Реальность демократических реформ с трудом поддаётся осмыслению в республике, где слово «проблема» устраняется государственными цензорами из публикаций СМИ.

Демократизация внутриполитических процессов затронула Центральную Азию. Республики региона открывают себя внешнему миру, пытаясь упрочить позиции в ближайшем окружении и в отношениях с главными внерегиональными силами.

Подобную тенденцию можно заметить даже со стороны традиционно замкнутых центральноазиатских элит.

Туркменистан избрал путь вдумчиво медленных политических реформ. Президент республики Гурбангулы Бердымухамедов не стал «туркменским Горбачёвым» после многолетнего пребывания страны в устранённом от внешнего мира состоянии. Он избрал скорее китайскую модель политических нововведений с сохранением жёстко контролирующей роли государства над общественными институтами.

Нейтральный статус Туркменистана ставит перед ним новые внешние дилеммы. Протяжённые границы с оппонирующим Западу Ираном и стоящим на пороге фрагментации Афганистаном, не избавленное от территориальной проблематики соседство по Каспию с Азербайджаном требуют постоянного внимания. Над Ашхабадом нет зонтика региональной системы коллективной безопасности. Но у него есть твёрдая уверенность в безальтернативности выстраивания ровных отношений с тремя внешними «китами» Центральной Азии. Россия, Китай и США-ЕС — именно в такой очерёдности можно представить приоритеты внешнеполитической многовекторности туркменского руководства.

Многое указывает на то, что Ашхабад на нынешнем этапе особенно заинтересован в построении имиджа конструктивного государства в отношениях с Западом. Вызовы с афганского направления, перспективы налаживания долгосрочного стратегического диалога с Европой по газовой теме диктуют соответствующую модель поведения Туркменистана. Выйти на доверительный диалог с США и ЕС без инициирования внутренних реформ затруднительно. Власти республики демонстрируют настрой на демократизацию общественной и политической жизни. Конечно, в строго очерченных ими рамках.

Приняты новые законы о СМИ и политических партиях. 22 июня местный парламент назначил дату очередных парламентских выборов. Впервые за всю новейшую историю республики выборы пройдут под знаком двухпартийности. Правящая Демократическая партия создала на «оппозиционном» фланге удобный себе противовес в лице Партии промышленников и предпринимателей. Последняя уже располагает в действующем созыве парламента несколькими мандатами и подойдёт к дате выборов (15 декабря 2013 года) в статусе системной политической силы.

Указанные шаги из серии контролируемой демократизации зачастую вызывают у туркменских оппозиционеров и зарубежных экспертов иронию в комментариях. Ими отмечается, что государственная цензура в СМИ не ослабла, введение Партии промышленников и предпринимателей в системное политическое поле — сугубо имиджевый шаг властей в сторону Запада. Реальность демократических реформ с трудом поддаётся осмыслению в республике, где слово «проблема», как отмечают правозащитники, устраняется государственными цензорами из публикаций СМИ.

Действуя в «китайской манере» политической демократизации с упором на экономический рост и поднятие социального благосостояния населения, туркменское руководство, в удобном для себя режиме, готовится к назревающим тектоническим сдвигам на стыке Центральной Азии и субрегиона АфПак (Афганистан — Пакистан).

Бытует мнение, что Туркменистану менее всего угрожает проникновение фундаментализма из Афганистана после 2014 года. Власти республики, ещё при покойном президенте Ниязове, выстроили неформальные связи с лидерами афганского «Талибана». Между тем, вероятность фрагментации южного соседа после 2014 года не может не волновать Ашхабад, который, до наступления этой даты, пытается найти новые опоры в отношениях с западными партнёрами.

Весной текущего года на южных границах Туркменистана имели место знаковые в рассматриваемом контексте события. В апреле-мае в афганской провинции Фарьяб, вблизи границы с Туркменистаном, талибы и боевики Исламского движения Узбекистана (ИДУ) развернули бои с местными силами правопорядка. Представители афганских властей отмечали, что «Талибан» и ИДУ направили удар в район, имеющий стратегическое значение. Там расположен водоресурс, который неофициально носит название «Туркестанский банк воды». Он важен не только для провинции Фарьяб, но и для расположенных рядом приграничных территорий Туркменистана и Узбекистана.

Примечательно участие представителей ИДУ в боестолкновениях. Это дало повод экспертам предположить, что активность боевиков Движения у границ Туркменистана создаёт совершенно новую ситуацию для Ашхабада и для региона в целом. В афгано-туркменском приграничье под эгидой ИДУ могут сформироваться враждебные Ашхабаду группировки, активность которых после вывода войск международной коалиции из Афганистана примет трансграничный характер. При таком эскалационном сценарии, нейтральный статус Туркменистана превратится из сильного дипломатического аргумента в слабое звено реальной политики.

Следите за нашими новостями на Facebook, Twitter и Telegram