Ни Россия, ни США в Афганистане не пользуются доверием обеих сторон конфликта, поэтому результаты их попыток урегулировать конфликт напоминают механизмы, в которых не хватает важных деталей. На торжественный запуск новых форматов приглашают побольше солидных персон, но в итоге выясняется, что аппарат тарахтит, дымится, но не выполняет поставленную задачу
Движение «Талибан» по-прежнему входит в список запрещенных в России организаций, но визит его представителей в Москву российские власти пытаются представить как прорыв и историческое событие. Напряженная работа над организацией консультаций по Афганистану в московском формате, для участия в которых и приехали талибы, продолжалась долгие месяцы. Не обошлось без болезненных разочарований – в запланированный срок, а именно 4 сентября, встреча так и не состоялась, сорвавшись буквально за неделю.
И только в ноябре все вроде бы получилось: в Круглом зале московского «Президент-отеля» по правую руку от Сергея Лаврова сидели бородатые мужчины в чалмах, вроде бы представляющие официальные афганские власти в Кабуле, а по левую – почти такие же, но вроде бы представляющие талибов. Однако назвать прошедшую встречу переговорами об афганском урегулировании все равно не получается.
Не самое историческое событие
Начать можно с того, что в самом по себе выезде представителей талибов куда-то для консультаций мало необычного, это случается далеко не в первый раз. В 2013 году талибы были в Иране, а в этом – в Индонезии и Узбекистане.
Приходилось талибам и принимать гостей у себя – в политическом офисе организации в Дохе. Туда приезжали и американские дипломаты, и разного уровня делегаты из Афганистана. Об этом журналистам в Москве сказал один из членов делегации из Кабула – Аттауррахман Салим, когда объяснял, почему его коллеги и талибы обнимались при встрече, как давние друзья.
Теперь, когда мероприятие в московском формате прошло и попало на страницы всех мировых СМИ, МИД России объявил виноватого во всех трудностях с организацией – это Кабул. По заявлению МИДа, из-за завышенных требований и «ультимативного тона» президента Ашрафа Гани Москве пришлось долго согласовывать формат мероприятия с другими участниками. Зато встреча вышла «уникальной», утверждают в российском МИДе. Хотя сами не скрывают, что тоже хотели бы от своего проекта куда большей отдачи.
Отличия московского мероприятия от всех предыдущих, на которые обращает внимание спецпредставитель президента РФ по Афганистану Замир Кабулов, – это публичность (что скорее заслуга российской стороны, чем воля участников) и «широкая представленность» талибов. Однако с его точкой зрения многие эксперты готовы поспорить, утверждая, что именно состав делегаций был слабым местом всего мероприятия.
Хотя фотографии для мировых СМИ получились вполне солидными, с участниками московской встречи все было не так просто. Накануне конференции (именно «конференции», но ни в коем случае не «переговоров») МИД Афганистана неоднократно подчеркивал, что отправленная в Москву делегация представляет не правительство Афганистана, а только Высший совет мира. Это всего лишь консультативный орган, созданный для установления контактов с боевиками, но не принимающий политических решений.
Понятно, что когда большинство других стран (а в московский формат входят пять постсоветских центральноазиатских республик, Индия, Пакистан, Иран, Китай и, чисто номинально, США) были представлены заместителями министров иностранных дел или профильными спецпредставителями, это несоответствие бросалось в глаза.
Единственным членом делегации, которого можно назвать представителем официального Кабула, был посол Афганистана в Москве Абдул Каюм Кучай. Но он якобы захотел сесть за круглый стол сам, а его статус в настоящее время неясен. Решение об отставке пожилого дипломата (к слову, дяди президента Ашрафа Гани) уже принято, но сменщик пока не приехал.
Но иначе было нельзя, и главный российский дипломат по Афганистану Замир Кабулов объяснил почему. По его словам, правительство Ашрафа Гани хотело за счет России достичь своей давней цели – организовать прямые и публичные переговоры с талибами. Но талибы по-прежнему отказываются это делать, утверждая, что разговаривать будут не с «марионетками» из Кабула, а только с их «кукловодами» из Вашингтона. Поняв, что переговоров не будет, правительство Гани задумалось о целесообразности встречи в целом, но в итоге решило прислать хотя бы Высший совет мира.
Москва пыталась спасти статус конференции, пригласив на нее вполне легальных, хотя и оппозиционных афганских политиков: экс-президента Хамида Карзая (член клуба «Валдай», постоянно выступающий на конференциях в Москве и Астане), недавно ушедшего в отставку советника по национальной безопасности Ханифа Атмара, а также представителей национальных общин: таджиков, узбеков и хазарейцев. Первоначально все они согласились, однако Ашраф Гани «в нервозной и ультимативной форме» потребовал от российских дипломатов не звать неугодных ему людей. Другие собеседники делились со мной иными трактовками ситуации, факт остается фактом: интриг и подводных камней при подготовке конференции было немало.
Призрак врага
Не меньше сомнений вызывает и то, насколько легитимной была приехавшая в Москву делегация талибов. Это было руководство политического офиса организации в Дохе во главе с Шир Мухаммадом Аббасом Станикзаем. Катарский офис служит «посольством» террористической организации, контакт с которым поддерживают не только Москва, но и Вашингтон. Однако, как показывает неуклонный рост потерь американских войск в Афганистане, эта дипломатия им помогает не сильно.
Дело в том, что движение «Талибан» имеет сложную сетевую структуру. За последние пять лет талибы успели похоронить двух лидеров: Мухаммеда Омара (вероятнее всего, он умер в 2013 году) и Ахтара Мансура (2016). Многочисленные аналитики утверждали, что теперь-то движение точно совсем ослабнет, не выдержав внутренних распрей и противостояния с другими террористами – из запрещенного в РФ «Исламского государства». Однако на деле «Талибан» лишь укрепляет свои позиции.
Генеральная линия партии по тому или иному вопросу у талибов выработана далеко не всегда. Российский дипломат Замир Кабулов утверждает, что «по имеющимся у нас каналам, высшим руководством подтверждено, что политическому офису поручено осуществлять контакты от его имени», но сам же признает, что некоторые фракции талибов «выступают за войну до победного конца», а другие – «за мирные переговоры или комбинации военного давления с политическим».
Урегулировать подобные внутриталибские споры должны собрания шуры (в переводе с пушту это значит «совет») в пакистанском городе Кветта (хотя возможно, не все заседания проходят именно там).
Сейчас «Талибан» возглавляет богослов и шариатский судья Хайбатулла Ахундзада, а его заместителем стал Сираджуддин Хаккани. Его отец Джалалуддин Хаккани считался руководителем самого жестокого крыла организации. Сообщение о смерти Хаккани-отца (есть предположения, что на самом деле он умер намного раньше), распространенное самими боевиками в сентябре, эксперты сочли сигналом, что инициативу в «Талибане» перехватило крыло, настроенное более дипломатично.
Но на практике талибы не сильно умерили пыл: количество терактов во время недавних парламентских выборов зашкаливало. Жертвами атак зачастую становились совсем не американцы и даже не чиновники «марионеточного режима», которых талибы могли бы назвать «изменниками». Это были простые афганцы, за интересы которых «Талибан» якобы борется с «оккупантами».
Взрыв заминированного мотоцикла, унесший 36 жизней на предвыборном митинге женщины-кандидата Назифы Бек, мало соотносится со словами неплохо говорящего по-английски пресс-секретаря катарского офиса талибов хаджи Мухаммада Сухейла Шахина. Приехав на прошлой неделе в Москву, он говорил журналистам, что, попав в правительство, талибы не будут предъявлять никаких особых требований к женщинам. Высшее образование, работа – все разрешено, лишь бы надевали традиционный мусульманский платок.
Пуштунская гордость строит стены
В идеальном мире урегулирование афганского конфликта началось бы с того, что на переговоры в какое-нибудь нейтральное государство (хотя бы Сингапур, где встречались Дональд Трамп и Ким Чен Ын) прилетели бы министры иностранных дел всех соседей Афганистана (включая Казахстан и Индию, не имеющих общей границы), а также России, Турции, Саудовской Аравии, Катара и, разумеется, госсекретарь США вместе с генсеком НАТО. Сам Афганистан представлял бы лично президент вместе с лидерами всех национальных общин, а «Талибан» – крупная делегация из Пакистана, где были бы главы всех фракций, как воинственных, так и не очень.
В подписанной по итогам такой встречи декларации обязательно говорилось бы о выводе из страны всех иностранных войск, проведении досрочных президентских и парламентских выборов с участием кандидатов от «Талибана». В качестве меры по сохранению «демократических принципов» можно было бы сохранить квоту на долю женщин в органах власти и разрешить работу в стране гуманитарных организаций – например, Human Rights Watch.
Возможно, был бы сформирован какой-нибудь международный фонд, за счет которого в стране развивали бы инфраструктуру и отправляли талантливых молодых людей учиться за рубеж. Уступкой со стороны «демократов» мог бы стать обязательный дресс-код для женщин и какой-нибудь «моральный кодекс». Иначе за что боролись воины ислама
Однако такой сценарий потому и идеален, что совершенно нереализуем. В реальном мире Россия и США конструируют собственные модели афганского урегулирования. Но ни одна из этих стран не пользуется доверием обеих сторон конфликта, поэтому результаты их попыток напоминают механизмы, в которых не хватает важных деталей. На торжественный запуск новых форматов приглашают побольше солидных персон, но в итоге выясняется, что аппарат тарахтит, дымится, но не выполняет поставленную задачу.
США действительно имеют большое влияние на официальный Кабул. Но их сколько-нибудь серьезный разговор с талибами возможен лишь после того, как Вашингтон предоставит план полномасштабного вывода войск. Даже самые договороспособные катарские талибы подтвердили этот постулат, общаясь с журналистами в холле «Президент-отеля». Однако в нынешних условиях так просто вывести американские войска невозможно – поняв, что им никто не противостоит, талибы не будут договариваться, они просто введут желаемые правила игры.
Россия, пригласив талибов у всех на виду посидеть рядом с Сергеем Лавровым, оказала им услугу. Таким образом, Москва сделала шаг к их международному признанию в качестве политической силы. Но проблема в том, что должных рычагов влияния на официальный Кабул у Москвы немного. Кроме того, помочь талибам добиться главной цели – ухода американцев, Россия не могла бы даже при желании, а она этого и сама не хочет, опасаясь дестабилизации в Центральной Азии.
Говорить о сотрудничестве России и США на афганском направлении в нынешней обстановке просто странно. Объясняя свое рвение собрать за столом переговоров весь Афганистан, Россия неоднократно подчеркивала, что миллиарды долларов и тысячи жизней, потраченных Вашингтоном, так и не принесли результата. США, осознавая, что в афганском конфликте Москва им никакой не конкурент, просто игнорируют ее, не желая создавать даже видимость представительности.
Например, несмотря на приглашение России принять участие во встрече московского формата (и первой, в апреле 2017 года, и второй – 9 ноября текущего), высокопоставленных американских дипломатов на них не было. Спорным остается даже факт присутствия наблюдателя от посольства США. Замир Кабулов утверждает, что он был, но из-за «корейской национальности» журналисты его не опознали, но я могу с уверенностью сказать, что когда остальные делегации уже расселись по местам, стул возле таблички «United States of America» был пуст. Выходит, сотрудник посольства настолько не хотел афишировать свое присутствие, что занял другое место?
Немного больше оптимизма вселяет стартовавший в этом году ташкентский формат. Эта встреча прошла еще в марте в Узбекистане, и тогда всех тоже волновал вопрос представительности встречи. «Переговорных площадок по Афганистану много, но почти все – неполные, – говорили узбекские дипломаты. – На одних нет России, на других – США или других сил, имеющих влияние в Афганистане. Мы постарались пригласить все стороны».
Но и это некоторое лукавство. Да и Сергей Лавров, и целый замгоссекретаря США Томас Шеннон приехали на встречу, возможно, потому, что обе стороны не имеют претензий к правительству Шавката Мирзиёева и стремятся поддержать его реформаторские инициативы, склонив тем самым на свою сторону.
Однако талибов на этой встрече все равно не было. Как мне пояснял один из причастных к мероприятию чиновников, их роль играл Катар, якобы «имеющий на движение серьезное влияние». Но если легитимность даже катарского офиса самих талибов сомнительна, то как их может представлять правительство страны, просто предоставляющее им помещение? И хотя тот же самый Станикзай из катарского офиса все же приехал в Ташкент несколькими месяцами позднее, это уже совсем другая история.
Получается, что, несмотря на все старания посредников, раздробленная на фракции афганская власть и «Талибан» не видят причин поступаться своими принципами ради общего блага. Нет особой надежды даже на то, что президентские выборы в следующем году могут как-то исправить положение вещей. Если Замир Кабулов прямо намекнул, что уход Ашрафа Гани с президентского поста мог бы улучшить ситуацию, то из Вашингтона уже поступил сигнал, что менять Гани американцы не собираются. Американский спецпредставитель по Афганистану Залмай Халилзад, судя по источникам The Wall Street Journal, хотел бы вовсе перенести «нежелательные» выборы, чтобы не менять сложившийся статус-кво. А если так, то попытки Москвы выступить мудрым региональным модератором останутся лишь репетицией «идеальных переговоров», которые могут никогда и не состояться.
Правила комментирования
comments powered by Disqus