать достаточными средствами для далекого путешествия. Хадж совершается в начале двенадцатого месяца мусульманского лунного календаря. Те, кто не в состоянии поехать в хадж, могут ограничиться умрой – малым паломничеством, которое можно совершить не в месяц, предназначенный для хаджа, а в любое другое время.
В Узбекистане желающие отправиться в хадж паломники должны сначала преодолеть огромное препятствие в виде Общественного совета по вопросам организации и проведения ежегодных мероприятий хаджа и умры. В совет входят руководители Управления въезда, выезда и оформления гражданства МВД, Комитета по делам религий, Духовного управления мусульман Узбекистана, Министерства здравоохранения, Фонда ветеранов «Нуроний» («Старейшина») и Фонда «Махалля» («Квартал»). Не обходится в совете и без присутствия бдительных оперативников Службы национальной безопасности, преемницы советского КГБ.
Ежегодная квота определяется в Узбекистане произвольно. При этом искусственно ограничивается число паломников, которым позволяют совершить хадж. Министерство хаджа Саудовской Аравии на 1 миллион верующих в мусульманских странах ежегодно выделяет 1 тысячу мест. Узбекистан с населением в 32 миллиона человек, порядка 85% из которых являются мусульманами-суннитами, имеет право примерно на 26 тысяч мест.
Кроме квот преградой для совершения паломничества также являются деньги, которые приходится платить как официально, так и в виде взяток.
Для совершения хаджа паломник должен заплатить официальный взнос в размере 18 миллионов сумов ($2650). В эту сумму входит стоимость авиабилетов, проживания и питания. Паломничество длится 22 дня. Малый хадж умра стоит 8,5 миллиона сумов ($1260) и длится 10 дней.
Квота на паломников распределялось по республике неравномерно, что, по мнению критиков, создает почву для коррупции. Например, Ташкенту традиционно выделяли 2250 из 5200 мест, три области в Ферганской долине получали по 750 мест каждая, и всего 700 мест распределяли между желающими в остальных 8 областях Узбекистана.
Подобную статистику бывший паломник из Ферганской области Мадаминходжа Садыков объясняет тем, что в Ташкенте и Ферганской долине традиционно всегда больше желающих.
«Судите сами, в нашем сельском совете проживает 31 тысяча человек. Из них 400 регистрированы как очередники на хадж. В год могут поехать только три человека, то есть очередь дойдет до остальных только через 130 лет. По сути, многим из них никогда не удастся поехать в Мекку, так как до своей очереди они просто не доживут», – сказал он EurasiaNet.org.
Но в Узбекистане эта проблема решаема, если желающий готов раскошелиться.
Бизнесмен из Ташкента Шавкат (фамилия которого по его просьбе опушена) рассказал, что с трудом смог отправить своих родителей в хадж в 2015 году. Тогда отцу Шавката было 67 лет, а матери – 65, и они очень хотели совершить паломничество пока у них были на это силы. Но в очереди они стояли на 97 и 98 месте соответственно, при том, что каждый год из этого списка в хадж отправлялся всего один человек.
«Я нашел нужного человека, и он мне обещал через год устроить хадж моим родителям. За обоих родителей я заплатил 10 тысяч долларов, чтобы их передвинули в начало очереди. Так мои родители совершили паломничество», – поделился с EurasiaNet.org Шавкат.
Получение разрешения на хадж – это только начало процесса. Затем паломников разделяют на группы по 50 человек и за месяц до поездки в Мекку с ними проводят занятия. На уроках объясняют правила, которых необходимо придерживаться во время хаджа, включая этикет и выбор одежды. После занятий им выдают диски с видеоматериалами о Мекке и Медине и правилах совершения ритуалов. Каждой группе назначают руководителя – элликбаши (пятидесятника) из числа имамов мечетей – который тоже отправляется с ними в хадж.
Яшен Халилов (имя и фамилия изменены по его просьбе) ездил с паломниками в качестве элликбаши в 2014 году. По его словам, процесс организации хаджа проработан до мельчайших деталей. «За полгода рабочая комиссия едет в Мекку и Медину, чтобы арендовать отели и транспорт для узбекских паломников. В отеле для узбекистанцев организуется поликлиника из расчета по одному врачу на 200 паломников. Также для них нанимают поваров, которые готовят блюда узбекской кухни. На протяжении всего хаджа элликбаши несут ответственность за каждого паломника в своей группе», – рассказал Халилов Eurasianet.org.
Хотя многие в Узбекистане считают паломничество в Мекку религиозной обязанностью, совершение хаджа также дает и другие преимущества.
«Совершение хаджа поднимает статус человека в социальной сфере как минимум той же мере, что и в религиозной. Это частично объясняется сложностью получения разрешения на паломничество. Многие начинают думать, что раз человеку удалось обеспечить себе такую возможность, значит он обладает значительным влиянием», – сказал EurasiaNet.org Рул Хэнкс, преподаватель географии в Университете штата Оклахома.
По мнению Бувахона Рахимова, бывшего имама одной из мечетей Кашкадарьинской области, паломничество стало своего рода модным шиком, чтобы стать духовным авторитетом.
«Паломник имеет больше авторитета, чем я – профессиональный имам с 20-летним стажем. Сейчас так называемые «новые узбеки» не жалеют денег, чтобы отправиться в хадж самим или отправить родителей и близких родственников. Они не понимают, что хадж совершают люди с чистыми и благородными помыслами. Все это происходит от того, что деньги считаются высшим благом, чем иман – вера в истинность ислама», – сказал Рахимов EurasiaNet.org.
Пока среди наблюдателей нет согласия по поводу того, является ли увеличение квоты отражением умеренной либерализации при новом президенте Шавкате Мирзиёеве, вставшем у руля государства после смерти Каримова.
«Я считаю любое увеличение квоты хорошим знаком, но по опыту знаю, что нужно проявлять осторожность и не делать поспешных выводов о возможности кардинальных перемен. Мирзиёев в большой степени является человеком старого режима, и вполне может быть, что он хочет сделать маленькое увеличение квоты символом «оттепели» по отношению к верующим», – сказал Хэнкс. – С другой стороны, этот шаг также может быть и предвестником перемен».
Правила комментирования
comments powered by Disqus