«Принципиально острый вопрос развития государственного языка» в Киргизстане традиционно принято решать методом административного принуждения. Под его действие с 1 января 2019 года попадут 17 тысяч государственных и 9600 муниципальных служащих, рискующих распрощаться со своими должностями в случае провала теста на «профессиональное» знание киргизского языка.

По данным пресс-службы Министерства образования и науки КР, к «слугам» государства с 2020 года присоединятся все без исключения абитуриенты, сдающие общереспубликанское тестирование (ОРТ), обязательное для зачисления на все формы обучения в отечественные вузы независимо от форм собственности. В помощь будущим выпускникам школ с нынешнего года за счет объединения школьных дисциплин «астрономия» и «физика» увеличится количество часов на изучение государственного языка в 11-х классах.

Ход весьма символичный – «звездное» будущее большинства русскоязычных в перспективе окажется под вопросом.

Америка научит

Инициатива проведения общереспубликанского тестирования в Киргизстане была предложена и впервые реализована в начале 2002 года министерством образования и культуры. В 2004 году для подготовки, проведения и координации тестирования была создана независимая тестовая организация – Центр оценки в образовании и методов обучения (ЦООМО), учредителем которой стали Американские советы по международному образованию (ACCELS). Последние возложили на себя обязанность решать вопросы, касающиеся как функционирования Центра, так и стратегии ОРТ в целом. Беспрецедентный случай, когда сугубо государственное дело – вступительные экзамены в высшие учебные заведения – было отдано на откуп зарубежной неправительственной организации.

Американским происхождением объясняется и своеобразная структура общего теста, направленная, по словам бывшего министра образования и одного из идеологов ОРТ Камилы Шаршекеевой, «не на выявление объема фактологических знаний, а на исследование аналитических способностей тестируемых». Его разделы составляют «Математика», «Аналогии» и «Дополнение предложений», «Чтение, понимание текста на выбранном абитуриентом языке тестирования» и «Практическая грамматика выбранного абитуриентом языка». Пройти тестирование абитуриентам предлагается на двух языках по выбору – киргизском и русском (до 2015 года – узбекском) в зависимости от того, на каком языке тестируемый может наиболее успешно себя проявить. По-американски демократично.

Киргизский язык знаете?

Согласно отчету министерства образования, всего по республике в 2018 году основной тест ОРТ сдали 45607 человек, из них 16558 человек, т.е. 36,3%, предпочли экзаменоваться на русском языке. На протяжении последних 12 лет данный процент оставался относительно стабильным: 30% – в 2006 году, 36,3% – в 2010 году, 35,7% – в 2016 году, 36,4% – в 2017 году. Для большинства из этой категории абитуриентов тест по киргизскому языку окажется существенным препятствием к получению высшего образования. Ведь, как признают эксперты, «несмотря на то, что государственный язык изучается во всех учебных заведениях республики, им владеет лишь одна десятая часть граждан, для которых кыргызский язык не является родным».

Не знают родной язык или владеют им в недостаточной степени и сотни тысяч этнических киргизов, проживающих преимущественно в столице и составляющих интеллектуальное ядро страны. В их числе дочь экс-президента Киргизстана Алмазбека Атамбаева Алия Шагиева, поспешившая объясниться: «Мое неумение говорить на родном языке ни в коем случае не описывает меня как человека невоспитанного и уж тем более пытающегося показать свое пренебрежение. Эта неспособность обусловлена простым обстоятельством: я и мой брат родились в интернациональной семье, в которой папа – кыргыз, а мама – татарка. Дома мы говорили преимущественно на русском, а в школе, в которой учились, кыргызскому языку уделялось совсем небольшое внимание. Сами понимаете, насколько слаба у нас система обучения родной речи».

Разделение комментаторов поста Шагиевой на два лагеря – «обвиняющих» и «обвиняемых» в манкуртизме – еще раз доказало: проблема владения государственным языком не имеет национальной принадлежности. Об этом же свидетельствуют результаты пробных школьных тестирований по государственному языку, проведенных в 2016 году. Признав их «неутешительными», министерство образования уточнило: «Уровень владения языком половины будущих выпускников не соответствует требованиям».

В прошлом году, по словам руководителя проекта по многоязычному образованию Министерства образования и науки КР Марины Глушковой, в состоянии сдать тест по киргизскому языку на соответствующем стандарту уровне оказались лишь 20% школьников.

Мотивация страхом

Введение к 2020 году предмета «киргизский язык и литература» в обязательную программу общереспубликанского тестирования для выпускников всех школ, независимо от языка обучения, было предусмотрено проектом «Национальной программы развития государственного языка и совершенствования языковой политики в Кыргызской Республике», призванной с 2014 по 2020 год преодолеть несправедливость «преобладания» русского языка в большинстве сфер общественной жизни страны, в том числе в сфере высшего образования, во имя «укрепления единства народа Кыргызстана».

Начать решили со стандартизации и совершенствования методологии обучения киргизскому языку в школе, мягко сказать, прихрамывающей на обе ноги. Родители уже не один год бьют тревогу. «Почему так происходит? Занятия неинтересные, учебный процесс зациклен исключительно на грамматике, которая на практике малопригодна, – поделилась своим мнением на информационно-аналитическом портале «Новые лица» филолог киргизского языка и мама школьников Алтын Капалова. – Она не дает навыка, позволяющего свободно говорить на кыргызском языке. Не создается среда, потому что это не урок языка, а одно сплошное мучение. К сожалению, такая методика вызывает только отвращение у детей».

Безраздельно властвовавший на протяжении четверти века на уроках киргизского языка грамматико-переводческий метод, появившийся в результате долгой традиции изучения мертвых языков и сводящий весь процесс ученья к зазубриванию, согласно замыслу авторов проекта, к концу текущего года должен полностью уступить место прогрессивному коммуникативно-разговорному. Но это только по замыслу. Как отметили в пресс-службе министерства образования и науки, «в настоящее время разработаны и издаются учебно-методические комплексы для 5-6-х классов по кыргызскому языку по новой методике». Как же быть остальным?

Директор ЦООМО Инна Валькова, комментируя сложившуюся ситуацию, призвала чиновников и ученых признать, что пока в русскоязычных школах преподавание киргизского языка проводится «не на должном уровне», вводить тестирование на его знание преждевременно. Но министерство, несмотря на существенные проволочки, отступать не намерено. Выйти из затруднительного положения старшеклассникам поможет, по словам заведующего лабораторией государственного языка Кыргызской академии образования Сулаймана Рысбаева, «система заинтересованности в изучении государственного языка», внедренная с 2017 года министерством образования. Она состоит в применении к выпускникам школ принятой Киргизией с 2015 года европейской шкалы оценки их языковой компетентности.

Так, знания у желающего поступить в вуз из шести уровней знания – от элементарного до профессионального – должны как минимум соответствовать третьему – В1. Определить его призвана система «Кыргызтест», созданная при Национальном центре тестирования Министерства образования КР в 2013 году. Оцениваться будут правильное применение выпускниками лексики и грамматики, навыки чтения и понимания текста и аудиоматериала, а также умение выражать свои мысли устно и письменно. Уже с 2019 года абитуриент, имеющий государственный сертификат системы «Кыргызтест» об уровне владения государственным языком, при одинаковых с другими кандидатами баллах ОРТ будет иметь преимущество при зачислении в вуз на все формы обучения.

Мотивация страхом (в данном случае речь идет о страхе провалить экзамен на знание государственного языка и не поступить в вуз), или «система заинтересованности», как ее интерпретируют гуру киргизской педагогики, по мнению психологов, «убивает мечты подростка, вгоняет в анабиоз, заставляет затаить дыхание, парализует и не дает двигаться вперед». Но кого это волнует, когда сроки поджимают, а национальная программа развития государственного языка на грани провала?

И на развалинах их мира мы построим лучший мир

Как добавили в пресс-службе министерства образования и науки, «другой фактор лучшего освоения языка – регулярное его использование». Именно с этой целью в Киргизстане во исполнение постановления Жогорку Кенеша от 30 июня 2016 года «О внедрении многоязычного образования в КР» была принята Программа по внедрению многоязычного образования на 2017-2030 годы. Суть программы, по итогам реализации которой ожидается достижение соответствия уровня владения государственным языком у выпускников школ с другими языками обучения уровню В1 (пороговый) – в использовании двух (русского и киргизского) или трех (русского, киргизского, английского) языков в качестве языков обучения.

По словам руководителя проекта по многоязычному образованию Министерства образования и науки КР Марины Глушковой, проект внедряется пока только на двух уровнях пилотных школ: начальном, начиная со второго класса, и среднем – в зависимости от выбора школы и возможностей педагогов. В начальных классах для развития государственного языка, помимо предметов коммуникативного цикла, школы выбрали родиноведение, в некоторых случаях – математику, в 6-7-х классах – биологию, географию, иногда химию или физику.

На вопрос, какой ожидается уровень владения предметами естественно-научного цикла, преподаваемыми русскоязычной аудитории на киргизском языке, пусть даже с фрагментарным использованием родного языка, эксперты ответить не готовы. Родители в замешательстве. «Мы за то, чтобы выучить кыргызский язык, это очень хорошо, у нас младшая дочка говорит по-кыргызски только благодаря учительнице. Но как она будет понимать математику, мы не знаем», – комментирует ситуацию мама ученицы одной из бишкекских школ, оказавшихся в числе пилотных.

Как минимум на преждевременность таких реформ указывает ряд требующих незамедлительного решения проблем, способных в течение 10-15 ближайших лет привести образовательную систему к краху:  нехватка уже сегодня  600 школ и аварийное состояние 202. Об этом заявила в своем обращении к президенту Киргизстана Сооронбаю Жээнбекову неправительственная организация Булан Институт.

Один из авторов презентованного в Киргизстане в марте этого года доклада о мировом развитии 2018 года Холси Роджерс добавляет: «В стране отмечается низкий уровень получаемых знаний… Примерно 80 процентов учащихся, которые попали в оценку PISA, не имели базовой компетенции по тестируемым предметам».

В сложившейся ситуации с 2014 по 2016 год на нужды по развитию проекта многоязычного образования было привлечено порядка $2 млн. Фонда миростроительства ООН. В размере от $50 тыс. до $100  тыс. в год поддержку пилотного проекта осуществляют Верховный комиссариат ОБСЕ по делам национальных меньшинств и Образовательная программа фонда «Сорос-Кыргызстан».

Кто платит деньги, тот и заказывает музыку. Репертуар, предложенный заморскими кураторами, достаточно предсказуем. Это точно не «Калинка-малинка» и, судя по всему, даже не «Кыргызстан менинмекенин».

* * *

Что повлекут за собой грядущие изменения – вопрос непраздный. Ожидания чиновников – «новое многоязычное и конкурентоспособное поколение специалистов», «развитие государственного языка и повышение его престижа».

Ожидания здравомыслящей части многонационального населения, той, которую председатель Нацкомиссии по государственному языку Назаркул Ишекеев заносчиво отнес к категории «не придающих значения родному языку чиновников, которые служили колониальному обществу (имеется в виду – российскому. – Ред.), и интеллигенции», – деградация образования и очередной «исход» из страны русскоязычных специалистов, в том числе потенциальных.

По мнению экспертов, «для республики это означает болезненный удар по тощей кадровой прослойке специалистов, которые действительно умеют что-то делать, а не только на кыргызском разговаривать». Не этого ли добиваются зарубежные спонсоры, планомерно лишающие Киргизию монополии на систему народного образования и одновременно поддерживающие националистические репрессивно-регрессивные методы по продвижению государственного языка, который им «до лампочки»?

Ответ очевиден. Ясно и то, что киргизский язык – всего лишь разменная монета в Новой большой игре. И проигрывает в ней все население Страны небесных гор, независимо от языковых предпочтений.

 

 

 

 

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram